Через пятьдесят футов она нашла спортивную туфлю. Кусты были слишком густыми, но, поскольку на них виднелись следы крови, не нужно было быть следопытом, чтобы определить направление пути.
След уходил в густые заросли. Бев поскользнулась, упала и оцарапалась об острые шипы. На верхней части ее бедра выступила кровь. Она часто дышала, ее волосы прилипли к потному лбу. На одной из едва заметных тропинок виднелись следы крови. Кендускеаг был уже близко.
На тропинке валялась вторая туфля Патрика с окровавленными шнурками.
Держа рогатку наготове, она подошла к реке. На земле снова виднелись следы от ног Патрика. Теперь они были не такими глубокими. Потому что он потерял туфли, — подумала она.
Сделав последний поворот, Бев подошла к реке. Следы спускались по берегу и уходили в бетонный цилиндр одной из насосных станций, обрываясь перед входом. Железный люк был слегка сдвинут.
Вдруг до ее ушей донесся громкий нечеловеческий хохот из-под крышки люка.
Это было чересчур. Скапливавшаяся паника наконец охватила ее. Бев помчалась к поляне, на которой был штаб, закрывая лицо от хлещущих ветвей окровавленной левой рукой.
Иногда я тоже жалею, папочка, — пронеслось у нее в мозгу. — Иногда я ОЧЕНЬ жалею.
Четырьмя часами позже все Неудачники, кроме Эдди, сидели на корточках в кустах возле того места, где совсем недавно пряталась Беверли, наблюдая за тем, как Хокстеттер возится с холодильником. В небе снова сгущались тучи, в воздухе появился запах приближающегося дождя. Билл держал в руке конец длинной бельевой веревки, которую они, собрав всю наличность, купили в магазинчике вместе с аптечкой Джонсона для Бев. Билл тщательно забинтовал ее раненую руку.
— Сскажи рродителям, что ооцарапалась, ккогда каталась нна роликах, — посоветовал Билл.
— Мои коньки! А я совсем про них забыла! — воскликнула Бев.
— Вон они! — показал Бен. Коньки валялись неподалеку, она тут же вскочила и побежала за ними, вспомнив, что положила их там перед тем, как помочиться.
Билл сам обвязал один конец веревки вокруг ручки «Аманы». Все остальные боязливо сжались за его спиной, готовые отскочить при малейшем движении. Бев предложила Биллу взять рогатку, но он отказался. Но все оставалось неподвижно: видимо, паразиты улетели, только перед холодильником на земле была кровь.
— Можно привести сюда шерифа Бортона и мистера Нелла, но они ничему не поверят, — с горечью заметил Стэн.
— Да, они просто ничего не увидят, — согласился Ричи. — Как рука, Бев?
— Болит, — она посмотрела на Билла, на Ричи и снова на Билла. — А мои мама и папа увидят дырку от укуса этой гадины?
— Нне ддумаю. Пприготовьтесь уубегать. Ссейчас я ее ппривяжу. Билл обернул конец веревки вокруг хромированной ручки, усеянной пятнышками ржавчины, завязал морской узел и стал отступать назад, вытравливая веревку. Он был осторожен, как сапер, обезвреживающий боевую мину.
Он улыбнулся нервной улыбкой, когда все они отошли.
— ФУУ, — сказал он. — Сслава Богу, ххватит.
Теперь, когда они были (как они надеялись) в безопасности, повторил, чтобы все приготовились бежать. Прямо над ними ударил гром, и все подпрыгнули от неожиданности. С неба начали падать первые редкие капли.
Билл изо всех сил дернул за веревку. Дверь холодильника открылась, и узел соскочил с ручки. На землю упала груда оранжевых шариков, и Стэн Урис застонал. Остальные просто стояли, разинув рот.
Дождь усилился. Над ними раскатывался гром, заставляя их втягивать голову в плечи, и голубоватый неровный свет молнии осветил открывшуюся дверь «Аманы». Ричи увидел это первым и издал высокий пронзительный крик. Билл вскрикнул как-то сердито. Остальные молчали.
На внутренней стороне двери было неровными буквами, выведенными свежей кровью, написано:
«ОСТАНОВИТЕСЬ, ДРУЗЬЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ Я УБЬЮ ВАС ВСЕХ. БУДЬТЕ БЛАГОРАЗУМНЫ.
ВАШ ПРИЯТЕЛЬ ПЕННИВАЙЗ».
Град пошел вместе с усиливающимся дождем. Дверь «Аманы» раскачивалась взад и вперед под порывами ветра, буквы начали смываться каплями дождя и стали похожи на афишу фильма ужасов.
Бев не знала, что Билл не стоит рядом, до тех пор, пока не увидела, как он идет по тропинке к холодильнику, потрясая обоими кулаками. По его лицу катились капли дождя, мокрая рубашка прилипла к спине.
— Ммы пприкончим ттебя! — заорал Билл. В небе громыхали раскаты грома. Молния ударила так близко, что Бев ощутила запах озона. Поблизости послышался треск упавшего дерева.
— Билл, вернись! — закричал Ричи. — Вернись! Он хотел броситься за ним, но Бен не дал ему.
— Ты убил моего брата Джорджи! Ты, сукин сын! Ты, гадина! Ты, собачье отродье! Покажись нам! Ну покажись же!
Град обрушился на них, как лавина. Даже кусты не могли их защитить. Бен закрыла лицо рукой. Она видела на лице Бена красные отметины от градин.
