Наш шеф, генерал Дорнбергер, показал себя во всем блеске, спасая не секретную документацию и чертежи в сейфах, а свое собственное имущество: фамильные бумаги, коллекцию марок, дорогие охотничьи ружья, чемоданы с барахлом. Его видели, когда он выбросился из окна своего особняка, завернувшись в горящее одеяло, прижимая какую-то пепельницу к груди… Налет длился полтора часа. Погибли доктор Вальтер Тиль, главный специалист по аэродинамике, главный инженер Вальтер, генерал-майор Шемье-Гличинский и много-много других – почти 750 человек. Среди них, конечно, были и подневольные рабочие – русские, украинцы, поляки, французы. Я ходил как безумный среди трупов мужчин, женщин и детей и думал: “А разве мы все не работаем в поте лица, чтобы вызвать еще большие разрушения?!” По сообщениям лондонского радио, в налете приняло участие шестьсот четырехмоторных бомбардировщиков, которые сбросили 1500 тонн фугасок и несчетное количество зажигательных бомб. Зенитчики и ночные истребители, подоспевшие из Берлина, сбили сорок семь бомбардировщиков. Англичане были довольны: они были готовы пожертвовать половиной своих бомбардировщиков, если только другая половина не промахнется. Фюрер рвал и метал. Перепуганный начальник штаба люфтваффе генерал Иошонек застрелился по приказу Гитлера, хотя наци пустили слух, будто он погиб во время пенемюндской бомбежки.
– И часто вас бомбили потом?
– То-то и поразительно, что после этого налета англичане, почив на лаврах, – ведь этот налет наверняка спас от разрушения Лондон, – оставили нас в покое на целых девять месяцев. Дорнбергер уверял, что его умелое использование развалин и пепелищ; в Пенемюнде с целью маскировки убедило англичан, что ракетный институт уничтожен и не восстанавливается. Геббельс трубил миру о “WW” – “вундерваффе” – “чудо-оружии”. Шестого июня сорок четвертого года началось вторжение союзников России, а немцы с горечью спрашивали Друг друга: “Где чудо-оружие?” Разочарование охватило всю Германию. Помню на вагонах фронтового эшелона трагически горькую надпись: “Мы, старые обезьяны, вместо нового оружия!” Только двенадцатого или четырнадцатого июня, точно не помню, первые самолеты-снаряды “Фау-1” упали на Лондон: началась операция “Белый медведь”, “оружие возмездия” вступило в бой. Генрих Гиммлер, воображавший себя перевоплощением саксонского короля Генриха I, уже стал к тому времени вторым человеком в рейхе после Гитлера, оттеснив с этого места Геринга. Все в СС знали, что отнюдь не арийского вида, узкогрудый, хилый рейхсфюрер СС не смог сдать ни одной нормы учрежденного им эсэсовского “Спортивного значка”. Я хорошо запомнил его: одутловатое бледное лицо с близорукими глазами и слабым подбородком, маленькие усики. Удивительно невзрачная внешность у этого странного человека. Умом он тоже не отличается – мистик, верит в алхимию и всякую чертовщину. Он был одет в свою форму ваффен СС с лавровым венком на воротнике. Нет, англичане не мешали нам, а вот Гиммлер и его СС почти полностью связали нам руки. Сам Гиммлер еще в апреле пожаловал в Пенемюнде и поручил охрану базы СС-группенфюреру Мацуву, шефу СС и полиции безопасности округа Штеттин. У СС работала своя научно-исследовательская ракетная база под Данцигом, но дело у них не ладилось, вот Гиммлер, эта очковая змея, и решил проглотить Пенемюнде. Действуя через ставку фюрера, Генрих Гиммлер стал исподволь снимать неугодных ему руководителей нашей базы. Какие-то таинственные переговоры Гиммлер вел за спиной Дорнбергера с Брауном. Недаром Вернер фон Браун обскакал своих коллег, став штурмбаннфюрером – майором СС, Не исключено, что “верный Вернер” давно сделался глазами и ушами “Верного Генриха” в Пенемюнде…»
9. Последние дни капрала Вудстока
Рано утром майора Велепольского, заночевавшего у бывшего ксендза, разбудил рыжий поручник.
– Пан майор! Они приняли самолет! Мы дежурили, как вы приказали, в Бялоблотском лесу, но самолет прилетел не на большую поляну около дома лесника Меллера, а на одну из маленьких.
– Откуда прилетел?
– С запада, пан майор.
– Так. И улетел на запад?
– Так точно, пан майор!
– Вы сами видели самолет?
– Так точно! Это был двухмоторный самолет, пан майор!
– Отлично! Место расположения русской землянки установили?
– Никак нет.
– Болваны, кретины!
– Пан майор, я бы попросил вас…
– Вот вы где у меня все, пся крев, холера ясна!.. Попросите моего денщика принести горячей воды для бритья.
За бритьем майор спросил поручника:
– О фон Ширере никаких известий нет?
– О нем нет, но теперь исчез куда-то Фриц с «опелем».
– Странно… Расследуйте это дело, поручник! Капитан спит?
– Так точно.
Глядя прямо в глаза поручника, майор Велепольский понизил голос и медленно и раздельно произнес:
– Прошу вас, поручник, посматривать за паном капитаном. У меня есть веские основания думать, что Серый, как крыса, покидающая тонущий корабль, намерен переметнуться к банде этих красных хлопов под началом бандита Казубского.
