— Да, я видел, — ответил Майк спокойно и стиснул руку Ричи. Ричи закрыл глаза, думая, что он никогда не чувствовал такой мощной волны облегчения в своей жизни.
— О чем вы, парни? — спросил Эдди, глядя то на одного, то на другого.
Ричи посмотрел на Майка, но Майк покачал головой.
— Давай ты, Ричи. Я скажу что-нибудь вечером.
— Вы все не знаете, а может быть, просто не запомнили, потому что вы ушли, — сказал им Ричи. — Я и Майки были последними индейцами в вигваме с дымовым отверстием.
— Дымовое отверстие, — сказал Билл задумчиво. Глаза его были где-то далеко, и они светились голубым.
— Ощущение горения в глазах, — сказал Ричи, — под моими контактными линзами. Я первый раз почувствовал его сразу после того, как Майк позвонил мне в Калифорнию. Я не знал, что это такое, но сейчас я знаю. Это был дым 27-летней давности.
Он посмотрел на Майка.
— Психологический, ты бы сказал? Психосоматический? Что-то связанное с подсознанием?
— Я бы так не сказал, — спокойно заметил Майк. — То, что ты чувствовал, так же реально, как шарики или та голова, которую я видел в холодильнике, или труп Тони Трэкера, который видел Эдди. Расскажи им, Ричи.
Ричи начал рассказывать:
— Это случилось через четыре или пять дней после того, как Майк принес отцовский альбом в Барренс. Думаю, что это было где-то во второй половине июля. Наш штаб уже был. Но… дымовое отверстие, это и была твоя идея, Соломенная голова! Ты вычитал ее из одной из твоих книг!
Слегка улыбаясь, Бен кивнул.
Ричи подумал: В тот день было пасмурно. Ни ветерка. В воздухе пахло грозой. Как тогда, за месяц до того, когда мы стояли у реки кружком, а Стэнли резал наши руки осколком бутылки из-под кока-колы. В воздухе была такая тишина, как будто природа ждала, что вот-вот что-то случится, а позже Билл сказал, что все было так плохо и произошло так быстро, потому что не было тяги.
17 июля. Да, именно тогда. Это был день дымового отверстия. 17 июля 1958 года, почти спустя целый месяц после начала летних каникул, и ядро Неудачников — Билл, Эдди и Бен — сформировалось в Барренсе. Это случилось через два дня после того, как было найдено тело Джимми Куллума, и через день после того, как мистер Нелл снова явился в Барренс и встал прямо над их штабом, не зная, что он там находится, потому что к этому времени они замаскировали его, и Бен сам следил за тем, чтобы были уничтожены все следы и чтобы дерн был на месте. Если вы только не станете на четвереньки и не проползете все вокруг, у вас даже не возникнет подозрения, что там что-то есть. Как и запруда, штаб Бена удался на славу, но мистер Нелл ничего об этом не знал. Он детально допросил их, официально, занося их ответы в черную записную книжку, но они мало что могли сказать, по крайней мере о Джимми Куллуме, и мистер Нелл опять ушел, напомнив им еще раз, что нельзя играть в Барренсе одним… никогда.
Мистер Нелл приходил 16-го, день был жаркий, влажный, но солнечный. А 17-го было пасмурно…
— Ты расскажешь нам, Ричи? — спросила Бев, слегка улыбаясь полными, накрашенными бледно-розовой помадой губами, глаза ее сияли.
— Я как раз думаю, с чего начать, — сказал Ричи. Он снял очки, протер подолом рубашки, и неожиданно понял, с чего: с земли, раскрывающейся перед ногами Билла и его собственными. Конечно, он знал о штабе, как и Билл и все остальные, но его до сих пор пугало зрелище разверзающейся земли.
Он вспомнил, как Билл вез его на багажнике Сильвера к их обычному месту на Канзас-стрит, а потом оставил свой велик под маленьким мостом. Он вспомнил, как они вдвоем шли к открытому месту, иногда сворачивая, потому что кусты были слишком густыми — была середина лета, и Барренс был в полном расцвете своей пышности. Он вспомнил сонмища комаров, назойливо зудящих у самого уха: вспомнил, что Билл сказал (все возвращается к нему настолько ясно, как будто это случилось не вчера, а происходит сейчас):
— Ппподдожди ее
ссекунду, Ррричи! Проклятущий сидит у тебя на шее.
— О, Господи! — сказал Ричи. Он ненавидел комаров. Маленькие летающие вампиры — вот что они такое. — Убей его, Билли! Билл хлопнул Ричи по шее.
— Ой!
— Что?
Билл открыл ладонь перед лицом Ричи. Там лежал убитый комар, как раз посередине ладони, и кровь испачкала всю ладонь.
Моя кровь, — подумал Ричи, — большая потеря для вас и для многих.
— Да, — сказал он.
— Ннне беспокойся, — сказал Билл. — Этот гад никогда уже не станцует танго.
Они шли, отбиваясь от комаров, которые тучей вились над ними, наверное, привлеченные запахом пота — тем, что через несколько лет назовут «ферменты». Или еще чем-то еще.
— Билл, а когда ты собираешься рассказать всем о серебряных пулях? — спросил Ричи, когда они добрались до полянки, хотя он предполагал, что Стэн уже обо всем догадался. Стэн был очень проницательным, слишком проницательным, чтобы быть везучим, думал иногда Ричи. В тот день, когда Майк принес альбом своего отца в Барренс, Стэн пропал. И Ричи уже подозревал, что они больше не увидят Стэна, и что клуб Неудачников скоро станет секстетом (это слово Ричи очень любил, даже с ударением на первом слоге). Но Стэн объявился на следующий день.
— Собираешься ли ты рассказать им что-нибудь сегодня?
— Ннне сегодня, — сказал Билл.
— Ты думаешь, они не будут работать? Да?
Билл пожал плечами.
Ричи, который понимал Билла Денбро лучше всех, подозревал, что, если бы не заикание, Билл мог бы сказать, что изготовление серебряных пуль — это просто подражание персонажам из книг, даже из комиксов. Одним словом, это была игра. Но они попробуют сыграть в нее. А Бен Хэнском, может быть, даже и закончит ее. В кино это бы сработало. Но…
— Итак?
— У меня есть идея, — сказал Билл. — Гораздо проще. Но если только Ббббеверли…
— Если Беверли что?
— ...не будет против.
И Билл больше ничего не сказал. Они вышли на открытое пространство. Если посмотреть поближе, можно было бы подумать, что трава примята, слегка примята — какой-то у нее потрепанный вид. Можно было даже подумать, что есть здесь нечто искусственное в том, как лежали листья, как были разбросаны сосновые иглы на самом дерне. Билл подобрал обертку от жвачки — наверняка это Бен ее выбросил — и рассеянно положил ее в карман.
Мальчики вышли к центру поляны… и кусок земли около 10 дюймов длины и 3 дюймов шириной с пронзительным скрипом повернулся на петлях, обнаруживая черные веки. Глаза выглянули из этой темноты, заставив Ричи покрыться холодным потом. Но это был только Эдди Каспбрак и его глаза. Эдди, придуряясь, сказал:
— Кто идет по моему мосту?
Внизу захихикали, появились огоньки.
— Это я, ваш слуга, сеньор, — сказал Ричи, присев на корточках, закручивая невидимые усы, говоря Голосом Панчо Ванилла, — Правда? — спросила Беверли снизу. — Покажи свой значок.
— Сачок? — крикнул Ричи, кривляясь. — Не нужен нам никакой чертов сачок.
— Иди к черту, Панчо, — ответил Эдди и закрыл черное отверстие. Снизу опять раздались сдавленные смешки.
— Руки вверх, выходите по одному! — скомандовал Ричи низким взрослым голосом. Он начал шагать взад и вперед по дерновому покрытию над клубным домом. Земля под ним пружинила, но выдерживала: построили они на совесть.
— Вам не отвертеться! — кричал он вниз, представляя из себя бесстрашного Джо Фрайди. — Давайте, давайте, выходите, гнилушки! Или мы войдем и будем стрелять!
— Впусти их, Бен, а то они снесут крышу, — сказала Бев. Мгновение спустя дверца отвалилась, как люк в подводной лодке. Выглянул Бен. Он был весь красный. Ричи сразу же вспомнил, что тот сидел рядом с Беверли.
Билл и Ричи спустились вниз, а Бен снова закрыл крышку. И вот они уже все сидят, вытянув ноги, облокотившись на деревянные стены, лица их тускло освещены лучом фонарика Бена.
— Ннну, чччто тттут происходит? — спросил Билл.
— Ничего особенного, — сказал Бен. Он действительно сидел рядом с Беверли, и лицо его было красным и счастливым. — Мы только…
— Скажи им, Бен, — прервал его Эдди. — Расскажи им эту историю, посмотрим, что они скажут.
— Это не повредит твоей астме? — спросил Стэн Эдди тоном практичного человека, дающего деловые советы.
Ричи сел между Майком и Беном, обхватив руками колени. Было восхитительно прохладно здесь, внизу, все казалось таким таинственным. Следуя глазами за лучом фонарика, он на время забыл, что так поразило его там, снаружи минуту назад.
— О чем это вы говорите?
— О, Бен рассказывает нам историю об одной индейской церемонии, — сказала Бев. — Но Стэн прав, это может повредить твоей астме, Эдди.
— Не беспокойтесь об этом, — сказал Эдди. — Обычно это происходит, когда я волнуюсь. Но я попытаюсь, в любом случае.
— Чччто попытаешься? — спросил его Билл.
— Участвовать в церемонии Дымового Отверстия, — сказал Эдди.
— А чччто это такое?
Ричи следил глазами, как луч фонарика поднялся вверх. Он бесцельно шарил по деревянной крышке потолка над штабом, пока Бен объяснял. Он скользил по разбитым в щепки панелям дверей красного дерева, тех самых дверей, которые они притащили с дамбы три дня тому назад — за день до того, как было обнаружено тело Джимми Куллума. Все, что Ричи помнил о Джимми Куллуме, тихом мальчике, тоже в очках, — это то, что он любил в дождь играть в «Скрэбл». Больше не поиграет, — подумал Ричи, слегка вздрогнув. В сумеречном свете никто не заметил этой дрожи, но Майк Хэнлон, который сидел рядом с ним, плечом к плечу, посмотрел на него внимательно.
— Да, я взял эту книгу в библиотеке на прошлой неделе, — заговорил Бен. — Она называется «Духи Великой Равнины», и она об индейских племенах, которые жили на западе лет сто пятьдесят тому назад. Все эти пайуты, пауни, кайова и прочие команчи. Правда, очень хорошая книга. Мне бы хотелось когда-нибудь побывать там; где они жили. В Айова, Небраске, Колорадо, Юте…