Птицы с шумом проносились по воздуху, пронзительно крича. Их было очень много — не десяток и не два, а так много, что небо казалось темным, так как они заслоняли солнце. Что-то еще проносилось сквозь кусты, потом еще и еще. Ричи обернулся, и сердце больно забилось о ребра: он увидел нечто, напоминающее антилопу, проносящееся на юго-восток.
Что-то должно случиться, И они знают это. Пролетали птицы, приземляясь где-то далеко на юге. Еще одно животное пронеслось мимо них… и еще одно. Потом наступила тишина, нарушаемая только рокотом Кендускеага. В этой тишине была какая-то настороженность, как в ожидании родов. Ричи не нравилось все это. Он чувствовал, что у него зашевелились волосы на голове, и схватил Майка за руку. Ты знаешь, где мы находимся? — закричал он Майку. Ты узнал?
Господи! Конечно! — крикнул Майк. — Это прошлое, Ричи! Прошлое! Ричи кивнул. Конечно, это прошлое, как давным-давно, много-много лет тому назад, когда мы жили в лесу и никто больше нигде не жил. Они были в Барренсе, каким он был. Бог знает, сколько тысяч лет тому назад! Они были в таком далеком прошлом, что невозможно представить, до оледенения, когда в Новой Англии были такие же тропики, как теперь в Южной Америке. Он нервно осматривался, ожидая увидеть длинные шеи бронтозавров на фоне неба, глядящих с высоты, набив полный рот зеленых веток, или саблезубого тифа, выскакивающего из засады.
Но по-прежнему стояла тишина, как пять или десять минут тому назад, прежде чем стали видны ужасные грозные сполохи, горящие пурпуром в небе, а свет стал зыбким, красно-желтым, и ветер почти полностью затих и душный запах использованных машинных батарей повис в воздухе.
Мы в прошлом, миллион лет тому назад, а может быть, десять миллионов, а может быть, и все восемьдесят. Но вот они мы, и что-то должно произойти, не знаю, что именно, но что-то, и я боюсь, я хочу, чтобы это все кончилось, я хочу назад, и Билл, пожалуйста, Билл, пожалуйста, вытащи нас отсюда, мы кажется, влипли в историю, пожалуйста, пожалуйста, помоги…
Майк крепко сжал его руку, и он понял, что тишина уже нарушилась. Чувствовались постоянные низкие вибрации — он скорее чувствовал их, чем слышал, они давили ему на барабанные перепонки, надавливая на чувствительные крохотные кости, регулирующие звук. Гул постепенно нарастал. В нем не было мелодии, он просто был: (то слово, которое было вначале — было слово, была земля…)бездушный, бессердечный звук. Он схватился за дерево, которое стояло рядом, рука дотронулась до него, нащупала шероховатости ствола, и он почувствовал вибрацию, исходящую изнутри. В то же самое время он почувствовал ее под ногами — постоянное дрожание, которое проходило от ступней до лодыжек и колен, заставляя сухожилия звенеть как струна.
Оно росло и росло.
Оно шло с неба. Не желая делать этого, но и не имея возможности предотвратить неизбежное, Ричи посмотрел вверх. Солнце было похоже на расплавленный, горящий круг в низком небе, окруженный сказочным кольцом тумана. А под ним неистово зеленел ковер Барренса, но слишком спокойный. Сейчас Ричи подумал, что он понял, в чем заключается видение: они должны были увидеть пришествие Оно.
Вибрация обрела голос — рокочущий рев, который восходил в громыхающее крещендо. Он зажал уши руками и закричал, не слыша сам себя. Рядом с ним Майк Хэнлон делал то же самое, и Ричи увидел, что у Майка из носа течет кровь.
Облака на западе окрасились в красный цвет. Луч прочертил след по направлению к ним, расширяясь, превращаясь из ручейка в поток, а потом в реку огня зловещего оттенка, а затем, как горящая падающая комета, прорезал слои облаков. Поднялся ветер. Он был горячий и опаляющий, дымный и душный. То, что было на небе, напоминало комету гигантских размеров, как огромная горящая спичечная головка, на которую больно смотреть. От нее отрывались заряды электричества, голубые вспышки, которые загорались от нее и образовывали грозу.
Космический корабль! — закричал Ричи, падая на колени и закрывая глаза, — О Господи! Это космический корабль!
Но он знал — и позже скажет всем остальным, что это не космический корабль, хотя, возможно, он пролетал через космос, чтобы попасть сюда. Что бы это ни было, откуда бы ни пришло — с другой звезды или с другой галактики — Оно спустилось к ним в этот длинный-длинный день, и если первое попавшееся слово было космический корабль, то это, возможно, только потому, что у него не было других слов, объясняющих то, что видели его глаза.
Затем раздался взрыв — за грохотом последовали накатывающие толчки, которые свалили их обоих с ног. На этот раз Майк схватил Ричи за руку. Последовал еще один взрыв. Ричи открыл глаза и увидел ослепительную вспышку и столб дыма, поднимающийся к небу.
Оно! — закричал он Майку в полном экстазе от ужаса, которого он не испытывал никогда в жизни — ни до, ни после, — никогда он не чувствовал такого глубокого шока, который поглотил все остальные эмоции. — Оно! Оно! Оно!!!
