А после спустя полчаса в дверь ворвался Артем.
Вот тут мое сердце и душа дали слабину.
Я села на койку и с выдохом стала выплескивать горечь, скопившуюся внутри меня. Как же мне было стыдно и больно от того, что я тогда сказала на эмоциях и так радостно от того, что он все-таки пришел.
Он быстро говорил с мужчиной за стойкой, но не сводил с меня глаз. Подпитывал меня собой, будто кричал: «Все хорошо. Успокойся, Дина».
Ко мне ему подойти не разрешили, а отвели в тот же коридор, что и женщину до этого.
Через полчаса они вышли вдвоем переговариваясь. Стало страшно от того, кто же она?
Может та, про кого говорил Владимир?
При мысли о нем, мне стало вновь стыдно. Как он там?
«Боже, столько людей страдают, потому что эти чертовы боги «Олимпа» решили поиграть».
Женщина подошла ко мне с полицейским, который открыл дверь камеры и ушел.
– Здравствуйте, Дина. Я Римма Юрьевна Склярова, ваш адвокат. С вами пыталась связаться моя помощница Ира вчера и теперь я вижу почему не получилось. Вы ели?
А я просто стояла и прокручивала ее слова в голове.
– Вы мой адвокат?
– Да, Раиса Ивановна моя клиентка, как, впрочем, теперь и вы.
– А она где? Я уже неделю не могу ее найти или больше даже.
– Это я вам сказать не могу. Итак,…
– А Юля? Я вас умоляю сделайте так чтобы она не оставалась с ним больше, он не имеет права…
– Дина, – строгим тоном перебила она мою эмоциональную речь и добившись моего полного внимания продолжила. – Начнем по порядку. Я человек, который любит идти по пунктам. Быстро и четко. И сейчас я хочу вас накормить, поверьте, все остальное отнимет кучу времени и сил. Пятнадцать минут на перекус, и вы меня внимательно слушаете. Ясно?
– Хорошо.
Мы вышли с ней из камеры и нас повели в другое место. Артем стоял в холле комнаты и провожал меня взглядом, пока я не скрылась с глаз.
Мы сели за стол и в допросную, которой оказалось помещение, внесли обед на вынос из популярного кафе.
Пока я ела, Римма Юрьевна стала объяснять мне каковы шансы на победу, что будет дальше, но весь ее поток слов и предложений слился в одно течение и я мало что запоминала.
Мое самочувствие и очевидное влияние стресса на мой организм сказались уже сегодня. Голова очень болела, горло было стянуто колючей проволокой, а насморк стал еще более явным.
– Римма Юрьевна, мне бы лекарств.
– Так, Дина. На данный момент самое большее что я могу тебе дать – парацетамол. Скоро огласят мне результаты твоих анализов и там уже будет суд.
– Суд? Какой? Я же… меня что…
– Успокойся. Залог за тебя внесем, чтобы отпустили тебя до основного дела. А там посмотрим, скорее всего объединят, так нельзя, но это вещество напрямую связано с пребыванием ребенка с тобой. Сама понимаешь. А теперь, таблетка и полный рассказ того, что было.
Пока я говорила, она записывала в блокнот мои слова.
– А когда вы меня спросите обо всем с начала?
– Это уже ты мне расскажешь дома. Сейчас все против тебя, дорогая. И поверь людям плевать есть ли хоть доля правды в том, что говорят по телевизору. Ты сейчас злодейка, но не поддавайся на их провокации. Всегда думай о том, что и кому говоришь.
– И каковы шансы?
– Пока не знаю. Если анализы буду не в твою пользу буду требовать новые под моим контролем. И сейчас прошу тебя быть со мной откровенной, даже если мой вопрос тебя задевает. Я твой друг Дина, ты моя подзащитная и я имею право знать – ты принимала хоть что-то?
– Нет. Никогда. Я даже алкоголь не пью.
– Спасибо. Тогда мы еще поборемся. Если анализы чистые, будем просить залог.
– А дочка? Она останется у него?
– Это уже второй вопрос. Мы будем действовать по ситуации. Быть может, и нет.
Ее слова меня воодушевили. Я почувствовала силу, маленькую, что зарождалась от маленькой искры, но она была.
Меня отправили вновь в чертову камеру. Римма Юрьевна ушла ненадолго, как сама сказала, Артем же сидел в кресле на проходной и не сводил глаз с меня. Хотелось крикнуть ему хоть слово, но я молчала, и он тоже. Мы будто общались взглядами, которые понимали лишь мы.
Только к одиннадцати в отделении вновь началась возня и дело сдвинулось с мертвой точки.
Мой адвокат пришла с улыбкой и, возможно, означало это, что скоро я выйду отсюда и забуду ужас прошедшего дня.
Меня привезли в здание суда и завели в небольшой зал, где уже были некоторые люди. Артем и Римма Юрьевна приехали чуть позже минут на десять.
Он сидел за спиной и морально я была немного расслаблена, пока дверь не открылась и в нее не вошел Подгорный с каким-то мужчиной, в руках которого был небольшой дипломат.
«Адвокат? Зачем?».
Костя смерил меня презрительным взглядом, а когда перевел его назад, где сидел Артем, мне показалось что он чуть ли не засмеялся. И мне не понравилось то, как он на него смотрел.
Глянула на Власова, а тот от злости и ярости чуть ли не пылает.
