– Хорошо, что я трахаюсь как третьекурсник, – Ридок ухмыляется. – К тому же я в поисковом отряде, что придает мне дополнительную привлекательность.
Это вызывает у него второй взгляд и вспышку интереса, прежде чем летун поворачивается на своем месте.
– Откуда у тебя такая уверенность, Гэмлин? – спрашивает Марен слева от меня.
Ридок фыркает.
– Переживи Полосу препятствий. После этого ты поймёшь, что один отказ тебя не убьет, – он наклоняется к летуну. – Кстати, третьекурсники обычно сидят наверху, но если ты хочешь быть ближе ко мне, это тоже нормально.
Летун наклоняет голову и барабанит ручкой по столу.
Я подавляю смех, а Сойер качает головой.
– Расскажи Сойеру об армии Деверелли, – напоминает мне Ридок, откидываясь на спинку своего кресла, когда первокурсник не может ответить на простой вопрос о стратегии действий на высоте.
– А, ну да – я снова зеваю и открываю дверь архива под треск электричества в надежде, что оно не даст мне заснуть. Должна признать, приятно снова быть собой . – У них она есть. Они называют их просто охранниками. Так что да, у них есть оружие, которым можно торговать, просто они это не афишируют.
– Хотеть тебя в качестве оружия – странно. У них нет магии, – говорит Кэт слева от Марен. – Ты страшна с молнией, Сорренгейл, но без нее… – мы все смотрим в ее сторону, но она лишь пожимает плечами. – Что? Вы все об этом подумали. Я просто сказала это.
– Может, там, наверху, происходит что-то более важное, чем передвижение вражеских войск, второкурсники Железного отряда? – спрашивает Девера, и лекционный зал затихает.
По моей шее ползет тепло, и я поворачиваюсь на своем место.
– Ну я думаю… – Ридок почесывает затылок. – Сорренгейл сейчас вроде как отвечает за спасение всего континента, так что, возможно…
Ри захлопывает ему рот.
– Ничего такого. Мы приносим вам свои извинения, майор.
Девера саркастически вздергивает бровь и облокачивается об стол.
– Как прошла ваша поездка на Деверелли, кадет? Вы спасли нас всех?
Кожаные куртки скрипят во всех направлениях, когда головы поворачиваются в мою сторону.
Я прочищаю горло.
– Полагаю, принц докладывает руководству, но мы заключили сделку, которая позволит нам получить дипломатический доступ к острову в качестве стартовой площадки для дальнейших поисков, – и я лично заручилась молчанием Кортлина о том, что сделал Ксейден, пообещав свою собственную жертву, добавив мягкое напоминание о том, что не хотела бы, чтобы наш новый союзник выглядел слабым .
– Это все, что вы обсуждали? – спрашивает она, выражение ее лица неуютно напоминает мамино, и я киваю.
– Из всех магазинов на островке торговцев она заставила нас посетить книжный , – добавляет Кэт с раздраженным вздохом, постукивая пером по блокноту, и мне становится немного легче, когда внимание переключается на нее.
– Похоже на нашу Вайолет, – Девера улыбается. – Раз уж ты сегодня такая разговорчивая, Сорренгейл, почему бы тебе не рассказать нам, что в наступлении на Валлию вызывает такое беспокойство, – она показывает жестом на карту позади себя.
Черт, мне действительно следовало быть внимательнее. Я сканирую карту в течение двух ударов сердца, отмечая, что некоторые флаги, которые раньше были красными, теперь стали серыми, а красные отступили с севера от Брейвика и в целом тошнотворно движутся на юго-запад.
– Это говорит о движении на юг, – отвечаю я. – Как только мы подняли чары в Аретии, вэйнители изменили курс, оставив завоеванные территории вроде Пэвиса и сосредоточившись на границе Поромиэля с Наваррой, что, как мы теперь знаем, было наступлением, призванным нанести удар по местам вылупления в Басгиате. Перемещение на юго-запад свидетельствует об изменении стратегии, – до Кордина меньше дня полета на виверне, но если их единственная цель – прокормиться, то придется преодолеть немало не высушенных земель. Но если бы это было так, карта не выглядела бы столь продуманной.
– Твое лучшее предположение о стратегии?
У меня сводит живот.
– Они каким-то образом знают о чарах в Аретии и занимают позиции, чтобы быть готовыми к их падению.
По комнате прокатывается ропот.
Девера кивает.
– Я тоже так думаю.
Моя кровь холодеет. Но как ?
•••
Следующая неделя проходит как в тумане. Никогда еще мне не приходилось так много работать… и никогда я так сильно не волновалась за Ксейдена.
Он уже должен был вернуться. Сенариум ожидает, что через неделю мы отправимся в Уннбриэль, и я начинаю нервничать. Восьми дней должно хватить, чтобы круги вокруг его глаз исчезли, верно?
Если только он не стал асимом. Я задвигаю эту мысль как можно дальше.
