– Умереть сейчас или умереть потом, какая разница? – спрашивает кто-то из Второго крыла.
– Умри сейчас, и писцы назовут твое имя утром, – Эметтерио пожимает плечами. – Выбери борьбу с общим врагом, и есть шанс, что ты доживешь до выпуска. Лично мне, – он почесал бороду, – наши шансы нравятся. В последний раз, когда тень и молния сражались бок о бок, им удалось загнать вэйнителей обратно в Барренс на несколько сотен лет. Мы придумаем, как сделать это снова.
Я неловко обхватываю проводник и чуть не роняю его. Ксейден и я – первые из сильных печатей, живущие одновременно со времен Великой Войны?
Головы поворачиваются в мою сторону, и один за другим все опускают оружие.
– Вы заставили своих драконов и грифонов гордиться вами, – Девера кивает. – Каникулы закончились. Ваши профессора вернутся в ближайшие двадцать четыре часа, и на вашем месте я бы сосредоточилась на том, чтобы хорошенько выспаться, прежде чем Эметтерио решит, что вы должны пробежать Полосу препятствий просто ради развлечения. Мы закончили ждать дворян. Боевой инструктаж ровно в девять утра, будет договор подписан или нет, – она пристально смотрит на нашу группу. – И это касается каждого кадета, независимо от того, какого цвета куртки вы предпочитаете. Вы освобождены от всего, что, как вы думали, вы здесь делали.
Курсанты расходятся, проходя мимо наших профессоров, пока трое идут в нашу сторону, а затем крылатые взмывают в небо. Я не могу не отметить, что курсанты по-прежнему разделены на наваррцев и аретийцев. По крайней мере, никто не пытается убить друг друга.
Мы держим летунов спиной к помосту, пока наваррцы не уйдут, а затем наш отряд заходит в тыл.
– Иногда я это понимаю, – говорит Кэт, натягивая капюшон и идя впереди меня. – Почему он выбрал тебя. Хорошая речь. Хотя ты долго думала, прежде чем вмешаться.
– Не за что, – бормочу я ей в ответ, но крошечная улыбка кривит мои губы.
– Никогда не думал, что буду тосковать по простому дню занятий, – Ридок закидывает руку мне на плечо, пока мы идем. – Может быть, старый добрый сеанс парапета.
Я замечаю Ксейдена сбоку от ступеней ротонды вместе с Льюэллином, Бреннаном и Мирой, и у меня сводит живот. Должно быть, у них есть новости.
– Наши одноклассники пытаются убить друг друга – это не совсем оригинально, – говорит Слоун, проходя мимо, и я замираю, увидев напряженное выражение лица Бреннана.
Похоже, это не очень хорошие новости.
– Вы действительно просто стояли и смотрели, как все это происходит? – спрашивает Ри, когда наши профессора приближаются.
– Да, – Девера вытирает свои летные очки, затем натягивает кожаный ремешок за головой. – Это должно было произойти в какой-то момент, а здесь хотя бы контролируемая среда, – заканчивает она через плечо.
– Я чувствую себя таким защищенным. – Ридок кладет руку на сердце. – Даже воспитанным. Ты согласна, Вайолет?
– Ты в общих чертах описал, как воспитывали Вайолет, – говорит Даин, идя сзади нас с Аариком, когда остальные направляются внутрь с остатками отряда. Он смотрит на меня. – Спасибо, что вмешалась. На секунду я подумал, что она меня там спалит.
– Спасибо, что без колебаний пришел, когда я сказала, что ты нам нужен, – наши глаза встречаются, и на секунду меня осеняет, насколько все могло бы быть иначе, если бы он проявил такую же веру в меня на первом курсе, как сегодня. Но не настолько, чтобы изменить мое отношение к Ксейдену.
– Всегда буду, – он улыбается мне, а затем поворачивает в сторону общежития.
Когда я смотрю на Ксейдена, он смотрит в ответ, и его бровь со шрамом приподнимается, а взгляд перескакивает на Даина, а затем снова на меня.
Мои глаза сужаются. Это… Нет, это не может быть ревностью, не так ли?
Ри смотрит на Ридока и Аарика, покачивая головой.
– Вайолет, мы встретимся с тобой позже.
– Нам нужно поговорить и с тобой, Аарик, – замечает Бреннан, выглядя так, будто за последние несколько часов он постарел лет на пять. Он и к Мире-то не очень близко стоит, отчего у меня замирает сердце.
Рука Ридока сползает с моих плеч.
– Да ладно. Почему Аарик должен остаться? Он же первокурсник.
– Не заставляй меня тащить тебя, – предупреждает Ри, поднимая один палец, и Ридок со вздохом соглашается, двигаясь вперед и оставляя нас шестерых на ступенях ротонды.
– Давайте зайдем внутрь, – Бреннан удивляет меня, спускаясь по ступеням и срезая путь по диагонали к академическому крылу.
Переместившись к Ксейдену, я изучаю суровые черты его лица, пока мы следуем за Бреннаном, а остальные – за нами.
– Все в порядке? – тихо спрашиваю я, чувствуя, что его щиты надежно заблокированы. – Ты в порядке?
– Хорошая речь, – он берет мою руку, переплетая наши пальцы.
– Она собиралась убить Даина, – мой голос падает до шепота. – Они действительно нас ненавидят.
– Это не меняет того факта, что мы здесь. Особенно теперь, когда мы достигли условий, чтобы бунтовщики остались, – Ксейден ловит дверь, прежде чем она успевает закрыться за Бреннаном, а затем придерживает ее, пока я прохожу, его пальцы выскальзывают из моих.