«Что это такое? Что это значит?»
Но додумать я не успела, потому что в зал вошел судья и все встали.
Глава 19
«Статья 228, «Незаконное хранение…» прозвучала как выстрел».
Значит экспертиза подтвердила, что это было за вещество. А значит и анализ крови могут подделать. Доверять суду вообще нет смысла.
Когда судья обратился ко мне я вздрогнула.
– Сознаетесь ли вы в совершении преступления на основе предъявленных вам обвинений?
– Нет.
– Даже учитывая тот факт, что их обнаружили в вашей квартире?
– Даже так. Особенно если учесть, что мне их подкинули.
– Ладно. Можете садиться, вашу позицию я понял. Адвокат защиты, вам есть что сказать?
И началась битва слов и теорем, юридических оборотов, фраз, которые я вообще не понимала.
Бывало, Римма Юрьевна ставила в тупик адвоката Кости и тот не сразу находил что ответить, а это значит, что она реально способна на многое и хороший специалист. Плюс тут был государственный обвинитель.
Я вообще не понимала одного, каким образом вот так быстро назначили суд? Я рада, но тот факт, что сегодня мы в зале суда, говорит о том, что папочка-мэр не спит и все контролирует.
Очнулась на фразе, которая меня осадила так, что не встать.
– Эта статья грозит ей лишением свободы на три года и штраф в размере полумиллиона, вы понимаете?
– Уважаемый суд, скоро будет суд по опеке над дочерью Дины Алексеевны. Необходимо расследование. В крови моей подзащитной не было ничего кроме парацетамола и ибупрофена. А это уже о многом говорит.
– Учитывая тот факт, что она не имеет места работы и живет за счет бывшего мужа не удивительно. Быть может, расследование приведет нас к пункту «Распространение»?
– Прошу меня извинить, но это ваши домыслы.
Все разом замолчали и стали смотреть на моего адвоката, а та лишь выше задрала подбородок.
– Я вижу к чему вы клоните, Римма Юрьевна и пойти на это не могу.
– Можно мне высказаться? – вдруг произносит Костя и получив от судьи разрешение встает.
«О, боже. Сейчас он меня в порошок сотрет».
Как павлин выходит вперед, но по-прежнему стоя спиной к нам начинает свою речь.
– Уважаемый суд и присутствующие в этом зале. Дина не преступница, – он меня просто убил. – Она прекрасная мать и все четыре года была ею, заботясь о нашей дочери. Что с ней произошло в последнее время я не понимаю. Потому и был вынужден подать исковое заявление в суд, для ограничения ее в опеке над Юлей – временно.
– Что вы имеете в виду под словами «в последнее время»?
– Буквально последний месяц она изменилась. Стала дерганой, неряшливой в некотором смысле. Отзывы воспитателей из садика говорят о том же. Быть может, имеет место быть факт, что она возможно втянулась в некую компанию. Ведь Дина красивая и молодая женщина. Она отдала свое время на воспитание дочери и не строила никакие отношения, полностью забыв о личной жизни. Скорее всего у нее появился мужчина, но я не утверждаю ничего, это лишь мои размышления. Однако я считаю, что все же этот суд не по опеке. И я не считаю ее наркоманкой. Даже наоборот требую полного расследования данного вопиющего случая.
– Даже так, Константин Вячеславович? – кажется судья готов свалиться под свой стол, как и я в общем-то.
– Я готов сам внести за нее залог, который вы назначите, но я хочу, чтобы была справедливость над моей бывшей женой.
– Даже несмотря на то, что Юлия уже сегодня может вернуться назад в квартиру к подсудимой?
– Конечно. Я еще раз говорю, Дина замечательная мать. Может она просто в трудной ситуации? Ей нужна помощь, а не осуждение или камера.
– Я вас услышал, можете сесть на место.
Разворачивается и идет на свое место с противной улыбкой на лице.
«Что это за ход? Новая уловка, явно! Мерзавец затеял какую-то игру»
Судья просит о десятиминутном перерыве и удаляется из зала.
Поворачиваю голову в сторону бывшего мужа, а он, в это время лениво растянувшись на стуле разговаривает со своим адвокатом, мерзко посмеиваясь и в то же время смотрит периодически на Артема.
«Они явно знакомы гораздо больше, чем просто прохожие и меня это очень пугает».
Римма Юрьевна стала мне пояснять что будет в двух вариантах развития событий и второй мне нравился все меньше.
Если сейчас за меня разрешат внести залог, то до суда с Подгорным я буду с Юлей, а там адвокат найдет все средства, чтобы не допустить исход, при котором моя девочка перейдет в руки этому чудовищу.
Снова стрелки часов. Снова ожидание, которое бьет по натянутым нервам, играя отвратительную музыку.
Наконец судья входит, и я задерживаю дыхание наполняя легкие максимумом кислорода.
– Итак, суд рассмотрел ходатайства обеих сторон, в том числе государственного обвинителя и пришел к выводу, что в связи с тем, что наркотические вещества, обнаруженные у гражданки Подгорной, не были ею использованы, о чем нам говорит результат анализа крови, я отпускаю ее до суда по опеке над Подгорной Юлией Константиновной и прошу максимального разбирательства к этому сроку, с залогом в один миллион рублей. Дина Алексеевна, встаньте пожалуйста, – кое-как встаю, не понимая вообще ничего и слежу за губ