Так думал Ви.
Он скинул плащ и положил его на скалу, а под ним спрятал секиру. Если он не вернется, Паг и все остальные узнают по этим предметам, что море поглотило его.
Итак, Ви бросился в воду.
Сперва его обожгло холодом, но Ви плыл большими бросками, время от времени останавливаясь, чтобы отогнать льдины. По мере того, как Ви плыл, он согревался.
Его согревало не только движение. Кровь его вращалась в жилах быстрее от радости поисков, от надежды на приключение. Холодно было только на берегу, когда в голове его теснилось столько печальных мыслей, когда его преследовало воспоминание о человеке, увиденном в леднике.
А теперь он чувствовал себя, точно мальчик, доползший до орлиного гнезда. Это он проделал однажды. Он сползал с горы, неся в корзине на спине птенцов в то время, как орлы-родители носились вокруг него. Да, он снова был бесстрашным мальчиком, свободным от воспоминаний о вчерашнем, свободный от страхов о завтрашнем. Мальчиком, живущим только в настоящем.
Наконец, Ви благополучно добрался до скал. Влез на них, по-собачьи отряхнулся и стал осторожно пробираться между камней. Дошел до того места, где с берега заметил тот странный, заостренный предмет, в котором кто-то лежал.
Предмет этот исчез.
Нет, он здесь! Здесь, под ним, колышется на прибое.
Что это такое — неизвестно. Но ясно, что это сделано человеческой рукой для того, чтобы в этом плыть по воде. Предмет оказался много больше, чем он предполагал: в нем могло поместиться пять или шесть человек. Предмет этот, очевидно, был выдолблен из дерева: на нем еще видны были следы топора.
Глаза не обманули его.
В выдолбленном дереве лежал кто-то, накрытый белым меховым плащом, плащ закрывал все, даже голову. Из-под края плаща выбивалась коса, длинная, как болотные весенние цветы, выбивалась также и рука, держащая какой-то кусок дерева, который, судя по форме, служил для того, чтобы управлять большим выдолбленным стволом.
Ви долго и изумленно глядел, наконец, он заметил, что рука эта тонкая и маленькая, как у женщины. Рука эта принадлежала не мертвой женщине, правда, она посинела от холода, но вот пальчики шевельнулись.
Ви подумал мгновение.
Что ему делать?
Плыть к берегу, неся женщину без сознания, невозможно. К тому же, ледяная вода убьет ее. К берегу ее можно доставить только в том предмете, в котором она лежит. Но перетащить этот огромный ствол ему не под силу. Значит, есть только один выход. Ви заметил, что ствол находится почти рядом с западным притоком, по которому проходят приливы и отливы. Сейчас как раз прилив. Если толкнуть эту штуку в поток воды, прилив донесет ее до берега.
Он спрыгнул в воду и толкнул ствол. Легкое сооружение послушно поддалось толчку, правда, немножко зачерпнув воды, и пошло к волнам прилива.
Вот уже прилив.
Здесь Ви остановился на мгновение. Он решил было плыть позади ствола и подталкивать его, если нужно, и направлять рукой. Затем вспомнил, что вода чудовищно холодная, и путь далек, и что судорога может схватить его на полпути.
Понятно, если он утонет, беды особенной в том нет, но что будет с женщиной?
Ее, наверное, и так нелегко вернуть к жизни, а если его не будет, она наверняка умрет. Место было пустынное, сюда приходили только охотиться на тюленей. Но если даже охотник придет, то, увидев женщину в выдолбленном стволе дерева, либо убежит от страха, либо убьет ее. В племени ходили предания о колдуньях с моря, носительницах несчастья.
Тогда Ви пришло в голову, что он может сам вскочить в этот ствол и направлять его при помощи той вещи, которая была в руке у чужестранки. Не раз случалось ему при спокойном море и тихой погоде (да и не ему одному!) садиться на кусок дерева и, гребя суком, переплывать на отмель в заливе, где рыба кишмя кишела. Словом, с назначением весла, находившегося в руке у чужестранки, Ви был знаком.
Он взял весло у нее из рук, взобрался в лодку, уселся у ног лежавшей и несколькими толчками вогнал челнок в прилив. Течение воды подхватило лодку и понесло ее вперед, так что Ви только и оставалось, что удерживать правильный курс. Ви ловко погружал весло то с одной, то с другой стороны и искусно ускользал от плавающих льдин.
Так обнаженный дикарь и закрытая плащом женщина (он не решался еще открыть ее лицо отчасти потому, что был наг, а отчасти и потому, что боялся, как бы морская колдунья не утащила его на дно) благополучно добрались до берега.
Глава IXЛалила
Ви выскочил на берег, взялся за свисавшие с носа лодки канаты из шкуры и втащил челн на песок выше того места, куда достигал прилив. Затем побежал к скале, быстро оделся, взял секиру — кто может знать, что скрывается под этим меховым плащом? Но помимо секиры он захватил также и мешок, который брал с собой в путешествия. В мешке хранились продовольствие дня на два и приспособления для добывания огня. Затем он вернулся к лодке и с дрожью (подобно всем дикарям, он боялся неведомого) откинул покрывало с лица лежащей.
В то же мгновение он отшатнулся.