Когда я не учусь на занятиях, не близка к перегоранию на полигоне, не морожу задницу на летных маневрах, не тренируюсь с мини-арбалетом, подаренным мне Марен, не прорабатываю каждую мышцу до предела с Имоджен и не слушаю, как Андарна в подробностях рассказывает, почему Тэйрн – худший наставник всех времен, я читаю книги отца с теми членами моего отряда, кто может уделить мне время. У нас с Даином уходит два вечера на то, чтобы расшифровать оставленные отцом подсказки, чтобы открыть книги с кодовым замком, а когда мы это делаем, я даже не могу рассказать об этом сестре, поскольку она впервые за всю свою карьеру взяла отпуск по личным обстоятельствам.
А когда я ничего этого не делаю? Я нахожусь в боевой яме со своим отрядом, либо для собственного обучения, либо вместе с остальными членами квадранта, что быстро стало нашим любимым занятием – смотреть, как выбивают друг из друга дерьмо в надежде чему-то научиться.
Сегодня днем все вторые и третьи курсы нашего отряда сидят в левом нижнем ряду амфитеатра с книгой Есинии на коленях, а перед нами тренируются два других отряда из Второго и Четвертого крыла под руководством профессора Карра, который сегодня сменил преподавателя. Гаррик и Боди наблюдают за нами, прислонившись к стене, и время от времени качают головами, когда тоже поднимают глаза от своих книг.
Второкурсник летит в огненной вспышке, и все до единого смотрят вверх, когда парень приземляется на задницу, пламя все еще поднимается из его волос.
– Давай, – Боди пихает Гаррика, и тот с разбегу падает на коврик. Щелчок запястьем, и пламя гаснет, лишенное кислорода.
– Не кажется ли вам, что это уже слишком? – спрашивает Гаррик у профессора Карра.
– О, это становится интересным, – Ридок кладет на колени самый отредактированный на континенте том о воинских обычаях Уннбриэля, а Сойер берет с него пример. Сойер не присоединился к нам на летных маневрах, но я рада, что он готов присутствовать на занятиях. Это предвещает его возвращение, если и когда он будет готов или даже просто готов говорить об этом.
– Невероятно, – соглашается Ри с другой стороны от меня, большим пальцем отмечая свое место в книге о погодных условиях на островах.
Профессор Карр бросает взгляд на Гаррика и складывает руки.
– Шрам напомнит ему, что в следующий раз нужно действовать быстрее. Он же не умер.
– Пламя не должно было прикасаться к нему, – возражает Гаррик.
– Очевидно, ты недостаточно учился , чтобы знать лучшую методику, – огрызается Карр. – Наличие влиятельных друзей не делает тебя хорошим преподавателем.
У Гаррика сжимается челюсть, когда он уходит с мата вместе с дымящимся второкурсником, а тот возвращается в свой отряд.
– Он засранец, – замечает Боди, а затем прислоняется к стене и возвращается к чтению заданного ему сборника ранних басен из Брейвика. Он ищет истории о темных колдунах, исцеленных любовью, или добрыми делами, или танцами нагишом под полной луной после того, как выпили яд редкой змеи, встречающейся только на самом дальнем острове во время лунного затмения, или… что-нибудь.
Что угодно.
Я поправляю пустую кожаную обложку, скрывающую отцовскую книгу, и перечитываю отрывок о боевом испытании для разных уровней допуска ко двору Уннбриэля, а затем передергиваю левым плечом. Надавливание на напряженную трапециевидную мышцу тоже не помогает успокоить протестующий сустав.
– Ты была слишком строга с ней прошлой ночью, – ворчит Гаррик на Имоджен, забирая у Боди свою книгу.
При всем том, что мы читаем, я не могу даже предположить, что лежит на столе у Есинии.
– Отвали, – бормочет Имоджен позади меня, агрессивно перелистывая страницу.
– Я в порядке, – я бросаю взгляд на них обоих, а затем продолжаю листать страницы. Наблюдения моего отца о боевом острове точны, почти клинически, но лишены его обычной проницательности. Между этой книгой, написанной в двадцать три года и прямо в квадранте писцов, и рукописью, которую он оставил для меня в своем кабинете, есть заметная разница.
Но когда он успел побывать на островах? Или когда у него было время на расшифровку рудиментарных словарей, которые быстро стали бичом существования Даина?
– За последний час она размяла все свои суставы не менее трех раз, – тон Гаррика становится резче. – Я бы сказал, что это означает, что тебе нужно облегчить…
– Нет, – Имоджен перевернула еще одну страницу. – Не вымещай на мне свое недовольство Карром. Если Вайолет покажется, что мы тренируемся слишком сильно, она мне скажет.
Я оглядываюсь через плечо и вижу, как она крутит указательным пальцем, предлагая Гаррику отвернуться, а Квинн, склонившись над плечом, читает присланный королевой Марайей том о вэйнителях и возможностях медицинского применения к ним.
Учитывая, как трудно нам было достать эти книги, дико думать, что Гаррик мог бы прямо отсюда отправиться в библиотеку, где бы она ни находилась.
Я моргаю, затем наклоняюсь вперед, упираясь локтями в стену прямо над головой Боди.
– Эй, Боди? – шепчу я так, чтобы слышали только мы двое.
– Да, Вайолет? – отвечает он, поднимая глаза.
– Какая у тебя вторая печать? – я понижаю голос еще больше.