л Лабар, такое покрытие делалось химически и физически очень стойким.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — Повернулся он к своему менталисту.
— Тишина. Это или машины, или их разум на уровне насекомых. — Ответил тот. Изображение, поступающее с камер, он тоже получил. — Но на архов не похоже. Там ощущается присутствие управляющего менталиста, а здесь полная тишина.
— Будем надеяться, что горят они хорошо. — Попытался приободрить окружающих, а скорее самого себя, пирокинетик.
— Создай огонь. — Неожиданно приказал ему Лабар. Пирокинетик подчинился, и его рука окуталась пламенем. Причём на скафандр пламя никак не влияло. — Порядок. Лабар расслабился. — Мне показалось, что эти осьминоги могут гасить пси-способности. Но, к счастью, я ошибся.
Мел-та мрачно оглядывал лётную палубу. Она была плотно заставлена штурмовыми ботами и универсальными истребителями поддержки. Ему было непонятно, почему капитан не выпустил эти корабли на оперативный простор. В этот момент пришёл приказ от капитана для группы Лабара.
Разглядывая странных осьминогов на экране, встроенном в шлем, Мел-та немного расслабился. Место проникновения стало известно, и он со своей группой находился далеко от него.
Внезапно чувство опасности снова дало о себе знать. Мел-та начал судорожно оглядываться, ища её источник, но ничего не находил.
Четверо его подчинённых стояли, привалившись к штурмовому боту. Штурмовики старались держаться от псионов подальше. Только пятеро из них стояли в тяжёлой броне, повернувшись лицом к внешним створкам лётной палубы. Они должны были принять первый удар на себя и дать время псионам подготовится к отражению атаки. Тяжёлая броня не имела мускульных усилителей. Аграфы, носившие её, проходили усиленный курс силовой подготовки. Желающих добровольно уродовать своё тело излишними мышцами среди чистокровных аграфов находилось мало. Поэтому в тяжёлые штурмовики чаще шли полукровки. У них лучше нарастали мышцы, к тому же это был один из немногих вариантов получить признание чистокровных аграфов и покровительство какого-либо дома.
— Си-ток! — Крикнул Мел-та менталисту, хотя необходимости в этом не было. — Проверь пространство вокруг на присутствие чужих!
— Всё хорошо, командир. Всё хорошо… — Млеющим от удовольствия голосом ответил менталист.
— Какого?… — Мел-та оглянулся. Си-ток навалился на бот спиной и мелко подрагивал, раскинув руки. — Придурок! — Сквозь зубы выругался Мел-та, но больше ничего делать не стал.
Менталист принял сильнейший стимулятор, запрещённый к продаже и использованию. Видимо, тоже почувствовал, что дело плохо. Стимулятор запредельно поднимал ментальные способности, но отбирал за это часть жизни. У человека каждое применение отнимало пару лет. Для долгоживущих аграфов два года считались бы ерундой, но наркотик отнимал именно часть жизни, что для аграфов равнялось десятилетиям, а то и полувековым её сокращением. Сразу после введения наркотик вызывал эйфорию, которая постепенно проходила. На её место приходила злоба и раздражительность, что вкупе с усилившимися метальными способностями, почти всегда плачевно заканчивалось для окружающих.
Именно поэтому у всех остальных псионов звезды Мел-та были установлены самые совершенные имплантаты сполотов, защищающие от ментального воздействия.
Плюнув на бесполезного в ближайшее время менталиста, Мел-та рявкнул остальным:
— Приготовиться! Сейчас нас будут убивать!
Словно в подтверждение его слова, внешние створки лётной палубы пришли в движение. Тяжёлые штурмовики подняли пулемёты и обшаривали стволами раскрывающийся проём.
Трое псионов из пятёрки разошлись в разные стороны, чтобы не попасть под один удар неведомого противника. Лишь менталист продолжал млеть, распластавшись на броне бота, как змея на солнышке. Мел-та глянул на происходящее в четвёртом шлюзе. Осьминоги продолжали заполнять шлюзовую камеру. Они действовали не спеша. Ползали друг по другу и по стенам. Никаких осмысленных действий осьминоги не предпринимали, только кислота, выделяемая их телами, всё больше разъедала пол и стены шлюзовой.
— Что за хрень здесь творится! — Не выдержав нарастающего предчувствия смерти, заорал в полный голос Мел-та.
— Держи себя в руках! — Рявкнул капитан на общем канале. — Возможно, у вас просто сбой в цепях управления внешними створками из-за кислоты этих тварей. У нас вся электроника сбоит периодически.
— Ты сам-то в это веришь? — Успел ответить Мел-та, как ситуация снова изменилась.
Прямо перед штурмовиками возникла прозрачная человеческая фигура. Те сразу открыли огонь, перечёркивая очередями фигуру крест-накрест, вдоль и поперёк.
Сначала тяжёлые пули наносили ей сильный урон. Казалось, фигура была сделана из воды, но та почему-то не испарялась в вакууме. Многочисленные брызги от попадания пуль летели в разные стороны. Отстреленная правая рука упала на палубу, растеклась обычной лужей и втянулась в ноги непонятного создания. На месте культи уже выросла новая рука.
Мел-та навёл своё оружие на прозрачную фигуру, но так и не нажал на спусковой крючок. Его развитая интуиция не видела уязвимых мест у этого существа.