Он никогда не мечтал о женщине такой красоты. Она была молода, высока ростом и всю ее закрывал поток русых волос. Лицо ее посинело от холода и обветрилось и все же было белым, как снег, лицо было овальным, и черты его тонкими и правильными. Глаза были закрыты, чему он обрадовался: будь глаза открыты, он знал бы, что она мертва. Глаза были смежены, и на щеки опускались длинные, завивающиеся ресницы, но не русые, как волосы, а темные, почти черные.
Женщина была одета, но одета странно. На перевязях держалось длинное синее платье из чего-то ему неизвестного, перетянутое меховым поясом, на который были пришиты блестящие камушки и поблескивающие ракушки. На шее висело янтарное ожерелье. Ноги были обуты в вышитые сандалии. Поверх платья на женщине был темно-синий плащ, сделанный из того же неизвестного, что и платье, материала, к плащу был прикреплен расшитый мешок.
Ви отшатнулся, бормоча:
— Морская Колдунья! Носительница зла! Это не женщина. Старики говорят, что их нужно выбрасывать в море, чтобы они не навлекли проклятия на племя. Сейчас я брошу ее в море.
Он подошел к ней вплотную, прикоснулся к ее лицу кончиками пальцев, думая, что это мираж и он наткнется на пустоту.
— У нее тело, как у женщины! А какое тело у колдуний?
В это мгновение Морская Колдунья вздрогнула и слабо застонала.
— Колдуньи живут во льду. Разве они дрожат? Я сперва отогрею ее и оживлю; если она не женщина, а колдунья, я убью ее, если только она прежде не убьет меня.
Он огляделся. На берегу был утес из мягкого камня, где приливы выточили пещеру; рядом журчал источник. Ви поднял Морскую Колдунью на руки, отнес ее в пещеру и положил на ложе из сушеных водорослей, на котором он сам спал в прошлом году, когда в последний раз охотился на тюленей. Затем он стал приводить женщину в чувство, растирая ей руки и ноги. Она все не приходила в себя. Он снова поднял ее и прижал к груди, чтобы согреть.
Обморок все продолжался.
Он опустил ее на ложе и накрыл своим плащом. В пещере в числе запасов, приготовленных охотниками, лежала куча дров.
Ви вынул из мешка палочки для добывания огня, одну зажал между ногами, насыпал на нее трут, а другую палочку — из твердого дерева и заостренную на конце — быстро завертел между ладонями. Завертел быстрее, чем когда-либо случалось ему вращать ее. Мелькнула искра, и трут воспламенился. Ви раздул его, подбавляя к огню растертые водоросли, наконец, показался настоящий огонь. Ви поджег костер, и запылало веселое пламя.
Ви остановился, восхищаясь собственной работой и смутно дивясь тому, как от трения двух кусков дерева появляется огонь; ведь если выпустить этот огонь на свободу, он может сжечь целый лес.
Ви каждый день дивился многим вещам, которых не понимал.
Но нужно было думать о другом.
Он перенес меховой плащ к самому огню и положил на него Морскую Колдунью, предварительно заботливо убрав ее волосы в сторону, чтобы они не загорелись.
Так она лежала, и Ви, как зачарованный, глядел на это лицо, гадая, выживет Колдунья или умрет. Он надеялся, что выживет, и смутно чувствовал, что, если бы она умерла, было бы лучше: он предвидел немало тревог и забот из-за нее.
Морская Колдунья была достаточно крепкая и умирать не собиралась.
Тепло оживило ее. Она открыла глаза, и Ви увидал, что они большие, темные и очень нежные. Затем она села, опираясь на руку, взглянула на огонь, пробормотала что-то мягким голосом и протянула к огню вторую руку. Затем стала озираться, взглянула на море, осмотрела пещеру.
Тогда ее взгляд упал на Ви.
Она увидела широкоплечего смуглолицего мужчину, стоявшего перед ней на коленях, с протянутыми руками, стоявшего на коленях молча, неподвижно.
Она вздрогнула и стала внимательно разглядывать его.
Ее взгляд медленно проходил по всей фигуре и надолго задержался на его лице. Затем упал на секиру и стал испуганным. От секиры снова к лицу; на лице она прочитала, что бояться нечего, что лицо дикое, но не злое, серьезное и доброе. Она покачала головой и улыбнулась.
Он медленно и неловко улыбнулся ей в ответ.
Тогда она коснулась пальцами губ и горла.
Ви смотрел недоумевая. Затем понял. Он выскочил из пещеры и принес воду в пригоршнях — никакого другого сосуда у него не было.
Она вновь улыбнулась, кивнула и выпила принесенную воду. Трижды ходил он за водой, покуда Колдунья не утолила жажды.
Тогда она показала на зубы, и Ви понял снова.
Он раскрыл мешок, вынул оттуда сушеную рыбу и в знак того, что еда съедобна и не отравлена, отломил кусок, разжевал и проглотил. Морская Колдунья смотрела недоверчиво, видно было, что к такой пище она не привыкла. Но она уступила голоду, отломила кусочек и попробовала. Пища, очевидно, ей понравилась. Она попросила еще и съела довольно много, затем попросила принести воды.
К тому времени уже стемнело.
Женщина показала на небо и задала какой-то вопрос. Ви не понял ничего и ответил ей что-то, чего она не поняла. Он был в большом затруднении. Наступала ночь, до селения было неблизко, и ночной путь туда был опасен.