Ксейден не соизволил ответить.
– Мне плевать, кто кем командует, главное – убирайтесь из моей академии. – Аэтос поправил лацкан. – А для всех остальных: учеба возобновляется завтра же. – Его глаза нашли мои и загорелись нездоровой, пылающей жестокостью. – Боюсь, придется вас оставить, ведь как раз сейчас мои вещи доставляют в покои командующего генерала. Должен сказать, из кабинета чудесный вид.
Он задел меня, как и планировал, и я чуть не расклеилась при мысли о том, что Аэтос будет жить в месте, которое делили мама и папа.
Бреннан выпрямился во весь рост, и Аэтос с натянутой улыбкой попятился и исчез в коридоре.
– Как же я его ненавижу, – сказал Ридок, покачнувшись на стуле и убрав наконец со стола ноги. – И как Даин умудрился стать хотя бы наполовину нормальным с таким уродским папашей?
– Следи за языком, – прошипела Марен, хоть я и сомневалась, что мальчишки что-то слышали: они оба спали.
– Его… еще и наш отец воспитывал, – ответил Ридоку Бреннан.
– А потом уже – нет, – пробормотала я.
– Она исцелена? – спросил Ксейден у Бреннана, неотрывно глядя на меня.
– Она исцелена, – подтвердила я с усмешкой, потом почти безболезненно согнула колено несколько раз.
– Не ноет? – поинтересовался Бреннан, утирая вспотевший лоб.
– Ничего необычного. – Я снова согнула ногу. – Спасибо.
– На выход, – приказал Ксейден, не отводя от меня взгляда, но я прекрасно понимала, что говорит он не со мной.
Все замерли.
– Поясняю, – медленно произнес Ксейден. – Все. На выход. Живо. И закройте дверь с той стороны.
– Удачи, Вайолет, – бросил Ридок через плечо, и Ри вытолкнула его за порог следом за остальными.
Марен и Кэт вынесли близнецов, и секунду спустя я отчетливо услышала щелчок закрывшейся двери.
– Не можешь же ты всерьез на меня злиться, – начала было я, как тут Ксейден оттолкнулся от стены и налетел на меня с мощью урагана. – Ты ни разу не посягал на мою независимость, – он схватил меня за бедра и подтянул мой зад к краю стола, поворачивая меня лицом к себе, – и я не потерплю, если ты начнешь сейчас… Что ты делаешь?
Он схватил меня за затылок и с силой прижался губами к моим.
Глава 12
Ты можешь разозлиться, когда поймешь, что я тебя не разбудил, чтобы попрощаться. Но это только потому, что я уже не верю, что могу просто уйти.
А. Так вот в чем дело. Я приоткрыла губы, и Ксейден поглотил весь мой мир.
Он целовал жестко и глубоко, захватил мой рот, как в последний раз. Из-за этого отчаяния, из-за зубов на моей нижней губе мои руки вскинулись к его волосам. Я запустила пальцы в его темные пряди и вцепилась в них изо всех сил, вливая в поцелуй все свои чувства.
Жар и желание сплелись внизу живота, стягиваясь все туже с каждым мастерским движением его языка. Так он меня не целовал с давних времен, еще до битвы за Басгиат – даже в постели, – и, боги, как же я по этому скучала. Так же горячо, как секс, и так же уютно, как просыпаться в его объятиях.
Сердце заколотилось, и я раздвинула колени. Ксейден тут же втиснулся между моими ногами и поцеловал еще глубже, прижимаясь вплотную, но все-таки недостаточно, чтобы удовлетворить меня… или себя. Его пальцы ухватили мою косу, и он оттянул мою голову назад, нашел тот идеальный угол, под которым я могла только таять.
– Вайолет, – простонал он мне в губы… и я просто-таки на хрен растаяла. Целиком.
Я стряхнула летную куртку и услышала ее шорох на столе, но снять только ее было мало, чтобы утолить огонь, грозивший спалить меня заживо. Это мог только Ксейден. Его рука сжалась на моем бедре, огладила талию, пока он присасывался к моей нижней губе, и я застонала от дрожи чистейшего вожделения, протанцевавшего по моей спине.
Я потянулась к его форме и скользнула по ней пальцами, затем выдернула мягкую майку из его штанов. Руки встретились с теплой, мягкой кожей поверх твердых мускулов, и я провела пальцами вдоль ремня на его кожаных штанах.
Ксейден шумно втянул воздух сквозь зубы, потом поцелуем лишил меня всех мыслей до единой, удерживая в том обостренном состоянии безумия, которое умел вызвать только он, и завел еще дальше, пока мы не стали единым сплетением. Его губы скользили по моему подбородку, потом – по чувствительному контуру горла, и я вздохнула, когда он нашел там мою точку плавления и задержался на ней, чтобы разжижить меня окончательно.
– Ты… – Я откинула голову еще больше, по моим венам промчался огонь, за которым быстро последовала энергия – удар такой силы, что мой разум вышибло за пределы Континента. – Ксейден, я тебя хочу.
Здесь. На столе в зале собраний. У стены в общем зале академии! Плевать, где или кто может нас увидеть, – главное, получить его прямо сейчас. Если он за, то я и подавно. В горле Ксейдена низко зарокотало, но он все же оторвал от меня губы.