— Билл, вернись! — в отчаянии закричала она, и ее слова заглушил очередной удар грома, прокатившийся над Барренсом.
— Выходи, ублюдок!
Билл в остервенении поддал ногой кучку шариков, выпавших из холодильника, развернулся и пошел обратно, не обращая внимания на град, хотя вся земля была уже покрыта белым ковром.
Он вломился в кусты, и Стэну пришлось удержать его за плечо, чтобы он не пошел в самую гущу и не искололся о колючки кустов. Билл плакал.
— Все в порядке, Билл, — Бен неуклюже обнял друга.
— Да, — поддержал его Ричи. — Не расстраивайся. Мы тебя не бросим.
Билл обвел диким взглядом остальных.
— Ведь мы все будем вместе?
Они молча кивнули.
Билл поднял голову, вытирая слезы. Они все промокли до нитки и были теперь похожи на группку щенков, которые только что перешли вброд через ручей.
— Оно ббоится ннас. Яя ччувствую. Еей Богу.
— По-моему, ты прав, — кивнула Бев.
— Ппомогите ммне, — сказал Билл. — Ппожалуйста, попомогите.
— Мы поможем тебе, — Беверли обняла его, не сознавая, насколько это просто, насколько он тоненький. Она почувствовала, как его сердце бешено колотится под рубашкой так близко к ее собственному. Никакое прикосновение еще не казалось ей таким горячим и сладким.
Ричи обнял их обоих и склонил голову на плечо Бев. Бен сделал то же самое с другого бока. Стэн обхватил Ричи и Бена за плечи. Майк, поколебавшись минуту, обнял одной рукой Беверли за талию, а другой — вздрагивающие плечи Билла. Так они и стояли в этом братском объятии, и дождь превратился в сильный ливень, настолько сильный, что он походил на какую-то вторую атмосферу. Сверкала молния, гремел гром. Все молчали. Беверли стояла с закрытыми глазами. Сбившись в кучку, они застыли под дождем, обнимая друг друга, слушая шум дождя. Это она помнила лучше всего — шум дождя, их общее молчание и смутное чувство сожаления о том, что с ними нет Эдди. Это она запомнила навсегда.
Но больше всего она запомнила ощущение силы и молодости.
Глава 18. РОГАТКА
— Ладно, Соломенная Голова, — произнес Ричи. — Твоя очередь. Рыжая выкурила все свои сигареты и почти все мои. Уже становится поздно.
Бен посмотрел на часы. Да, уже поздно — около полуночи. Как раз время еще для одной истории, — подумал он. — Еще одна история до двенадцати. Чтобы немного нас взбодрить. Что это будет за история? Но это, конечно, только шутка, да к тому же не очень хорошая, — осталась только одна история, по крайней мере, единственная, которую он помнит, и это история серебряных пуль — как их сделали в мастерской Зака Денбро ночью двадцать третьего, и как их использовали двадцать пятого.
Он кивнул Ричи.
— Ну, ладно. Еще один рассказ до двенадцати, просто чтобы согреться. У Билла и Ричи была мысль о пулях…
— Нет, — возразил Ричи. — Сначала Билл думал об этом и весь извелся…
— Я просто ннначал бббеспокоиться…
— Это действительно, я думаю, неважно, — начал Бен. — Мы трое торчали в библиотеке весь июль того года. Пытались выяснить, как делать серебряные пули. У меня было серебро: четыре серебряных доллара, отцовские. Но Билл беспокоился, что с нами будет, если мы выстрелим в монстра и промахнемся, а он кинется и вцепится нам в горло. Но когда мы увидели, как хорошо получилось у Беверли с той ее рогаткой, мы решили использовать один из моих серебряных долларов, чтобы из него сделать серебряные пули. Мы все собрали и пошли к Биллу. Эдди, ты был там…
— Я сказал матери, что мы собираемся играть в «Монополию», — подтвердил Эдди. — У меня действительно болела рука, но я должен был идти. Как она на меня орала! И каждый раз, когда я слышал шаги позади себя на тротуаре, я оборачивался, думая, что это Бауэрc. От этого рука болела еще сильнее.
Билл нахмурился.
— И все, что мы делали, так это стояли вокруг и смотрели, как Бен работает. Я думаю, Бен действительно мммог бы сссделать серебряные пули.
— О, я не так уверен в этом, — ответил Бен, хотя он все-таки был уверен. Он вспомнил, как опускались сумерки (мистер Денбро обещал всех их развезти по домам), пели сверчки в траве, вспомнил первые вспышки молнии за окнами. Билл аккуратно расставил фишки «Монополии» в столовой, чтобы создать впечатление, что игра продолжается уже час или около того.
Он вспомнил это, и еще пятно желтого света, падающего на рабочий стол Зака. Он вспомнил, как Билл сказал:
— Мы должны быть осе
сторожными. Я не хочу оставлять бббеспорядок. А то отец ррр… — Он выплюнул несколько «р» и в конце концов сказал: — развоняется. Ричи карикатурно вытер щеку.
— Может, дашь полотенце, Заика Билл?
Билл сделал движение, как будто хочет ударить его. Ричи струсил, закричав голосом маленького негритенка.
Бен не обращал на них внимания. Он смотрел, как Билл выкладывает свои инструменты по одному на свет. Часть его сознания желала, чтобы в один прекрасный день он тоже обзавелся таким симпатичным рабочим столом. На нем лежало много вещей, нужных для будущей работы. Не так трудно делать серебряные пули, но все равно надо быть осторожным. У него должно получиться — он это знал, хотя никто не учил его этой работе.