Краска приливает к лицу, а от карих глаз, устремлённых прямо на меня, начинает бешено подскакивать пульс. Я ведь думала, что больше никогда в своей жизни не увижу его. Думала, что не бывает таких случайностей: неожиданных и немного нелепых. Возможно, встретившись при других обстоятельствах, каждый из нас вел бы себя иначе.
— Правда? Тоже за мостом? — спрашиваю у Андрея тихим голосом.
Мы уже почти приближаемся к моему дому. И в этот момент я начинаю отчётливо понимать, что не хочу прощаться с Андреем. Это всё? Он подкинет меня домой и уедет в аэропорт? Даже не спросит, почему я тогда сбежала? Непоследовательная и глупая ты, Нина.
— За мостом, — кивает Андрей. — В серой блочной пятиэтажке.
— Давно?
— Ты, наверное, тогда ещё не родилась.
Подкол засчитан, потому что я смущаюсь и опять вспоминаю о разнице в возрасте. Лет двадцать. Минимум. Нужно будет точнее спросить у Леры, сколько лет её отцу. А ещё чем он занимается и как надолго улетел за границу. Мне теперь почему-то хочется знать о нем гораздо больше. Почти всё. Несмотря на то, что разум твердит — не надо.
Андрей плавно притормаживает у подъезда и выходит из салона первым, а я следом за ним. Он медленно обходит автомобиль и направляется ко мне. Сердце не бьется, нет. Оно выпрыгивает из груди и учащённо тарахтит.
Андрей останавливается напротив и прикуривает сигарету. Мне приходится задрать голову вверх, потому что он правда очень и очень высокий. А в ту ночь мне этого не показалось.
— Как ты?
— Всё хорошо. Не беспокойся.
Я сразу же понимаю, о чём он. Он трахал меня грубо и без долгих прелюдий, вызывая боль и слёзы. Андрей был напичкан адреналином и не слишком заботился о моих ощущениях. К тому же я соврала ему о возрасте, и Андрей даже подумать не мог, что трахает девственницу. Лишь когда увидел кровь, осознал и в следующий раз вёл себя осторожнее.
— Как твоё ранение? Ты обращался в больницу? — спрашиваю обеспокоенно.
В этот момент понимаю, что не хочу его отпускать. С Андреем хорошо и приятно вот так просто стоять и болтать.
— Нет, Нина, — усмехается он. — Не обращался. Мне не стоило высовываться тогда.
— Очень жаль. Наверное, остался большой шрам?
— Переживу. Не первый у меня.
Под единственным фонарём в нашем дворе замечаю сутулый силуэт матери. В это время она обычно возвращается с работы. Мать будет в шоке, когда увидит меня с таким взрослым мужчиной возле его шикарного авто. Обязательно обзовёт проституткой и опозорит перед Андреем. Я не могу этого допустить… Хватит, что я уже перед ним опозорилась, назвав точный адрес.
— Спасибо, что подвёз, но мне пора, — с трудом выдавливаю из себя слова прощания.
Андрей слабо кивает и выбрасывает окурок в урну.
— Мне тоже пора в аэропорт. Береги себя, Нина, — произносит напоследок он.
Его автомобиль резко срывается с места, поднимая пыль во дворе. Секунда… и больше ничто не напоминает о том, что он здесь вообще когда-то был.
Слёзы почему-то подкатывают на глаза, и хочется броситься за автомобилем, остановить Андрея и ещё немного поговорить. И да, я отдаю себе отчёт в том, что мне с ним ничегошеньки не светит. Та ночь была случайностью, наваждением, мороком. Андрей ничего мне не обещал, а я и вовсе бежала, испугавшись. Теперь мне остаётся лишь в красках вспоминать детали.
— Вот урод, такую пыль поднял, — бормочет себе под нос мама, останавливаясь у подъезда. — Людей без авто вообще за людей не считают!
— И тебе добрый вечер, — шмыгаю носом и вытираю рукавом слёзы.
Как же ты не вовремя появилась, мама… Если бы ты только знала.
— Нинка! Ты что, только домой вернулась?
— Да, сегодня получилось поздно, — пожимаю плечами.
— И ужин не приготовила? — возмущается мама, сбивая весь мой романтичный настрой. — Ну, спасибо тебе, дочь. Удружила!
Глава 8
***
— Как вчера доехала? — спрашивает Лерка, когда мы встречаемся с ней в стенах университета.
Она целует меня в обе щёки и садится рядом. Подруга немного опоздала, и я догадываюсь, почему. От неё веет легким перегаром. Наверняка после того, как её отец улетел по делам, она позвонила подругам и уехала тусить. При всей общительности и взбалмошности у Леры мало настоящих друзей. Во всяком случае, именно так она говорит. А ещё то, что я не такая, как остальные. Более настоящая, порядочная и честная, и ей со мной легко, как ни с кем другим. И почему-то сейчас, вспомнив об этом, я испытываю чувство вины за то, что у меня появилась тайна, о которой Лере лучше не знать.
— Всё хорошо, — упускаю подробности нашей с Андреем поездки. — Но в следующий раз не делай так. Мне некомфортно.
— Отец не кусается, Нин.
— И все же. Он не обязан.
— Нин, я говорила, что обожаю тебя? — смеётся Лерка. — Любая другая моя подружка была бы счастлива, если бы отец её до дома подвёз. Они все текут только от одного его вида. Инка, Дашка, Алина… Глаза бы выцарапала за это.
