– Сережа, ну доедай! Нельзя оставлять на тарелке, – женщина пододвинула тарелку с пиццей мальчишке.
– Не буду, она противная! – ребенок с силой оттолкнул пиццу от себя, проехав по столу, тарелка упала на пол и разбилась. Кусок пиццы упал под стол, Ольга с сожалением выдохнула. На шум вышла уборщица, пока она грозно водила тряпкой по полу, девочка с мамой доели пирожные и ушли. Ольга огляделась, подростки тоже ушли, кафетерий опустел.
Ольга вернулась в супермаркет, покупателей уже стало гораздо больше, прошла мимо выкладки с горячей выпечкой, но так и не решилась что-то украсть. Она бродила по магазину, полному еды, но ничего не могла себе купить. Снова вернулась в кафетерий и сразу же прошла в туалет, закрылась в кабинке и села на крышку унитаза. Прислонившись головой к стене, она задремала. Проснулась словно от толчка, кто-то стучал в ее дверь, Ольга вышла из кабинки и под грозное шипение уборщицы, которая к ней и ломилась, вышла в кафетерий. На одном из столиков остался кусок недоеденной пиццы, Ольга схватила его и, давясь, съела.
Весь день Ольга бродила по супермаркету, то и дело прячась в туалете, а когда наконец стемнело, пошла к приюту для бездомных. Дверь была открыта, в коридоре никого не было.
– Мне негде ночевать, – Ольга подошла к пожилой женщине, которая сидела за столом и читала журнал.
– Проходите, вон там комната. Ужин в двадцать три ноль-ноль. В шесть утра всех выгоняют на улицу.
Ольга кивнула и пошла в комнату. Несколько кроватей, заправленных серыми одеялами, стояли в ряд, между ними тумбочки и несколько стульев. Кроме нее в комнате были еще два страшного вида мужика, от которых невыносимо несло мочой и перегаром.
– О, какая краля! – повернулся один из них к Ольге. – Будем знакомиться?
Рябинская молча легла на самую дальнюю от них кровать и повернулась спиной.
– Она нами брезгует, – услышала она одного из бомжей. – Ну ничего, дождемся ночи.
Ольга вздрогнула и сильнее зажмурила глаза. Прошло несколько минут, она задремала, но сквозь дрему слышала, как в комнату заходили все больше и больше людей. Судя по голосам, были среди новых посетителей приюта и женщины, некоторые из них даже смеялись, флиртовали с мужчинами.
«Неужели к этому можно привыкнуть?» Ольга находилась в каком-то ступоре, она не понимала, как здесь можно смеяться.
– Внимание! – раздался чей-то громкий голос. – К вам сегодня приехали волонтеры. Они привезли еду и одежду.
Ольга поднялась с кровати, ей нужна была одежда, нужны были носки. И еще она была очень голодна. Она поспешно вышла из комнаты и едва не сбила с ног высокого мужчину, который доставал из огромной клетчатой сумки «бич-пакеты» – лапшу и картофель быстрого приготовления. Ольга потянулась за едой, и глаза их встретились.
– Оля?! – Ваня дернулся как от пощечины. – Господи, Оля! Что ты здесь делаешь? Что с тобой?
И тогда Ольга начала плакать, она заревела в голос и кинулась к мужу на шею:
– Ваня, Ванечка, прости меня! Забери меня отсюда! Прошу, не бросай меня! Прошу!
Она так громко кричала, что вокруг них собралась целая толпа сочувствующих. Ивану было явно не по себе:
– Прекрати, Оля! Конечно, пошли со мной.
Он вывел рыдающую в голос жену из приюта и посадил ее в какую-то машину.
– Настя, это моя бывшая жена, – сквозь слезы услышала Ольга и подняла глаза. На месте водителя сидела симпатичная миниатюрная брюнетка, она с нескрываемым ужасом смотрела на неожиданную пассажирку. – Настя, она оказалась в беде, и мы обязаны ей помочь.
Ольга выхватила из всех его слов только «мы» и с удивлением посмотрела на Ивана, мужчина смутился и вздохнул:
– Да, Оля, это моя любимая девушка. Настя. Мы теперь с ней вместе.
Ольга сидела совершенно раздавленная и оглушенная услышанным, ей было больно, нестерпимо обидно и больно, и в другой ситуации она вышла бы из машины, громко хлопнув дверью, но не сегодня. Страшнее всего было оказаться снова на улице, без еды. Без денег. Без дома. И Ольга промолчала.
Ваня сел на переднее сиденье, Ольга сжалась на заднем и затихла. Настя осторожно отъехала от приюта, и они поехали куда-то в центр города. Ваня наклонился к девушке и что-то прошептал ей на ухо, Ольга услышала «ненадолго… Надо помочь… Мы же люди. Потерпи немного».
Они подъехали к большой современной многоэтажке, двор был окружен забором. Настя притормозила, шлагбаум пошел кверху, и они заехали на охраняемую территорию. Ольга неплохо ориентировалась в родном городе, она знала, что есть всего несколько вот таких современных охраняемых жилых комплексов, в которых живут исключительно богатые, по меркам этого города, люди.
– Приехали, – бросил Ваня и первым вышел из машины, следом за ним Настя. Ольга вышла последней, она понимала, что чудовищно выглядит, но полный ужаса взгляд новой девушки ее мужа говорил о том, что она не просто чудовищно выглядит, а прямо-таки адски.
Они поднялись на девятый этаж, Настя открыла дверь, Ваня пропустил Ольгу вперед, затем зашел за ней следом.
