– Интересует нас вовсе не храм, – пробормотала рядом с ним Кэт.
Должно быть, в споре победил капитан, потому что охранник нас все же пропустил. Я бросила взгляд на их нагрудные пластины и заметила чуть измененный герб: два скрещенных меча, сжатых посередине когтями.
Эмблема Данн.
«Похоже на наши знаки, – сообщила я Тэйрну, когда мы прошли через ворота в толстой стене. – У них в символе Данн есть когти, что говорит об общем происхождении».
«Пока сосредоточься, анализировать будешь потом», – упрекнул он, когда мы перешли в следующее кольцо.
Здесь жилых домов не было – только террасы по бокам от нас, напоминавшие трибуны и упиравшиеся в стены, а вскоре перед нами открылась площадь с самым большим храмом, который я видела в жизни. Высотой не меньше чем с Тэйрна. Длинная двускатная крыша – под той же голубой черепицей, что и весь город, а шесть широких колонн в портике впереди – из серого гранита. Полированные камни переливались на свету и казались чуть ли не серебряными; на каждой колонне был вырезан свой символ. Меч. Щит. Огонь. Вода. Коготь. И мои брови подскочили, когда взгляд дошел до последней колонны справа. Книга.
Все орудия войны.
Рядом с этой колонной стояла скульптура богини – сияюще-серая, высотой до нижней части крыши. Данн держала в левой руке меч, направленный в нашу сторону, а в правой – щит, закрывавший правый угол храма. Длинные волосы богини были уложены в косу, свисающую с плеча, а одета она была в длинный подпоясанный балахон с металлическим нагрудником.
– Ого, – шепотом поразилась Кэт.
За нами в кольцо вошли солдаты в форме, занимая позиции по краям площади, а мы тем временем приближались между террасами к стенам храма из темного камня.
На ступенях храма стояли служители в голубых рясах, и тут мои шаги замедлились.
У них у всех были серебристые волосы.
Не седые.
Не белые.
Серебристые.
Глава 31
Хранителям более не позволяется посвящать детей своему любимому божеству. Решение посвятить свою жизнь одному из богов должно быть самостоятельным – по своей воле и по достижении совершеннолетия.
– Тебе нехорошо? – шепотом спросил Ксейден.
– Нет, – ответила я.
Пока мы шли навстречу служителям, мой взгляд метался от одного к другому. Они были разного пола, роста, телосложения и цвета кожи, но их волосы были такими же одинаковыми, как и цвет ряс.
Одна из служительниц на вершине лестницы хлопнула в ладоши, и из-за статуи Данн выскочила стайка детей в светло-голубых туниках и помчалась вверх по ступенькам. Мой взгляд остановился на последней девочке едва ли десяти лет от роду. Темная коса с серебристым кончиком покачивалась у нее за спиной, пока девочка подхватывала на руки ребенка помладше и забегала внутрь храма.
У меня перехватило дыхание.
– Вайолет, – прошептал Ксейден, – ее волосы…
– Вижу.
Я пошатнулась, и он поддержал меня, приобняв за поясницу.
Я жила на свете уже двадцать один год, но еще ни разу не встречала никого с волосами, подобными моим. Неужели и у этой девчушки кончики волос неизбежно окрашивались в серебро, как бы коротко она их ни стригла? Подводили ли ее суставы? Ломались ли ее кости? Мне нужно было это узнать. Мне нужно было это знать.
Кавалерийский капитан прокричал что-то со стены, и над нашими головами пролетел Тэйрн. Все служители разом выхватили клинки, и я вышла из уходящих в штопор раздумий.
– Он сказал: «Я их привел», – перевел стоявший слева от Ксейдена Даин.
Мы выстроились в прямую линию на краю того, что выглядело как театральная сцена. Или зал инструктажа.
«Милые ножики», – заметил Тэйрн.
«Их волосы, – ответила я. – Они в точности как мои».
«Сперва выживи, затем проявляй любопытство. Сосредоточься».
Заскрипел металл, и над самым высоким проходом слева от нас медленно поднялись ворота. Мгновение спустя из туннеля вышли двое.
«Противник Ксейдена?» – поинтересовалась я.
«Разве что он будет драться с пожилым генералом и верховной жрицей».
Мужчина средних лет с седеющими волосами и смуглой кожей носил ту же серебряную форму, что и стражники. Стоявшая рядом с ним светлокожая пожилая женщина была одета в длинную светло-голубую рясу храмовой служительницы, а с ее пояса свисал меч.
Ее прищуренный взгляд скользнул по нам и остановился на мне. Генерал громко сказал что-то на аннбрише.
– Он говорит, что он – командующий стражей. Спрашивает, действительно ли мы просим аудиенции у их королевы, – перевел Даин.
– Скажи им, что это действительно так. И мы последуем всем их обычаям ради этого, – ответила я, взмолившись Данн, чтобы Ксейден действительно был готов пойти на это.
Даин медленно перевел мои слова. Пара начала спускаться по ступенькам, к ней присоединился капитан кавалерии. Капитан что-то доложил, и губы генерала сложились в узкую линию. Он вытащил кинжал и разрезал наплечные ремни на кожаных доспехах капитана.
Зеленая кожа упала на ступеньки, и капитан понурил голову.
– Кажется, его понизили в должности, – прошептала Кэт, стоящая справа от Аарика.
– Понятно без перевода, – согласился он.
Командующий продолжил спуск. Его голос гремел по всей площади и эхом отражался от каменных стен. Даин переводил так быстро, как только мог.
– «Все, чего мы можем добиться, – это смерть, но…» – Даин запнулся. – Проклятье, кажется, он велел выставить самых сильных наших воинов, чтобы они доказали, что мы достойны говорить с их королевой.
Ксейден кивнул:
– Скажи ему, что я готов.
Даин перевел, и командующий дважды хлопнул в ладоши. Из туннеля вышли трое. И пусть их руки были пусты, мое сердце сжалось. Женщина посередине была ростом с Сойера, если не с Даина, а гигантские мужчины по обе стороны от нее возвышались над ней так же, как Ксейден надо мной. Кажется, это были близнецы.
Пробежавший у меня по спине холодок никак не был связан с порывом ветра или солнцем, исчезнувшим за налетевшими грозовыми облаками.
– Может, нам стоит пересмотреть нашу стратегию? – прошептала Кэт.
В кои-то веки я была с ней согласна.
– То, что вы называете стратегией, для них – закон, – заметил Ксейден.
Троица воинов продолжала спускаться позади генерала и верховной жрицы. Мое сердце билось быстрее с каждым их шагом. Такими темпами к моменту, как они доберутся до площади, колибри сможет подстроить взмахи своих крыльев под биение моего пульса.
– Коста! – закричали стоящие вдоль правой стены стражники, и воин справа вскинул свои мускулистые руки.
– Марлис! – заорали стражники по центру, и женщина вскинула подбородок.
– Палта! – Хор голосов слева, и близнец слева хрустнул шеей.
Командующий вскинул руку, и солдаты замолчали. Он заговорил.
– Он спрашивает, Ксейден – наш лучший воин или наш командир, – перевел Даин.
– Почти, но нет. Он спросил, Ксейден – наш лучший воин или наш принц. Не переживай, Аэтос. Слова действительно звучат достаточно похоже. – Аарик выступил вперед и обратился к командующему на, похоже, безупречном аннбрише.
Моя челюсть отвисла. Аарик говорил слишком быстро, чтобы я смогла разобрать что-либо, кроме слова «Наварра».
Но что бы он ни говорил, командующий и жрица остановились. Затем женщина ответила, и ее взгляд снова устремился на меня.
– Ты серьезно? – огрызнулся Даин. – Почему ты не сказал нам, что свободно говоришь на их языке?
– А ты никогда не спрашивал. – Аарик потянулся к рукояти меча и обернулся к нам. – Я сказал им, кто я такой. И что сражаться буду я.
– Ты что? – Мой голос скакнул вверх, как и уровень паники.
– Это мне нужна аудиенция, – ответил он. – Я – не мой отец и не мой брат, и я не буду скрываться, пока кто-то другой… – Он начал вытаскивать меч из ножен.
– Нет! – Я рванулась к нему, но Ксейден успел первым и накрыл руку Аарика своей.
– Принц или нет, ты – долбаный первокурсник, и мы оба знаем, что я уложу тебя в два счета. Твои наставники – не ровня настоящему жизненному опыту. – Ксейден запихнул меч Аарика обратно в ножны. – И да, ты – не твой отец и не твой брат, и именно поэтому ты не будешь сражаться. Нам нужно, чтобы ты жил. Твоему королевству нужно, чтобы ты жил. – Ксейден схватил Аарика за воротник куртки и повернулся, вынуждая принца снова встать в строй рядом со мной. – Скажи им, что я готов.
Проклятье, я не хотела, чтобы они оба сражались.
«Все возможные пути, – напомнила мне Андарна. – Даже если моих сородичей здесь нет, они могли их видеть. Могут знать о них».
«Не думай о темном, – упрекнул Тэйрн. – Наварре нужен союз и солдаты, чтобы защищать границы и освободить всадников для наступления».
В любом случае кому-то придется сразиться.
– То же самое можно сказать и о тебе. – Раскрасневшийся Аарик мотнул головой в сторону Ксейдена.
– Если я погибну, Тиррендор будет в безопасности в руках Боди. – Ксейден понизил голос, и мой желудок скрутился в узел при этой мысли. – Дело не в чести. Считай это своей местью. Вспомни, что я сделал с твоим братом, и расскажи им.
Я побледнела. Ксейден говорил не о Холанде.
Аарик произнес что-то на аннбрише, не сводя глаз с Ксейдена.
Ксейден отпустил его, затем вопросительно посмотрел на Даина.
– Он сказал, что ты – самый сильный, – признал Даин.
Командующий заговорил, и Аэтос перевел:
– Они выбрали твоим противником Косту.
Одного из близнецов. Мой взгляд скользнул мимо Ксейдена, и я увидела, что воин уже стоит посреди площади, рядом со жрицей. Вблизи он выглядел еще страшнее, чем когда спускался по лестнице. Толстая шея. Огромные руки. Радостная угрожающая улыбка. Он был весь увешан оружием, словно ходячий арсенал, шрамы на загорелых руках говорили мне, что он не понаслышке знаком с болью. Мое предположение подтвердилось, когда жрица кольнула Косту в предплечье кинжалом, а он даже не поморщился.