– Моя мать… – начинаю я, но потом вспоминаю, как Даин пытался вытащить меня из квадранта, и поворачиваюсь лицом вперед, когда они с Ксейденом подходят к своим противникам, чтобы договориться об оружии. – Я выбрала свою жизнь.
– Ах, тогда хорошо, что мы не завершили твое посвящение.
– Моё что ? – что за наркотики дают в здешних храмах?
– Но разве ты не жаждешь храма? Обычно прикосновение вызывает такую тоску, что ты не можешь не вернуться. Или, возможно, ты теперь предпочитаешь другого бога, – она смотрит на Тэйрна, не обращая внимания на мою вспышку, а затем ее взгляд переходит на Ксейдена. – Я все еще вижу нас среди твоих возможных путей, если ты решишь выбрать его. Данн примет тебя. Еще не поздно выбрать Ее.
Я поднимаю брови на женщину.
– Я выбираю его , – говорит ли она о Ксейдене или о Тэйрне, мой ответ будет одинаковым.
– Ах, – она вертит кинжал в своей скрюченной руке, а капли дождя продолжают падать. – Да будет так. Наша богиня учит, что, хотя битвы могут выигрывать сильнейшие воины, они также могут быть проиграны слабейшими. И то, и другое должно пройти испытание сегодня.
В предплечье вспыхивает боль, и через секунду она поднимает кинжал, по отточенному острию которого стекает свежая кровь.
Моя кровь. Похоже, я все-таки смогу сразиться.
При такой слабой окраске растительности неудивительно, что для окрашивания даже самой простой одежды требуется в четыре раза больше индиго. Я не могу не задаться вопросом, цвета нашего континента являются исключением или же все-таки цвета островов.
– Второй лейтенант Ашер Дакстон. Уннбриэль: Остров Данн
Глава 32
Кровь стекает по верхней части левого предплечья и капает с кончиков пальцев. У меня будет шрам, такой же, как тот, который Тайнан сделал мне во время Молотьбы. Я стискиваю зубы от боли и поднимаю взгляд.
– Она столкнется с Марлис! – кричит жрица, и солдаты позади нас ликуют.
Ксейден оборачивается в мою сторону, и в его глазах вспыхивает нечто, слишком похожее на ужас, чтобы его можно было успокоить, после чего он возвращается к оружию, о котором они договариваются.
Марлис выходит на площадь, разворачивая свои мускулистые руки. Кровь льется с ее руки, забрызгивая камни. Она двигается так, словно привыкла к весу тяжелых доспехов, и заправляет короткие пряди льняных волос за уши.
Три бойца. Они всегда так и планировали.
– Нечестно! – золотистый гнев струится по узам и вливается в мои вены, нагревая кожу.
– Твой гнев ей не поможет. Контролируй себя, – требует Тэйрн.
– Нет! – Аарик тянется ко мне, и я впихиваю ему в руки верхнюю одежду Даина и Ксейдена.
– Да, – я быстро снимаю свою, чтобы освободить руки, и добавляю ее к стопке Аарика, оставляя себя в доспехах и нижней рубашке. Это почти облегчение в удушающей жаре. – Не позволяй ему двигаться, – говорю я Кэт. Она морщится, но кивает. Рассеянные капли дождя охлаждают мою кожу, пока я иду к центру площади и к тому, что должно стать моим путем .
Но гнев Андарны не рассеивается. Он смешивается с моим, нарастая с каждым шагом. Я не слабая.
Марлис оценивает меня, когда я приближаюсь, а затем смеется, передергивая плечами.
– Я побеждала и покрупнее, – говорю я ей, проходя между Даином и Ксейденом.
Она поднимает бровь, и мне становится интересно, говорит ли она на общем языке.
Рот Даина дергается, но он не переводит.
– Оно должно быть одинаково для всех троих, – говорит Ксейдену командир в серебряной форме, глядя на меня с жалостью.
– Тогда это кинжалы, – говорит Ксейден.
Я мотаю головой в сторону Ксейдена.
– Твои мечи – твое лучшее…
– Кинжалы, – говорит Ксейден командиру, заслужив улыбку от нашей троицы противников.
– Согласен, – присоединяется Даин.
Я могу отменить их выбор. Это моя миссия. Но хотя кинжалы дают мне преимущество, не факт, что они оба не будут смертоносны с тем же оружием.
– Согласна.
– Значит, будет так, – командир кивает, и остальные трое начинают разоружаться, передавая оружие служителям храма, которые разбегаются в нашу сторону. – Лучший из трех.
Ксейден и Даин передают свои мечи служителю.
Я быстро осматриваю синие мантии, но девушки с волосами, похожими на мои, не видно. Движение привлекает мое внимание справа, и, когда я смотрю на статую Данн, я почти готова поклясться, что ее глаза вспыхивают золотом и на секунду смотрят в мою сторону.
Хоть раз было бы неплохо, чтобы Андарна осталась там, где я ее попрошу.
– Используй свою скорость, – наставляет меня Ксейден, снимая с себя все оружие, кроме четырех кинжалов, которые он носит в ножнах по бокам. – Целься…
– Остановись, – я кладу руку ему на грудь и морщу лоб от того, как быстро бьется его сердце. Капля дождя брызгает мне на предплечье. – Это просто вызов без мата. Даин выиграет свой поединок. Ты выиграешь свой. Я выиграю свой.
Челюсть Ксейдена сжимается.
