У меня замирает сердце. Мы не обнаружили их во время патрулирования, потому что они уже внутри .
Редчайшие из печатей – те, что восходят раз в поколение или столетие, – дважды проявлялись одновременно в наших записях, причем в оба критических момента нашей истории, но лишь однажды шестеро самых могущественных одновременно ступили на Континент. Каким бы захватывающим ни было это зрелище, я бы предпочел не дожить до его повторения.
– Майор Далтон Сиснерос. Исследование печатей
Глава 2
– Они в стенах! – рычит Тэйрн.
– Уже выяснили, – я меняю свои кинжалы на два со сплавами у бедер и быстрым движением передаю один Сойеру. – Сегодня никто из нас не умрет.
Он кивает, хватая клинок за рукоять.
– Марен, защищай Сойера, – приказывает Рианнон. – Кэт, помоги, кому сможешь. Пошли!
– Наверное, я просто… останусь здесь? – говорит Сойер позади нас, бормоча ругательства, пока мы бежим между рядами лазаретных коек.
Мы первыми добегаем до дверей, где Уинифред держит на руках плачущего курсанта пехоты.
– Вайолет, не выходите туда… – начинает она.
– Заприте двери! – кричу я, когда мы пробегаем мимо.
– Как будто это их остановит? – бросает Ридок, когда мы входим в туннель, и мы все трое замираем от открывшегося перед нами зрелища.
Одеяла на всех переполненных кроватях в коридоре были откинуты, обнажая иссохшие тела. У меня сводит желудок. Как это произошло так быстро?
– Вот дерьмо, – Ридок выхватывает еще один кинжал справа от меня, когда через двери лазарета позади нас проскакивают еще два всадника, оба из Второго крыла.
Я тянусь к Ксейдену и обнаруживаю, что его щиты не только подняты, но и непробиваемы.
Досадно, но ладно. Я вполне способна сражаться сама, и со мной Ридок и Ри.
– У тебя нет проводника, – напоминает мне Тэйрн. А это значит, что я не могу точно определить свои удары молний, особенно в помещении.
– Я всегда была гораздо точнее с кинжалами, чем с собственной силой. Предупреди тех, кто охраняет камень.
– Уже сделано, – отвечает он.
– Проверьте мост! – приказывает Рианнон двоим из Второго крыла, и они отправляются в сторону квадранта всадников.
– Вынесите их тела наружу, когда закончите убивать, чтобы мы могли поджарить их для удовольствия, – предлагает Андарна.
– Не сейчас, – я успокаиваю дыхание и сосредотачиваюсь.
– Смотрите в оба, – говорит Рианнон, ее голос так же тверд, как и ее рука, когда она достает кинжал со сплавом и перемещается влево от меня. – Идем.
И мы движемся как одно целое, тихо и быстро пробираясь по коридору. Я смотрю вперед, пока Ри и Ридок проверяют слева и справа соответственно, и их молчание говорит мне все, что нужно знать. Выживших нет.
Мы следуем по изгибу туннеля, миновав последнюю койку, и тут из лестничного пролета вперед вылетает писец, его мантии развеваются за его спиной, когда он на полной скорости бежит к нам.
Я переворачиваю кинжал в руке и хватаю его за острие, сердце начинает биться с удвоенной силой.
– В какую сторону они пошли? – спрашивает Ри у кадета.
Капюшон писца откидывается, открывая красные глаза с паутинными венами на висках. Нет, точно не кадет. Он тянется под мантию, но к тому времени, как он хватается за рукоять меча, я уже успеваю вскинуть запястье.
Мой кинжал вонзается ему в левую часть груди, и его глаза расширяются от шока, когда он без сил падает на пол туннеля. Его тело содрогается в течение одного удара сердца.
– Проклятье. Иногда я забываю, насколько ты хороша в этом, – шепчет Ри, сканируя наше окружение по мере продвижения вперед.
– Как ты узнала? – спрашивает Ридок все тем же тихим тоном, быстро разгребая шелуху от тела и доставая мой клинок.
– Писец должен был бежать в сторону Архива, – я возвращаю клинок и обхватываю рукоять рукой. – Спасибо, – силовой гул сплава немного приглушен, но все еще присутствует, надеюсь, он способен нанести еще один убойный удар. Сколько их мы с Имоджен видели, пока шли в лазарет, даже не подозревая об этом? – Вот как они питались незаметно. Они одеты как писцы.
Две фигуры в кремовых мантиях приближаются с противоположной стороны туннеля, огни освещают их звание первокурсников, и я снова готовлюсь к броску.
– Сбросьте капюшоны, – приказывает Ри.
Они обе вздрагивают, и курсантка справа быстро опускает капюшон, но руки ее собеседницы слегка дрожат, когда она подчиняется, а ее широко раскрытые голубые глаза смотрят на тело у моих ног.
– Это… – шепчет она, и ее подруга обхватывает ее пошатнувшуюся фигуру.
– Да, – я опускаю клинок, отмечая, что ни у кого из них нет красноты в глазах или на висках. – Возвращайтесь в Архив и предупредите остальных.
Девушки поворачиваются и убегают.
– Вверх или вниз? – спрашивает Ридок, стоя на ступеньках.
Под нами кто-то кричит.
– Вниз, – говорим мы с Ри одновременно.