– Это же хорошо, да? – я бросаю взгляд в его сторону, когда мы входим в пустынный зал для спаррингов. – И ты не ответил на мой вопрос.
– Сначала поговори с братом, – он скрещивает руки, когда мы доходим до края первого ряда матов, где ждет Бреннан. Когда к нам присоединяются остальные, мы образуем неплотный круг.
Это не сулит ничего хорошего. Тревога сворачивается у меня в животе, словно змея, готовая нанести удар, когда я замечаю мрачные выражения лиц старших всадников напротив нас.
Аарик засовывает руки в карманы слева от меня.
– Дай угадаю. Холден осложнил переговоры?
Я чертыхаюсь.
– Твой брат определенно не помог, – замечает Льюэллин, почесывая щетину под челюстью.
– Холден здесь? – удается спросить мне.
– Приехал сегодня утром с ротой из Западной гвардии, – Аарик бросает на меня знающий взгляд, на который я отвечаю быстрым оскалом.
– Великолепно, – его вспыльчивость – последнее, что нам нужно за столом переговоров.
Мира пристально смотрит на нас с Ксейденом, но молчит.
– Кстати, твой секрет по-прежнему в безопасности, – обращается Льюэллин к Аарику, – хотя ты мог бы подумать о том, чтобы избавить своего отца от страданий. У него половина личной гвардии ищет тебя.
– Показывает, насколько они эффективны, не находите? – Аарик саркастически усмехнулся. – Так что за новости? Или вы просто собрались послушать речь Вайолет? – его внимание перескакивает с одного человека на другого, несомненно, он фиксирует мельчайшие детали каждого изменения в выражении лиц, как его воспитывали. Он всегда был самым наблюдательным из своих братьев. – Она была очень трогательной.
– Мы слышали, – Бреннан одаривает меня вспышкой гордой улыбки. – И видели.
– Она была бы отличным политиком, – продолжает Аарик. – Или генералом, может быть? Определенно дворянкой.
– С такой речью? По крайней мере, герцогиней, – Ксейден смещает свой вес, задевая локтем мое плечо.
Я качаю головой.
– Нет, спасибо… за все это. Я не люблю политику и не умею общаться с Сенариумом, – я оглядываюсь по сторонам. – Так, кто-то должен начать говорить.
– Лейтенант Риорсон? – прерывает меня всадник-посыльный, окликая с порога.
– Сейчас вернусь, – рука Ксейдена проводит по моей пояснице, когда он откликается.
– Твоя миссия обсуждалась сегодня за столом переговоров в надежде, что они дадут нам отсрочку, - говорит Бреннан, - а учитывая, что сейчас все в сборе…
Змея тревоги ударяет сильно и верно.
– Холден, – догадывается Аарик, его изумрудно-зеленые глаза слегка сужаются, устремляясь на моего брата. – Холден идет с ней, не так ли?
Моя челюсть отпадает , а затем захлопывается от сожалений в глазах Бреннана.
– Ни хрена подобного, – я качаю головой. – Ты не можешь быть серьезным, – я отказываюсь даже думать об этом.
– Они серьезно, – говорит Аарик, не глядя в мою сторону. – Поромиэль без вопросов примет Сорренгейл, так что раз тебе нужен король, способный говорить от имени Наварры, они должны думать, что ты направляешься в островные королевства или на север, – он наклонил голову, изучая старших всадников. – Это все?
Меня сейчас стошнит.
– Почему ты плохо себя чувствуешь? – спрашивает Андарна.
– Холден? – медленно размышляет Тэйрн, и я клянусь, что чувствую, как поднимаются его несуществующие брови.
– Значит, мы убьем его, если он будет причинять ей неудобства, – предлагает Андарна. – Проблема решена.
– Вы не можете убить наследника престола, – хотя я и сама пару раз поддавалась искушению.
– Ты действительно мудрейший из них, не так ли? – Льюэллин сардонически усмехается. – Наше королевство только выиграло бы от того, что вы стали наследником, Ваше Высочество.
– Аарик, – поправляет он, складывая руки. –Так вот зачем вы хотели меня видеть здесь? Чтобы узнать, заявлю ли я о себе, раз уж Холден так жаждет отправиться на опасное задание? Чтобы все чувствовали себя хорошо и уютно, что есть еще запасной вариант?
– Возможно, – герцог улыбается Аарику.
– Похвальная попытка, но я здесь только ради своего отряда. Я ликвидирую семейный бизнес, прежде чем вернусь к нему, – язвит Аарик.
– Ваш принц не хочет вступать в игру, – Мира вскидывает бровь на Льюэллина. – А теперь расскажите Вайолет остальное, или это сделаю я.
Комментарий напоминает мне:
– Требования Андарны?
– Верно, – говорит Льюэллин, когда возвращается Ксейден, все еще с суровым лицом, но уже со свернутым пергаментом в руках, занимая место рядом со мной. Герцог достает из кармана список Андарны. – Ты уже знаешь, что пункт два теперь в руках капитана Грейди. Но ты выиграла третий пункт. Сенариум согласился, что все, кто улетел в Аретию, будут приняты обратно с полным прощением их измены и бунта в рамках теперь уже согласованного договора с Аретией, – он взглянул на Ксейдена, – которое будет подписано утром, как только писцы закончат его составление. Лично я думаю, что ты напугала их до смерти, пригрозив уйти вчера, Вайолет. Отличная работа. Пункт четвертый: Андарна не будет подвергаться никаким тестам…