Зубр учуял человека и набросился на него. Ви прижался к скале, и зубр, не увидев его, так как Ви был справа, пронесся мимо, только рогом задев охотника. Зубр повернулся и бросился вновь. Но Ви упредил его. Он взобрался по скале и остановился на высоте вдвое больше человеческого роста. Ноги его опирались на выступ и левый локоть — на какой-то торчащий корень.
Теперь зубр заметил его.
Поднявшись на задние ноги, зверь попытался достать охотника рогами. Ви взял копье в правую руку, другое копье при этом упало, и левой свободной рукой (секира висела на петле, приделанной к ней) уцепился за корень. Пасть зубра показалась у самого края выступа. Но именно этот выступ и мешал зубру достать Ви. Зубр заревел от ярости, широко раскрывая пасть.
Ви наклонился вперед и метнул второе копье в глотку зверя. Кровь потекла с морды, и зубр ударил по выступу, на котором стоял Ви. Рога пришлись под самый выступ, известняк поддался, и выступ обрушился. Ви повис на левой руке.
Тут он заметил, что Ио снова появился и рычит. Затем рычания смолкли: Ио вцепился в зубра. Зубр сразу стал на все четыре ноги и, брыкаясь, побежал по тропинке. Корень не выдержал, и Ви упал. Он упал на ноги, покачнулся и в нескольких шагах от себя заметил зубра, который старался достать собаку. Ио вцепился ему между задними ногами.
Ви подобрал свое последнее копье, валявшееся на тропинке.
В это мгновение зубр своим уцелевшим глазом увидел охотника. Зверь рванулся на человека, Ви метнул в него копье, которое засело в шее, и отскочил. Он был вынужден отскочить влево, так как зубр мчался, вплотную прижимаясь к правой стене расщелины.
Зубр повернул и снова набросился на него. Ви ухватил его за рога и повис на них. Зубр потряс головой, силясь сбросить охотника, прыгнул, и все трое — Ви, пес и зубр — свалились в болото.
Вскоре после того, как Ви покинул пещеру, Паг проснулся от того, что кто-то прикоснулся к его плечу, и при слабом свете костра увидел Лалилу. Ее глаза были широко раскрыты, и лицо побледнело от страха.
— Проснись, Паг, — сказала она. — Слушай. Я проснулась и увидела, что Ви выходит из пещеры вооруженный. Затем послышался лай Ио. Мне чудится что-то недоброе.
Паг вскочил, схватил копье и топор.
— Идем, — сказал он и быстро заковылял вон из пещеры.
— Собаки нет. Очевидно, Ви пошел охотиться. Бояться нечего. Впрочем, если ты так тревожишься, пойдем искать.
Они быстрым шагом направились к лесу. Проходя мимо хижины Моананги, они увидели, что хозяин хижины уже проснулся и вышел посмотреть, какая погода.
— Бери топор и копье и беги за нами, — крикнул Паг. — Поскорей, объясню на ходу.
Моананга нырнул в хижину, вооружился и бегом нагнал их. Идя быстрым шагом, Паг объяснил ему, в чем дело.
— Бабьи причуды, — буркнул Моананга. — С кем это будет Ви сражаться? Тигр убит, волков осталось мало, а олени ушли из лесу.
— А ты никогда ничего не слышал о зубре? Я-то видел следы, но Ви ничего не сказал об этом. Очевидно, Ви сам наткнулся на него, — сообщил Паг полушепотом, чтобы не тратить дыхания.
Светало.
Внезапно Паг указал копьем на землю.
— Вот следы Ви и Ио. Они прошли меньше часа тому назад.
Он пригнулся к земле и шел по следу. Остальные торопились за ним.
Шли они быстро, потому что было уже светло, и след ясно был заметен Пагу, который, как говорило племя, мог вести по одному запаху. По отпечаткам ног они добрались, наконец, до болота у скалы.
Они хотели обогнуть его по следу Ви, но Лалила вдруг воскликнула и показала пальцем.
Посреди болота слабо бился зубр. На его шее сидел Ви, держась за рог одной рукой, а другой из последних сил рубя секирой. Из-под туловища зубра виднелись задние лапы раздавленного пса.
Подошедшие рванулись вперед, но в это мгновение зубр сделал последнее усилие. Он выпрямился, встал на дыбы и рухнул на спину, погребая Ви под собою. Тина сомкнулась над охотником. Зубр застонал, дрожь пробежала по его телу, единственный оставшийся глаз закрылся.
Паг и Моананга обежали болото и добрались до подножья скалы. Отсюда было уже недалеко до того места, где увязли Ви и зубр. Они прыгнули на бесчувственное тело зверя.
Паг напряг все свои силы и оттащил в сторону огромную голову. Под ней лежал Ви!
Подошла Лалила.
Она и Моананга, стоя по пояс в тине, тащили вождя. Они тянули, пыхтели и, наконец, высвободили тело Ви из-под туши зубра. Его перенесли на твердую землю и положили ничком. Он шевельнулся. Кашлянул. Красная тина хлынула из его рта.
Они пришли вовремя: Ви ожил!
В племени было великое смятение.
Лалила, Паг и Моананга доставили Ви в селение, почти неся его на руках. Народ узнал, что случилось, ринулся к болоту и выволок оттуда убитого зубра и Ио, который и мертвый продолжал сжимать впившиеся в тушу челюсти.
Они смыли с зубра тину и обнаружили копья Ви в глазу, в горле, в шее. Увидели следы ударов секиры. Ви старался отрубить зубру голову, но грива и шкура были слишком толстые. Отрубить голову не удалось, но оглушенный ударами зубр, наконец, был побежден.
