Я растерянно заморгала.
Ридок покосился на меня, но я лишь покачала головой и пожала плечами. У меня пока не проявилась вторая печать от Андарны.
«Ты превратила в оружие свою магию, даже свой хвост, – продолжал самый высокий ирид. – Ты превратилась в то, что мы так ненавидим, стала тем ужасом, от которого мы сбежали».
Как он посмел! От злости моя сила рвалась на поверхность.
– Она – не ужас! – Я шагнула вперед.
Чешуйки Андарны окрасились в черный, она была не в силах выслушивать это дерьмо хотя бы лишнюю секунду.
«Она – нет, а ты – да. – Ирид повернул морду ко мне. – Она лишь то, во что ты ее превратила».
Мои ногти впились в ладони, грудь сковало холодом.
«Я не понимаю… – Хвост Андарны ударил по песку передо мной, и я отступила назад, уважая ее решение говорить дальше. – Вы не вернетесь с нами? – спросила она. – Не поможете нам достичь мира, которому сами и поклоняетесь?»
«Нет! – Дракон вскинул голову, и я проследила за его взглядом. Шрадх и Сгаэль вернулись как раз вовремя, чтобы стать свидетелями нашего полного и тотального поражения. – Мы наблюдали за вами какую-то часть вашего путешествия и думаем, что вы ищете не мира, а победы».
Ирид с завитыми рогами сверлил Андарну взглядом, но молчал.
Мое сердце забилось яростнее. «О боги, это действительно происходит. Наша последняя надежда рушится у нас на глазах. Ради них мы рискнули всем, а они нам не помогут».
«Для мира нужен камень чар в Аретии, а мы не можем зажечь его без вас», – прорычала Андарна.
«Не вижу, как эта проблема касается нас», – ответила драконица.
«Вам все равно, что погибнут люди?»
Андарна подняла хвост высоко над туловищем.
«Возможно, им следует погибнуть. – Высокий дракон моргнул. – Возможно, оскверненные должны поглотить всю землю. Только столкнувшись с голодом, они смогут бросить вызов злу, которым стали. И либо они умрут и земля восстановится, либо они одолеют ту мерзость, в которую они превратились, и изменятся».
Изменятся. У меня замерло сердце.
«Как они это сделают?» – спросила Андарна.
По нашей связи мне передалась тревога Тэйрна. Воздух наполнили звуки крыльев. Ксейден и Гаррик были уже рядом.
«Возможно, их потомки смогут эволюционировать, – предположила драконица, наблюдая за тем, как Сгаэль и Шрадх приземляются у ручья в двадцати шагах от нас. – Другие прибыли. Нам пора уходить».
Нет, нет, нет!
Меня охватила паника.
Мы не можем проиграть!
Ксейден и Гаррик спрыгнули на черный песок далеко от линии прилива. Тэйрн резко повернул голову в сторону Сгаэль. Что бы он ей ни сказал, это явно удержало двух новоприбывших драконов в отдалении. Чего нельзя было сказать об их всадниках.
«Это и есть лекарство от проклятия темного заклинателя? – спросила Андарна, ее голова покачивалась в змеевидной манере. – Эволюционировать?»
Дыхание замерло у меня в груди.
Золотистые глаза драконицы сузились до щелочек.
«Нет никакого лекарства».
Нет никакого лекарства?
Ее слова ударили меня как обухом по голове, мои колени подогнулись.
«Если они торгуют своей душой, то наверняка могут и вернуть ее обратно», – возразила Андарна.
«Это не торговля, – наставительно заявила драконица. – Земля не удерживает душу, ведь темные заклинатели крадут ее магию. Обмен силой убивает их душу по частям, а от смерти нет лекарства».
Не сводя взгляда с иридов, Ксейден и Гаррик шли в нашу сторону. Без летных курток, к спинам пристегнуты мечи – они служили идеальным примером совершенных воинов.
Его душа не мертва.
«Скажите хотя бы: как темных заклинателей удалось одолеть в Великой войне?» – быстро спросила Андарна, понимая, что ее время на исходе.
«Очевидно, никак, раз вы здесь и спрашиваете», – ответила драконица.
Ирид со спиралевидными рогами молча наблюдал за Ксейденом и Гарриком, которые встали рядом с нами.
«Наш род определенно этому поспособствовал, – снова попыталась Андарна. – Я могу сжигать темных заклинателей. В этом ключ к победе?»
«Бесполезно. – Высокий дракон направился к воде. – Леотан, я услышал достаточно».
Второй ирид раздул ноздри:
«А я – нет».
«Они могут слышать нас через связь, – быстро знаками сообщила я Ксейдену. – Все идет не слишком хорошо».
Он кивнул.
«Не хотите ввести нас в курс дела?» – также знаками поинтересовался Гаррик, изучая склонившиеся над нами массивные головы.
«Они считают, что Андарна – это оружие, что почему-то плохо, – знаками ответил Ридок. – Они не вернутся, чтобы помочь нам, и вообще по большому счету считают, что мы заслуживаем смерти, поскольку никак не можем решить старейшую проблему человечества – как перестать убивать друг друга».
«Понял», – показал Ксейден.
