– В среде, которая порождает совершенство и единообразие, – Сойер напрягается и смотрит через стол на Ри и Ридока, пока она снова допытывается у него, зачем мы здесь.
Ох . Теперь я поняла.
– Для меня полет… по-другому стоит того, – говорю я себе под нос, когда мы садимся. – А вот стоит ли просить помощи у Слизега – это вопрос, на который можешь ответить только ты.
– Думаю, я смогу удержаться в седле, – тихо признается он. – В основном это работа с бедрами. Меня пугает крепление.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спрашиваю я.
Есиния выглядывает через дверной проем, словно проверяя, нет ли за нами слежки, и закрывает дверь.
Сойер качает головой.
– Я работал над бегом и вносил коррективы в протез для подъема. Мне просто нужно все сделать правильно, убедиться, что все работает, прежде чем я позволю себе надеяться, – он переводит взгляд на Ри.
– Ты никогда не разочаруешь ее, – я тороплюсь высказать свою мысль, когда Есиния поворачивается к нам.
– Нашу подругу? Никогда. Нашего командира отряда? – он кривится.
«Вам не следует здесь находиться, – поднимает руки в жестах Есиния, – так что поторопитесь, пока вас не выгнали».
Ридок откидывается на спинку стула и смотрит на меня.
– Что происходит? – повторяет Ри, глядя между нами двумя.
– Скажи им, – говорит Ридок. – Или это сделаю я.
Я вздыхаю. Нет смысла нервничать. Либо я доверяю своим друзьям, либо нет.
– Ксейден медленно превращается в вэйнителя, – говорю я и повторяю те же слова жестами.
Глаза Ри расширяются, и она наклоняется вперед.
– Говори.
Думаю, я начала влюбляться в тебя той ночью на дереве, когда наблюдала за тобой и меченными, но окончательно я пропала в своих чувствах к тебе в тот день, когда ты дал мне седло Тэйрна. Ты будешь приводить какие-то корыстные оправдания, но правда в том, что ты добрее, чем хочешь, чтобы люди думали. А может, и добрее, чем ты сам думаешь.
– Восстановленная переписка кадета Вайолет Сорренгейл с Его Светлостью, лейтенантом Ксейденом Риорсоном, шестнадцатым герцогом Тиррендора
Глава 45
Я зависла в воздухе, подвешенная невидимой рукой за горло, а вдалеке сверкает молния. Страх бурлит в моих жилах, но чем сильнее я борюсь, тем больше сужаются мои дыхательные пути, тем труднее сделать вдох.
– Хватит бороться с этим, – приказывает Мудрец. – Хватит бороться со мной .
Ты мертв. Это не реально. Я повторяю эти фразы мысленно, когда губы отказываются произносить слова. Это всего лишь кошмар.
Очень страшный, ужасающий кошмар.
Борьба высасывает из меня все силы, и я падаю на землю перед ним, ударяясь коленями и задыхаясь от обугленного воздуха.
Андарна кричит, захлебываясь яростью и болью, и я бросаюсь к хребту… к буре. Синий огонь лижет склон холма, тянется к городским стенам Дрейтуса, пожирая на своем пути бегущих мирных жителей.
– Такие эмоции, – Мудрец приседает передо мной. – Не волнуйся. Со временем это утихнет.
– Да пошел ты! – я бросаюсь вперед, но невидимая сила возвращает меня на колени.
– На этот раз я позволю тебе помочь ей, – обещает Мудрец, натягивая мантию на загорелые руки. – Просто покорись. Приди ко мне. Прими свое место, и ты обретешь свободу, которой нет нигде.
– А если нет? – спрашиваю я, играя во сне.
– Тогда ты поймешь, что у меня есть способы привести тебя в порядок, – Мудрец достает меч из своей мантии, и следующая вспышка молнии отражается в изумрудах, украшающих верхнюю часть рукояти.
Серебристые волосы развеваются на ветру на краю моего зрения, и меч Тиррендора устремляется к моей груди.
ПРОСНИСЬ! Я кричу, но голоса нет…
Глаза распахиваются, руки взлетают вверх, потные конечности путаются в одеялах, а за окном сверкает молния.
Сердце бешено колотится, я откидываю одеяло и провожу пальцами по груди.
– Конечно, здесь нет никакой раны, дура, – бормочу я. Это был всего лишь проклятый сон. Очень эмоциональный, но тем не менее сон.
Я спускаю ноги на пол, затем обхватываю себя руками, поднимаюсь и иду к окну. Дождь хлещет по стеклу, закрывая вид на овраг и главный кампус.
Тэйрн и Андарна спят, но в моей связи с Ксейденом ощущается какое-то шевеление. Его щиты опущены, но туманный барьер сна стоит между нами.
Я вдыхаю через нос и выдыхаю через рот, считая до двадцати, пока мое сердце медленно успокаивается. Мудрец мертв, но она нет.
Теофания вполне реальна, и если она смогла добраться до меня здесь, в Басгиате, то сможет добраться и до моих друзей… тех, кто справедливо разочарован тем, что я утаила от них еще один секрет. Слава богам, они понимают, что Ксейден не враг, что он все еще сражается на нашей стороне.
Сколько времени пройдет, когда Теофания придет за Ксейденом ?
