– Чем это вы тут занимаетесь?!
Андрей, и его люди – все, кроме Мальчининой – воззрились на вошедшего. Проход между искусственной колонной и шкафами, отделявшими директорскую половину от людской, занимала объемистая фигура Реваза, отца Мариам. Утром она позвонила ему и попросила дать Андрею машину для разъездов (чтобы муж в Волгограде сэкономил на прокате), и, так и не договорившись с зятем, когда и где передать машину, Реваз решил её пригнать в кардиоцентр.
– Вот так значит ты проводишь совещания, – в своей обычной развязной манере, Реваз, пыхтя сигаретой, подошёл к Мальчининой, наклонился, посыпая пеплом её волосы, разлившуюся кровь, пощупал запястье, затем горло.
– Пульс есть. Ну что – скорую вызывать или труповозку?
– Реваз Самвелович… – взяв со стола портфель, Андрей подозвал к себе тестя и обоих сотрудников-мужчин.
– У меня тут всего где-то тридцать шесть тысяч, – он извлек пачку тысячерублевок и передал Ревазу. – Куда её – может на Каустик?
– Надо спросить Иосифа Григорьевича, – Паперно был в своем репертуаре, ему бы только поехать к старому седому полковнику… но только не сейчас, потому что рабочее время вышло, а завтра после девяти утра.
– Так, нечего тут «Григорьевич», – Реваз засунул деньги в карман мешковатых спортивных брюк. – У меня на больничном комплексе знакомые врачи. Так, давай…
Он попытался приподнять Мальчинину, всё ещё находящуюся в отключке, но у него это плохо получилось – она упала на пол.
– А как мы понесём через отеделение? – сказала Ирина.
Это был хороший вопрос – как объяснять в кардиоцентре, почему это из офиса Совинкома выносят истекающих кровью людей. В самом кардиоцентре опасно откачивать пострадавшую, несмотря на то, что полным полно желающих это сделать за деньги. Стопроцентный скандал.
– Ир… может попросишь медсестру… – выдавил, обращаясь к Ирине, Андрей и сделал неопределенный жест рукой.
Она послушно выпорхнула из кабинета. Реваз протянул Андрею ключи:
– Так, езжай ко мне. Нигде не шатайся – отсюда ко мне домой.
И, обращаясь к остальным:
– Я Реваз, тесть этого орла…
Расторгуев и Паперно с готовностью протянули руки для приветственного рукопожимания и в свою очередь представились. Андрей, захватив портфель, покинул офис. Он с беспокойством, с настоящей тревогой задавал себе вопрос: «Откачают ли Мальчинину? А если откачают, что она предпримет, вернувшись к жизни?»
Глава 120
Андрей приехал к Ревазу на коттедж, находящийся в частном секторе на Красных Казармах. Встретила его молодая жена (с первой женой, матерью Мариам, он развелся), накрывшая на стол и занимавшая гостя разговорами во время ужина. Она предложила Андрею вина, и он не отказался. После двух бокалов он уже не так страстно желал, чтобы Мальчинина выздоровела, пожалуй, совсем не хотел этого, находил, что выздоравливать ей ни к чему и даже нехорошо с её стороны – хотя на такой вариант развития событий выданных Ревазу 36,000 рублей будет явно недостаточно и придётся дополнительно раскошелиться. После еды Андрей прогулялся по участку и уселся смотреть телевизор в летней кухне.
Реваз приехал около десяти. За чаем он отчитался в том, что сделано.
Вслед за Андреем из офиса улизнул и Паперно. Ирина привела медсестру, которая первым делом стала останавливать профузное кровотечение, используя грелку со льдом, адреналин, тромбин и гемостатическую губку и порошок SPONGOSTAN производства Johnson & Johnson, поставляемую в кардиоцентр Совинкомом. Реваз позвонил знакомому, работающему на больничном комплексе (ГКБСМП – Городская клиническая больница скорой медицинской помощи) и договорился, чтобы тот частным образом пригнал скорую помощь. Пока ждали скорую, пострадавшей поставили капельницу с кровезаминетелем.
Ирина договорилась с охранниками, чтобы микроавтобус скорой помощи пропустили на территорию. Во избежание ненужных слухов пострадавшую выносили не через главный вход, а через цокольный этаж. Её вынесли на носилках на задний двор – скорая помощь подъехала прямо к этому выходу. Медсестра рассказала врачу скорой помощи, какие средства применила, также сообщила, что обильное кровотечение, судя по всему венозно-артериальное, сопровождалось истечением прозрачной жидкости. Врач её отчитал: Спонгостан не используют при артериальных кровотечениях.
Расторгуев с Ириной уехали, Реваз отправился на больничный комплекс. Мальчинина госпитализирована в отделение челюстно-лицевой хирургии. В настоящий момент ей делают операцию.
Реваз поздравил Андрея: с учетом тяжести нанесенного увечья (травма переднего отдела черепа) а также того, что утрата трудоспособности пострадавшей продлится более 30 дней, ему грозит уголовная ответственность – за данное преступление можно схлопотать до 5 лет тюрьмы. Тесть твердо пообещал, что закроет данный вопрос – считай, этот инцидент можно забыть. Также можно забыть про возмещение ущерба, нанесенного главбухом Мальчининой – скорее всего, придется торговаться с ней таким образом: она никуда не жалуется, её никто не преследует за воровство.