– Что бы ты ни делал, не смотри на меня. Ты не можешь позволить себе отвлекаться, – я касаюсь его груди. – И не умирай, – отступив на три шага, я вынимаю два кинжала из ножен.
Затем я встречаюсь взглядом с Марлис. Моя оценка оказалась верной – она превосходит меня по меньшей мере на десять дюймов и на пятьдесят фунтов. Выносливость и сила тоже на ее стороне, так что придётся брать ловкостью и скоростью.
Даин и Ксейден поворачиваются к своим противникам, отступая на достаточное расстояние, чтобы у меня было достаточно пространства для маневра.
– Начинайте, – приказывает командир, когда все остальные покидают площадь.
Мое внимание сосредоточено на Марлис и самодовольном наклоне ее широкого рта, когда она, взяв в руки только один из двух своих кинжалов, начинает кружить вокруг меня.
Это просто вызов. Ксейден и Даин на других матах.
Поехали.
Я вскидываю левый кинжал, чтобы схватиться за кончик, и поворачиваю другой так, чтобы лезвие проходило параллельно моей руке, пока Марлис дважды делает ложный выпад, пытаясь вывести меня из равновесия.
Если бы я была чуть больше напугана и чуть меньше зла, это могло бы сработать. Вместо того чтобы поддаться и поскользнуться на мокром камне, я кручу левым запястьем, метя кинжалом ей в плечо.
Она, как и ожидалось, уклоняется, и клинок пролетает мимо. Воспользовавшись случаем, я бросаюсь на нее, замахиваясь правой рукой в сторону ее торса, чтобы ударить в грудь – никаких смертельных ранений.
Я не хочу, чтобы она умерла, просто уступила.
Кто-то кричит рядом со мной, но я не свожу взгляда с Марлис. Даин справится сам. Он должен справиться.
Марлис отступает назад с ошеломленной улыбкой, уклоняясь от каждого моего взмаха. Быстрее . Я набираю скорость и делаю выпад, в конце концов попадая в ребра – единственное место, которое не защищено грудной пластиной. Кровь окрашивает ее серебристый мундир, когда я отступаю назад, но я недостаточно быстра в отступлении. Она шипит в тот же момент, когда наносит удар своим кинжалом, вонзая его мне в бок с такой силой, что я слышу , как трещат ребра.
Ее клинок отскакивает от моей драконьей чешуи, и я шарахаюсь в сторону от удара, делая контролируемые глубокие вдохи, чтобы заглушить тошнотворную боль, вспыхивающую под левой рукой. Никакие ухищрения из моего арсенала не могут сдержать волны звездной агонии, но мне удается подавить крик, который пробивает себе путь к горлу, когда за моей спиной лязгает сталь. Я не стану отвлекать Ксейдена. Адреналин бьет ключом, проникая в меня, как сила.
Марлис в замешательстве смотрит на свой клинок, затем поднимает взгляд на меня, глядя с мрачным восхищением и небольшим блеском того, что, как мне кажется, может быть признательностью.
– Я сниму доспехи, если ты тоже это сделаешь, – предлагает она на общем языке, давая мне драгоценные, необходимые секунды, чтобы отдышаться от сильнейшей боли.
– Я пас, – она слишком высока, чтобы я могла попытаться провести захват ногами, и слишком сильна, чтобы я могла обнажить себя больше, чем нужно. Все, что у меня есть, – это рычаг, а это значит, что нужно подойти ближе, чтобы дестабилизировать ее. Я загибаю два пальца левой руки, когда дождь начинает лить вовсю.
Ее глаза вспыхивают, и она отдергивает запястье.
Я уже падаю на землю, когда она бросает клинок.
Лезвие проносится над головой так близко, что я слышу его свист, а затем ритмичный стук сапог по мокрому камню. Осторожно, чтобы не потерять контроль над клинком, я изо всех сил поднимаюсь на руки и упираюсь ногами в землю за мгновение до того, как она настигает меня.
Она целится мне в горло, и я отпрыгиваю назад, слыша, как Ксейден шипит от боли.
Борясь с инстинктом проверить, как он там, я вскидываю правое предплечье вверх, чтобы отразить следующий удар Марлис. Она бьет с силой, пронизывающей до костей, и рассекает мне предплечье.
Сейчас .
Я опускаю клинок и, используя каждую секунду, пока не наступила боль, следую за ее ударом вниз своей окровавленной рукой, дотягиваясь до ее запястья. Дождь смачивает ее кожу, но я хватаюсь за нее и бросаю свой вес через плечо, прижимая ее руку к земле и увлекая за собой все остальное тело.
Она спотыкается, и я, воспользовавшись моментом, приподнимаюсь и хватаю ее за колено. Я прижимаю его к своей груди, переплетая пальцы, а затем быстро вгоняю плечо в ямку между верхней частью ее бедра.
– Быстрее! Аэтос уже без сознания! – предупреждает Андарна, когда Марлис замахивается на меня, и ее клинок летит к моему лицу.
Черт .
Я крепко держусь за ногу Марлис и обрушиваю свой вес на ее сустав, полностью выводя ее из равновесия и заставляя отступить назад.
Ее клинок ударяется о землю, и она падает, как опрокинутая статуя, ударившись спиной о камень. Она вскрикивает, но я продолжаю держать ее за ногу, и только когда она пытается вывернуться из-под меня, перевернувшись на грудь, я отпускаю ее, хватаясь за ее руки.