– С декабря ? – ее глаза расширяются, когда она обнажает кинжал с рукоятью сплава у своего бедра.
– Нет! – я придвигаюсь к Ксейдену. – Он стабилен.
– Он вэйнитель! – Мира поднимает клинок.
– Я не люблю, когда клинки поднимают в сторону Вайолет, – Ксейден встаёт, загораживая меня плечом.
– Как будто это я здесь опасна? – она вскидывает кинжал, готовясь к броску, и в меня вливается сила. – Бреннан, ты…
– Не надо, – мягко говорит мой брат.
Мира приостанавливается и поворачивается, услышав тон его голоса, на ее лице проступает понимание.
– Ты знал? – взгляд Миры перескакивает с Бреннана на Ксейдена и на меня, боль и шок смешиваются в смертельную комбинацию. – Он убьет тебя, – наконец говорит она мне. – Это то, что они делают.
– Не убьет, – я вкладываю в эти слова всю свою уверенность, все свое доверие.
– Не убью, – клянется Ксейден. – И да, я стабилен, но все, что мы можем сделать, это замедлить прогрессирование.
Дыхание Миры замирает, а ее глаза пристально смотрят на мои.
– Ты скрывала это от меня.
– Ты тоже многое от меня скрывала, – я впиваюсь ногтями в ладони. – Вещи обо мне, которые я заслуживала знать.
– Она не намерена никому обо мне рассказывать, – говорит Ксейден.
Он пробил ее щиты?
– Ты хорошо ее обучил, – она бросает взгляд на нашего брата и убирает клинок в ножны, уходя. – Удачи в том, чтобы сохранить ей жизнь, – дверь захлопывается, когда она уходит.
Тиррендор, как самая большая наша провинция, поставляет больше всего призывников для наших войск. Однако сила Наварры заключается не только в тиррендорских солдатах, но и в самом ценном ресурсе провинции: Талладиум. Его потеря обречет Наварру на гибель.
Капитан Фитцгиббонс. Об истории Тиррендора: полная версия, издание третье
Глава 55
Проходит два дня, Мира никому ничего не говорит, и я начинаю верить, что Ксейден был прав и она не расскажет, даже если она не разговаривает со мной.
Наварра в шаге от того, чтобы объявить войну Тиррендору за неповиновение Сенариуму. Холден разместил войска на границе Коллдира, ожидая приказа отца, что побудило Ксейдена прекратить поставки талладиума, пока король Таури не подтвердит, что их союз устоит без обязательств провинций, а отряд аретийцев в Басгиате будет в безопасности, что застопорило кузницу военной академии. Единственный плюс в том, что днем я снова со своим отрядом, а ночью – в постели Ксейдена.
Оказывается, Панчеку совершенно безразлично, где кто спит. Квинн тоже проводит каждую ночь со своей девушкой, ведь Джекс, как оказалось, служит здесь.
Самое приятное на занятиях по рунам, которые профессор Трисса проводит целый день, – это пребывание на свежем воздухе в долине. Когда я нахожусь рядом с Тэйрном, дыра в моей груди становится чуть меньше. Что же неприятного? Я хуже, чем когда-либо, разбираюсь в рунах. На земле передо мной, где я сижу, скрестив ноги, в круге, который образовал наш отряд, лежит больше дюжины испорченных тренировочных дисков, и это только мои ошибки с обеда.
Еще несколько месяцев назад я едва справлялась с использованием более тонких нитей магии из силы Андарны, но сила Тэйрна непокорна и трудноразделима. Неудивительно, что моя печать – это практически все или ничего. Тэйрн ничего не делает наполовину, как и его сила.
– Я видела взлетающего дракона перед перерывом, это был Тейн? – спрашивает Ри, выкладывая перед собой беспорядочную, но, несомненно, эффективную руну разблокировки, пока профессор Трисса ходит по противоположной стороне круга, проверяя работу Нив и Брейгена.
Я киваю и вдавливаю свою однобокую трапецию с четырьмя неравномерно расположенными узлами и овалом, который мне удалось сделать похожим на яйцо, в тренировочный диск, закаляя руну. Дерево шипит, и фигура проявляется, выжигаясь на диске.
– Они дали Мире всего семьдесят два часа отпуска, что, судя по всему, больше, чем они могли себе позволить, – я морщу лоб, изучая руну. С каждым днем линия фронта отступает все ближе к Дрейтусу, и атмосфера вокруг напоминает воздух перед грозой, заряженный неизбежным насилием.
– Мне жаль, что у вас двоих не было больше времени, – Ри дарит мне то, что я начинаю называть осторожной улыбкой. Это наполовину сочувствие, наполовину ободрение и на сто процентов просьба не становиться овощем снова.
Это стало фирменным выражением нашего отряда с тех пор, как я появилась на занятиях позавчера.
– По крайней мере, ты увидела свою сестру, – говорит Кэт с восточного конца нашего круга рядом с Марен, обеими руками вычерчивая в воздухе пока еще невидимую руну. – Я не виделась с Сиреной уже несколько месяцев, – она не утруждает себя осторожной улыбкой, и я, как ни странно, это ценю.
– Мне жаль, – я говорю это искренне. Кордин практически заблокирован. Единственный способ попасть туда, не пересекая территорию вэйнителей, – это море.