Народ дивился огромным рогам. Заметил, что один рог раздроблен — этим рогом зубр обломил известняковый выступ, на котором стоял Ви. Народ смерил тушу и выволок ее к Урку-Престарелому.
У того хватило совести не говорить ничего о себе. Однако «премудрый» старец не преминул сказать, что в дни прадеда его прадеда зубр, еще больший, был убит вождем племени. Вождь поймал его в сеть и забросал насмерть камнями.
Кто-то спросил Урка, откуда он это знает, а тот, нимало не смущаясь, ответил, что об этом его прабабке рассказала ее прабабка. А сам он слышал это от своей прабабки, когда был совсем мальчишкой.
Зубра освежевали, мясо его поделили между племенем, а шкуру принесли в пещеру. Голову несли четыре человека на шестах и водрузили ее на то дерево, на котором раньше торчала голова Хенги.
Так голова и сидела на вершине дерева, и одно копье торчало из глазницы, а другое — из пасти. Народ приходит глазеть на голову. Даже Ви, оправившись после боя, уселся в устье пещеры, смотрел на голову и сам не мог понять, откуда у него взялось столько силы и решимости бороться с этим чудовищем.
Аака обратилась к нему:
— Ты великий охотник, муж мой, и давно уже мог бы прикончить Хенгу, ты мог бы его прикончить прежде, чем погибла наша дочь. Я горжусь тем, что носила твоих детей. Но скажи мне, как это случилось, что Паг и Моананга вытащили тебя из тины из-под туши зубра?
— Не знаю. Кажется, Лалила имеет какое-то отношение к этому делу. Она что-то сказала Пагу и Моананге, и те побежали искать меня. Спроси Лалилу. Я не видел ее с тех пор, как пришел в себя.
— Я уже искала, но ее нигде не найти, но я не сомневаюсь в том, что и здесь не обошлось без ее колдовства.
— Даже если бы и так, кажется, тебе не на что сердиться.
— Я не сержусь. Я благодарна ей за то, что она сохранила жизнь величайшего человека в нашем племени. Я думаю даже, что ты должен жениться на ней, Ви, — она этого заслужила. Только сперва найди ее.
— Я издал закон о браке, — возразил Ви. — Неужели тот, кто издает законы, должен их нарушать?
— А почему бы нет? Воля его. И кто посмеет что-нибудь поставить в вину человеку, который один на один одолел этого зубра? Я-то уж, во всяком случае, не посмею.
— Я был не один. Мы одолели его вдвоем с Ио. Не будь собаки, зубр прикончил бы меня.
— В таком случае, да славится Ио. Будь я составительницей законов, как ты, Ви, я бы сделала Ио богом.
Она улыбнулась и ушла поговорить с Пагом и Моанангой. Она хотела узнать все подробности дела.
Ви сидел у пещеры, насыщался и рассказывал о бое с зубром. Фо слушал его, разинув рот. Затем Ви отправил мальчика помогать свежевать тушу, а сам ушел искать Лалилу.
Не зная, где найти ее, он наугад отправился к Тюленьему заливу. Лодку Лалилы после боя с рыжебородыми втащили на прежнее место и, очевидно, сама Лалила могла уйти только сюда.
День уж близился к концу, когда Ви дошел до маленькой пещеры. Лалила сидела у огня и ждала то ли захода солнца, то ли восхода луны. Она вздрогнула, увидев его, затем опустила глаза и промолчала.
— Зачем ты здесь?
— Чтобы поблагодарить Луну за то, что моя тревога о тебе оказалась не напрасной.
— И больше ни за чем? — он взглянул на стоявшую в углу лодку.
— Не знаю. Я сама еще не решила.
— Слушай, — сказал он дрожащим от ярости голосом. — Если ты не поклянешься мне, что не будешь пытаться бежать вторично, я сейчас же секирой изрублю твою лодку или сожгу ее.
— К чему? Если я ищу смерти, мне много путей открыто. Если заперт один путь, остается сотня других.
— Почему же ты ищешь смерти? Ты несчастна? Разве ты ненавидишь меня настолько, что хочешь умереть?
Лалила наклонила голову и, глядя на него, ответила:
— Ты знаешь, что ненависти к тебе у меня нет, Ви. Скорее, ты слишком дорог мне. И из-за этого будет великая беда.
— Так давай встретим ее вместе.
— Мы ничего не можем встретить вместе. Ты дал клятву и ее не нарушишь. Слушай. Я повторяю эту клятву за тебя. Я не согласна жить, если ты будешь покрыт позором как человек, нарушивший клятву ради женщины.
— Значит, все кончено, — простонал Ви.
— Слушай, Ви. Когда ты уходил сегодня утром, я прочла по твоему лицу, что ты уходишь с надеждой больше не вернуться.
— Да. Ибо я несчастен.
— А кто теперь счастлив? Клянусь тебе, что не покину тебя, до конца буду стоять рядом с тобой. Но женой твоей не стану. Мы будем только рядом. Дай мне такую же клятву, Ви.
— Клянусь!
Глава XVВи бросает вызов богам
С некоторого времени в племени началась смута. Зима была ужасная. Даже Урк-Престарелый заявил, что такой зимы не было со времени прадеда его прадеда. С севера и востока дули беспрерывные ветры. В немногие тихие дни снег падал в таком количестве, что хижины были совершенно засыпаны. Ежедневно нужно было прокапывать тропинки для того, чтобы выйти из хижины.