Горло сжимается, но на этот раз это мой собственный страх, забивающий дыхательные пути. Как, черт возьми, я смогу сразиться с темной колдуньей, у которой были десятилетия, чтобы усовершенствовать печать, для управления которой мне все еще нужен проводник?
Сейчас конец марта. Едва ли прошёл год с того момента, как я получила свои способности.
Последний день марта.
Я опускаю взгляд на пакет, который Есиния вручила мне позавчера. Он лежит там же, где я оставила его на подоконнике, один конец раскрыт. При открытии из бумаги высыпаются края нежной шелковой ночной рубашки и халата из Деверелли с написанной от руки запиской.
Для тех ночей, когда я не могу спать рядом с тобой.
– Кс.
В груди все сжимается, как тогда, когда я открываю письмо. Он каким-то образом увидел, как я разглядываю ткань в Деверелли, купил ее, а затем сделал заказ на изготовление одежды, прежде чем мы отправились на поиски по другим островам.
– Я люблю тебя, – шепчу я по связи, затем наклоняюсь вперед и прижимаюсь лбом к холодному стеклу, чтобы укрепить уверенность в том, что кошмар закончился. – Ты мне нужен. Хватит размышлять.
Может, пора попробовать один из его методов?
Я достаю ручку и бумагу.
•••
– Цель этого маневра, как вы помните, – провести как можно меньше времени на земле, – говорит Каори в то утро, стоя рядом с Ксейденом и усиливая свой голос на летном поле, поскольку всадники всей нашей секции сидят, как будто мы в строю… в основном.
Сойер стоит между когтями Слизега в двух рядах сзади, а Тэйрн ждет рядом с Фэйге, оба их крыла подогнуты из-за близости, вместо того чтобы стоять позади нее, где нам и положено быть.
– Я как раз таки на своем месте, – возражает он.
– Жаль, что ты не грифон, мы бы могли переждать это время.
– Жаль, что я участвовал в Молотьбе два года назад, – говорит он.
Уголок моего рта приподнимается.
– Ты уверена, что не хочешь присоединиться к нам? – спрашиваю я Андарну.
– Нет смысла, раз я не могу нести тебя, – она закрывает связь.
Потрясающе. Мое сердце опускается на новый уровень. Я опять перестаралась. Или, может, наоборот.
Тэйрн вздыхает, как будто он в преклонном возрасте.
– В этом новом типе войны, – продолжает Каори, – как никогда важно, чтобы мы проводили меньше времени на земле, но будут моменты, когда вы не сможете выполнить свою миссию, находясь в седле. Вы должны быть готовы к тому, чтобы спуститься на землю бегом, одержать победу над противником, а затем подняться в небо тем маневром, которым мы называем «боевой конь», если вы потерпите неудачу… или окажетесь в меньшинстве. Каждая секунда, проведенная на земле, ставит под угрозу не только вашу жизнь, но и жизнь вашего дракона, если он останется на поле боя, – Каори поднимает руку и вызывает проекцию фигуры в мантии на дальнем правом конце поля. –Профессор Риорсон?
Черт. Я так и не освоила посадку с разбегу, как остальные мои товарищи по курсу, не говоря уже о том, чем бы ни был «боевой конь».
– Для первого упражнения, – говорит Ксейден, его голос разносится по полю, – печать вашего противника неизвестна, и вы одни. Как только вы покажете, что можете выполнить маневр, мы будем работать в командах. Первокурсники, мы просто хотим, чтобы вы освоили тактику, чтобы вы могли попрактиковаться во время предстоящей ротации в Аретии. Не беспокойтесь о владении печатью, я знаю, что не все из вас проявили их, – Ксейден оглядывает нашу шеренгу, и я не могу не заметить темные круги под его глазами. Может, он и спит по ночам, но явно нехорошо, и меня бесит, что я ничего не могу с этим поделать. – Сегодня это ваша боевая яма, – его взгляд находит мой. – Постарайтесь не сжечь ее.
– Ха. Очень смешно.
– С тобой никогда не знаешь, – он удивляет меня ответом.
Боди идет первым, исполняя приземление с разбега, словно это часть его ежедневной тренировки, а затем использует импульс, чтобы продолжить движение к проекции, скручивая левую руку и размахивая мечом другой, обезглавливая поддельную модель.
Квер резко поворачивает назад к Боди, но поворот слишком быстрый, и его зеленый хвост сносит небольшой участок валунов на полпути к холму.
Боди срывается с места, и Квер возвращается, вытянув левую переднюю ногу и снизив скорость. Они идут параллельно друг другу достаточно долго, чтобы Боди успел запрыгнуть на коготь Квера, а дракон уже разгоняется, набирая высоту, когда Боди забирается на сиденье.
О… мне конец.
– Я не смогу это сделать, – это не сомнения в себе. Это просто факт.
– Сможешь, – приказывает Тэйрн. – Просто это будет выглядеть не так.
Точно. Потому что я буду мертва, лежа лицом вниз на грязном летном поле от удара.
– Иногда я забываю, насколько Боди совершенен во всем, – говорю я Ксейдену. Никто не вспомнил о нем во время вчерашнего боевого инструктажа, а ведь он должен был быть первым, кто пришёл бы на ум. Противодействие печатям, возможно, и не лучший инструмент для нападения, но будь я проклята, если это не отличная защита.