Я нервно сглатываю и делаю вид, что начинаю искать в сумочке тетради по экономике предприятия, а сама едва могу справиться с дрожью в руках. Надеюсь, что Лера никогда не узнает о том, что было между мной и Андреем.
Если бы на её месте была другая, я бы не так переживала. Но Лера для меня особенная. Она та, кто поддержала меня на первых сложных этапах в университете, когда я бродила по бесконечным лабиринтам и не знала, где находится нужная кафедра или деканат. Именно Лера запретила Славе Ивановой смеяться над моим южным акцентом, а Борьке Петухову так активно предлагать мне разделить с ним постель. Борька — толстый парень и неприятно пахнет, поэтому меня корёжило от одной только мысли об интиме с ним. Но в силу своего слабого характера я не знала, как поставить его на место. А Лерка знала и никого не боялась.
Первым делом она провела мне экскурсию по городу, показала самые классные ночные клубы, косметические салоны, продуктовые супермаркеты и магазины нижнего белья и одежды. А потом смутилась, когда я, увидев ценник в брендовом магазине платьев, сказала, что пока не могу позволить себе купить такое. Она не перестала после этого со мной дружить. Наоборот, стала активнее общаться и предлагать свою помощь. А на девятнадцатый День рождения подарила то самое платье с кружевом, которое приглянулось мне в магазине.
— У тебя очень молодой отец, но ты не подумай, что я оправдываю Алину или Инну…
И все же оправдываешь, Нина.
Потому что сама в него втюрилась. Потому что он снился тебе всю ночь. Потому что после той поездки в его автомобиле ты проснулась под утро с влажной ночной сорочкой и навязчивой пульсацией внизу живота. И только прохладный душ помог тебе скинуть непривычный прилив возбуждения.
— Да, все так говорят, — машет рукой Лерка. — Отцу тридцать девять. Когда я родилась, ему едва исполнилось двадцать. Молодой, зелёный, горячий, но это не мешало быть ему прекрасным отцом, который впахивал на двух работах, но всегда торопился домой, чтобы поцеловать меня перед сном. И, если повезёт, рассказать сказку. Мать была на три года старше него. Знаешь, папа ведь не всегда имел то, что у нас есть. Мы были среднего достатка, а когда мать заболела и от нас ушла, отец долго корил себя, что зарабатывал недостаточно денег для её лечения в Германии или Израиле. После того, как её не стало, он решился кардинально изменить свою жизнь и видимо не прогадал, несмотря на то, что начинал с рэкета. Это все давно в прошлом, но законопослушным гражданином отца все же нельзя назвать, даже с натяжкой.
Лерка слегка улыбается, будто выныривает из воспоминаний прошлого, где она была совсем малышкой, а отец — её единственным родителем. Мне в этом плане повезло чуточку больше: папу я знала до своих шестнадцати лет. И всё это время считала себя абсолютно счастливым ребёнком.
***
— Ты работаешь на выходных? — спрашивает подруга, когда мы сидим в уютной пекарне неподалёку от университета и перекусываем пирожными.
Здесь всегда свежая выпечка, потому что каждую перемену приходит толпа студентов и всё сметает подчистую.
— Нет, в это воскресенье у меня свободный день.
Обычно я стараюсь брать больше смен в ресторанчике, где работаю, но выходные с остальными официантами мы чередуем. Это самые прибыльные дни недели, когда посетители приходят к нам расслабиться после тяжелой трудовой недели и помимо этого оставляют особенно щедрые чаевые. Ситуация с мамой не дает мне расслабиться: она в любой момент может запить и остаться без работы. Благо я уже взрослая девочка и могу зарабатывать пусть и не большие, но деньги.
— Отлично, Нин. Ты приглашена к Алинке!
— Лера… Я даже не знаю.
— Не беспокойся, с подарком я сама всё решу!
— Ещё чего! Я, между прочим, работаю и могу себе иногда позволить, — перечу подруге. — Дело в другом: Алина — твоя соседка и подруга. А я к ней каким боком?
— Пфф! Смеешься? — спрашивает Лера. — У неё сто человек приглашенных! Думаешь, она всех-всех помнит? Алина весь клуб арендует на ночь. Нас ждёт море напитков, еда, алкоголь и красивые мальчики.
— Это странно — приглашать на свой праздник малознакомых людей, — пожимаю плечами.
— Ты удивишься, но я тоже так делаю. К тому же Алине ты нравишься.
— Хорошо, уговорила. Я пойду с тобой.
— Вот и славно. Можешь подарить ей пустой конверт. Она всё равно напьется и ничего не вспомнит на утро.
Я смеюсь и всерьез её предложение не воспринимаю.
А потом мы ещё немного болтаем об Алине и её новом парне, который планирует сделать предложение руки и сердца прямо в клубе. Это должен быть сюрприз, но почему-то все об этом знают. Позже мы плавно переключаемся на университетские будни, обсуждаем сокурсников, экзамены и преподавателя по политологии. Громко смеемся над тем, что на сегодняшней лекции Аркадий Ильич сам чуть было не уснул, когда рассказывал про структуру власти в нашей стране. Удивительно, но при всем том, что Лера родилась с "золотой ложкой во рту" мне с ней легко как ни с кем другим.