Пирга
Поезд шел на восток. Купе, в котором дремал Бруно, напоминало внутреннюю часть небольшого уютного сундука, обитого темно-красным атласом. Папка с документами соскользнула с его колен и упала на пол. Он не проснулся. Монотонный стук колес погружал его в глубины сна.
Бруно показалось, что он лишь на мгновение прикрыл глаза, но когда поднял тяжелые веки, уже наступил серый рассвет и поезд стоял на пустой платформе. Бруно открыл окно, впустил в купе прохладную сырость осеннего утра и высунул голову наружу. Перрон оказался обычной погрузочной платформой, у которой не было даже навеса. Ни один звук не нарушал тишины. Бруно посмотрел налево и за низкими зданиями увидел большую бетонную стену.
– Наконец-то, – сказал он с улыбкой.
Тем временем раздался громкий хруст приближающихся шагов, и в конце платформы появился человек в военной форме. Его лицо не выражало никаких эмоций. Он подошел и спросил:
– Бруно Грасс?
– Верно.
– Сержант Эдмунд Бели, адъютант капитана Каво. Пойдемте. Я отведу вас к нему.
Бруно собрал разбросанные документы, которые читал во время поездки, и закинул их в чемодан. Затем надел пальто и неуклюже выбрался из вагона. Сержант повернулся и быстрым шагом двинулся вперед не оглядываясь. Бруно старался, как мог, нервно перебирал ногами, но догнать его не мог. За платформой находилась широкая площадь, с многочисленными рытвинами и пропаханной в грязи колеей. Бруно пытался балансировать телом и перепрыгивать с одного сухого места на другое, как это делал сержант, но у него не было навыков, и ему мешал тяжелый чемодан, поэтому он быстро проиграл неравный бой и увяз по колено в темно-коричневой жиже. Когда же попытался выбраться из нее, грязь с жадным чавканьем проглотила его левый ботинок. В итоге промокший и взбешенный, он добрался до противоположной стороны площади, где у ворот закрытого склада его ждали сержант Бели и вездеходный уазик. Сержант, не говоря ни слова, отобрал у него чемодан и засунул его между сиденьями. Сели в машину. Взревел мотор, и уазик рванул вперед, разбрызгивая во все стороны вязкую грязь.
– Немного асфальта здесь не помешало бы, – заметил Бруно.
– Вовсе нет. У нас редко бывают гости, а суровые условия помогают держать солдат в узде.
– Вы, наверное, тратите целое состояние на ботинки.
Сержант даже не улыбнулся.
– В этих вы бы и так далеко не ушли. Я попрошу кладовщика найти вам что-нибудь получше. Какой размер вы носите?
– Обычно подходит сорок пятый. Я бы предпочел примерить, прежде чем…
– Конечно. Я принесу вам несколько пар на выбор.
Бели явно не любил пользоваться тормозами, поэтому уазик заносило на поворотах, подкидывало и швыряло во все стороны. Бруно с сержантом быстро промчались между длинными корпусами из темно-коричневого кирпича и мимо просторной мастерской, где сварщики чинили разбитый броневик. Потом они резко свернули налево и поехали вдоль огромной бетонной стены. Они миновали бегущую колонну легко одетых солдат, выкладывающихся по полной на утренней тренировке, и резко затормозили перед невзрачным семиэтажным зданием штаба.
Кабинет капитана Каво располагался на верхнем этаже и был частью его квартиры, поэтому отсутствие лифта, скорее всего, не представляло для него проблемы. Тяжело поднимаясь по крутой лестнице, Бруно разглядывал широкую спину сержанта Бели и думал о том, что адъютант, желает он того или нет, обязан находиться в отличной форме.
Каво уже ждал Бруно. Свежевыбритый, в расстегнутом мундире и с ногами на столе. Он смерил Бруно высокомерным взглядом и указал ему на стул.
– Садитесь, пожалуйста. Я вижу, что крещение состоялось.
– Крещение?
Каво красноречиво посмотрел на босую ногу Бруна, покрытую коркой светло-коричневой грязи.
– Да…
– Все новобранцы должны пройти площадь.
– Я не ваш солдат, капитан.
– Вам тоже не помешает.
– Я понимаю, что вы пытаетесь меня отговорить.
Каво захохотал.
– Если бы это было так, вы бы оказались в лазарете. С огнестрельным ранением.
– Мне не нравятся такие шутки.
– Это была не шутка. Я бы с радостью отправил вас обратно, но у меня нет выбора.
– К счастью.
– О счастье поговорим, когда вы вернетесь. Если вы вернетесь. Расскажите, пожалуйста, как вам удалось убедить власти в целесообразности этой идеи?
– Не притворяйтесь, капитан. Вы же знаете мою фамилию.
– Конечно, но какое это имеет?.. Ага… Спасибо, что подсказали мне. Я бы и сам не догадался. Амелия Грасс была вашей женой?
– Да, и мне не нравится, что вы говорите о ней в прошедшем времени.
– Я понимаю ваши чувства, но факты таковы.
– Я знаю их лучше вас. Я был одним из тех, кто создавал исследовательскую программу для Пирги и строил вокруг зоны научную инфраструктуру.