Майк поднял его на ноги, и они побежали по крутому берегу молодого Кендускеага, не замечая, как близки они к краю обрыва. Сперва Майк споткнулся и упал на колени. Потом то же случилось с Ричи, который поцарапал голень и порвал штаны. Поднялся ветер, неся запах горящего леса прямо на них. Дым становился все гуще, и Ричи мало-помалу убеждался, что они с Майком бегут не одни. Снова мимо неслись животные, спасающиеся от дыма…
— Все в порядке?
Он открыл глаза и увидел, что Беверли стоит на коленях, склонившись на ним, и вытирает его губы платком. Все остальные — Билл, Эдди, Стэн и Бен — стояли за ней, и их лица были серьезными и встревоженными. Скула Ричи болела так сильно, как если бы по ней проехал танк. Он попытался что-то сказать Беверли, но из его горла вырвались только какие-то хриплые звуки. Он попытался прокашляться, но его чуть не вывернуло наизнанку. У Ричи было такое ощущение, как будто его горло и легкие все еще наполнены дымом.
Наконец ему удалось выговорить:
— Ты что, дала мне пощечину, Беверли?
— Я просто совершенно не знала, что делать.
— Вот черт, — пробормотал Ричи.
— Я думала, с тобой случилось что-то совершенно непоправимое, — Бев вдруг расплакалась.
Ричи неуклюже похлопал ее по плечу, а Билл обнял ее за шею. Она сразу же протянула руку назад, схватила и сжала руку Билла.
Наконец Ричи удалось подняться, и у него тут же сильно зарябило в глазах. Когда это ощущение прошло, Ричи увидел бледное изумленное лицо Майка, прислонившегося к росшему поблизости дереву.
— Я блевал? — спросил Ричи у Бев, которая продолжала всхлипывать.
Она кивнула.
Хриплым, запинающимся голосом ирландского полицейского, Ричи выговорил:
— На тебя что-нибудь попало, дорогая?
Бев засмеялась сквозь слезы и покачала головой.
— Я перевернула тебя на бок… Боялась, что ты… за-захлебнешься. Она снова начала плакать.
— Ннне чччестно, — сказал Билл, все еще не выпуская ее руку из своей. — Здесь положено заикаться только мне.
— Неплохо, Большой Билл, — Ричи попытался встать, но с шумом повалился обратно на землю. Рябь в глазах не проходила. Он закашлялся и повернул голову в сторону, поняв, что сейчас его снова вырвет, всего за мгновение до того, как это случилось. Его вырвало зеленой пеной и густой слизью. Закрыв глаза, Ричи спросил:
— Никто не хочет перекусить?
— Вот дерьмо! — воскликнул Бен, которому стало одновременно и смешно, и противно.
— Я бы скорее назвал это блевотиной, — прохрипел Ричи, хотя глаза его были закрыты. — Обычно дерьмо выходит с другого конца, во всяком случае, у меня. Не знаю, может у тебя не так, Соломенная Голова?
Когда он наконец открыл глаза, он увидел штаб в двадцати ярдах от себя. Из раскрытых окна и большой двери в крыше валил дым, но уже не так сильно, как раньше.
На этот раз Ричи удалось подняться на ноги. Какое-то время он был совершенно уверен, что сейчас его снова вырвет, или он упадет в обморок, или же случится и то, и другое.
— Черт бы побрал, — пробормотал он, все очертания плыли и колебались у него перед глазами. Когда голова перестала кружиться, Ричи направился к Майку. Глаза того были все еще красными, как у хорька. Увидев мокрые пятна на его брюках, Ричи подумал, что старина Майки тоже не избежал гимнастики для желудка.
— Для белого ты оказался очень крепким! — прохрипел Майк и слабо схватился за плечо друга.
У Ричи не находилось слов — чрезвычайно редкая ситуация. Билл вместе со всеми остальными подошел ближе.
— Это ты нас вытащил? — спросил Ричи.
— Яя и Бббен. Вввы ттак ооорали. Оооба. Ннно… — тут он взглянул на Бена.
— Это все из-за этого дыма, — в голосе Бена, впрочем, не было уверенности.
— Я правильно понимаю, что ты имеешь в виду? — вяло спросил Ричи.
— Ты о чем? — Билл пожал плечами.
— Сначала нас там не было, разве не так? Вы полезли вниз, потому что услышали наши крики, но сначала нас там не было, — сказал Майк.
— Там было столько дыма, — сказал Бен. — Вы так орали, что мы все перепугались. Но эти крики… они… как бы…
— Дддоносились изздалека, — закончил за него Билл. Сильно заикаясь, он рассказал, что когда они с Беном спустились вниз, то не увидели ни Ричи, ни Майка. Они стали обшаривать все задымленное помещение, боясь, что друзья могут просто задохнуться. Наконец Билл нащупал чью-то руку, руку Ричи, как оказалось впоследствии, и «дддернул зза ннее изо ввсех ссил». Тогда Ричи появился из темноты, на три четверти в бессознательном состоянии. Обернувшись, Билл увидел, что Бен стоит, по-медвежьи обхватив Майка, и оба они задыхаются от кашля. Бен подтолкнул Майка вверх и помог ему выбраться через дверь в крыше.
Бен слушал все это и время от времени утвердительно кивал.
— Знаешь, как я там носился? Вытянул вперед руку, как будто хочу со всеми поздороваться. И ты за нее ухватился. Как чертовски здорово, что ты за нее ухватился, Майк. А я-то уже начинал думать, что никогда тебя больше не увижу.