— Лоди, мись Клоди, сюда опять идет
челный мальцик! Запилайтесь, я не знаю, зацем он плисел в Балленс. Посмотли на его кульцавую голову, Больсой Билл!
Билл даже не повернул головы, он продолжал задумчиво разглядывать кучевые облака, плывшие по небу. Он был полностью погружен в свои размышления. Однако Ричи не обиделся, что его обделили вниманием, и продолжал лепетать:
— Вы только посмотлите, кульцавая голова плинес мне есе один тюльпанцик. У меня узе есть один на веланде…
— Би-би, Ричи, — сказал Бен с полным ртом, и Беверли рассмеялась.
— Привет, — неуверенно произнес Майк. Сердце его билось немного сильнее обычного, но он сам решил для себя, что должен сюда прийти. Он был обязан поблагодарить их, а отец его учил, что долги надо отдавать, и чем быстрее, тем лучше, пока их не накопилось слишком много.
Стэн оглянулся.
— Привет, — сказал он и снова посмотрел на квадрат с веточками. — Бен, ты уверен, что это то, что нужно?
— Абсолютно, — сказал Бен. — Привет, Майк.
— Хочешь сигаретку, — предложила Беверли. — У меня еще две остались.
— Нет, спасибо.
Майк глубоко вздохнул и сказал:
— Я хочу вас еще раз поблагодарить, что вы спасли меня тогда. Те парни меня не пощадили бы. Мне жаль, что некоторые из вас пострадали из-за меня.
Билл махнул рукой:
— Не ббеспокойся об этом. Они и нннас ддоставали целый ггод, — он сел и посмотрел на Майка с неожиданным интересом. — Могу я тебя кккое о чем ссспросить?
— Спрашивай, — он робко присел. Майк уже слышал такое начало. Этот парень Денбро собирается спросить его, что значит быть негром.
Но вместо этого Билл сказал:
— Когда два года ннназад Ллларсен пподал нннеберущийся нна чччемпионате, ккак ддумаешь, ему ппросто пповезло?
Ричи слишком сильно затянулся сигаретой и закашлялся. Беверли добродушно похлопала его по спине:
— Ты еще новичок, Ричи, тебе надо учиться.
— Мне кажется, она обрушится, Бен, — с беспокойством сказал Эдди, глядя на яму, — а я не уверен, что мне хочется быть похороненным заживо.
— Если не хочешь, чтобы тебя похоронили заживо, — сказал Бен, — то просто возьми и соси свой проклятый аспиратор, пока тебя от него кто-нибудь не оттащит.
Стэну Урису шутка показалась прелестной. Он запрокинул голову и смеялся до тех пор, пока Эдди не пнул его по ноге и не сказал, чтобы он заткнулся.
— Повезло, — наконец произнес Майк. — Мне кажется, в любом неберущемся мяче больше везения, чем умения.
— И я тттак сосчитаю, — сказал Билл. Майк хотел развить эту тему, но Билл, казалось, был удовлетворен его ответом. Он опять лег, сцепил руки над головой и принялся дальше изучать облака.
— Ребята, что это вы сооружаете? — спросил Майк, указывая на квадрат.
— О, это идея недели Соломенной Головы, — сказал Ричи. — В прошлый раз он затопил Барренс, но это был так, пустяк, вот сейчас — настоящий класс. Называется: вырой штаб. В следующем месяце…
— Ннне нннадо обижать Ббена, — сказал Билл, глядя в небо, — это нннехорошо.
— Ради бога, Билл, я просто шучу.
— Иногда ттты сслишком мммного шутишь, Ррричи. Ричи выслушал упрек молча.
— Я так и не понял, — сказал Майк.
— Ну, это очень просто, — сказал Бен. — Они хотели построить штаб на дереве, и это легко сделать. Но у людей дурацкая привычка ломать себе кости, когда падают с деревьев…
— Петушок-петушок, одолжи косточку… — сказал Стэн и снова засмеялся, а остальные озадаченно уставились на него. Чувство юмора Стэна оставляло желать лучшего, и те немногие шутки, которые он отпускал, были в основном такого характера.
— Вы есть сходить с ума, сеньоро, — сказал Ричи. — В вашей голова завелась таракан, я думать.
— В общем, так, — сказал Бен. — Вот что мы делаем. Мы выкопали яму около пяти футов. Глубже сделать нельзя, потому что, как мне кажется, дальше находятся грунтовые воды. Они здесь очень близко к поверхности. Потом мы укрепим края, чтобы они не обвалились, — здесь он выразительно посмотрел на Эдди, но Эдди остался невозмутим.
— И что потом? — спросил Майк, заинтересовавшись.
— Потом мы сделаем перекрытие.
— А-а.
— Наложим сверху досок. Можно сделать люк или что-нибудь в этом роде, чтобы можно было входить и выходить, даже окна, если захотите.
— Ннам нннадо ннесколько ппетель, — сказал Билл, продолжая следить за облаками.
— Можно купить в скобяной лавке у Рейнольдса, — сказал Бен.
— Ребята, у ккого есть ккарманные ддденьги? — спросил Билл.
— У меня есть пять долларов, — сказала Беверли, — я их заработала, когда подрабатывала няней.
Ричи моментально встал на четвереньки и пополз к ней.
— Я люблю тебя, Бевви, — сказал он, глядя на нее преданными собачьими глазами. — Ты выйдешь за меня замуж? Мы будем жить в бунгало среди кипарисов…
— Среди чего? — сказала Беверли, а Бен смотрел на них со смешанным чувством тревоги, удивления и сосредоточенности.