– Оля, ванная комната там, – Ваня махнул рукой вправо. – Настя, найди ей какую-нибудь одежду, белье, что там вам, женщинам, надо. Оля, мы тебя накормим, а потом ты расскажешь, что с тобой стряслось. Отец в курсе?
– У меня разрядился телефон, позвонить я ему не могу. Приехать к нему тоже не получилось, он уехал с Ириной Матвеевной к ее детям.
– А ключи?
– Ключи я ему отдала, – Ольга сняла валенки, и Настя, и Ваня с ужасом уставились на ее голые ноги, стертые в кровь.
– Господи! – Настя закрыла лицо руками. – Твои ноги! Я принесу бинты и…
– Неси перекись водорода, – Ваня тоже выглядел ошеломленным. – Так Василий Владимирович тебя просто выставил из дома? Редкостный он гад, но я ему позвоню, он обязан дать тебе крышу над головой. Прямо сейчас я ему и позвоню. Возьми мою зарядку для сотового.
Ольга промолчала, она пошла в ванную, в дорогую красивую ванную комнату. Итальянская сантехника, темная плитка с виноградинами на стене, натяжной потолок и встроенные светильники. Ванна-джакузи. Ольга сняла с себя одежду, набрала полную ванну горячей воды и долго, упорно терла себя мочалкой. Скорее всего, это была мочалка Насти, но Ольге было все равно. Она вылезла из ванны, огляделась. На полочке возле зеркала стояла Настина косметика, дорогие крема, изысканный парфюм. Ольга взяла крем, намазала лицо, руки, тело. Расчесала волосы. В стаканчике стояли две зубные щетки, одна из них была зубной щеткой ее мужа.
Ольга немного пришла в себя, так вот, значит, в какой Питер укатил ее муж. Видимо, эта Настя у него появилась давно, Ольга внезапно вспомнила, как ее муж боялся, что она что-то увидит у него в ноутбуке. Значит, все это было давно.
В дверь ванной постучали.
– Да? – Ольга замоталась в полотенце и открыла дверь.
– Здесь одежда, – Настя выглядела смущенной. – Белье, оно новое! И свитер, джинсы, носки.
– Спасибо! – Ольга посмотрела Насте прямо в глаза. – Вы давно вместе?
Настя опешила и не успела ничего ответить, в коридор вышел Иван.
Ольга замолчала и закрыла дверь в ванную, пока она переодевалась в одежду любимой женщины ее мужа, в коридоре Ваня и Настя о чем-то горячо спорили. Ольга прислонилась ухом к двери и замерла:
– Пусть она переночует у нас, а завтра ты отвезешь ее к отцу!
– Я не хочу, чтобы моя бывшая спала с нами в одной квартире, – упирался Ваня. – Это похоже на какое-то извращение.
– Но куда ее? Ее отец, сам говоришь, вернется только завтра! Не выкинем же мы ее на улицу?
Ольга отодвинулась от двери. Когда, в какой момент ее судьбу стали решать любовница ее мужа и мужчина, который ее бросил? Ольга не могла понять, как так быстро, так стремительно все стало меняться. С каждым днем ситуация становилась все больше и больше похожа на страшный сон. Что будет завтра? Она безумно боялась снова оказаться на улице, она не так боялась голода, как мороза, холод оказался для нее самым страшным испытанием. Ольга снова прислонилась к двери.
– Она все время пила, – Иван, судя по голосу, разозлился. – Именно из-за ее алкоголизма мы и расстались. Ты представляешь себе, как это, жить с алкоголичкой?
– Может, у нее были причины пить? – Настя говорила тихо. – Хотя я понимаю тебя. Я ненавижу пьяниц и уважаю тебя, что ты ее не бросил в приюте. Я стала любить тебя еще больше.
Ольга поднялась на ноги и открыла дверь:
– Спасибо, Настя, за одежду. Мне немного мало́, но, в принципе, все хорошо.
Настя улыбнулась:
– Иди на кухню, там бутерброды и чай.
– Пошли, – Ваня осторожно дотронулся до ее плеча, так осторожно, словно Ольга была больна проказой. – Нам надо с тобой поговорить. Наедине.
Настя ушла в одну из комнат, а Ольга с мужем прошли на кухню. Большое светлое помещение, огромный кухонный гарнитур со столешницей из натурального камня. Витые светильники на стенах, барная стойка. Большой стол из массива дерева и тяжелые стулья. Все выдержано в одном стиле. Ольге кухня понравилась. Ваня сел за стол, она примостилась напротив него, взяла бутерброд и принялась жадно есть.
Ваня смотрел на нее с нескрываемой брезгливостью:
– Оля, я позвонил твоему отцу, утром он будет в городе. Я сказал ему, что ты попала в беду, он вроде бы не против приютить тебя у себя дома.
«Приютить, – усмехнулась про себя Ольга, – как бездомную собаку».
– Сегодня ты переночуешь у нас, завтра я отвезу тебя домой. Думаю, ты не станешь возражать, если я предложу тебе оформить развод официально?
– Вы давно с ней вместе? – Ольга доела четвертый бутерброд, но никак не могла остановиться.
– Это тебя не касается совершенно, – Ваня отвернулся от Ольги, словно ему было противно на нее смотреть. – Ты сама во всем виновата. Ты не уделяла мне внимания, не любила меня. Все время проводила на своей работе, да еще и пить начала.
Ольга молча жевала, что она могла сказать в ответ?
– Это ты разрушила мою карьеру, и если бы не Настя, я бы мог скатиться в депрессию! – Ваня негромко стукнул ребром ладони по столу. – А Настя меня понимает! Мы с ней одной крови! Вместе занимаемся благотворительностью, моя жизнь теперь обрела смысл.