— Стало немного лучше. Он больше не пытается меня задирать.
Радмила с недоверием щурится.
— И всё?
— А что ещё ты хочешь услышать?
— Ну не зна-а-аю, — тянет она, начиная перебирать свои волосы, забранные в модный конский хвост. — Например, что великого и ужасного приворожила твоя девственная кровь, и он превратился в ручного зайку.
Если бы на моём месте сидел Арсений, он бы одарил Раду своим фирменным снисходительным взглядом. Именно его я сейчас пытаюсь скопировать, чтобы продемонстрировать подруге своё абсолютное равнодушие к такому предположению. Наверное, если бы Арсений позвонил, я бы вела себя по-другому, но сейчас мне отчаянно хочется защитить своё уязвлённое самолюбие.
— Не говори ерунды. И отвечая на твой первый вопрос: у Данила тоже всё в порядке. Вернее, у них с Луизой.
Один плюс во всех этих переживаниях всё же есть: Даня ненадолго освободил мои мысли. Хотя, когда я об этом думаю, становится немного грустно: будто что-то чистое и светлое уходит из жизни, замещаясь более земным и прозаичным. Может быть, это и называется взрослением? Когда приходит осознание того, насколько жизнь расходится с реальностью.
Потом Радмила вспоминает о забавном инциденте, произошедшем с ней на съёмках (пальто зацепилось за ограду, и в кадр попали её трусы), и разговор плавно перетекает в другое русло. Я чувствую разочарование. Пусть я и не собиралась рассказывать о том, что происходит между мной и Арсением, но почему-то хотелось, чтобы подруга продолжала задавать о нём вопросы.
— На выходных какие планы? — спрашивает Радмила, когда мы останавливаемся на крыльце ресторана, чтобы попрощаться. — Можно будет в «Малину» сходить. В субботу там Пластик будет играть. Что скажешь?
Я обещаю подумать и, поцеловав её в щеку, опускаюсь на сиденье подъехавшего такси. Проверяю телефон и кусаю губу от обиды. Ничего.
Придя домой, ещё около получаса я не решаюсь снять одежду. Дурацкая мысль «А вдруг?» не позволяет. Это ведь закон подлости: стоит умыться и переодеться, как обязательно образуются планы. Но даже спустя полчаса ничего не происходит.
«Ты ведёшь себя как зависимая от его внимания дура, — говорю я себе, с остервенением стаскивая платье. — Вспомни, наконец, о достоинстве».
Умывшись, я залезаю в кровать и включаю телевизор. Как же это несправедливо, что Арсений оставил меня в подвешенном состоянии. Сам проявил инициативу, выбив тем самым почву у меня из-под ног, весь вечер был милым, а потом вдруг снова стал собой. Что ему стоит хотя бы написать мне СМС?
Вытянув ноги, я смотрю в потолок. Может быть, он сейчас с Инессой? То, что он поехал не к ней, а проверять фундамент, ни о чём не говорит. Это вчера я, окрылённая ужином и поцелуем, восприняла всё так, как мне хотелось. На деле это не отменяет вероятности, что Арсений крутит нами обеими.
Когда вдруг раздаётся телефонный звонок, я даже подпрыгиваю. Все обвинительные мысли в его адрес моментально покидают голову, заменяясь бешеным сердцебиением. Неужели?
При взгляде на экран я начинаю непонимающе моргать. Это не Арсений. Мне звонит Данил. Жужжание в голове увеличивает громкость, и, чтобы не оглохнуть, я быстро принимаю звонок.
— Аин, привет… — да, это Даня. Его бархатный тембр я не спутаю ни с одним другим. — Не отвлекаю?
— Привет… Нет, — я подтягиваю к себе ноги, принимая позу лотоса, но, передумав, спрыгиваю с кровати. — Что-то случилось?
— Домой с работы еду и решил тебе набрать. Ты на меня ни за что не обиделась?
— Я?! — от неожиданности мой голос взвивается на октаву выше. Обиделась на Даню? Такое сложно представить. — Нет, нет, конечно. Почему ты так решил?
— Значит, привиделось. В Одинцово ты избегала на меня смотреть, а потом от моих услуг таксиста отказалась, — короткий смешок.
В груди становится тепло-тепло. Данилу настолько не всё равно, что я о нём думаю. Кто-то бы и внимания не обратил — подумаешь, отказалась с ним поехать. Но не он.
— А… нет- нет. Не думай ничего такого. Тогда я просто торопилась.
— Ну хорошо. Захотелось прояснить этот момент. Как у тебя дела?
— Нормально. С Радмилой встречалась и сейчас приехала домой. Ты же помнишь мою Раду?
— Помню, конечно, — голос Данила становится насмешливым, и я представляю, как он улыбается. — Весёлая девчонка. Вроде блог какой-то ведёт сейчас.
Разумеется, он помнит. Данил в таких вопросах очень чуткий и внимательный. Он ни одного моего дня рождения без поздравления не оставил, даже когда я находилась за тысячи километров от Москвы.
— Да, с ней. Она сейчас очень популярна… А у тебя как дела? Всё нормально?
— В порядке. Колесо, правда, пробил сейчас на ровном месте. В шиномонтаж тащусь со скоростью пять километров в час.
— Ох, сочувствую.
Повисает пауза, которую мне моментально хочется чем-нибудь заполнить, и я делаю это первым, что приходит в голову:
— А я тоже думаю машину купить, кстати.
— Здорово. Молодец. Станешь почётным стоятелем в пробках. Какая модель?