– Но, поправьте меня, если я ошибаюсь, вы здесь никогда не были, верно? Вы все делали из-за стола.
– В этом не было необходимости…
– Это так красиво выслуживаться с помощью жены?
– Оставьте при себе эти постыдные инсинуации. Я прошу только выполнять приказы.
– Успокойтесь, всё, что должен, я сделаю. И ничего больше.
– Этого достаточно.
Капитан Каво встал и застегнул мундир.
– Не возражаете, если мы кое-что проверим? Это недалеко. Сюда, пожалуйста.
Каво открыл широкую двустворчатую дверь. За нею располагалась большая гостиная, где стоял массивный дубовый стол, заваленный картами. Они прошли мимо до очередной двери, на этот раз застекленной, которая вела на террасу. Выйдя на нее, Бруно понял, почему капитан выбрал для проживания и командования именно это место. Это было самое высокое здание в части, и только отсюда можно было увидеть, что скрывается за стеной.
Густой лес тянулся до горизонта.
– Красивый вид, правда? – заметил капитан.
– Действительно…
– Пусть вас это не вводит в заблуждение. Это очень опасное место. Вы ничего не слышите?
– Что вы имеете в виду?
– Всё что угодно.
– Ветер. Птицы. Я не понимаю, о чем вы.
– Видите, в какую сторону идут рельсы? Посмотрите туда. Не сюда! Туда. Выше. Вы что-нибудь видите на горизонте?
– Туман. Восходящее солнце. Я действительно не понимаю…
– Некоторые могут увидеть и услышать это с большого расстояния, но вы, похоже, не относитесь к их числу.
Бруно почувствовал укол страха.
– Это хорошо или плохо?
– Говорят, вы знаете факты лучше меня.
– Да. Я знаю.
– И вы не изменили свое мнение?
– Нет.
– Тогда собирайтесь. Мои люди готовы.
Состав был коротким. К локомотиву прицепили только один товарный вагон. Тяжелые раздвижные ворота со скрежетом распахнулись, и поезд въехал в зону. Он не мог ехать быстро, потому что на путях лежало множество сломанных веток, а деревянные шпалы были старыми и помятыми.
Отряд солдат из пятнадцати человек под командованием прапорщика Талавы шел впереди паровоза и расчищал рельсы. Бруно сидел в кабине рядом со старым машинистом, который то и дело поглядывал в его сторону, пока наконец не выдержал и не спросил:
– Это правда, что Амелия была вашей женой?
Бруно оторвал взгляд от медленно движущихся деревьев и посмотрел на машиниста.
– Она и есть моя жена.
– Удивительная женщина. Каво искренне ненавидел ее, потому что люди относились к ней с большим уважением, чем к нему. Когда он приказал всем покинуть зону, она не только отказалась выполнить приказ, но и убедила большую группу ученых остаться с ней.
– Откуда вы знаете? Может, это они ее убедили?
– Большинство все же вернулось, и каждый из них утверждал, что это была ее мысль. Каво был в ярости и поехал за ней лично. Его солдаты прочесали местность, но никого не нашли. Затем военные закрыли зону. Это было четыре года назад. С тех пор сюда никто не заходил. До сегодняшнего дня.
– Я знаю…
– Что вы им сказали?
– Кому?
– Ну, этим. – Машинист лукаво улыбнулся и указал на солдат, убиравших ветки с рельсов. – Мне казалось, что нет такой силы, которая заставила бы их снова войти в зону.
– Это всего лишь солдаты. Они обязаны выполнять приказы. Даже если они основаны на ложных предпосылках.
– Как это?
Бруно мысленно выругался.
– Простите, я не понимаю.
– Все в порядке. Мы подъезжаем.
Поезд остановился на маленькой станции. На кривой доске чернели буквы, складывающиеся в слово ПИРГА, но на нее никто не смотрел.
Все смотрели в другую сторону. Там, где над деревней парило что-то похожее на огромную неподвижную молнию, которая с треском выжигает небо.
Явление появилось семнадцать лет назад, ранним утром 30 июня 1908 года. И в одно мгновение большинство жителей деревни растворилось в воздухе. Остальные убежали и сообщили властям. Военные мгновенно оцепили местность, но через несколько дней в панике отступили от Пирги, потому что несколько солдат тоже бесследно исчезли. По настоянию генералов правительство решило, что территория будет огорожена, и любая информация об этом будет строго засекречена. Власти заплатили за молчание выжившим жителям Пирги, и официально деревня прекратила свое существование. Пять лет продолжалось строительство стены вокруг Пирги, диаметр огороженной зоны составил сорок километров. После окончания работ институт Сухопутных войск в Килуне начал, не привлекая внимание, набирать добровольцев для секретного исследовательского проекта. Из желающих были отобраны двадцать ученых, среди которых оказались Бруно и Амелия Грасс. К несчастью, он был назначен в команду аналитиков, а она – в группу, действовавшую в полевых условиях. Им пришлось расстаться на долгих восемь лет, потому что именно столько продолжались исследования в Пирге. А закончилось всё дезертирством, исчезновением Амелии и закрытием зоны.
Однако Бруно верил, что его супруга все еще там, и четыре года добивался от влиятельных людей разрешения войти в зону. И когда у него не осталось ни аргументов, ни законных способов продолжат