– Нет, это я хочу тебя. – Его лицо вплотную приблизилось к моему, и в пучинах его глаз мелькало слишком много чувств, чтобы дать им имя.
– Я твоя, – прошептала я, положив руку ему на шею, на его метку отступника. Под пальцами бился пульс – такой же частый и сильный, как мой.
– Был момент, когда я в этом сомневался. – Его ладонь соскользнула с моего затылка, а потом он отстранился, отступил на два драгоценных шага, что показались мне длиной в мили, и его место занял холодный воздух, остужая мои разгоряченные щеки. – Сгаэль мне даже не сказала. Это Шрадх сказал Гаррику. – Ксейден покачал головой. – Я не просто разозлился, Вайолет. Я был в ужасе.
При виде болезненного выражения на его лице я сглотнула и наклонилась вперед, вцепившись в край стола.
– Ты бы поступил так же. Так бы поступили мы все. И я жива.
– Да я знаю! – Он повысил голос, и тени не просто вздрогнули – они разбежались.
Так, это что-то новенькое.
Ксейден провел рукой по своему лицу и глубоко вздохнул.
– Я знаю, – повторил он уже тише. – Но сама мысль, что ты там, за чарами, летишь навстречу вэйнителям, – она затронула во мне то, о чем я раньше и не подозревал. Жарче гнева, острее страха, это резало глубже беспомощности – и все потому, что я не мог успеть к тебе.
Мои губы раскрылись, в сердце пустила корни боль. Теперь я мучилась вместе с ним.
– Я бы убил что угодно и кого угодно, лишь бы добраться до тебя. Никаких исключений. Я бы без колебаний транслировал всю энергию из-под ног, если бы это привело тебя ко мне.
– Ты бы не убил невинных людей, – возразила я с непоколебимой уверенностью.
Он сделал еще шаг назад:
– Будь я там, за пределами чар, я бы истощил саму землю до самого центра, лишь бы спасти тебя.
– Ксейден… – шепнула я, не найдя других слов.
– Я отлично знаю, что ты сама можешь о себе позаботиться. – Он кивнул и снова отступил. – И умом я одобряю твой выбор. Проклятье, да я горжусь, что ты решила спасти семью Марен. Но между тем, что здесь, – он постучал себя по виску, – и здесь, – он приложил руку к сердцу, – что-то разорвалось. И я не могу этим управлять. Тебе приказано найти род Андарны, мне – отправляться на фронт, а я даже не доверяю себе прикоснуться к тебе.
– Ты только что прикоснулся. – Мои ногти впились в грубую древесину, я чуть сдвинулась с места в эгоистичном желании сократить расстояние между нами, вспоминая его отпечатки пальцев на изголовье кровати. Может, он и думает, будто теряет контроль, но несколько секунд назад он доказал, что это не так.
– И тебе этого хватает? – Взгляд Ксейдена раскалялся, блуждая по моему телу. – Один поцелуй. Без рук. В одежде. Так теперь хочешь жить дальше?
Какой тяжелый вопрос – особенно когда мое тело еще гудело от его прикосновения. Но все инстинкты говорили мне быть осторожней.
– Я хочу все, что ты сможешь дать, Ксейден.
– Нет. – Его бровь со шрамом поднялась, когда он медленно вернулся ко мне. – Ты забываешь, Ви, я знаю твое тело не хуже своего. – Его большой палец, едва касаясь, обвел мои губы. – Твои губы опухли, лицо румяное, а уж твои глаза… – Он облизнул языком свою нижнюю губу. – Все затуманились, и скорее зеленые, чем голубые. Пульс бешеный, и то, как ты ерзаешь, говорит мне яснее ясного: если бы я сейчас стянул с тебя штаны, увидел бы, что ты больше чем готова.
Я закусила губу, сдерживая стон. Если я и не была готова, то теперь – еще как.
– Поцелуя недостаточно. Для нас – никогда. – Ксейден запустил пальцы в мои волосы и чуть отвел мою голову назад. – Ты хочешь меня так же, как я – тебя. Целиком. Без остатка. Чтобы между нами была только кожа. Хочешь сердце, разум и тело. – Он коснулся своими губами моих, похитив мое дыхание. – Я хочу только потеряться в тебе… и не могу. Ты единственная во всем мире, кто может лишить меня всякого контроля, и единственная, с кем я не могу себе этого позволить. – Он поднял голову. – И все-таки я здесь, не могу отойти от тебя даже на три фута.
– Мы что-нибудь придумаем, – пообещала я, с трудом успокаивая колотящееся сердце. – Всегда же придумывали. Ты научишься себя контролировать, а я найду лекарство.
– А если придется остановиться на поцелуях? – Его взгляд упал на мои губы.
– Значит, остановимся. Если тебя не будет в моей постели, пока я не найду лекарство, – ну, это только лишний повод искать быстрее, правильно?
Ксейден отпустил мою косу и встал во весь рост:
– А ведь ты и правда веришь, что сможешь?
– Да. – Я кивнула. – Я тебя не потеряю – даже из-за тебя самого.
Он наклонился и приложился губами к моему лбу.
– Я не могу оставаться на фронте, – тихо произнес он. – Я один из самых сильных всадников Континента, но там я опаснее всего для своих же.
– Знаю. – Я напряглась, представляя, что может пойти не так… и вдруг до меня дошло. – К слову о силе…
Ксейден посмотрел мне прямо в глаза: