Лучше бы он снова вел себя как урод с избытком самоуверенности, чем видеть эту его выхолощенную версию.
– Можно поговорить? – Он окинул взглядом остальных. – Наедине?
– Ладно. – Я оттолкнулась от стола, оставив недопитый лимонад, и последовала за Даином в темный пустой коридор, который вел к туалетам.
Когда он развернулся ко мне, сунув руки в карманы своей летной куртки, у меня внутри все сжалось.
– Последние несколько дней я разведывал, как подобраться к комнатам папы. Провести туда посторонних, не попавшись, невозможно.
У меня сжалось сердце.
– Значит, ты мне не поможешь.
– Я сказал, что помогу, значит, помогу. – Он поджал губы. – Просто тебе придется мне довериться, чтобы я вынес документы сам. Желательно – завтра ночью, когда моего отца не будет.
Проклятье. Ему достаточно просто передать бумаги своему отцу – и он снова вернется в милость. Моя единственная гарантия, что этого не случится, – пойти с ним. И положиться на то, что наша история с ним – и хорошая, и плохая – окажется сильнее других чаяний.
– Решать тебе, – сказал он, чуть пожимая плечами. – Либо ты мне доверяешь, либо нет.
– Дело не только в этом, – выпалила я. Столько всего могло пойти не так. – Если тебя поймают с документами или кадеты, которые ходят хвостом за мной с Ксейденом, заметят, как ты мне что-то тайно передаешь…
– С этим я уже разобрался, – перебил он с таким видом, будто я оскорбляю его умения. – Так что выбираешь?
Я взвесила за и против меньше чем за секунду, потом вздохнула:
– В отцовском столе в его кабинете есть тайное отделение. Щеколда – в конце центрального выдвижного ящика в столе мамы.
Он кивнул:
– Получишь утром понедельника.
Теперь моя судьба была в руках Даина Аэтоса.
Глава 17
Мой ярчайший свет, я хотел тебя подготовить, но успел преподать только половину уроков, которые тебе нужны, только половину истории, половину истины, – а время уже на исходе. Я подвел Бреннана в день, когда смотрел, как он идет по парапету, подвел Миру, когда не смог остановить ее от того, чтобы последовать за ним, но теперь, боюсь, я подведу и тебя, умерев не вовремя. Мы с твоей матерью не верим никому – не должна и ты.
– Тадеуш Нетьен, – прочитал капитан Фитцгиббонс с помоста следующим утром. Его голос разносился над построением на заснеженном дворе, пока он держал перед собой свиток с именами погибших. – Надя Аксель. Каресса Томни.
Слушать имена всех погибших за вчерашний день приходилось дольше, чем это обстояло с обычным списком погибших квадранта, но я была рада этой перемене. Это было правильно – почитать тех, кто потерял свои жизни. А еще это напоминало, что, хоть майор Девера и наложила мораторий на убийства в Басгиате, за его стенами поджидает враг, которого моратории не касаются.
Враг, который думает, что я приду к ней.
– Мелина Чалстон, – продолжал капитан Фитцгиббонс. Ледяные порывы ветра рвали список из его рук и жалили кончик моего носа и уши. – Руфорд Шарна.
Я моргнула:
– Из Третьего крыла?
Ридок, Квинн и Имоджен повернули ко мне головы.
– Выпал вчера из седла во время учений, – пояснил сзади нас Аарик. – В их секции Хвоста говорят, Хаем не разглядел его в снегопаде и не успел поймать.
Несчастный случай. Отчего-то так даже хуже.
– Мы предаем их души Малеку, – сказал капитан Фитцгиббонс, и наконец после еще нескольких объявлений нас отпустили.
Мы все направились в общежитие, и там, уже у двери, Слоун схватила меня за локоть.
– Мне нужно кое-что тебе передать. – сказала она, уставившись в землю. – Пойдешь со мной?
– Конечно.
То, что она со мной заговорила, уже неплохо для начала.
Слоун провела меня через ротонду в общие помещения, а затем – в нашу маленькую библиотеку квадранта. Так рано утром в ней было пусто, и я ждала у крайних учебных столов, в то время как Слоун быстро нырнула за высокие шкафы и начала что-то там искать.
– Ты можешь смотреть мне в глаза. – Я расстегнула летную куртку. – Моя мама сделала свой выбор. Ты – нет.
– Не совсем. – Слоун выкатила из прохода нагруженную библиотечную тележку. – Я чувствовала ее силу. Я могла бы ее отвергнуть. Даже остановить. – Она толкнула тележку ко мне. – Но я хотела поставить чары, хотела жить и позволила всему случиться, – закончила она шепотом.
– И это вполне обоснованные чувства. – Особенно учитывая, что моя мать руководила казнью ее матери. – И я не в обиде…
– Ты знала, что я дежурю в Архивах? – перебила Слоун, присев к нижней полке тележки. – Я думала, это даже правильно, учитывая, что, когда в Архивах дежурила ты, с тобой всегда ходил Лиам.
– Тебе там нравится? – смогла выдавить я сквозь ком в горле.
– Ну, этим утром я столкнулась с Есинией. – Она встала, поднимая большой черный матерчатый рюкзак.
– Спасибо. – Я накинула его на плечо, отметив, какой он тяжелый.
Она кивнула, потом наконец заставила себя поднять глаза и посмотреть мне в лицо.
– Это не месть, клянусь. Прости, что не смогла ее остановить.
Мои руки сжались на толстых лямках. Я знала, что она говорит не о Есинии.
– И я рада, что не остановила. Чтобы зарядить камень, нужна была чья-то жизнь. Если бы у меня самой все получилось, то Ксейден, Тэйрн, Сгаэль и я были бы мертвы. Миру нужен Бреннан, Аарик… он незаменим, а тебя бы я не променяла ни на какие чары, Слоун. Моя мама сделала выбор, который должна была сделать. Ты – лишь орудие, но свою жизнь отдала она сама.
Слоун рвано выдохнула.
– В общем, Есиния просила передать, что два тома – ее выбор, а остальные ей вручило руководство этим утром.
Даин. У меня на лице расплылась улыбка. Он не только сдержал слово, но и сделал так, что никто, кто мог бы за мной следить, ни о чем не заподозрит. Я сжала лямки еще сильнее. Здесь может быть последняя работа моего отца.
– Спасибо.
– Ходят слухи, что вы направляетесь на север. – Слоун сложила руки на груди.
– К сожалению, слухи могут оказаться правдивыми. – Я скривилась.
Слоун тоже поморщилась:
– Странное место для поисков, там же так холодно. Насчет Тэйрна не знаю, но Тойрт ненавидит холод.
Я кивнула:
– Логично, ведь он красный. Многие гнезда их рода находились на известняковых утесах на краю реки Даннес. Чутье мне подсказывает, что лететь на север – это ошибка, но Тэйрн не против холода, а большинство коричневых его даже предпочитают, а значит, Грейди может быть в чем-то и прав.
Андарна тоже не большая любительница снега, но, может, она не типична для своего вида.
– Ради нас всех надеюсь, что он прав, – сказала Слоун.
– Я тоже.
И все-таки я не могла заткнуть голос интуиции, требующий лететь на юг.
Когда я принесла книги к себе, все мои надежды получить мудрость, изучив записи отца, сменились досадой. Когда я развернула пергамент, то обнаружила, что толстая книга в кожаном переплете закрыта запорным механизмом. Это был ключ с шестью поворотными дисками, и на случай, если бы я не угадала, по краям располагались шесть капсул с чернилами, готовые уничтожить все, что писал папа. Хуже того: руна в центре обложки тоже выглядела подозрительно – руна из тех, из-за которых все кончается плохо, если попытаешься вскрыть замок магией.
Так. Надо явно подучить руны.
Я достала клочок пергамента, который папа вложил рядом с замком, и снова прочитала его четкий почерк.
Первая любовь незаменима.
Проклятье. Папа никогда и ничего не писал просто так. И какого все это значит?
– А мы не зря ломаем голову? Это же явно Лилит, да? – спросил Ридок, когда через несколько дней мы спускались по ступенькам амфитеатра.
– Папа хотел бы, чтобы я поломала голову. И если я ошибусь, мы испортим все, что там есть. – Я сунула куртку под мышку и окинула взглядом арену в надежде увидеть Ксейдена.
– А может, мы думаем недостаточно по-отечески, – размышляла Ри.
– Тоже мысль. Тогда это может быть Брен… – Ридок посчитал по пальцам. – Нет, забудьте, слишком много букв. Мира – слишком мало, но что насчет Вайолет?
– Если честно, не в духе папы все сводить к себе. И Лилит, и Вайолет – это слишком очевидно.
Мы прошли мимо уже сидевшей на средних рядах пехоты и заметили Кельвина – командира одного из отрядов, с которым мы однажды были поставлены в паре. Я кивнула, он ответил тем же.
– Ладно, тогда кто был первой любовью Бреннана? – спросил Ридок, когда мы спустились.
– У нас разница в девять лет. Он меня в свои романтические похождения не посвящал… – Я замолчала, пока Ридок садился на свое место рядом с Марен. – Хотя припоминаю, как Мира говорила, будто у него отношения с всадницей на год-два старше его.
– Видать, у вас это семейное. – Ридок снял куртку.
– Вы все еще разгадываете пароль, чтобы открыть эту проклятую книжку? – спросила Кэт, наклонившись вперед и заработав недоуменные взгляды первокурсников, сидевших перед нами.
– Очевидно, иначе зачем им об этом говорить, – сказал Трегер, закинув локоть на ступень у себя за спиной и откинувшись назад.
– Места не хватает? – Нив спихнула его руку сапогом. – Что за книга?
– Та, которую для Вайолет оставил ее отец и в которой могут быть ответы, куда отправился род Андарны, – сказала Кэт.
Я пронзила ее взглядом, но она только пожала плечами:
– А что? Никто в отряде тебя не сдаст, а тебе, очевидно, не помешает побольше мнений перед тем, как ты наконец наберешься духу и введешь пароль.
Справедливо. И все-таки…
– Ну ладно, а кто первая любовь Миры? – спросила Ри, переводя взгляд между Авалин, Каем и Бэйлором, севшими как можно дальше друг от друга.
Я задумалась, склонив голову и пристегивая петельку проводника к кожаному браслету на запястье. Час практики магии в день явно помогал направлять удары точнее, но вот мой организм уже был сыт по горло.