— Мне нравится «Мини Купер», — выпаливаю я, млея от того, что могу поделиться с кем-то своими планами. Поделиться и не услышать жирный намёк на то, что правильнее было бы задуматься о квартире.
— Хорошая машина.
Арсений тоже так сказал.
— Ладно, не буду тебя отвлекать. Рад, что мы всё прояснили, — кажется, Данил вышел из машины, потому что в динамике слышится шум посторонних голосов. — Ты же помнишь, да? Можешь звонить мне в любое время дня и ночи.
Я чувствую внезапную сухость во рту. «В любое время дня и ночи» — это просто такое выражение? На самом деле он ведь не это имел в виду? Я бы никогда не стала его тревожить, разумеется, и тем более ночью… Просто это так двусмысленно прозвучало.
— Пока, — смущённо лепечу я. — Надеюсь, твоё колесо быстро починят.
Зажав телефон в руке, я возвращаюсь в кровать. Нельзя не признать, что настроение после звонка Данила значительно улучшилось. Приятно получить ещё одно напоминание, что в моей жизни есть люди, которые ко мне неравнодушны.
На следующий день я проснулась в твёрдой уверенности, что забивать свои мысли Арсением больше не буду. В подтверждение этой установки на работу пришла, одетая в простую чёрную юбку и белую рубашку, и с минимумом макияжа. Вчера я чувствовала себя самой настоящей дурочкой при параде. Больше такого не будет.
Совсем не думать о нём, конечно, не получалось, но в эти моменты я напоминала себе о том, что держать в голове в и сердце нужно лишь стоящих людей. Я весь день ждала звонка Арсения, а в итоге мне позвонил Данил. Именно ему я обязана поднятым настроением.
«Может сегодня в «Вино и сыр» пойдём»? — вспыхивает в рабочем окне сообщений. Я закатываю глаза. Катя. Сидит в соседнем кабинете, а пишет сюда.
Перевожу взгляд на часы. До окончания трудового дня осталось пятнадцать минут. Внутренний голос усмехается: «Ну давай, ещё раз откажись. А то вдруг он всё-таки появится».
Я тянусь к телефону написать о своём согласии, но вместо этого заворожённо разглядываю экран. На нём горят семь знакомых букв, от вида которых внутри расцветает самый разнообразный спектр эмоций, начиная от обиды и заканчивая неконтролируемой радостью, тянущей уголки губ вверх.
— Да, — произношу я как можно равнодушнее.
— Заканчиваешь работать? — спрашивает Арсений как ни в чём не бывало.
— Да.
— Вчера позвонить не получилось. Я жду тебя внизу.
Меня подбрасывает из кресла как выстрелившую пружину. Он здесь? Ну разве можно так делать? Вчера позвонить не получилось, а сегодня он просто берёт и приезжает. Ставит меня перед фактом.
— У меня могут быть планы вообще-то, — неуверенно бормочу я, остановившись перед настенным зеркалом.
— Так они у тебя есть?
Я растерянно жую губу, наблюдая, как из розовой она становится тёмно-красной. Что мне ответить? Конечно, правильнее будет показать, что у меня есть своя жизнь, и пойти в бар с Катей, но… Если я это сделаю, то остаток вечера проведу, думая о том, чего на этот раз хотел Арсений.
— Возможно, есть. А что ты… то есть мы будем делать?
— Поедем ко мне. Я заказал еду на дом.
Резко обернувшись, я впиваюсь глазами в экран ноутбука, где всё ещё горит сообщение от Кати с предложением пойти в бар. Я же пока не успела согласиться, и она на меня не обидится? Просто это ведь… Арсений приглашает меня к себе домой.
— Осталось десять минут до конца рабочего дня, — прочистив горло, говорю я. — Потом я спущусь.
Глава 45
— Необязательно снимать обувь в сантиметре от двери, — замечает Арсений, небрежно скидывая с ног свои модные оксфорды. — За испачканные полы я не расстреливаю.
Я оставляю туфли аккуратно стоять на коврике и с излишней увлечённостью оглядываюсь. Я в квартире Арсения. Это настолько странно, что я чувствую себя скованной и потерянной. Пока мы поднимались на лифте, я с трудом заставляла себя отдирать взгляд от пола. Арсений и так постоянно доминирует надо мной, а на своей территории и подавно. Где бы набраться спокойствия, чтобы вести себя непринуждённо? Я ведь сама хотела к нему приехать. Нужно помнить, что я всегда вольна вызвать такси и уйти.
У Арсения красиво. Не то чтобы я ждала увидеть обшарпанные мебель и стены, но… У него и правда красиво. Даже не так: в квартире Арсения уютно. После нескольких лет, проведённых в доме отчима, роскошью меня не удивить, а вот тем, что жильё некогда ненавистного сводного брата представляет собой не модный холостяцкий лофт, а классическое пространство с кремово-серыми стенами и стильными люстрами, — этим я действительно поражена.
— Кухня направо, — инструктирует Арсений, закатывая рукава рубашки. — Если хочешь помыть руки, дверь слева по коридору.
В этот момент за спиной раздаётся звонок. От неожиданности я вздрагиваю, но потом понимаю: это пришёл курьер. Арсений идёт его встречать, а я быстро прошмыгиваю в туалет. Закрывшись, скептически оглядываю своё лицо в отражении и вздыхаю. Ну что за дурацкое было решение выйти из дома почти без макияжа. Румяна стёрлись, блеск я, конечно, съела.