– Этого не может быть!
– Более того, у меня имеются сведения, что Серый, неблагодарный пес, уже ведет за моей спиной переговоры с этим агентом НКВД Богумилом Исаевичем!
– Но мы так давно знаем пана капитана…
– Вам я всецело доверяю, поручник. Думаю, вскоре вам, именно вам, придется занять место капитана. А там большевистская Россия покончит с затянувшейся агонией Германии и столкнется лбами с Англией и Америкой. Тут-то и пробьет час возрождения национального величия Речи Посполитой. Польский орел раскинет крылья от моря до моря, а мы, ее верные сыны, займем достойное место среди ее новых правителей!.. Вам все ясно, поручник?
– Так точно, пан майор!
– Тогда выплесните-ка эту воду из мыльницы. Дзенькую, поручник. И держите язык за зубами!..
За завтраком майор обсудил с капитаном и поручником план обмена документов на деньги.
– Я считаю, – твердо заявил капитан, сдвинув над тлеющими углями глаз в одну линию свои широкие брови, – что нам надо напасть на русских и отнять деньги. Ведь нас больше…
– Разве вы не знаете этих людей? – спросил с горькой усмешкой майор. – Каждый из них стоит трех американских рейнджеров или английских коммандосов и пятерых моих солдат! Кроме того, я верю капралу Вудстоку и не хочу рисковать этой операцией. Вчера прилетал английский самолет!
– Я настаиваю на своем предложении! – уперся Серый.
– Ваше предложение меня не интересует, – презрительно ответил майор.
– Мне надоели ваши великопанские замашки, граф! – с угрозой вскричал Серый. – В конце концов, это я первый добыл эти документы!..
В это же время шло совещание трех командиров разведгруппы «Феликс».
– Мой вам совет, – хмуро, с безнадежным упорством сказал Петрович, – напасть на этих фашистских бандитов, навалиться всеми силами, документы отнять, а деньги из землянки до прихода наших войск не выносить.
– Нет, – решительно ответил на это предложение. Констант Домбровский. – Нахрапом тут все дело испортишь. Под вечер я увижусь с Богумилом Исаевичем. У него есть свой человек среди людей майора Велепольского. Я надеюсь узнать истинные намерения этого графа. Вот тогда и примем окончательное решение.
В эту минуту отворился потайной люк землянки, и Пупок – он стоял на посту – чуть не закричал:
– Наши пришли! Димка с Олегом!
– Ну как? Здорово вчера ракета бабахнула? – первым делом спросил Димка.
– Еще как, – ответил Констант. – На этот раз ближе к кордону Меллера! Он, оказывается, недавно получил приказ прекратить регистрацию убытков, причиненных ракетами его лесу, и срочно выехать из леса. Но он не торопится, держит нос по ветру!
Когда улеглось радостное волнение и командиры выслушали рапорт Димки о «Вереске», о сумке Зигфрида Лоренца и о ночной стычке с фельджандармами, Констант так и вцепился в трофейные документы.
– Вера! – позвал он радистку. – Сегодня же будешь просить Директора, чтобы он еще раз прислал сюда самолет.
– Только опять пусть прилетает с запада, – с улыбкой напомнил Евгений Кульчицкий. – И улетает на запад.
– «Хвоста» мы за собой не привели, – сказал Димка, – снег сразу следы засыпает, но я ума не приложу, как мы будем выходить из лесу, когда ляжет снег.
– Во-первых, – ответил Констант, отрываясь от документов Лоренца, – будем стараться ходить в снегопад, во-вторых, мы тут с Евгением заказали у Меллера специальные деревянные подбойки в форме кабаньего копыта. Прибьешь пару таких подбоек к подошвам сапог, возьмешь в руки другую пару, чтобы сдваивать шаг, и бегай себе по лесу!.. Нет, я серьезно…
Пупок тут же побежал на карачках по проходу, хрюкая по-кабаньи, под смех друзей.
Под вечер в назначенный час пришел Богумил Исаевич.
– А снег все валит, – сказал он, отряхивая конфедератку.
– Прежде всего, – сказал Констант, обнимая своего польского друга, – разреши поздравить тебя, как говорится, от всей нашей группы с законным браком!
Следовало бы, конечно, вам, новобрачным, подарок преподнести, – сказал Евгений, в свою очередь крепко пожимая руку Богумилу.
– А мы уже получили от вас подарок, – ответил, улыбаясь, поручник Армии Людовой. – Материал на подвенечное платье и фату для моей нареченной! Пупок преподнес этот подарок от всей вашей группы.
Тут Константу Домбровскому пришлось смущенно потупиться.
Вечером Евгений, Констант и Петрович выслушали подробный, почти дословный рассказ Богумила о совещании во время завтрака майора Велепольского и его двух помощников.
– А может, все это брехня? – сумрачно пробормотал Петрович.
– Как брехня?! – повысил голос Богумил. – Клянусь богом! С этим человеком меня свел мой штаб в Войске польском, как только я радировал о приходе в наш район отряда майора Велепольского. Я доверяю ему целиком и полностью.
Когда Богумил Исаевич ушел, отказавшись от довольно скудного ужина, Петрович упрямо добавил:
– А я и этому поручнику Исаевичу не верю! Все они одинаковы!..