Вес вскочил на ноги, глаза его пылали гневом, но Таракан оттолкнул его концом своей здоровенной палки. Кобра громко захохотал, показывая клыки.
— Эй ты, ненормальный! Соображаешь? Вот так, без резких движений… И Хозяин сказал, чтобы вас не трогали, пока… но коленку я тебе могу продырявить, соображаешь? Вот так!
Кобра шагнул вперед и остановился в нескольких футах от Веса. Зашипев, он выставил перед собой ладонь в черной перчатке.
— У этого гада какая-то штука спрятана в одежде… жжет мне глаза… Забери у него скорей!
Таракан ухмыльнулся и пнул Веса в живот концом палки, в опасной близости от поломанных ребер.
— Ты ведь не против, чтобы раздеться, а?
Вес понимал, что сопротивление бесполезно. Он сунул руку во внутренний карман за амулетом, надеясь хотя бы швырнуть его в лицо вампиру, но Кобра угадал его намерение и сказал быстро:
— Держи его руку!
Таракан тут же бросился на Веса, сорвал с него пиджак, швырнул по ветру — тот подхватил пиджак, махавший руками, словно странная птица — и унес его за обрыв.
— Вот так, — тихо и с удовлетворением сказал Кобра. — Забери его пистолет.
Таракан вытащил кольт из-за ремня Веса. Теперь исчезла даже надежда на самоубийство.
Потом Кобра сорвал маску с Сильверы, наклонился, всматриваясь в лицо священника, проведя вдоль линии его подбородка концом ствола маузера. Сильвера застонал, придя в себя после шока. Вес все еще надеялся, что священник умер — для его же блага. Пистолет у Сильверы тоже забрали. Кобра отыскал нож, выпустил лезвие, присвистнул, разглядывая, потом отыскал в кармане священника флакон со святой водой.
— Это что за дерьмо? — спросил Кобра Веса. Тот промолчал.
Кобра несколько секунд смотрел на прозрачную жидкость, губы его растянулись в медленной усмешке.
— А она не нравится мне! — сказал он вдруг. — Жжет мне руку. Совсем не нравится.
Он вдруг закричал, не то от ярости, не то от боли, и швырнул флакон куда-то в темноту. Весу показалось, что он услышал звон разбившегося стекла. В следующую секунду Кобра уже скалился в лицо Весу, приставив маузер к его горлу.
— Думали провести старину Кобру, а? Что?! Вы, люди, вы не в силах навредить нам. Это мы можем… вам навредить!
Вес промолчал, Кобра сделал шаг назад, неуверенно почему-то поморгал, потом посмотрел на ладонь, державшую флакон. Очевидно, понял Вес, вода обожгла ему руку даже сквозь стекло и перчатку.
— Неси этого! — приказал Кобра, показывая маузером на Сильверу. Потом кивнул Весу. — Двигай!
И через ворота они вошли во двор замка. Вес помогал идти Сильвере, который не мог ступать на раненую ногу. Он вздрогнул, услышав, как со скрежетом задвинул Таракан засов ворот. Над ними возвышалась громада замка на Лысой Горе, где правили бал всяческие ужасы. Они поднялись по широким ступеням, подошли к массивной двери парадного входа. Лестница была украшена отвратительными химерами в позах роденовского мыслителя, установленными на вершинах каменных постаментов. Кобра толкнул дверь, и двое пленников вошли. Дверь за ними затворилась, два засова со щелчком стали на место.
Они шагали вдоль длинного холодного коридора, и со всех сторон Вес замечал шуршащие движущиеся тени, мерцание красных огоньков глаз, жадно глядящих из дверных проемов, шепот и приглушенный смех. Иногда из темноты высовывались руки, хватали проходящих людей за одежду — среди вампиров было много девушек: белых, черных, чикано, с печальными и голодными глазами уличных женщин, чья потребность была теперь гораздо более жуткого свойства.
Кобра заставил их подняться по длинной, винтом изгибающейся лестнице. На верхней площадке на Веса кто-то бросился из темноты, но Кобра тут же рявкнул:
— Их ждет Хозяин!
И существо тут же поспешило скрыться в той норе, откуда и возникло. Еще одна фигура — красивая блондинка в черном платье — вышла из какой-то двери и взяла Веса за руку. Она чарующе улыбнулась ему, тронула его пальцы клыками и тут же исчезла в темноте.
— Сюда, — сказал Таракан.
Они ждали почти час, охраняемые Коброй и Тараканом, пока вновь не открылась дверь в зал. Когда в оранжевом свете камина появилась фигура в черном — лицо, словно вырезанное из белого мрамора, странное и в своем роде ангельское — Вес понял, что именно тот, кого пришли сюда искать он и Сильвера, стоит перед ними. Ангел Тьмы. Хозяин. Но… всего лишь юноша, едва семнадцати лет. Глаза вампира вспыхивали, словно осколки изумруда, рот издевательски кривился как бы в усмешке. Вес услышал, как затаил дыхание стоявший рядом Сильвера. Вампир несколько мгновений молча смотрел на пленных, потом перевел взгляд на Таракана.
— Пойди на балкон и позови собак. Накорми их и запри на ночь.
Таракан вынул из заднего кармана металлический высокотоновый свисток, специально для собак, и вышел из зала. Вес заметил, как потупился и опустил покорно плечи Таракан, едва в зале появился мальчик-вампир. Даже Кобра слегка наклонил голову. «Его Величество, — подумал Вес. — Мы в присутствии Его Вампирического Величества. Высшая власть».