— Среди кипарисов, окружающих бунгало. Пять баксов нам хватит за глаза, любимая, и тебе, и мне, и нашим троим малышам… Беверли рассмеялась и смущенно отошла в сторону.
— Нннадо пподсчитать зазазатраты, — сказал Билл. — Ппполучится ли у ннас штаб?
— После того, как мы перекроем яму досками, — продолжал Бен, — мы намажем их супермощным клеем «Тэнгл-Трек» и обложим дерном. Можно присыпать сосновыми иголками. Мы заберемся туда, и люди типа Генри Бауэрса будут ходить прямо над нами и не будут знать, что мы здесь.
— Это ты сам придумал? — спросил Майк. — Господи, вот здорово! Бен улыбнулся. Настала его очередь краснеть. Неожиданно Билл сел и посмотрел на Майка.
— Хххочешь ппомочь?
— Еще бы… конечно, — сказал Майк. — Это было бы замечательно.
Остальные переглянулись.
Нас семеро, — подумал он и безо всякой причины вздрогнул.
— Когда вы собираетесь начать?
— Очень сскоро, — сказал Билл, и Майк знал — знал, что Билл говорит не только о подземном штабе Бена. И Бен это знал, и Ричи, и Беверли, и Эдди. Даже Стэн Урис перестал улыбаться, — Очень скоро ммы ссделаем, что ззадумали.
Наступила пауза, и Майк понял две вещи. Они хотели ему что-то сказать, о чем-то рассказать… и он не был до конца уверен, что хочет это слышать. Бен собрал веточки и теперь бесцельно бросал их в грязь. Волосы свисали ему прямо на лицо. Ричи грыз и без того обгрызенные ногти. Только Билл смотрел прямо на Майка.
— Что-то не так? — с беспокойством спросил Майк. Медленно подбирая слова, Билл сказал:
— Ммы — отряд. Если хххочешь, мможешь вввступить в ннаш отряд, нно тты дддолжен ббудешь хранить ннашу ттайну.
— Ты имеешь в виду штаб? — спросил Майк более тревожно. — Да, конечно…
— У нас есть другая тайна, парень, — сказал Ричи, не глядя на Майка. — И Большой Билл хочет сказать, что этим летом нам предстоит совершить нечто более важное, чем выкопать подземный штаб.
— Он прав, — сказал Бен.
Неожиданно раздался свистящий звук. Майк подскочил. Но это был всего лишь Эдди. Он виновато посмотрел на Майка, пожал плечами и кивнул.
— Ладно, — наконец сказал Майк, — не испытывайте мое терпение. Рассказывайте.
Билл посмотрел на остальных.
— Мможет, ккто-то из присутствующих нне хочет, чччтобы он был в ннашем отряде?
Никто не ответил и не поднял руки.
— Ккто хочет рассказать? — спросил Билл. Снова наступило долгое молчание, и на этот раз Билл не стал его нарушать. Наконец Беверли вздохнула и подняла на Майка глаза.
— Дети, которых убили, — сказала она. — Мы знаем, кто это делает, и это — не человек.
Они рассказали ему все по очереди: о клоуне на льду, о прокаженном под балконом, о крови и голосах в водостоке, о мертвых мальчиках в водонапорной башне. Ричи рассказал о том, что случилось, когда они с Биллом возвращались по Нейболт-стрит. Последним был Билл, который рассказал об ожившей школьной фотографии и о картинке, которая схватила его за руку. В конце рассказа он объяснил, что Оно убило его брата Джорджи и что отряд Неудачников собирается уничтожить чудовище… что бы оно из себя ни представляло.
Позднее, когда Майк возвращался вечером домой, он вспоминал, что сначала он слушал с недоверием, которое потом переросло в страх, и подумал, что тут в конце концов он мог вскочить и убежать без оглядки в полной уверенности, что либо попал в компанию белых детей, которые не любят черных, либо что находится среди шестерых сумасшедших, которые нахватались друг от друга безумных фантазий, подобно детям, заразившимся в школе друг от друга опасной болезнью.
Но он не убежал, потому что, несмотря на весь ужас, у него появилось странное чувство успокоенности. Или какое-то другое, очень простое чувство, словно он пришел домой. Нас здесь семеро, — снова подумал он, когда Билл, наконец, закончил свой рассказ.
Он открыл рот, еще не зная, что собирается сказать.
— Я видел клоуна, — сказал он.
— Что? — одновременно спросили Ричи и Стэн, а Беверли так резко повернула голову, что ее лошадиный хвост перепрыгнул с левого плеча на правое.
— Я видел его четвертого, — медленно сказал Майк, в основном обращаясь к Биллу. Билл пристально смотрел прямо в зрачки Майка. — Да, четвертого июля.
На мгновение он замешкался и подумал: Но я узнал его. Я узнал его, потому что видел его не в первый раз. И не в первый раз я видел что-то… что-то не то.
Затем он вспомнил о птице; впервые с самого мая он позволил себе подумать о ней, если не считать ночных кошмаров. Он решил, что сходит с ума. Какое он испытал облегчение, когда понял, что он не сумасшедший… но это облегчение было пугающим. Он облизал губы.
— Продолжай, — нетерпеливо сказала Бев. — Поживее.
— Ладно, дело в том, что я участвовал в параде. Я…
— Я видел тебя, — сказал Эдди. — Ты играл на саксофоне.
— Вообще-то это тромбон, — сказал Майк. — Я играю в оркестре нейболтской церковной школы. Короче, как бы там ни было, я видел этого клоуна. Он раздавал детям шарики. Он был таким же, как о нем рассказывали Бен и Билл. Серебристый костюм, оранжевые пуговицы, белый грим на лице, большая красная улыбка. Не знаю, что это: помада или грим, но выглядит как кровь.