«И еще для темных заклинателей нет никакого лекарства, – быстро продолжил Ридок, и я едва удержалась от того, чтобы схватить его за руки и не дать продолжить. – Их души умирают, так что вся наша затея „спасти, чтобы победить“ идет на хрен».
Блядь.
Ксейден резко отвернул голову. Андарна выпустила когти в песок.
«Ты – порождение чистой магии, – произнесла драконица с нотками грусти в голосе, – и все же насилие – это все, что ты пытаешься создать с ее помощью».
«Вы проповедуете мир, зная лишь его привилегии, – прошипела Андарна в ответ. – Вы все для меня – сплошное разочарование».
«В этом наши чувства схожи», – ответил высокий дракон.
Ну каков мудила.
Тэйрн зарычал, от его рева затрясся песок и завибрировали деревья. Андарна отступила к его правой передней лапе, ее чешуя приобрела максимально черный оттенок.
«Нам предстоит долгий полет, и здесь мы ничего не добьемся, – продолжил высокий дракон, отступая еще на шаг в воду. – Мир не был готов к тебе, и, хотя это не твоя вина, мы не можем тебя принять».
Я ахнула и схватила Ксейдена за руку.
«Что происходит?» – знаками поинтересовался Гаррик.
Может, и к лучшему, что они не слышали этого.
«Может, Леотан и считает иначе, – болтливый дракон покосился на ирида с завитыми рогами, – но большинство решило, что ты – ирид лишь по окрасу и имени, Андарна. Мы не позволим тебе посетить наш остров и не обучим своим искусствам. Мы расстаемся здесь и желаем тебе мира».
Мира?
Я покрепче сжала руку Ксейдена.
«Хотела бы я никогда вас не встречать», – прорычала Андарна.
Высокий дракон присел, затем взмыл в воздух, его чешуя мгновение померцала, а затем он слился с небом в единое целое.
– Что только что произошло? – спросил Ксейден.
– Кажется, мы проиграли, – прошептал Ридок.
Андарна опустила морду. Пронзительная агония распространилась по связи, но слезы у меня выступили, когда на смену агонии пришел стыд.
– Андарна, нет… – прошептала я. – Ты – свирепая, умная, смелая и верная. Ни в чем из этого нет твоей вины. Ты идеальна.
«Я… нет», – прорычала она, резко поворачивая морду ко мне.
«Ты не знала, что она была подростком, когда образовывала с ней связь?» – спросил Леотан, внимательно изучая стоявших перед ним четверых людей пристальным взглядом золотистых глаз.
– Я не знала, – вслух ответила я. – Должна была знать, но детеныши и подростки находятся в Долине в полной безопасности до завершения Сна-без-сновидений. Их не видели в течение столетий, поэтому мы даже не знали, что все перьехвосты имеют золотую окраску до достижения взрослого возраста.
– Что происходит?.. – Гаррик дернулся. – Проклятье, как же больно.
Ксейден поморщился, опустив голову и зажмурив глаза. Похоже, их тоже обработали свистом.
«Единообразие гарантирует, что ко всем детенышам относятся одинаково, невзирая на их род или вид…»
Ксейден поднял взгляд, и Леотан запнулся.
Драконица отшатнулась, обнажив сочащиеся слюной клыки: «Как ты могла спутаться с этой мерзостью?»
Странный способ сказать «настроить связь», но что поделать.
– Повторюсь, я не знала, что она была еще подростком, – напомнила я. – Вини меня, а не ее.
«Мерзость», – выплюнула оскорбление драконица, прищурив глаза…
На Ксейдена.
Я повернула голову в его сторону и ахнула. Его радужки светились по краям ярко-красным.
«Твой вид не подлежит искуплению!» – оскалилась на Сгаэль драконица и испарилась.
Леотан еще мгновение изучал Ксейдена, затем тоже взмыл в воздух, и вскоре лишь волны плескались в том месте, где только что стояли ириды. Поднятый взмахами невидимых крыльев ветер ударил мне в лицо, и я зажмурилась, пока мимо пролетали облака песка. Присутствие иридов исчезло из моего разума, и, когда я вновь открыла глаза, радужки Ксейдена вернулись в нормальное состояние.
Точнее, в его новое нормальное состояние – в ониксовых глубинах его зрачков по-прежнему виднелись пятнышки янтаря.
– Блядь…
Тоном его голоса можно было драконью чешую резать. Его пальцы выскользнули из моих.
«Ты не мерз…»
Он опустил щиты, отрезав меня.
Справа послышалось что-то душераздирающе напоминающее всхлип, и, взглянув туда, я заметила, как Андарна убегает в джунгли, а ее чешуя меняет цвет на золотой.
«Андарна…» – Я потянулась было к ней, но она тоже меня заблокировала.
«Я догоню. – Тэйрн выпрямился во весь рост, и его хвост снес дерево слева от нас, когда он устремился за ней в джунгли. – Тейн и Молвик возвращаются».
«Я могу…»
«Только один из нас обладает огнеупорностью», – напомнил он мне, исчезая в густой растительности.
Мои ногти впились в ладони. Еще никогда в жизни я не чувствовала себя настолько беспомощной.
– Итак, причина, по которой ты зациклилась на поисках лекарства, – это он.