Трибуны возвышаются на добрых двадцать футов над головой Тэйрна, и люди на них ликуют все громче, когда наш отряд выстраивается в одну длинную линию. Земля вздрагивает от приземления каждого дракона, но грифоны грациозно выстраиваются в строй. Волнение, витающее в воздухе, – живое, осязаемое явление, ревущее в ушах громче водопада вдалеке, прилипающее к коже сильнее, чем удушающая жара и влажность, гудящее по венам, словно их рвение заразно.
– Это странно, – я бросаю взгляд вправо и замечаю Андарну, скребущую ухоженную траву одним когтем. – Держись поближе.
– Еще ближе, и я окажусь под ним, – отвечает она, упираясь в землю всеми когтями.
– Прекрати рвать их траву, пока они… – Тэйрн опускает голову к земле и вдыхает так глубоко, что его бока вздымаются, а легкие расширяются. – Ты чувствуешь это?
– Чувствую что? – гул толпы нарастает до лихорадочного состояния, и волна энергии проносится по моему телу и колет затылок, напоминая мне… Я задыхаюсь.
Магию.
Чтобы жить среди зенхиллнов, вы должны быть готовы принять удачу как своего проводника и хаос как свою норму.
– Майор Ашер Сорренгейл. Зенхиллна: Остров Зинхала.
Глава 38
Неудивительно, что листья почти полностью зеленые. На это острове есть магия. Не столько, чтобы направить ее в нужное русло или даже создать щит, и уж никак не для того, чтобы ею владеть, но от Тэйрна и Андарны определенно тянутся две нити силы.
Я быстро снимаю и запихиваю свою летную куртку в рюкзак, чтобы не вспотеть до смерти. Тэйрн опускается еще ниже в знак уважения к моим ноющим ребрам, и я в благодарность похлопываю по чешуе над его когтем, выходя на поле.
Справа от меня Андарна то и дело мотает головой вправо-влево, словно не может полностью сосредоточиться на одном зрелище, пока другое не привлечет ее внимание, а слева Ридок смотрит на Аотрома, говоря что-то, чего я не могу расслышать за шумом толпы. Чуть дальше от него Трегер откидывает голову назад в смехе, а затем тянется вверх, чтобы почесать челюсть под серебристыми перьями Силарейн.
Грифон наклоняет голову, чтобы облегчить ему доступ, и закрывает глаза.
Я не могу не задаться вопросом, как давно у нее этот зуд, ведь он находится там, куда она не может дотянуться.
– Они могут говорить? – я подаюсь вперед настолько, чтобы видеть линию нашего отряда и наблюдать ту же самую сцену, разыгрывающуюся среди всадников и летунов. Даже Ксейден приостановился перед Сгаэль, хотя, похоже, разговор между ними идет не в его пользу.
– Мы все можем, – отвечает Тэйрн со звуком, который я бы назвала почти вздохом удовлетворения.
Я даю себе секунду, чтобы улыбнуться, чтобы насладиться счастьем моих друзей, которые последние пару недель были лишены самых близких отношений. Затем я поднимаю взгляд на массу людей, постепенно затихающую и занимающую свои места, и сканирую ряды до самого низа, не обнаруживая ни одного оружия в ножнах. Толпа наполнена цветом, но все сидящие в первом ряду одеты в одинаковые туники без рукавов оттенка абрикоса.
При всем своем волнении никто из них не спешит поприветствовать нас. На самом деле, выходя на поле, люди садятся на самые дальние сиденья справа, чтобы ни на секунду не закрывать обзор толпе.
В голове мелькает тень, и моя улыбка становится еще глубже.
– Привет, – говорит Ксейден, направляясь ко мне, уголки его рта кривятся. Он тоже сбросил летную куртку и засучил рукава своей формы до локтей.
– Привет! – ухмыляюсь я, каким-то образом оказавшись дома за тысячи миль от континента . – У вас со Сгаэль все хорошо?
– Она кричит, но я в любой день предпочту это молчанию, – мускулы на его челюсти напрягаются, когда он подходит ко мне, а затем поворачивается лицом к толпе. – Почти уверен, что она провела последнюю неделю или около того, каталогизируя каждый мой промах, учитывая, как быстро она их перечислила.
– Мне жаль, – провожу тыльной стороной ладони по его руке.
– Она имеет полное право злиться, – он переплетает наши пальцы и крепко сжимает, изучая окружающую обстановку. – Мне нужно, чтобы ты дала мне еще одно обещание, Вайолет.
– Звучит серьезно, – я улыбаюсь Ридоку, когда он направляется в нашу сторону, явно подпрыгивая на месте. Остальные не отстают от него.
– Посмотри на меня, – Ксейден смягчает резкий приказ, проводя большим пальцем по моему.
Я перевожу взгляд на него, и улыбка сходит с лица от его пристального взгляда.
– Что ты хочешь, чтобы я пообещала?
– Что ты больше никогда так не поступишь.
Я моргаю.
– Тебе придется уточнить.
– Ты поставила себя между Ридоком и мной…
– Мне показалось, что ты можешь ударить моего друга, – я поднимаю брови. – И ты был не совсем в себе.
– Это я и имел в виду, – на его лице мелькает страх, но он быстро его скрывает. – Неизвестно, что я мог с тобой сделать. Это все, о чем я могу думать.
