Я кивнула и сунула руну в карман. Хоть какая-то – какая угодно – сила в этом месте возвращала самообладание, но при этом открывала двери к таким торгам с местными, о которых, была уверена я, задумываться не хотелось никому.
– Получилось! – раздался радостный крик Текаруса из дверей, и виконт в фиолетовой рубахе, расшитой золотом, вскинул руки в мимолетном приветствии и направился к нам. – Принц Холанд еще не проснулся, но после его прибытия вчера вечером я уже договорился о срочной встрече с канцлером короля. И вас обрадует весть, что ваши создания могут охотиться в долинах в трех лигах к югу отсюда, где в изобилии водится дичь. Люди в меню не входят.
– Понятно. – Я тут же повернулась к Тэйрну: «Лучше летите сейчас, когда вы в силах, чем рисковать потом…»
«Согласен. – Тэйрн изогнул шею и издал краткий рев, из-за которого я вскинула брови, но зато он привлек всеобщее внимание. – Не умирай, пока меня не будет».
«Постараюсь!»
Он припал на лапы ниже обычного, а потом взметнулся в небо, подняв крыльями такой ветер, что песок стал натуральным оружием. Я вскинула руку, чтобы закрыть лицо, и так держала, пока за Тэйрном не взлетели все остальные.
Когда я открыла глаза, на берегу остались только люди: всадники в черном, летуны в коричневых кожаных доспехах, деверелльские зеваки по обе стороны от здания поместья и один очень напыщенный виконт.
– Принц отправится на аудиенцию с его величеством сегодня днем, поэтому, я полагаю, вы отдохнете, прежде чем будете… – Текарус склонил голову к плечу. – Видимо, будете делать ничего, ведь король Кортлин общается только со знатью. – Он поморщил нос, взглянув на Ридока. – А вам не помешает ванна.
– Нам нужны лошади. – Ридок выскреб из уха слизь и стряхнул ее с пальца.
– Прошу прощения? – Текарус отступил на шаг назад.
– Вайолет хочет на рынок. Книжки какие-то купить, – пояснил Даин, наконец присоединившись к нам и встав справа от Ридока.
Текарус кивнул:
– Ну конечно. Вы же будете ниже травы?
– Ниже некуда, – пообещала я.
Виконт объяснил, где найти наши комнаты, и, поблагодарив его, я направилась к воде. Сапоги тонули в песке с каждым шагом, пока наконец я не встала у самой кромки. Рядом с Ксейденом.
Он стоял, широко расставив ноги, с мечами на спине, скрестив руки, но, когда мое плечо задело его локоть, я увидела, что его лицо совершенно расслаблено.
Я зажмурилась, потом снова открыла глаза, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Нет, он и правда взирал на воду, будто мы в долине где-то у дома Риорсонов, а не на вражеской территории, отрезанные от магии.
– Эй, – тихо сказала я.
– Эй. – Ксейден повернул ко мне голову и прибавил мягкую – но самую настоящую – улыбку.
Я чуть не спросила, как он себя чувствует теперь, когда не может поговорить со Сгаэль и наша личная связь перекрыта, но после такой улыбки говорить об этом не хотелось.
– Все идут вздремнуть перед тем, как отправиться к торговке. Холанд встретится с королем в три, так что, если хочешь, у нас есть четыре часа на сон.
– Я пока побуду здесь. А ты иди. – Ксейден повернулся ко мне всем телом и обхватил ладонями мой затылок. – Тебе нужно отдохнуть – и явно поскорее убраться от солнца. Нос у тебя уже розовый.
– Текарус дал нам одну комнату на двоих…
– Потому что ценит свою жизнь. – Он убрал мои выбившиеся пряди за уши. – Поспи. Тебе надо. Я скоро буду.
– Хочешь, посижу здесь с тобой?
Его улыбка стала шире.
– Когда ты явно с ног падаешь? Нет, любовь моя, но спасибо за предложение. Трудно объяснить, но я просто пока хочу полюбоваться. – Ксейден взял меня за руку и поднес ее к своей груди, где в размеренном ритме билось сердце – как будто тише, чем в Кордине, и даже тише, чем за недели до этого. – Чувствуешь?
– Медленнее, – прошептала я.
– Здесь нет магии. – Он притянул меня к себе. – Нет энергии. Нет соблазна. Нет дразнящего напоминания, что я могу всех спасти, если просто протяну руку и возьму то, что мне подносят на блюдечке. Здесь только… покой.
И впервые со времен, как мы летали к Текарусу в прошлый раз, я всерьез задумалась над его предложением.
Глава 23
Восстание проиграло в одночасье, 13 декабря 433 года, во время так называемой Полуночной резни. Союзники просто ушли, и повстанцев перерезали в постелях поромиэльские войска. Но не столько исчезновение союзников кажется ученому особенно жестоким, сколь такое неприкрытое предательство. На Деверелли есть поговорка: «Слово есть кровь». Когда они бьют по рукам, заключают сделку, она считается законом. Не могу не задуматься, какую часть сделки не выполнили кровланские мятежники.
– Какой нелепый способ путешествовать, – повторил Ридок уже в десятый раз, ерзая в седле.
По неровным мостовым Матваса – столицы Деверелли – наши лошади шли шагом, и все же Ридок то и дело норовил выскользнуть из седла. Я подавила смех, но Кэт была не так милосердна. Они ехали сзади вместе с Мирой: пробираясь по узким улицам под деревьями, мы двигались парами, не считая Дрейка, который ехал один передо мной и Ксейденом.
Город оказался еще ошеломительнее, чем я представляла себе с воздуха. Он был возведен под сводами огромных деревьев, и с драконов мы видели лишь самые высокие строения. Остальное представлялось неким скрытым сокровищем, а мы еще даже не поднялись на холм, где находится дворец… и Холанд. До сих пор все дома были просто жилыми, здания стояли далеко друг от друга и начинали тесниться по мере приближения к портам и городскому центру, а на последней миле все дома до единого были из камня.
– Простите, но в голове не укладывается, что всадник на драконах не может сладить с лошадью, – сказала Кэт со смешком, пока мы проезжали чайную, если судить по раскрашенной вывеске над дверью.
– Эй, лошади кусаются, на минуточку, – бросил Ридок через плечо, и при виде нас с дороги отскочила женщина, приложив руку к ожерелью поверх расшитой белой рубахи.
– А драконы что делают? – ехидно спросил Ридока Дрейк.
– Ты-то никогда не узнаешь, ты на них никогда не полетаешь, – огрызнулась Мира скучающим тоном, а затем вернулась к своему привычному осмотру периметра.
Она была настороже с самого выезда из особняка, хотя я ее и убедила, что Тэйрн рядом и, если я попрошу, спалит весь город хоть за минуты. На самом деле нам требовалась руна общения хотя бы друг с другом, блин, если такие фиговины вообще бывают.
Дрейк прищурился на Миру, потом – на Ксейдена, губы которого были искривлены в усмешке.
– Удивлен, что ты не подрался со мной за ведущую позицию.
Ксейден фыркнул, и усмешка превратилась в улыбку, а мы тем временем проезжали освещенный солнцем пестрый пятачок. Я таращилась на Риорсона, словно вновь стала первокурсницей. На нем была форма с короткими рукавами, как и у остальных, обнажающая роскошные мускулистые руки, но все мое внимание притягивали его расслабленная поза, его легкая улыбка – признаться… я была озадачена. Ксейден Риорсон бывал каким угодно, но обычно – не счастливым.
– Я ничуть не против, если ты умрешь первым, Корделла. Я именно там, где и хочу быть.
А потом еще и, блин, подмигнул мне – и я чуть не свалилась с гребаной лошади.
Я инстинктивно сжала бедра, чтобы не съехать с седла, и вороная кобыла загарцевала подо мной, пока я не вспомнила, как расслабляться.
– Видишь? Вайолет тоже предпочитает драконов, – заметил Ридок.
– Все нормально. – Я подвигала плечами, чтобы рюкзак – и его драгоценное содержимое – оставался на месте.
– Она всегда была хорошей наездницей, – вступился за меня Даин.
– Вы часто катались на лошадях в детстве? – спросил Ксейден.
Мы как раз проезжали таверну, и посетители, сидевшие за столами у дверей, залили рубахи элем, разглядывая нас. У меня очень похоже отпала челюсть, когда я развернулась в сторону Ксейдена. Одновременно я услышала скрип кожи – и да, Мира и в самом деле поерзала в седле.
– Что? – Ксейден взглянул на меня, потом поднял брови и посмотрел на остальных.
Кэт уставилась на него так, будто у него выросла вторая голова. У Даина на лбу пролегли две морщины, словно он не мог найти ответ на вопрос с подвохом, а Ридок лыбился, явно наслаждаясь спектаклем в первом ряду. Ксейден опять мельком взглянул на меня и тут же вернулся к наблюдению за дорогой, когда на развилке мы свернули направо – к рынку и порту, согласно путевым табличкам у большого дерева.
– Мне что, нельзя спросить тебя о детстве?
– Да нет, – выпалила я. – Конечно можно.
– Просто ты обычно ведешь себя так, будто я с ней и не рос, – небрежно ответил Даин. – Будто мы не были лучшими друзьями.
– Как же я рад, что поехал на этой лошади, – сказал Ридок, натягивая поводья.
Я бросила ему взгляд, который, надеюсь, сообщал, что я уже переоценила его важность участия в миссии.
– Но отвечая на твой вопрос, – продолжил Даин, видимо расслабившись не хуже Ксейдена, – да, мы катались каждый раз, когда это позволяли обязанности наших родителей. Не в годы, когда они были в Люцерасе, конечно.
– Там было охренеть холодно, – сказала Мира.
– Да, – согласилась я, поморщившись от воспоминаний. – Мне было трудно ездить без практики, и падать – это всегда невесело, зато так я лучше знакомилась со своим телом. А ты? – спросила я Ксейдена, когда мы свернули на оживленную улицу.
– Кажется, я научился ездить на лошади раньше, чем ходить. – На лице Ксейдена мелькнула быстрая улыбка. – Наверное, это одна из вещей, по которым я скучал больше всего после парапета. Лошади, как правило, скачут, куда ты хочешь. А Сгаэль… – Он с тоской взглянул на деревья так, будто мог увидеть ее в небе над нами. – Ей на самом деле плевать, куда я хочу. Я просто попутчик.
– Да уж, это я понимаю, – пробормотал Даин, и я рассмеялась.