– Убирайся с глаз моих, – приказывает Холден.
– Должно быть, тебя убивает то, что ты не можешь меня заставить, – уголок рта Ксейдена приподнимается. – Почему бы тебе не залезть в свою маленькую корзинку?
– Отвали, – щеки Холдена краснеют, но он отступает на шаг.
– Мне, честно говоря, все равно, убьешь ты его или нет, – говорю я Ксейден, – но тебе будет не все равно. Разве не так ты говорил, когда я чуть не оторвала голову Кэт в Аретии?
– Он собирается убить тебя, – отвечает Ксейден. – Это не сработает.
– Я не умру из-за Холдена.
Ридок выходит из тумана слева от меня, бросает взгляд на Холдена и Ксейдена и направляется в мою сторону.
– Похоже на Молотьбу, не так ли? Захватывающе. Страшно. Мы знаем, что должны идти, но есть все шансы, что нам надерут задницы.
– Мне не понравилось лететь прямо до Альдибаина, – объявляет Холден в туман. – Сегодня мы пролетим только половину пути…
Туман вздымается от взмаха еще одной пары крыльев, и земля вздрагивает, когда слева, прямо за Ридоком, приземляется дракон.
Холден ахает и пятится назад.
Туман скрывает все, кроме очертаний когтей, пока дракон не опускает синюю морду до уровня земли и не делает глубокий вдох в сторону Холдена.
Что, черт возьми, Молвик…
Мой желудок подпрыгивает.
– Я же говорил, что с первенцем проблем не будет, – напоминает Тэйрн.
– Молвик? – Ридок слегка наклоняется вперед, как будто можно перепутать шрам, проходящий по морде синего дубинохвоста.
– Нет! – я передергиваю плечами, бросаю рюкзак и бегу мимо Ксейдена и Холдена прямо в туман. – Не делай этого! – я успеваю пройти менее тридцати футов, прежде чем обнаруживаю, что он идет к нам со стороны Даина.
– Я не собираюсь сидеть в стороне и смотреть, как Холден вас всех убивает, – говорит Аарик, затягивая ремень рюкзака. Ради Данн, у него нет даже летной куртки, пригодной для боя.
– Это не то, чего ты хочешь, – напоминаю я ему. – Не позволяй действиям брата заставлять тебя, – я взмахиваю указующим перстом в сторону Даина, – и не позволяй ему делать это!
Даин поднимает обе руки вверх, ладонями наружу, к груди.
– Каким образом я виноват во всем этом?
Я пытаюсь найти ответ.
– Он первокурсник, а ты – лидер крыла!
Даин потирает переносицу и проводит пальцами по тяжелым темным кругам под глазами.
– Ви, мне кажется, он выше рангом, чем я в этом вопросе.
– Ты уверен, что хочешь это сделать? – спрашивает Ксейден, так близко, что я вдруг чувствую его тепло у себя за спиной.
– Хочу? Нет, – Аарик качает головой. – Но мне нужно. И я не против того, чтобы Холден сделал твою жизнь чертовски несчастной, но я против того, чтобы он обрек континент на смерть от рук темных колдунов, потому что он не может сделать глубокий вдох и сосчитать до трех, когда злится.
– По-моему, звучит отлично, – рука Ксейдена касается моей спины. – Ты справишься? – он смотрит в мою сторону.
Я изучаю подбородок Аарика и решимость в его зеленых глазах, а затем киваю в знак поражения.
– Ты все вправе делать свой собственный выбор, и если ты так решил, я тебя поддержу.
Аарик кивает, и мы с Ксейденом и Даином, шагая в ногу, направляемся к нашим драконам… и Холдену.
– Похоже, корзина тебе все-таки не понадобится, – говорит Ксейден, когда мы возвращаемся туда, где нас ждут Мира с Ридоком, Гарриком и Холденом. – Мы нашли себе еще одного принца.
У Холдена отпадает челюсть, когда его расширенный взгляд устремляется на младшего брата.
– Не удивляйся так, – приветствует его Аарик.
– Не удивляться… – Холден медленно качает головой. – Ты позволил нам носиться по всему королевству, разыскивая тебя по борделям и игорным домам, и все это время ты был здесь ?
– То, что ты отправился искать меня по своим любимым местам, – это только начало того, что ты сделал не так, – отвечает Аарик.
– Ты всадник ? – восклицает Холден.
– Так решил дракон, – Ридок указывает на Молвика.
– Он мог бы позволить тебе думать, что он мертв, – бормочет Мира.
– Он будет мертв, когда наш отец услышит… – начинает Холден.
– Давай, беги и расскажи ему, – Аарик пожимает плечами. – Или не говори. Мне действительно все равно. Я перебрался через парапет, потому что мне надоело сидеть сложа руки, зная, что вы с отцом ни хрена не делаете с темными колдунами, и я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как вы зарываете в землю нашу единственную надежду. Я полечу как королевский представитель.
Холден напрягся.
– Ни в коем случае, Кэм.
– Его зовут Аарик, и он точно полетит, – парирую я, зарабатывая угрожающий взгляд от своего бывшего, который меня даже не пугает. – Тебе запрещено появляться в Деверелли, и у тебя характер двухлетнего ребенка в хороший день, Холден. Аарик – всадник. Он не отстанет от нас ни в воздухе, ни на земле, и, будучи в его отряде последние восемь месяцев, я могу пообещать, что он умеет держать себя в руках, когда дела идут плохо.
