— Билл, когда ты собираешься сказать остальным о серебряных пулях? — спросил Ричи, когда они подходили к полянке. В данном случае под остальными подразумевались Бев, Эдди, Майк и Стэн, хотя Ричи подозревал, что Стэн уже догадывался, почему они частенько бывают в библиотеке. Стэн быстро соображал что к чему, даже слишком быстро, иногда думал Ричи, что не всегда шло ему на пользу. В тот день, когда Майк принес в пустошь альбом отца, Стэн едва не дал деру. Если на то пошло, Ричи почти не сомневался, что Стэна они больше не увидят, и Клуб неудачников станет секстетом (это слово Ричи очень нравилось, но обязательно с ударением на первый слог). Но на следующий день Стэн вернулся, и Ричи еще больше его зауважал. — Скажешь им об этом сегодня?
— Н-не се-егодня, — ответил Билл.
— Думаешь, они не сработают?
Билл пожал плечами, и Ричи, который, возможно, понимал Билла Денбро лучше, чем кто бы то ни было, пока в жизни последнего не появилась Одра Филлипс, догадался обо всем, что мог бы сказать сейчас Билл, если бы не препятствия на пути его речи: отлитые детьми серебряные пули годятся для книг, годятся для комиксов… Другими словами, это бред. Опасный бред. Они могут попытаться это сделать, да. У Бена Хэнскома, возможно, все получится, да. В кино они бы сработали, да. Но…
— Думаешь, нет?
— У меня есть и-и-идея, — ответил Билл. — Проще. Но если только Бе-е-еверли…
— Беверли — что?
— Не бе-ери в го-олову.
И больше по этому поводу Билл ничего не сказал.
Они вышли на поляну. Если приглядеться внимательнее, могло показаться, что трава здесь примята сильнее, чем везде, а листья и сосновые иглы словно набросаны на дерн специально. Билл поднял обертку от шоколадного кекса — почти наверняка брошенную Беном — и рассеянно сунул в карман.
Мальчишки подошли к центру поляны… и кусок земли, длиной в десять дюймов и шириной в три, отвалился в жутком скрипе петлей, открыв черную щель-окно. Из этой черноты выглядывали глаза, и у Ричи по спине пробежал холодок. Но это были всего лишь глаза Эдди, и всего лишь Эдди, которого неделей позже они навестят в больнице, прорычал голосом злого тролля:
— Кто идет по моему мосту?
Снизу донеслись смешки, вспыхнул ручной фонарик.
— Селяне, сеньор. — Ричи, присев на корточки, покручивая рукой воображаемый ус, заговорил Голосом Панчо Ванильи.
— Да? — откликнулась снизу Беверли. — Дайте взглянуть на ваши жетоны.
— Купоны? — радостно воскликнул Ричи. — Не нужны нам никакие блинские купоны.
— Пошел к черту, Панчо, — ответил Эдди и закрыл щель в земле. Снизу снова послышались приглушенные смешки.
— Выходите с поднятыми руками! — прокричал Билл хрипловатым, командным голосом. Принялся кружить по выложенной дерном крыше клубного дома. Чувствовал, что дерн под его ногами пружинит, но чуть-чуть; крышу они построили крепкую. — У вас нет ни единого шанса! — кричал он, видя себя бесстрашным лос-анджелесским полицейским Джо Фрайди.[278] — Выходите немедленно, сопляки. Не то я начну СТРЕЛЯТЬ!
И он подпрыгнул, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. Снизу донеслись крики и смех. Билл улыбался, не замечая, как Ричи смотрит на него — по-умному, не как ребенок на ребенка, но — на краткий миг — как взрослый на ребенка.
«Он не знает, что заикается не всегда», — подумал Ричи.
— Давай впустим их, Бен, пока они не проломили крышу, — послышался голос Бев, и мгновение спустя потайная дверца откинулась, как люк субмарины. Показалось раскрасневшееся лицо Бена — Ричи сразу понял, что Бен сидел рядом с Беверли.
Билл и Ричи спустились, Бен закрыл дверцу. Теперь они все сидели, привалившись спинами к дощатым стенам, подтянув колени к груди, лица тускло подсвечивал фонарик Бена.
— Т-так ч-что т-тут п-происходит? — спросил Билл.
— Ничего особенного, — ответил Бен. Он действительно сидел рядом с Беверли, и лицо его не только раскраснелось, но и светилось от счастья. — Мы просто…
— Расскажи им, Бен, — прервал его Эдди. — Расскажи им эту историю! Поглядим, что они скажут!
— Для твоей астмы пользы от этого не будет, — предупредил Стэн голосом единственного-здесь-здравомыслящего-человека.
Ричи сидел между Майком и Беном, обхватив колени сцепленными руками. Внизу царила восхитительная прохлада. Восхитительная таинственность. Следуя взглядом за лучом фонарика, скользящего от лица к лицу, он на время забыл испуг, который пару минут назад вызвала у него внезапно открывшаяся в земле щель.
— О чем вы говорите?
— Бен рассказывал нам об одном индейском обряде, — ответила Бев. — Но Стэн прав, для твоей астмы, Эдди, пользы от этого не будет.
— А может, ничего страшного и не случится. — В голосе Эдди слышалась только легкая тревога, что Ричи, конечно же, заценил. — Обычно она беспокоит меня, если я разволнуюсь. В любом случае мне хотелось бы поучаствовать.
