– Не мне решать.
Ксейден наблюдает за мной так же, как и в прошлом году, словно знает ответ, но хочет, чтобы я нашла его сама.
– Столько, сколько мы сможем сегодня, – я расправляю плечи, и его рот дергается вверх. – Мы разбиваемся на пять групп. Марен и Кэт берут на себя не нанесенные на карту острова на севере. Дрейк и Даин возьмут этот сектор, – я указываю на ближайшие острова к западу от нас, принимая во внимание усталость грифонов. – Аарик и Мира, вы полетите сюда; Ксейден и Гаррик – сюда; а мы с Ридоком возьмем этот участок, – я указываю пальцем на восточную цепь, расположенную примерно в двух часах лета. Когда я поднимаю голову, все смотрят на меня. – Что? Я собрала грифонов поближе и объединила в пары драконов с похожей силой полета… – мой взгляд находит взгляд Ксейдена, и он не рад моему разделению – … за исключением нашей. У Тэйрна и Сгаэль будет больше шансов поддерживать связь, если остальные острова будут обладать тем же уровнем магии. Для группы будет лучше, если они разделятся на день.
Он изгибает свою покрытую шрамами бровь.
– Сегодня только ты и я, сладкий медвежонок, – Гаррик перекидывает руку через плечо Ксейдена. – Не волнуйся, – шепчет он, наклоняясь. – Я о тебе позабочусь, – он сверкает ямочкой.
– Солнце должно зайти чуть позже шести, что дает нам девять часов, – я киваю, чертовски довольная этим. – Встречаемся здесь до наступления ночи. Если мы ничего не найдем, то завтра отправимся всей группой к юго-восточным островам, а затем полетим в Лойсам, – там нам придется пополнить запасы.
– Отличный план, – говорит Мира.
– Мы не можем отправиться в путь, пока не потушен огонь, – говорит Марен. – Никто не оставит подношение Малеку без присмотра.
Кэт беспокойно перемещает свой вес, создавая впечатление, что ей нужно быть где угодно, только не здесь.
– Мы с Ридоком останемся, пока все не прогорит, – я оглядываюсь на Андарну. Ее дыхание глубокое и ровное, поскольку она спит на краю джунглей, а ее чешуя на тон чернее песка. – У Андарны есть еще час или около того, чтобы отдохнуть. Есть еще вопросы? Комментарии? Обеспокоенности?
– Хорошо, – Дрейк складывает карту, и группа расходится, чтобы подготовить свои рюкзаки, Ксейден остаётся, пристально уставившись на меня.
Ридок скользит взглядом между нами.
– Я пойду… куда-нибудь в другое место, – он уходит в сторону догорающего костра.
– Ты не можешь говорить мне, чтобы я вела себя как лидер, а потом злиться на то, как я это делаю, – я пожимаю плечами.
Он преодолевает расстояние между нами, наклоняется и целует меня, крепко и быстро.
– Возвращайся к ночи, любимая.
Я хватаюсь за его запястье, удерживая его еще секунду, пока ищу его глаза. Они все еще янтарные.
– С тобой все в порядке? – шепчу я. – Здесь есть магия, и нет никаких чар.
– Это… – он гримасничает. – Это заманчиво, и я даже не нуждаюсь в ней. Но я чувствую силу под своими ногами, и хотя я могу использовать ее достаточно, чтобы сделать это… – шепот черной тени вьется по моей ноге, огибает торс и ласкает лицо. – Трудно представить, что я мог бы сделать, если бы просто… – он сглатывает, и я крепче сжимаю его запястье. – Но я не буду.
– Нет, если только что-то не спровоцирует тебя, – по пятам удаляющейся тени скачет беспокойство, скользя по моему телу и оставляя за собой мурашки. – Это еще одна причина, по которой я послала тебя с Гарриком.
Ксейден напрягается.
– На случай, если я буду транслировать?
Я качаю головой.
– Чтобы ты этого не сделал. В последний раз ты это сделала из-за меня. Я – триггер.
Он вздрагивает.
– Ты не триггер. Ты – единственное, что я не могу потерять. Защищать тебя всегда было инстинктом, но теперь это… неконтролируемо.
– Я знаю, – я изучаю заживающий порез на его руке, затем поднимаю его руку и целую центр ладони. – Вот почему ты летишь с Гарриком. У него тоже есть сыворотка.
– Хорошо, – он обхватывает меня за талию. – Я серьезен, когда говорю, что моя душа принадлежит тебе. Ты – единственная, с кем я чувствую себя полностью собой. Ты не триггер, – повторяет он, затем крадет еще один поцелуй и уходит. – Увидимся вечером.
– Сегодня вечером, – говорю я ему вслед. – Я люблю тебя.
В ответ тепло заливает связь.
Команды стартуют, и Тэйрн топает по пляжу ко мне с сузившимися глазами.
– Не начинай, – я качаю головой, наблюдая, как Аотром проносится мимо Тэйрна к воде, где заходит почти по лодыжки, и бежит, подтянув крылья. – Она вернется сегодня вечером.
– Я скажу то же самое, когда ты неделями не сможешь общаться со своей парой, а потом лишишься ее не по своей воле, – ворчит он, уходя в лес. Качающиеся деревья отмечают его уход.
– Люди не спариваются! – кричу я ему вслед.
– Еще один признак вашей неполноценности, – вдалеке трещит дерево.