– Отлично, – Ридок поворачивает шею. – Спускаемся по лестнице в камеру пыток, где ждет несметное количество только что питавшихся темных колдунов. Хорошие времена, – он берет на себя инициативу, перекладывает кинжал в левую руку и поднимает правую, готовясь взмахнуть им, пока Рианнон шагает за мной.
Мы быстро спускаемся по лестнице, прижимаясь спиной к каменной стене, и я молча благодарю Эрана Норриса за то, что он построил в Басгиате каменные лестницы, а не деревянные, которые могут скрипеть… или гореть.
– Сконцентрируйся на настоящем, а не на прошлом, – наставляет Тэйрн.
Под нами раздается металлический лязг – от звона сталкивающихся лезвий до скрежета стали о камень. Но именно маниакальный смех, смешанный с воплями боли, заставляет меня торопиться, сила нарастает, потрескивая по коже.
– Контролируй это! – приказывает Тэйрн.
– Время тишины, – напоминаю я ему, поднимая щиты, чтобы заблокировать его, зная, что он все равно сможет прорваться, если захочет.
– Хватит играться с убийствами, помоги нам открыть дверь! – требует кто-то снизу. Если они хотят открыть дверь камеры, то они точно не на нашей стороне. Они пришли за Джеком.
– Сколько охранников у Барлоу? – шепчет Ридок, когда мы приближаемся к повороту лестницы, за которым мы предстанем перед тем, кто ждет нас внизу.
– Двое… – ответ Рианнон быстро заглушается низким и болезненным криком.
– Пусть будет один, – отвечаю я, готовя правую руку к броску.
Взору открывается коридор, ведущий к камерам, и я окидываю взглядом слишком знакомое пространство, быстро оценивая ситуацию.
Двое темных колдунов, одетых в мантии писцов, дергают за неподвижную ручку двери в камеру Джека, третья женщина держит меч с рубиновым эфесом у шеи второго лейтенанта, прижатого к столу кинжалами, воткнутыми в руки, а четвертая стоит на краю теней.
Ее длинная серебристая коса свободно распускается из-под капюшона, когда она обращает внимание на нас, а ее жуткий красный взгляд перескакивает на мой и слегка расширяется под выцветшей татуировкой на лбу. У меня кровь стынет в жилах, когда ухмылка перекашивает ее рот, искажая красные вены на висках, а затем она… исчезает.
Я моргаю от внезапного ветерка, который играет выбившейся прядью моей косы, а затем смотрю на пустое место, где она только что стояла. По крайней мере, мне так кажется. Или померещилось?
Ри громко вздыхает позади меня, и мое внимание переключается на пленного стражника. Кровь из ран заливает стол, и я сглатываю жжение кислоты в горле, заметив слева два трупа – один в кремовом, другой в черном.
Женщина с драгоценным мечом за столом поворачивается, ее короткие светлые волосы бьют по острым скулам, когда она смотрит в нашу сторону, обнажая ветви красных вен на висках.
Я резко двигаю запястьем на случай, если она тоже исчезнет.
– Всадники… – ее голос угасает, когда мой клинок вонзается ей в горло.
Ридок бросается на тех двоих, что стоят у двери, но они уже наготове: один выхватывает меч, который Ридок блокирует толстой полосой льда.
Я бросаю оставшийся кинжал в другого, преодолевая последние два шага, но темноволосый вэйнитель двигается неестественно быстро, уклоняясь от удара. Мой кинжал отскакивает от каменной стены позади него, а я бегу к всаднику, истекающему кровью на столе.
Черт!
Ри перепрыгивает через тело женщины и направляется к Ридоку, а я продолжаю движение, не сводя глаз с того, на ком промахнулась.
Вэйнитель взмахивает рукой, и в мою сторону летит что-то тяжелое.
– Падай, Ви! – кричит Ридок, выбрасывая руку ладонью вниз, и по моим ногам пробегает холодок, когда шипы устремляются к лицу.
Я падаю на колени и скольжу по небольшому льду, когда булава проносится над моей головой, со свистом рассекая воздух.
– Только не ту, что с серебряными волосами! – кричит вэйнитель с мечом, и я встаю на ноги, чуть не поскальзываясь на покрытом кровью камне. – Она нам нужна!
Чтобы контролировать Ксейдена? К черту. Я никогда больше не буду использована против него.
– Теперь моя очередь! – кричит Ри, и когда я бросаю взгляд влево, она уже замахивается булавой на ее прежнего владельца, давая мне время добраться до дергающегося всадника на столе.
– Держись, – говорю я ему, тянусь к горлу, чтобы остановить кровотечение, но замираю, когда последний вздох вырывается из его груди и он падает замертво. Его больше нет. Мое сердце сжимается на мгновение, прежде чем я достаю еще два кинжала и поворачиваюсь к своим друзьям.
Темноволосый вэйнитель перемещается в мгновение ока, уворачиваясь от булавы Рианнон, а затем появляется передо мной, словно все это время стоял на месте.
Быстрые. Они чертовски быстрые .
Сердце бешено колотится, когда я подношу кинжал к его горлу, а он смотрит на меня с тошнотворным возбуждением в красных глазах. Сила разливается по моим венам, нагревая кожу и поднимая волосы на руках.