– Я бы сказала, что все в порядке, но мы обе знаем, что это не так, – она кладет перед собой руну отпирания идеальной формы. – Как и то, что ты только что попыталась сделать, потому что это не отпирает… ничего.
– Будь повежливее, – Марен бросает косой взгляд на Кэт.
– Хорошо, что я преуспеваю в других областях, – я ослепительно улыбаюсь.
Ридок фыркает слева от Ри, и прежде, чем я успеваю сказать ему, что не это имела в виду, Сойер пихает его в ребра.
Профессор Трисса движется к первокурсникам, и я готовлюсь к неизбежному вздоху разочарования, который она издаст, когда дойдет до меня. Она в дурном настроении с тех пор, как провела большую часть вчерашнего дня с Мирой, разбирая, какие руны сработали, а какие нет в нашем неудачном путешествии. Пока единственное, к чему она пришла, – это то, что некоторые материалы могут переносить магию за пределы континента, а другие – нет.
– Это лучше, чем предыдущая, – Ри кивает на мою руну и расплывается в осторожной улыбке.
– Нет, – мое сердце подскакивает, когда очертания крыльев отбрасывают тень на южную сторону долины, а затем падает, когда оранжевый дубинохвост приземляется на западе, неподалеку от места, где Тэйрн лежит, отблескивая чешуёй, – В какой-то момент я перестану ее искать, верно?
– Возможно, – отвечает Тэйрн.
Так утешительно.
– Давай я тебе помогу, – Квинн перебирается справа от меня.
– Я пыталась. Она не хочет помощи, – замечает Имоджен, заканчивая очередную идеальную руну.
– Может, она не хочет помощи от тебя , – говорит Квинн, ее тон слишком мил.
Правда.
– Странно, учитывая, что я одна из лучших здесь, – отвечает Имоджен с не меньшей сладостью. Она, Кэт, Квинн и Слоун – наши сильнейшие, а Бэйлор и Марен – на втором месте. Боди идет вровень с Кэт, но последние два дня он пропускал дневные занятия, не мне судить. И, признаться, забавно видеть область, где Даин тоже не возглавляет класс.
– В этом-то и может быть проблема, – Квинн переводит взгляд на меня. – Трудно следовать советам той, кто делает их так долго, что они становятся второй натурой.
– Так и есть, – соглашаюсь я. меченные учатся годами. К тому времени, когда они достигают квадранта, они уже знают все схемы; им просто нужна магия. – Мне бы хотелось услышать твои мысли.
Квинн заправляет свои белокурые локоны за уши, а затем тянется к моему диску.
– Не помню, чтобы раньше ты так плохо справлялась. Что изменилось?
– Я всегда использовала силу Андарны, – тихо признаюсь я. – Сила Тэйрна слишком всеобъемлющая, она ломает податливые нити.
– Звучит верно. Мельгрен же не бегает вокруг, закаляя руны силой Кодага, – она откладывает диск. – Может, тебе нужно поработать с этим. По-настоящему защелкнуть углы, а не сгибать. Не надо уговаривать ее принять нужную форму – попробуй действовать более настойчиво. Даже агрессивно. Делай грубые движения, когда отламываешь края, сильно тяни, когда завязываешь узлы, – она имитирует движения.
– Жестче. Грубее. Я могу это сделать, – я киваю, затем тянусь к своему Архиву и выдергиваю прядь силы Тэйрна.
– Уверен, что сможешь, учитывая, с кем ты спишь, – поддразнивает Ридок.
Я закатываю глаза и делаю так, как посоветовала Квинн: придаю силе форму и завязываю узлы с почти жестоким усилием. Когда я закаляю руну в диск, она не идеальна, но и не самая плохая.
– Спасибо.
– Без проблем, – она ухмыляется, а затем скользит обратно к Имоджен. – Они будут безнадежно потеряны, когда мы оставим их в июле.
– Будут? – усмехается Имоджен.
Когда профессор Трисса переходит на нашу сторону круга, она одобряюще кивает Имоджен, потом Квинн, а затем делает паузу над моим диском.
– В крайнем случае сойдет.
Это самая высокая оценка, которую она дала мне за все время здесь.
Час спустя Феликс подходит с другой стороны поля, его летная куртка перекинута через руку.
У меня замирает желудок. Использовать нити силы Тэйрна – это одно, а владеть – совсем другое.
– Идём, – говорит он мне, указывая на поле. – Трисса, она будет у меня до конца дня.
О радость. Я поднимаюсь на ноги и отряхивая траву.
– Феликс, ты думаешь, сейчас самое время подтолкнуть ее? – спрашивает Трисса, обращаясь к тому самому вопросу, о котором все думают, но никто не осмеливается его задать.
– Я думаю, сейчас лучше, чем на поле боя, – отвечает он, уже уходя. – Пойдем, Сорренгейл, – добавляет он. – Может, ты и потеряла своего маленького ирида, но у тебя все еще есть Тэйрн.
– Я придержу твои диски, – заверяет Ри.
– Спасибо, – я беру свою летную куртку и рюкзак, затем догоняю Феликса. – Я не теряла ее. Она ушла, – не знаю почему, но формулировка имеет значение.
– Тем более надо тренироваться, – он направляется к своему красному мечехвосту. – Если ириды не придут нас спасать, то лучше быть готовыми. Не хватало только, чтобы появился еще один Джек Барлоу, и они не просто приблизятся к Дрейтусу – вэйнители будет у нашей входной двери.