– Пр-р-р, – рычу я и мотаю головой, не желая сдаваться.
«Скажи ему о Дарии, и он отстанет», – подсказывает внутренний редактор.
«Все-таки есть от тебя польза», – отвечаю довольным тоном.
– У меня есть гениальнейшая идея, Тош! Давай я просто напишу Дарию, чтобы он меня забрал, а ты спокойно поедешь домой. Идет?
– Идет. Только пиши при мне.
Вот же вредина! И когда он стал таким подозрительным? Расстегиваю крохотную сумку, перекинутую через плечо, и достаю мобильник. Внутренний редактор руководит процессом, подкидывая еще одну крутую идею. Легким движением пальцев открываю панель управления, значки кажутся одинаковыми, но я по памяти жму туда, где должен быть самолетик. Открываю диалоги в «Поляроид» и набираю текст с просьбой и названием караоке, отдаваясь на волю автокоррекции, жму отправить и быстро показываю Тоше экран.
– Доволен? – спрашиваю я.
– Подождем, пока он ответит.
– Не дури, Тош! Я не маленькая девочка, хватит меня контролировать! Сегодня твой вечер!
– Кать…
– Не Катькай! – Угрожаю ему пальцем. – Я хочу, чтобы ты был счастлив! Ясно?! И не потерплю никаких жертв! Если ты сейчас же не свалишь, я за себя не отвечаю!
Тоша бегло оглядывается и обеспокоенно смотрит мне в глаза:
– Пообещай, что…
– Обещаю! – выпаливаю я, поднимая правую руку.
– Я не договорил, – хмуро произносит он.
– Обещаю, что не буду делать глупостей. Допью коктейль, дождусь Дария и поеду домой, – тараторю как на духу.
– Ладно, – с бушующими сомнениями в голосе говорит Тоша. – Покажи обе руки и пообещай еще раз.
Поднимаю вторую ладонь и растопыриваю пальцы, а сама мысленно приказываю внутреннему редактору скрестить все, что только можно:
– Торжественно клянусь!
«Что замышляю только шалость», – дополняет фразу внутренний редактор, салютуя бокалом.
Тоша обнимает меня, и через пару секунд я уже машу парочке на прощание, игриво перебирая пальцами. Ну вот и все. Свобода! Как только рыжая макушка скрывается из виду, я тут же удаляю сообщение, которое отправила Дарию, выключаю авиарежим, стукнув пальцем по размытому изображению самолетика, и убираю телефон назад в сумку. Легче легкого! Катю Карпову так просто не возьмешь!
Рина подходит ко мне и закидывает руку на плечи:
– Охрана тебя покинула?
– Ага, – улыбаюсь я, – пора веселиться по-взрослому.
Теряю счет времени, теряю себя, растворяясь в душном скоплении тел. Каждое слово кажется смешным, каждая песня – лучшей на свете. Рина вытягивает меня с танцпола и отводит к пустующему столу, сует стакан и поднимает свой. Усмешка прилипает к губам, выпиваю все до последней капли и качаюсь под заводной ритм танцевальной мелодии. Рина вдруг исчезает из поля зрения, и я ощущаю рывок за плечо. Тезка стоит на столе и кричит:
– Давай, Кэт! Залезай!
Отрываю ногу от пола и ставлю на стул, еще шаг, и вот я уже на вершине мира. Танцуем вместе с Риной, ее руки сжимают мои, а глаза плавают во мраке напротив моего лица. Опускаю тяжелые веки, погружаясь в кромешную тьму. Музыка управляет телом, мысли чисты. Что-то хрустит под ногами, пронзая дрожью пятку, подворачиваю каблук и едва не теряю равновесие, но Рина умудряется удержать меня от падения. Она заливисто смеется, а я смотрю вниз, не понимая, как вообще здесь оказалась.
Настойчивый стук на задворках сознания раздражает, расстояние до пола кажется непреодолимым. Мужской силуэт вырисовывается на фоне мелькающих световых вспышек. Добираюсь до его лица и прищуриваюсь, но все никак не могу узнать. Он подходит ближе и протягивает руку. Жест кажется знакомым, и я шагаю к краю стола. Крепко зажмуриваюсь в надежде вернуть резкость зрения, а когда вновь открываю глаза…
«Привет, сосед»,– заплетающимся языком говорит внутренний редактор.
Дарий обхватывает мои ноги, а я тут же упираюсь ладонями в его плечи и в мгновение оказываюсь на полу. Посадка выходит мягкой, чего нельзя сказать о накалившейся атмосфере. Дарий нависает надо мной, но на его лице ни единой эмоции, кроме нечеловеческого, раздражающего спокойствия.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, опережая его на долю секунды.
– Приехал за тобой. Как ты и просила.
– Никто тебя не просил!
– Разве? Я получил твое сообщение.
– Нет. Я… я его удалила. Ты не мог его получить!
– Да, ты его удалила, – кивает Дарий. – А потом отрубила телефон, но я успел прочитать и запомнить название караоке. Что за игры, Катюш?
Отворачиваюсь, желая спрятаться, а сама ищу в воспоминаниях собственный прокол. Непослушными пальцами достаю мобильник из сумки и долго смотрю на экран. Авиарежим включен, а вот Wi-Fi выключен. Черт! Все-таки перепутала кнопки!
– Что ты пила? – ровным тоном спрашивает Дарий.
Запрокидываю голову и презрительно улыбаюсь. Ну просто кен пластмассовый, прямо сейчас можно упаковывать и отправлять.
– Вино, вермут, виски, – вызывающе перечисляю я. – Все, что есть в баре на букву в.
– Наверное, еще и воду храбрости?