Постепенно пули стали наносить все меньше и меньше вреда. В конце концов, попадая в прозрачное тело, они сразу вязли в нём и начинали опускаться вниз.
Чтобы научиться противодействовать пулям, у существа ушло меньше десяти секунд. За это время пирокинетик с кинетиком успели подготовиться и ударили скоординированно.
Прозрачную фигуру сначала расплющило от воздействия кинетика, а потом всё вокруг заволокло густым паром, который почему-то не спешил рассеиваться в открытом космосе.
Мел-та накрыло волной ужаса.
— Си-ток! Где ты есть, затрахай тебя тыхи! — Заорал он.
— Не лезь. — Послышался хриплый голос менталиста. — Эта тварь сильна, но я сильнее…
— О чём ты говоришь?
— Что у вас происходит? — Вмешался капитан корабля. — На камерах ничего не видно.
— Нас атакуют. — Мел-та начал пятиться в сторону шлюза, ведущего во внутренние помещения корабля. — Ты послал меня на смерть, капитан. — Внезапно окрысился он. — Ваши твари лишь обманка для детей. Файв⁈ Слом⁈ Сид-за⁈ — Позвал он остальных членов своей команды. — Где вы, тыхи вас побери?
В ответ Мел-та услышал только судорожные всхлипы Си-тока.
— Лабар, что чувствуешь? — Решил уточнить капитан у командира второй звезды. — Ты слышал, что сказал Мел-та.
— Слышал. — Сразу ответил Лабар. — Никакой опасности со стороны четвёртого шлюза я не чувствую. Но и со стороны лётной палубы неприятностей не жду. Может, местные научились нейтрализовать некоторые псионические способности? Мои в частности.
— Мел-та с тобой не согласится. — Хмыкнул капитан.
— Отвали. — Зло рявкнул Мел-та. — Я ещё выясню, что за игру вы здесь затеяли. Уж очень она на подставу похожа. Си-ток, ответь, скотина! А-а-а!.. — Истошный вопль заполнил канал связи.
— Что у них происходит? — Спросил Лабар, переключившись на индивидуальный канал. Информацию со стороны лётной палубы капитан ему не предоставлял.
— Кто-то их убивает. Причём только звезду Мел-та. Штурмовики, находящиеся на лётной палубе, судя по показаниям датчиков, погружены в сон. — С сомнением в голосе ответил капитан. — Не слышал я про способность нейтрализовать псионов.
— Но нейтрализаторы…
— Миф. Тщательно поддерживаемый. — Отмахнулся капитан от его предположения и принял решение. — Я открываю внутреннюю дверь шлюза. Сразу поймём, отключили твой дар или банально взломали нашу систему наблюдения. Приготовься!
Лабар продублировал команду. Щитовик создал пси-щит перед штурмовиками. Остальные замерли, подготовив оружие или свои пси-способности. Целую минуту ничего не происходило.
— Лабар, иди открывай вручную. Нас точно взломали. Команда на открытие люка не проходит. — «Обрадовал» его капитан.
— Могло разъесть кислотой цепи управления. — Предположил командир звезды.
— Это был приказ! — Рявкнул капитан. Его нервы были тоже на пределе от творящейся на корабле чертовщины. Потом чуть мягче капитан добавил. — Учитывая скорость, с которой кислота разъедает буквально всё подряд, у нас должна быть дыра на месте шлюза. Но ничего подобного не происходит. Открывай. Нет там никого.
Лабар приказал убрать пси-щит, подошёл к шлюзу и начал вручную отпирать дверь.
Боль, вызванная жжением защитного имплантата прошла, и Мел-та смог думать о чём-то ещё, кроме боли. Теперь было ясно, что их атакует очень сильный менталист. Хыков туман никак не хотел рассеиваться. Через него не получалось чего-либо увидеть, даже в инфракрасном диапазоне.
— Мясо! Слышите меня? Отвечайте или пожалеете! — Заорал Мел-та, называя штурмовиков самым обидным для них прозвищем.
— Чего ты разорался? — Послышался счастливый голос Си-тока. — Прыгай в космос. Полетели умирать вместе! А мясо спит. — Его голос стал сожалеющим. — Она их усыпила. Прыгай. — Снова взбодрился Си-ток. — Прыгай или пожалеешь, что не умер от удушья. — Захихикал он под конец.
— Пошёл ты к тыху, наркоман хыков! — Разозлился Мел-та. — Сдохнуть я всегда успею!
— Прощай! — Почти радостно попрощался Си-ток, а затем заорал. Почти так же, как недавно орал сам Мел-та.
Отключив связь со свихнувшимся менталистом, Мел-та продолжил пятиться, крепко сжимая в руках оружие. В направлении он ошибиться не мог, но чувствовал, что время катастрофически уходит. Отбросив все предосторожности, Мел-та развернулся и побежал к створке шлюза, скрытой туманом.
Ему удалось сделать всего несколько шагов. Потом туман вокруг Мел-та сгустился и зафиксировал его в одном положении, не давая шевельнуться. Ужас нарастал. Правду говорят, что ожидание смерти хуже самой смерти. Для развитого интуита такое ожидание становилось многократно усиленной пыткой.
Туман сконденсировался в тонкую, прозрачную плёнку, позволяя Мел-та прекрасно видеть, что происходит перед ним. С боков его обогнули две фигуры в необычных скафандрах. Высокий и широкий в плечах мужчина и немного пониже его женщина. Соответствующие выпуклости на скафандрах подтверждали это предположение.