– Мне кажется? Или мы похожи на цирк, приехавший в город? – спрашивает Ридок.
– Ты не причинишь мне вреда, – утверждаю я в сотый раз. – Даже когда ты хотел убить меня в прошлом году, ты не причинил мне вреда. Даже когда тебе не хватает эмоций, ты все равно остаешься… собой.
– О, мы определенно шоу, – отвечает Кэт Ридоку.
– Возможно, это мой любимый остров, – Трегер берет Кэт за руку. – Что скажешь, Вайолет?
– Я, но без всяких ограничений и причин, – Ксейден опускает брови.
– Как насчет того, чтобы я решала, когда мне кажется, что ты слишком опасен, чтобы приближаться к тебе.
– Думаю, я знаю, когда я слишком опасен, чтобы приближаться, – он наклоняется.
– Не обращай на них внимания, – тон Ридока певуч. – Они снова занялись… тем, чем занимаются, когда игнорируют всех вокруг и притворяются, что они – единственные люди на свете.
– И это говорит тот же человек, который считает, что мне нужно знать, как его убить? – я поднимаю подбородок. – Так что же, Ксейден? Я слишком ценна, чтобы подходить близко? Или я та, кому нужно знать, какая тень твоя?
Он бросает на меня взгляд, которым гордилась бы Сгаэль, и я выдерживаю его взгляд.
– Я бы не смог жить с собой, если бы причинил тебе боль, – солнце отражается янтарными бликами в его глазах, и я почти сдаюсь, услышав мольбу в его тоне.
– А я не смогу жить с собой, если буду стоять и смотреть, как ты причиняешь боль Ридоку, – я сжимаю его руку. – Я беру на себя всю ответственность за свою безопасность. Ты сейчас – гигантский боевой флаг, развевающийся на ветру, Ксейден, но ты – мой боевой флаг, и на моем месте ты поступил бы точно так же.
– Эй, мне не хотелось бы прерывать вашу беседу, – говорит Ридок, – но все здесь, и их эмиссар направляется сюда.
– Это обсуждение еще не закончено, – предупреждает Ксейден, когда мы переводим взгляд на поле.
– Буду счастлива выиграть битву позже, – я сжимаю его руку в последний раз, а затем отпускаю, когда к нам приближается женщина в оранжевой тунике, несущая конусообразный предмет в половину моего роста. – Я люблю тебя.
– Такая чертовски упрямая, – он вздыхает. – Я люблю тебя.
Все драконы предупреждающе опускают головы.
Женщина не вздрагивает, но толпа затихает.
Я выравниваю дыхание и возношу молитву самому Зинхалу, чтобы эта встреча прошла лучше, чем наша последняя.
– Добро пожаловать на Зенхиллну! – говорит женщина на общем языке, а затем улыбается, приближаясь, – ее белые зубы резко контрастируют с темно-коричневыми щеками. Она красива, с радостными карими глазами, ореолом черных, воздушных локонов и толстыми изгибами. – Я Каликста, хозяйка сегодняшнего праздника.
Праздника ? Мои брови напрягаются при этом слове, а Ридок покачивается на пятках.
Ксейден наклоняет голову.
Каликста приостанавливается в пяти футах от моих сапог, затем окидывает взглядом весь наш отряд и начинает говорить на зенхилийском.
Я моргаю. Вся моя учеба оказалась совершенно бесполезной. Ничто на странице не могло подготовить меня к тому, чтобы услышать этот язык в устной форме. Это плавный, текучий язык, в котором одно слово словно перетекает в другое.
Даин медленно отвечает справа от меня, слова выходят так, будто ему больно.
Аарик вздыхает рядом с Ксейденом, а потом начинает говорить так, будто он, черт возьми, родился здесь.
Даин, похоже, готов его убить.
– Отлично! – Каликста отвечает на общем языке. – Я с удовольствием поговорю на вашем языке, если это приносит вам радость, – она поворачивается ко мне. – Ваш переводчик говорит, что вы возглавляете это славное собрание.
Я начинаю ненавидеть это слово.
– Я Вайолет Сорренгейл. Мы прибыли в надежде…
– Заключить союз! – она сияет. – Да! Слухи о вашем путешествии дошли до нас несколько недель назад, и с тех пор мы ждали.
– Здесь? – спрашивает Ридок. – Вы все ждали здесь?
– Конечно, нет, – она усмехается. – Люди приходили на эту площадь для фестиваля, когда у них было время, в надежде первыми увидеть драконов. И Зинхал, конечно же, с теми из нас, кто выбрал сегодняшний день! – она окидывает взглядом драконов. – Кто из них ирид?
Я отступаю назад.
– Кортлин?
– Кортлин, – соглашается Ксейден.
Андарна поднимает голову, а Тэйрн рычит на неё по связи.
– Так ты себя и выдала, – я сужаю глаза.
– Он выглядит… черным, – замечает Каликста.
Андарна моргает, и ее чешуя меняет цвет, сливаясь с фоном.
– Она, – поправляю я Каликсту. – Ее зовут Андарна, и она единственный ирид на Конти… – морщусь. – На Амаралисе. Мы ищем остальных представителей ее рода и союзников, которые, надеюсь, будут сражаться вместе с нами в войне против тех, кто владеет темной магией.