– Дорогой получился удар, – горестно вздохнул Андрей.
– Я тебе что говорил: разгоняй свой шараш-монтаж, бери нас с Ларисой управлять твоей фирмой. Мы тебе живо порядок наведем.
Учитывая опыт делового сотрудничества с тестем, эти слова можно было расценить как добрую шутку. Но в данной ситуации Андрею было не до смеха. И он с должным вниманием выслушал наставления Реваза и пообещал подумать над его предложением – уволить всех сотрудников и передать дела тестю и его жене, чтобы они вели документооборот и распоряжались на Совинкоме. У них имеется свой бизнес – оптовая продажа нефтепродуктов и экспортные операции со странами СНГ, но есть возможность взять подработку – контролировать Совинком.
Ночевать пришлось у Реваза.
Глава 121
На следующий день Андрей первым делом поехал к Иосифу Григорьевичу. Которому уже доложили о вчерашнем происшествии. Но он выслушал всю историю от Андрея так, будто Расторгуев и Паперно ни разу не рассказывали ему об этом.
– Все приходят и воруют, а потом удивляются, что у хозяина характер испортился, – подытожил свой рассказ Андрей.
Старый седой полковник махнул рукой, мол, всё понятно. Он скептически отнесся к тому, что тесть Андрея 100 % гарантирует закрыть вопрос. Однако, услышав имя – Реваз Авазашвили, а также фамилии тех, с кем он работает, поднял руки, мол, сдаюсь: «Чтож, думаю, у него всё получится».
Иосифу Григорьевичу лишь осталось попенять своих людей, Расторгуева и Паперно, за то, что не взяли инициативу в свои руки. На этом деле можно было заработать тысяч сто.
Оголялся ответственный участок – бухгалтерия. И Иосиф Григорьевич порекомендовал свою знакомую, Наталью Ермолину, которая подыскивала себе более высокооплачиваемую работу, и, учитывая их отношения, по его приказу готова была немедленно уволиться с нынешней работы и приступить к новым обязанностям в течение трех дней.
Это был реальный выход, и Андрею ничего не оставалось делать, кроме как согласиться – найти стоящего главбуха достаточно непросто, поиски через кадровые агентства заняли бы не меньше месяца.
Расторгуев, подъехавший на совещание к Иосифу Григорьевичу, сказал, что завтра заберет кандидатку – оказалось, что она проживает рядом с ним на улице Хиросима – и привезет в кардиоцентр, в офис Совинкома.
От старого седого полковника Андрей поехал в кардиоцентр, где пробыл весь день, занимаясь делами – отгрузки кардиоцентру, аптечные вопросы, обсуждение ближайших тендеров, встречи с сотрудниками кардиоцентра. День получился насыщенный.
И снова, как и вчера, ночевать пришлось у тестя.
На следующий день, рано утром позвонил Иосиф Григорьевич и попросил забрать новую бухгалтершу от его дома. Удивленный Андрей подъехал на машине, которую дал Реваз, к 8-15 на улицу Краснознаменскую, 6, заехал во двор, остановился возле углового подъезда. Из которого не замедлил выйти Иосиф Григорьевич в компании приятной молодой, не старше 30, женщины.
– Наталья, – представил он, – зашла мне сделать укол.
«А не ты ли ей ставил мясной укол?» – мысленно усмехнулся Андрей.
Пожелав друг другу успешного рабочего дня, они попрощались.
Внешний вид Натальи и её манеры здорово выигрывали по сравнению с прежним главбухом. Протеже Иосифа Григорьевича была симпатична, стройна, серьезна, немногословна, и сразу четко определилась: она отвечает только за одну фирму – Совинком, что касается Экссона – то готова курировать её, но нести ответственность не будет. Или наоборот – официальный главбух на Экссоне и куратор Совинкома.
Оставив ей Совинком, в дела которого она сразу же и погрузилась, Андрей отправился к аудитору, Тамаре Александровне Мухе, которая с 1998 года консультировала и подстраховывала в ситуациях, подобных нынешней. Её офис находился в Краснооктябрьском районе. Приехав к ней, Андрей обозначил задачу: ведение бухгалтерской отчетности Экссона. Самая горящая задача – возврат экспортного НДС! Муха, знакомая с предметом (столько консультировала!), согласилась. Тут же подписали контракт и договорились по оплате. Снабдив её всеми контактными данными (Расторгуев, Ермолина, Кондукова), Андрей уехал, мысленно поставив галочку: вопрос с бухгалтерией Экссона решён.
В аэропорт его отвёз Реваз. В самолёте, и далее в ночном экспрессе Москва-Петербург Андрей мучился угрызениями совести – не встретился с Таней и даже не позвонил. Он оправдывал себя тем, что вынужден был находиться у тестя из-за случившегося происшествия, но это был самообман. Если бы горел желанием, то изыскал бы возможность увидеться. Нет, здесь присутствовало нечто другое – стремление во что бы то ни стало изменить существующее положение вещей, которое доминировало над его мыслями и чувствами. И эта доминанта руководила его поступками. Всегда при принятии важных судьбоносных решений такие спонтанно возникшие доминанты управляли действиями Андрея. Так было, когда он избавился от Гордеева, потом от Штейна, так он сошелся с Ансимовыми и Быстровыми и пр