Холден переводит взгляд на Аарика.
– Это ты проник в королевское хранилище.
– Да, – Аарик кивает.
– Отец обвинил меня , – Холден делает шаг вперед, и крошечный укол вины стискивает мою шею, поскольку наше прошлое, скорее всего, и есть причина его вины. – Ты остался в Басгиате? Или улетел с бунтовщиками?
– Ты уже знаешь ответ, – отвечает Аарик.
Холден становится таким же красным, как Слизег.
– Возвращайся в квадрант. Я буду единственным королевским…
– Удачи тебе в том, чтобы грифон снова понес твою корзину, – говорит Аарик и, не говоря больше ни слова, идет к Молвику.
– Ну, как бы неловко это ни было… – Ридок поднимает брови.
– Уверен, ты знаешь дорогу за пределы летного поля, – обращается Ксейден к Холдену, но взгляд принца устремлен на когти синего дракона.
– Вайолет, – Холден понижает голос и медленно смотрит в мою сторону. Мольба в его глазах бьет мне прямо в грудь.
– Я не позволю, чтобы с ним что-то случилось, – обещаю я.
Холден кивает.
– Я рассчитываю на тебя, – он смотрит на каждого из нас по очереди, и обещание превращается в угрозу. – На всех вас.
•••
Мы проводим день в Альдьбаине и еще один в Кордине, давая отдых грифонам между этапами путешествия. Они гораздо меньше устают без корзин, но без магии, чтобы подкрепить их силы, нам нужно два дня отдохнуть в Деверелли, прежде чем продолжить путь.
Второй день убеждает Миру в том, о чем она догадалась еще во время первого путешествия: некоторые руны работают за пределами континента. Осталось выяснить, какие именно и почему . Каждый из нас получает по горсти разноцветных кварцевых дисков для тестирования. Я благодарна, что не обгорела на солнце – хотя и не могу определить, аметистовый ли это диск или та же руна на одном из кинжалов, которые Ксейден подарил мне в прошлом году, – но раздражена до чертиков тем, что руны – единственное, о чем Мира готова со мной говорить.
Юго-западное побережье Деверелли исчезает в ранние часы восьмого дня путешествия, и цвет меняется с голубого на полуночно-синий, когда мы вылетаем в открытое море.
И это все, что я вижу на горизонте, – вода.
Если бы не корабли под нами, совершающие свои собственные путешествия, я бы боялась лететь в пустоту.
– Побереги свои нервы, когда мы достигнем Уннбриэля через девять часов, – говорит мне Тэйрн. – А ты прибереги свои силы на случай перемены ветра, – наставляет он Андарну, которая пристроилась внизу.
Боги, надеюсь, карты, которые приложил мой отец, точны. Драконы – не совсем лодки. Они не могут просто плыть, если устанут, а через девять часов мы будем лететь уже двенадцать.
Грифоны будут не в восторге от полёта дольше восьми.
Около полудня воздушное течение меняется, и мы получаем попутный ветер, когда облака рассеиваются, и Андарна наслаждается свободой, отцепившись от Тэйрна. Ее удары крыльев сильны, но разница в состоянии левого крыла гораздо заметнее без силы магии. Каждый удар заставляет сухожилия напрягаться, чтобы полностью расправить крыло, и вскоре оно слегка опускается.
Беспокойство обхватывает мое горло своими колючими пальцами, когда Андарна набирает высоту в порыве, но я держу рот на замке, пока она возвращается в строй.
– Не теряй высоту, – предупреждает Тэйрн. – Неизвестно, каким оружием вооружены торговые суда под нами.
– Ты когда-нибудь устаешь от собственного голоса? – спрашивает она, взлетая чуть ближе к Сгаэль.
– Никогда, – заверяет он ее.
Следующие восемь часов мне нечем заняться, кроме как держаться, и я слушаю, как Тэйрн рассказывает о своей породе, начиная с первых представителей своего рода и заканчивая Таро, первым черным драконом, успешно вступившим в связь, еще во время Великой войны, а затем останавливается.
Очевидно, история теряет смысл, когда в нее вовлекаются люди.
К тому времени, когда Тэйрн видит землю, солнце уже сползает к полудню.
– Тридцать минут! – объявляет он мне и Андарне, а затем издает рев, от которого у меня сводит зубы, чтобы предупредить остальных.
Я поворачиваюсь в седле, чтобы проверить наш строй. Все на своих местах, за исключением Киралер, которая отступила от своей сторожевой позиции в центре, к морде Аотрома.
– И как раз вовремя. Киралер устает.
– Мы не должны были брать с собой грифонов, – бормочет Тэйрн, когда я снова поворачиваю вперед, и взору предстает холмистая береговая линия.
Море переходит из темно-синего в белоснежно-тиловое, разбиваясь о кремового цвета пляжи вдоль того, что кажется портовым городом в нескольких милях перед нами.
– Это, должно быть, Сонерам, – мы точно нашли остров Данн. Отсюда я могу разглядеть многоярусные оборонительные стены, и они не сильно изменились по сравнению с тем, что мой отец изобразил на своих рисунках. –