— По-о-оучаствовать в ч-чем? — спросил Билл.
— В обряде «Дымовая яма», — ответил Эдди.
— И ч-что э-это та-акое?
Луч фонаря Бена ушел наверх, взгляд Ричи последовал за ним. И пока луч бесцельно кружил по деревянной крыше, Бен рассказывал про обряд. Луч пересекал выдолбленные и расколотые панели двери из красного дерева, которую они всемером притащили со свалки тремя днями раньше — за день до того, как копы нашли тело Джимми Каллума. О Джимми, тихом, маленьком мальчике, который тоже носил очки, Ричи помнил одно: в дождливые дни тот любил играть в скрэббл. «Больше ему в скрэббл не сыграть», — подумал Ричи и содрогнулся. В сумраке клубного дома никто этого не увидел, но Майк Хэнлон, сидевший с ним плечом к плечу, с любопытством на него посмотрел.
— Эту книгу я взял в библиотеке на прошлой неделе, — начал Бен. — Она называется «Призраки Великих равнин» — об индейских племенах, которые жили на западе сто пятьдесят лет назад. Пайюты, пауни, кайова, ото, команчи. Правда хорошая книга. Мне хотелось бы как-нибудь поехать туда, где они жили. В Айову, Небраску, Колорадо, Юту…
— Заткнись и расскажи об обряде «Дымовая яма». — Беверли ткнула его в бок локтем.
— Конечно, — кивнул Бен. — Хорошо. — И Ричи не сомневался, что ответ Бена не изменился бы, если б Бев ткнула его локтем и сказала: «Выпей этот яд прямо сейчас, Бен». — Видите ли, практически у всех этих племен существовал особый обряд, и наш клубный дом напомнил мне о нем. Если им предстояло принять важное решение — то ли двинуться вслед за стадами бизонов, то ли найти новый источник чистой воды, то ли вступить в бой или заключить мир с врагами, они вырывали в земле большую яму и накрывали ветвями, оставляя маленькое вентиляционное отверстие.
— Ды-ы-ымовую яму, — уточнил Билл.
— Твой острый ум не перестает изумлять меня, Большой Билл, — произнес Ричи ну очень серьезным голосом. — Тебе пора участвовать в «Двадцати одном».[279] Готов спорить, ты побьешь старину Чарли ван Дорена.
Билл сделал вид, будто собирается ударить его, и Ричи отпрянул, крепко приложившись головой к подкосу.
— Черт!
— Ты этого заслужил, — вынес вердикт Билл.
— Я упью тепя, мерский гринго, — заверещал Ричи. — Нам не нушны никакие вонюсие…
— Может, хватит, парни? — вмешалась Беверли. — Это интересно. — И одарила Бена очень теплым взглядом. Ричи тут же подумал, что из ушей Стога через пару минут повалит пар.
— Хо-орошо, Бен, — кивнул Билл. — М-мы с-слушаем.
— Конечно, — просипел Бен. Ему пришлось откашляться, прежде чем он сумел продолжить. — Подготовив дымовую яму, они разжигали внизу костер. Использовали зеленые ветки, чтобы дыма было побольше. Потом все индейские воины спускались в яму и садились вокруг костра. В книге написано, что это был религиозный обряд, но одновременно и поединок, понимаете? Где-то через полдня большинство воинов вылезали из ямы, потому что не выдерживали дыма, и оставались только двое или трое. Им открывались видения.
— Да, если я буду дышать дымом пять или шесть часов, у меня скорее всего тоже начнутся видения, — заметил Майк, и все рассмеялись.
— Предполагалось, что видения подскажут племени, что нужно делать, — продолжил Бен. — Я не знаю, правда это или нет, но в книге написано, что в большинстве случаев видения подсказывали правильное решение.
В клубном доме воцарилась тишина, и Ричи посмотрел на Билла. А потом до него дошло, что они все смотрят на Билла, и возникло ощущение — опять, — что история Бена о дымовой яме не просто любопытная информация, которую ты узнаешь из книги, а потом пытаешься повторить, вроде химического эксперимента или трюка фокусника. Он это знал, и все это знали. Возможно, Бен понял это даже до того, как начал рассказывать. История эта — руководство к действию.
Им должны открыться видения… в большинстве случаев видения подсказывали правильное решение.
Ричи подумал: «Готов спорить, если б мы спросили его, Стог ответил бы, что книга буквально прыгнула ему в руки. Словно что-то хотело, чтобы он прочитал именно эту книгу и рассказал нам об обряде „Дымовая яма“. Потому что здесь собралось племя, так? Да. Мы. И да, нам нужно знать, что случится дальше».
Эта мысль привела к другой: «Предполагалось, что это случится? Должно было случиться с того самого момента, как Бен указал, что подземный клубный дом лучше дома на дереве? И что из этого мы придумали сами, а о сколь многом подумали за нас?»
Ему казалось, что мысль эта в определенном смысле даже греет. Приятно осознавать, что есть нечто больше тебя, умнее, и это нечто думает за тебя, как взрослые готовят тебе еду, покупают одежду, планируют твое время, и Ричи не сомневался: сила, которая свела их вместе, которая использовала Бена, чтобы тот рассказал им о дымовой яме, — совсем не та сила, что убивала детей. Эта сила противостояла другой… противостояла
(да ладно, ты можешь это сказать)
Оно. И тем не менее ему не нравилось, что он не контролирует свои действия, что его направляют, используют.