– Зануда, – бормочу я, подходя к Ридоку, стоящему у кромки воды, где волны не достают до его ботинок.
– Я все слышал.
Аотром замирает в десяти футах от Ридока, тыкается мордой в мелководье и создает волну, которая вздымается на берег и перехлестывает через голени Ридока.
– Почему ты такой козел? – Ридок разводит руки в стороны. – Я взял с собой всего одну пару сапог…
Я останавливаюсь перед тем местом, где Андарна спит на ветке дерева. Черта с два я приближусь к воде. Не сегодня, когда Ксейден уже обмотал мне ребра.
Аотром поднимает голову и сквозь зубы выплескивает воду, полностью промочив Ридока от кончиков волос до носков сапог.
Ужас . Я скрещиваю ноги и сажусь, упираясь спиной в плечо Андарны.
– Нечестно! – Ридок вытирает капли с глаз, когда Аотром выходит из воды на берег и исчезает в лесу. – Я все равно побеждаю. Это не считается! – кричит он вслед своему дракону. Пауза, и он кричит: – Потому что мы на задании!
Он качает головой и идет ко мне, его сапоги хлюпают при каждом шаге.
– Хочу ли я знать?
– Он возвращает мне, потому что я выиграл последний раунд, – он ухмыляется. – Я купил столько зудящего порошка, что хватило бы на ведро, и капнул его между чешуйками на шее сразу после летных маневров несколько недель назад. Ему пришлось погрузить все тело в реку, чтобы все в Долине не догадались, что я его достал.
– Странные вы ребята, – мне вдруг стало очень приятно, что я связалась с ворчливым стариком, хотя я не могу сказать, какой будет Андарна через двадцать лет.
– Мы? – Ридок дергает за шнурки своих ботинок. – Или это вы все такие странные? – он пожимает плечами, снимает ботинки и ставит их на песок перед Андарной. – Надеюсь, они немного просохнут, прежде чем нам нужно будет идти. А я пойду надену свежую одежду, – он направляется к лагерю, затем берет свой рюкзак и идет в лес.
– Даже не думай, – шепчу я спящей драконице, откидывая голову на нагретую солнцем чешую и закрывая глаза.
Земля вздрагивает.
– Клянусь Амари, Тэйрн, если ты обрызгаешь меня водой… – земля вздрагивает снова и снова, и я распахиваю глаза.
Песок вздрагивает. Брызги воды разлетаются во все стороны. А перед нами лежат свежие драконьи следы.
Но ни Тэйрна, ни Аотрома здесь нет.
Опасение поднимается по позвоночнику, и я медленно встаю, опираясь на ребра. Левой рукой я достаю кинжал, а правой поворачиваю ладонь к небу и открываюсь силе Тэйрна. Она просачивается в мои вены и гудит по коже, когда я обхожу плечо Андарны и встаю перед ее шеей, где она наиболее уязвима.
Тепло бьет мне в лицо, а воздух пропитан запахом серы.
– Тэйрн? – я окидываю взглядом пляж, но там никого нет, только отблески утреннего солнца на волнах.
– Я занят своими занудскими делами.
Песок в десяти футах передо мной шевелится, образуя ряд борозд, словно пляж раскалывается.
Как будто кто-то зарывается в него когтями.
– ТЭЙРН! – мое сердце подскакивает до галопа, когда воздух передо мной мерцает, а затем застывает в сверкающие небесно-голубые чешуйки между двумя огромными ноздрями.
– Держись! – требует Тэйрн. – Я иду!
Дракон передо мной вдыхает, затем отступает назад, давая мне возможность увидеть острые зубы, прежде чем наклонить голову и сузить золотые глаза. Андарна вздыхает во сне, и движение на краю моего зрения заставляет меня посмотреть в другую сторону и застыть.
Шесть драконов разных оттенков заполняют пляж, и все они соперничают размерами со Сгаэль. Их массивные когти впиваются в песок, когда они один за другим опускают головы.
Мое дыхание сбивается.
Не мы нашли иридов, а они нашли нас.
Мы это сделали. Они здесь .
Пар струится по моему лицу, а желудок сжимается. Они здесь и очень близко, с очень большими зубами.
Тот, что прямо перед нами, раздувает ноздри, и в моей голове раздается звук, похожий на свист, который переходит от низкого к болезненно высокому менее чем за мгновение.
– Привет, человек.
То, что мы знаем о драконьем роде, ничто по сравнению с тем, чего мы не знаем.
– Полковник Каори. Полевое руководство по драконам
Глава 41
Какого черта? Я отступаю назад и пялюсь на ирида, нож ослаб в моей руке.
Драконы не разговаривают с людьми, с которыми они не связаны, но этот глубокий, хрипловатый голос определенно не принадлежит Тэйрну.
– Что происходит… – начинает Ридок, подходя ко мне сзади. – Вот дерьмо.
Половина драконьих голов поворачивается в его сторону, когда он бежит ко мне, а другая половина не сводит с меня глаз и огромных челюстей.
– Мы счастливы? – спрашивает он, когда добирается до меня на своих босых ногах. – Нам страшно?
Я киваю.
– Почему ты не отвечаешь мне? – спрашивает дракон.
– Возможно, человеческой женщине не хватает ума, – раздается высокий голос, и дракон справа поднимает голову.
У меня отпадает челюсть. Видимо, высокомерие – универсальная черта драконов.