Принц Вулкан взял со стола пистолет 45-го калибра, тот, что был у Веса. Вулкан осмотрел оружие и положил на место.
— Чего бы только ни дал мой отец за подобное оружие, — тихо сказал он. — А! Теперь я понимаю… ммм… гром и молния, которых боялись собаки, не так ли? Вот вам теоретический вопрос: если бы у Александра Великого было такое оружие, сколько бы ему понадобилось времени, чтобы завоевать мир? Хотя, с другой стороны, он сам был источником грома. Грома его непобедимой наступающей армии, не так ли?
Вампир сел в кресло, забросил ногу на ногу.
— Когда враги Александра Великого слышали этот звук, они понимали, что все кончено. О, они сражались, естественно. Но сражались, как попавшие в западню псы, без плана и цели. Они мчались на все четыре стороны, но все равно не могли убежать. — Он улыбнулся, глаза его сверкали. — Вот-вот мир наш услышит гром принца Вулкана. Он прокатится на восток через весь континент, а потом… они будут спасаться бегством, но им не удастся спастись. Этот город — мой Вавилон. И грохот падения этого Вавилона заставит весь мир дрожать в страхе. Тогда они все узнают, что король вампиров идет в поход войной со всей своей армией ночи, которую не в силах остановить эта планета.
Он попеременно оглядел Веса и Сильверу, потом взгляд его мрачно уперся в белый воротник священника.
— Ты! — крикнул он. — Тебя как зовут?
Сильвера ничего не ответил.
Кобра шагнул к нему и наступил каблуком на капкан, цепко державший в пасти ногу Сильверы. Священник вскрикнул, лицо его покрылось крупными каплями испарины, пот струйкой побежал вниз.
— Достаточно, — сказал Вулкан, и Кобра послушно отступил.
— Хозяин, у него какая-то бутылка, — сказал Кобра. — Она… обожгла мне пальцы… сквозь стекло и перчатку.
— А где сейчас эта бутылка?
— Я выбросил ее с обрыва.
Вулкан кивнул.
— Прекрасно. Итак, у нас есть теперь лелкеш. То есть священник. Обещаю, что ты не первым присоединишься к нашим рядам. И не последним — это я тоже тебе обещаю. — Он вдруг захихикал тонким детским смехом и захлопал в ладоши. — Тысячи и тысячи ваших собратьев, там, внизу, сейчас превращаются в солдат моей армии. Падают! Как они падают, направо и налево! Все люди умирают, рождаются вампиры!
Взгляд его потемнел, как надвигающаяся грозовая туча. И Вес вдруг с изумлением обнаружил, что он видит на противоположной стене тень кресла, отбрасываемую светом камина, но тени мальчика, сидевшего в кресле, на стене не было.
— Как вы обнаружили, что я здесь? — спросил он Веса. — И сколько еще людей знают, что я здесь?
— Не имею понятия, — сказал Вес. — Я сюда пришел в поисках другого…
— Вы пришли убить меня! — сказал Вулкан. — Зачем же еще лелкеш тащил с собой святую воду?
— Я ищу женщину, которую увез вот он, — сказал Вес и кивнул в сторону Кобры.
— Женщину? Какую женщину?
— Черную суку, — объяснил Кобра.
— Понимаю, — сказал Вулкан. Он внимательно посмотрел на Веса, ухмыльнулся. — Человеческое качество — верность, не так ли? Это она. Глупая забота одного человека о судьбе другого? Одного представителя низшего вида о другом?
Он уставился на Веса, глаза его светились, и Вес почувствовал, словно два сверла буравят его лоб, медленно пронизывая череп, глубоко прощупывая мозг. Сквозь него прошла волна дрожи — он почувствовал себя совершенно беспомощным, каким-то грязным, словно над ним совершили гнусное насилие. Он не мог заставить себя посмотреть в сторону, отвести взгляд от принца Вулкана, пока вампир сам не освободил его волю.
— Любовь? — сказал вампир. — Да, любовь. — Он просмаковал звучание слова на кончике своего черного раздвоенного языка. — Ваша концепция этого чувства сильно отличается от моей. Она здесь, Кобра?
— Внизу, еще спит.
— Приведи ее сюда. И найди еще Таракана. Он что-то слишком долго копается.
Кобра кивнул, опустил маузер во внутренний карман и вышел из комнаты.
— Мне нравятся храбрецы, — сказал принц Весу. — Вы оба станете отличными охотниками. — Он посмотрел на отца Сильверу, потом на железные зубцы капкана. — Укус Жизни лечит все раны, все болезни, — сказал он мягко. — И навсегда останавливает течение времени. Вы увидите.
Сильвера поднял голову и плюнул.
Вампир запрокинул голову и расхохотался. Вес видел поблескивающие клыки у него во рту. Когда Вулкан снова посмотрел на людей, его кошачьи глаза зло искрились.
— И чего же еще ждать от лелкеша? Всегда я находил их совершенно неразумными и глупыми людьми. — Его глаза сузились, и теперь Вес едва выдерживал этот взгляд. Ты, — сказал вампир Сильвере, — ты пришел убить меня, правильно? Что же ты собирался сделать? Облить меня аква пура? Пробить распятием мое сердце? Это уже пытались сделать не раз, и люди не тебе чета. А где эти люди теперь? Они или стали частью моей армии, или мертвы. Никто — никто — не может убить Короля Вампиров.
Сильвера перекрестился, голова его гудела. Он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание.