– Я не брошу… – начала спорить она.
– Лети, чтобы могли вылететь мы! – крикнула Хенсон.
Ксейден выбросил руку вперед и поймал меня, а Мира вылетела во двор навстречу садящемуся Тейну. Она идеально, на грани совершенства вскочила на него с разгона – и Тейн уже летел над деревней, в то время как она взбиралась по его передней лапе.
Хенсон кивнула, мысленно общаясь со своим драконом, потом оглянулась на Ауру:
– Ты следующая. Через минуту.
Загорелись дома позади нас.
– Это я виновата. – Аура сжала кулаки и посмотрела вперед распахнутыми, перепуганными глазами. – Грейди… погиб. Они знают, что мы здесь. Такой пожар уже не спрячешь.
– Сейчас важно только спастись, – ответила я. – Больше ни о чем не думай.
– Воздух! – крикнул Ксейден, и луну закрыли крылья.
«Мы не единственные крылья в небе», – тут же предупредил Тэйрн, и мою шею закололи ледяные иголки.
– Вперед! – приказала Хенсон Ауре, показывая во двор. – Дагол на подлете.
– Погоди! – крикнула я, но она уже бежала к часовой башне. – Тэйрн говорит, мы не одни.
– Успеет, – ответила Хенсон тоном, который меня совсем не убедил.
Спину опалял нестерпимый жар, но я не отводила глаз от Ауры, бегущей по открытому пространству.
К ней протянулась лапа – и я задержала дыхание. Лапа согнулась так же, как делал Тэйрн, чтобы подхватить меня с земли…
И из середины спины Ауры вырвался коготь.
Хлынула кровь, и виверна так быстро унесла тело Ауры в небо, что крика даже не было слышно. Где-то недалеко над нами заревел дракон.
Рука Ксейдена прижала меня сильнее, поддерживая, когда у меня подогнулись колени.
«Тэйрн…»
«Шестьдесят секунд», – ответил он, и его голос звенел сталью от напряжения.
– Проклятье, быстро они, – пробормотала Хенсон, покачиваясь на пятках. – Ладно, Риорсон, ты следующий…
«Быстро они»? И это все, что она может сказать?
– Мы тебе не подчиняемся, – ответил Ксейден, не отрывая взгляда от двора.
Луна высветила темно-синие крылья, но вместо того, чтобы приземлиться, Сгаэль пронеслась над нами, преследуя виверну, быстро набиравшую высоту.
– Что, во имя Данн…
– И уж тем более тебе не подчиняется она, – заявил Ксейден.
Сгаэль рванулась в воздухе, впилась когтями в спину виверны и подтянула ее под себя. Драконья голова мотнулась влево, вправо – и с треском вырвала сначала одно крыло твари, потом другое.
– Напомни никогда ее не злить, – пробормотала я, когда виверна рухнула где-то на окраине деревни.
У Ксейдена приподнялся уголок губ.
«На подлете», – объявил Тэйрн.
«Забери нас обоих».
Я схватила Ксейдена за руку:
– Давай со мной.
На миг он нахмурился, потом кивнул.
«Я вам не лошадь», – бросил Тэйрн, когда мы с Ксейденом выбежали с улицы на площадь, чувствуя, как пламя за спиной становится невыносимо жарким.
Мы были на открытом пространстве, и, мчась туда, где нас смог бы подхватить Тэйрн, я заставляла себя не думать о вполне реальной вероятности, что раньше нас заметит виверна.
«Я здесь», – сказал Тэйрн по нашему общему каналу.
«Доверься мне, – потребовал Ксейден; я не поняла, с кем из нас он разговаривает, но тут же кивнула. С невероятной скоростью он повернулся, встав передо мной, потом приподнял и прижал меня к груди так, чтобы наши глаза были на одном уровне. – Держись».
Я обхватила его за шею, стукнув проводником по спине, а он раскинул руки, и нас окутали полосы полуночно-черных теней, привязывая меня к нему.
Пламя чуть прибило биением крыльев, и считаные секунды спустя когти Тэйрна сжались на плечах Ксейдена, нас оторвало от земли и унесло в ночь.
От ветра на пути к Сгаэль слезились глаза, но я услышала приближающиеся хлопки крыльев. И увидела две лапы – не четыре.
«Справа, – предупредила я Тэйрна, потом взглянула на Ксейдена. – Ты уж постарайся со своими тенями».
«Положись на меня», – заверил Ксейден, и тени уплотнились.
Меня захлестнула энергия, когда я распахнула дверь своей библиотеки, и жар заколол кожу. Боги, если я зачерпну слишком много так близко к нему…
«Он был и еще ближе, когда ты заклинала», – напомнил Тэйрн и… Нет, не задумываться, откуда он это знает.
Секунду я ловила проводник, чтобы как можно дальше отстранить от Ксейдена, а потом дала энергии налиться до точки кипения и целиком сосредоточилась на правой руке.
Энергия хлестнула, проносясь во мне и покидая в одно мгновение. Ударила молния – и, прицелившись, я направила ее пальцем из неба. Жар уколол кончик пальца, но я держала молнию, сколько могла, и только потом отпустила.
Прямо в хребет виверны.
Бестия рухнула, и Сгаэль торжествующе заревела, поливая проносившийся мимо труп струей пламени. Затем заложила вираж назад, чтобы следовать за нами, а Тэйрн повернул налево, унося нас вдоль реки на запад.
Так мы летели несколько минут – достаточно, чтобы убедиться, что мы в безопасности, – а затем приземлились, пересели на своих драконов и взлетели снова.
Тэйрн вел нас низко, в тенях гор и прижимаясь к склонам. Через два с половиной часа мы пересекли границу чар в сотне миль к югу от Сэмарры.
В крепость мы вернулись за три часа до окончания суточного предела.
– В голове не укладывается, что вы бросили его умирать, – пробормотал лейтенант Пью, когда мы входили в ворота Сэмарры.
Ксейден развернулся и прижал его к стене, придавив шею локтем.
– Кадет Бейнхэвен испугалась и приняла его за вэйнителя. А ваше оправдание? Где были вы, когда виверна насадила ее на коготь?
– Мы… патрулировали на севере… – Цвету лица лейтенанта мог позавидовать и помидор, но ни я, ни Мира не вмешались.
– Вы были нужны над деревней. – Ксейден убрал руку, и Пью сполз по стенке.
Хенсон и Фоли подняли лейтенанта на ноги и двинулись во двор, а Мира преградила нам дорогу.
– Я успела, – сказала она, полезла за пазуху летной куртки и вытянула длинную цепочку.
Небольшой, размером с наперсток камешек, который когда-то был цвета меда, теперь лежал в оправе потрескавшийся, мутный, покрытый копотью.
– Проклятье. – Я уронила плечи. – Если Кортлин его не примет, все было зря.
– Я не поэтому рада, что успела туда первой. – Мира протянула мне кулон, потом достала из-за пазухи сложенный вчетверо пергамент. – А вот поэтому.
Сжав кулон, я взяла записку другой рукой и увидела, что она адресована заклинательнице молний.
– Это лежало рядом с кулоном, – пояснила Мира, пока я его разворачивала, и Ксейден рядом со мной напрягся.
Вайолет,
просто напоминание: может, я и хочу, чтобы ты пришла к нам по своей воле, но все равно могу забрать тебя, когда пожелаю. Почему не задашь вопросы, ответы на которые так отчаянно ищешь, мне?
– Теофания…
Внутри меня все опустело.
Либо она знает, что я ищу род Андарны…
Либо знает, что я ищу лекарство…
Ксейден чуть не превратился в статую, выдохнув:
– Она знала, что мы прилетим.
А, блядь, да, и это тоже.
Глава 20
Возможно, цель – не отказываться от восстания, а отправляться на войну лишь с теми, кому веришь безоговорочно.
После возвращения я несколько дней читала все книги о Деверелли, которые смогла найти Есиния, чтобы подготовиться к совещанию с Сенариумом. После штудирования их и томов от королевы Марайи, после уроков и переделки седла, после многих часов практики с молниями на заснеженных пиках над Басгиатом я падала в постель без сил каждую ночь.
К пятнице я уже проглотила «Темную сторону магии», «Красные регалии», «Бич наших времен» и вызывающий кошмары труд «Об анатомии врага», но ничто не приблизило меня к тем ответам, которые я искала ради Ксейдена. Впрочем, Джек тоже. Он-то был только рад рассказать о пути асима, о том, что за пределами чар трансляция от земли происходит так же легко, как дыхание, но не назвал имени своего учителя, не поведал о мудрецах и мавенах ничего, кроме самых элементарных сведений. И Малек знает, он не собирался рассказывать, откуда Теофания узнала о нашем полете за цитрином или какие ответы я ищу.
Но, в третий раз перечитав папину рукопись и подняв все источники, какие в ней упоминались, я уловила направление его гипотезы. Эту мысль я держала при себе – отчасти потому, что боялась ошибиться, но в основном потому, что боялась оказаться правой. Когда Варриш в прошлом году сказал, что исследования касались перьехвостов, я и не воображала, к чему они ведут.
– Я хочу лететь с вами, – сказал Ридок, когда мы шли по роскошному красному ковру административного здания к большому залу.
Я искала подходящие слова и пыталась успокоить тошнотворное ощущение, бушующее в животе. Отчет перед Холандом – уже невесело, но я пропустила завтрак из-за вызова в Сенариум – скорее всего, это было собрание, чтобы назначить нового командира.
И я не собиралась соглашаться.
– Не дождешься, – вздохнула шедшая рядом со мной Ри. – У нее и так хватает забот, и к тому же тебе не дадут пропускать уроки. Нас даже в зал не пустят.
– Я смогу тебя защитить, – настаивал Ридок, повернувшись ко мне с недоочищенным апельсином в руках.
– Уж Риорсон как-нибудь без тебя справится, – заметил Сойер, ковыляя справа от Ри на костылях и очередной металлической ноге.
На этой неделе он даже вернулся в класс, хотя еще не на летное поле.
– И Мира. – Я верила письму папы всей душой.
Перед нами расступилась четверка кадетов пехоты, и мы увидели тяжелые двойные двери большого зала. У порога стояла Кэт, улыбаясь высокому летуну, которого я еще не видела.
Он был на дюйм ниже Ксейдена, стройный, с легкой улыбкой. В темных, как у Кэт, волосах отражалось синее магическое свечение, которое падало на рукоятку его клинка на боку и ножны кинжалов, висящие в виде буквы V на груди.