– Что за вода? – удивленно уточняю.
– Ты ведь полезла танцевать на столе, тебе лучше знать.
Морщусь, прикрывая глаза. Мозг настолько тугой, что я не понимаю, о чем идет речь.
– А тебе-то что? – дерзко хмыкаю я. – Где хочу, там и танцую.
Дарий выдерживает короткую паузу и снова кивает:
– Хорошо.
Смех, подгоняемый неконтролируемой злостью, щекочет горло и стягивает щеки изнутри.
– Хорошо? Хорошо?! – задыхаюсь я в негодовании. – Знаешь что, вали-ка ты… домой! Ясно?! Не надо меня забирать, сама справлюсь!
– Катюш, ты не в себе.
Дарий касается пальцами моего предплечья, но я отмахиваюсь от его руки и задираю нос.
– Да ну? Может быть, я и пьяна, но говорю сейчас именно то, о чем думаю всю неделю. Что ты хочешь от меня, Дар, а? Я не понимаю. Секс? Неужто я настолько хороша? Не-е-ет… Тебе хочется о ком-то заботиться ради веселья. Скуку развеять, поиграть.
– Кать… – мирно говорит Дарий, но я не могу его слушать.
Горький поток слов льется изо рта, и его невозможно остановить:
– Заведи себе котенка, рыбку, да хоть игру про тамагочи скачай, мне плевать! Зачем ты примчался сюда? Показать, какой ты классный? Весь из себя такой спокойный, правильный, взрослый. Посмотрите на меня, я познал всю Вселенную и теперь мне так скучно, что сил нет!– кривляюсь я.
На губах Дария появляется полуулыбка, и это добивает последнюю клетку мозга, отвечающую за эмоциональное равновесие.
– Весело тебе, развлекаешься?! – кричу я, тыча пальцем ему в грудь. – Не наигрался еще?!
– Актриса сейчас ты. – Дарий перехватывает мою ладонь и сверкает недобрым взглядом. – В чем мораль? Объясни.
– А я объясню, – бесстрашно киваю я. – Кто я для тебя, Дар? Что тебе нужно? Ты не показываешь своих эмоций, все время одинаковый, и это взрывает мне мозг!
Дарий закрывает глаза и произносит тем самым тоном, который я слышала всего один раз на парковке у клуба:
– Эмоции хочешь мои увидеть? Хорошо подумала?
– Представь себе, хорошо! Но я хочу настоящие эмоции, а не те, которые ты сам выбираешь по каким-то только тебе известным критериям!
– То есть того, что я делаю, – недостаточно?
– Ты подыгрываешь мне, только и всего!
Он хватает меня за предплечья, притягивает ближе и сталкивает нас нос к носу, грозно выдыхая:
– А ты еще не поняла, почему я тебе подыгрываю?
Сердце бешено колотится, между нами дрожит опасная злость. Мысли мечутся из угла в угол, внутренний редактор храпит, выронив пустой бокал, и я понятия не имею, что ответить.
– Я… я не знаю, – произношу сбивчиво.
– А ты подумай, Катюш, – напористо говорит он, – если получится.
Единственное, что у меня сейчас получается, так это глубоко дышать. Спокойствие покидает заведение, Дарий крепче сжимает пальцы на моих предплечьях. Ну вот и все, сейчас полетят столы и стаканы. Тихо выпускаю воздух через нос, снижая градус злости, и прошу почти вежливо:
– Может, ты сам объяснишь?
– Нет, – жестко заявляет Дарий. – Какой в этом смысл, если ты все равно слышишь лишь то, что сама хочешь?
В голове раздается глухой щелчок, будто на макушку падает тухлое яйцо и растекается мерзким чувством вины по лбу и щекам. Не до конца понимаю, в чем именно, но точно знаю, я облажалась. Дарий двигает подбородком, словно пытается пережевать жесткую резину, и смотрит по сторонам:
– Где Антон?
– Уехал.
– Уехал? – недовольно переспрашивает он, с явным намеком на продолжение.
– Я сказала, что ты меня заберешь, поэтому…
Дарий едко усмехается и вновь пронзает меня рассерженным взглядом:
– А еще меня манипулятором называла.
– Я просто хотела отдохнуть и развеяться!
– И на столе это удобнее?!
Еще один щелчок, вылетает искра, и я вновь загораюсь. Хлопаю Дария по груди и выкрикиваю взбешенно:
– Да кто ты такой, чтобы мне запрещать?! Кем себя возомнил?!
Он стискивает зубы и слегка поворачивает голову, принимая словесную пощечину. Цепляемся взглядами и пытаемся перебороть друг друга, выдыхая чистейшую ярость, которая прожигает каждый сантиметр тела. Быстрый стук сердца глушит звучание музыки и шум голосов. Остаемся только мы, горящие на костре непонимания и взаимных претензий.
– Я тебе ничего не запрещаю, но неплохо бы мне сидеть за столом, на котором ты танцуешь, потому что… – Дарий сглатывает, чуть скривившись, и его голос становится глубже и тяжелее: – Если ты навернешься с этого стола и разобьешь свою маленькую пьяную башку, то я смогу отвезти тебя в больницу, а не начну снимать на телефон, как все остальные.
– Логично, – хрипло отвечаю я, в момент остывая.
– Ну что, подсадить тебя?
– Что-то я уже не хочу. Может, поедем домой?
– Нет, – говорит Дарий, устрашающе оскалившись. – Мы же веселимся. Давай, Катюш! Подружка ждет!
Меня снова бросает в жар, от которого трещит череп. Уже не понимаю, кто это начал и зачем мы продолжаем, но не могу сдержаться.