— Живет кто-нибудь на этой улице? — спросила Беверли хриплым голосом.
— Да почти никого, — произнес Майк. — Почти никого. Только ройные бездельники, которые ненадолго здесь останавливаются и сразу же уезжают на своих грузовиках.
— Они ничего не увидят, — сказал Стэн. — С ними все нормально, со многими из них во всяком случае. — Он посмотрел на Билла.
— А могут ли вообще взрослые увидеть Его, что ты думаешь, Билл?
— Я не ззнаю, — сказал Билл. — Может быть, некоторые.
— Я хотел бы, чтобы мы могли встретить хоть одного, — мрачно сказал Ричи. — Это действительно не работа для детей, ты понимаешь, о чем я говорю?
— Должен же быть кто-нибудь из взрослых поблизости, — продолжил Ричи, глядя на заброшенный дом с его осыпавшейся краской, грязными окнами, темным подъездом. Бен устало вздохнул. На какой-то миг Бен почувствовал, что они правы.
Потом Билл сказал:
— Пппройдем вввокруг. Посмотрим, что там.
Они шли с левой стороны подъезда, где сооружение с краю было почти разрушено. В цветочницах все еще росли дикие розы… но когда Эдди тронул их, то отпрянул, словно дотронулся до прокаженного: розы были черные и мертвые.
— Оно просто коснулось их, но когда Оно успело это сделать? — спросила Беверли с ужасом. Билл кивнул.
— Ребята, вы уууверены в себе?
Некоторое мгновение все молчали. Они не были уверены, хотя все они понимали по лицу Билла, что он продолжит мероприятие и без них, полностью не были уверены. На лице Билла было нечто вроде стыда. Как он раньше сказал им, Джордж был не их братом.
Но все другие дети, — подумал Бен. — Бетти Рипсом, Шарон Ламоники, те дети Клеменсов, Эдди Коркоран (только возможно), Ронни Гроган… даже Патрик Хокстеттер. Оно убивает детей, сволочь, детей!
— Я иду, Большой Билл, — сказал он.
— Черт, я тоже, — сказала Беверли.
— Конечно, — сказал Ричи. — Ты думаешь, мы позволим тебе повеселиться одному?
Билл посмотрел на них, горло его заработало, и потом он крикнул. Он протянул жестяную коробку Беверли.
— Билл, а ты уверен?
— Уууверен.
Она кивнула, не впервые пораженная и очарованная его решимостью. Потом открыла коробку, вытащила пули и засунула одну в правый передний карман своих джинсов. Другую положила в кожу рогатки. Она почувствовала шарик в своем кулаке, сначала холодный, потом потеплевший.
— Ну пойдем, — позвала она надтреснутым голосом. — Пойдемте, пока я не задрожала от страха.
Билл кивнул, потом пристально посмотрел на Эдди.
— Ммможешь ты сссделать это? Эдди кивнул.
— Конечно, могу. Я был одинок в последнее время. На этот раз я с моими друзьями. Правильно? — Он посмотрел на них и слегка улыбнулся. Его выражение было робким, но очень трогательным.
Ричи похлопал его по плечу.
— Вот это правильно, сэр. Мы убьем любого, кто пожэлает украсть твой аспиратор. Но мы будем убивать его мэдлэнно.
— Это ужасно, Ричи, — сказала Бев, хихикнув.
— Пппойдем под дом, — сказал Билл. — Все иидите за мной. Потом в ппподвал.
— Если ты пойдешь первым и это чудище прыгнет на тебя, что мне делать? — спросила Беверли. — Стрелять сквозь тебя?
— Если будет нннадо, — сказал Билл. — Но я пполагаю, ты ссначала попробуешь ообойти меня.
Ричи дико рассмеялся.
— Ммы пройдем ччерез это место, если понадобится. — Он пожал плечами. — Мможет мы вввообще ничего не нннайдем.
— Ты веришь в это? — спросил Майк.
— Нет, — отрезал Билл. — Оно ззздесь. — Билл верил в то, что он прав. Дом № 29 казался упакованным в ядовитый конверт. Его нельзя было увидеть… но Его можно было чувствовать. Он облизнул губы.
— Вы гготовы? — спросил их Билл. Они в ответ посмотрели на него.
— Готовы, Билл, — сказал Ричи.
— Пппошли тттогда, — сказал Билл. — Иди прямо за мной, Беверли. — Он опустился на колени и пополз под розами в подъезд.
Они пошли за ним: Беверли, Бен, Эдди, Ричи, Стэн, Майк. Листья под крыльцом шуршали и ударяли в нос запахом кислятины. Бен сморщил нос. Нюхал ли он когда-нибудь опавшие листья? Он подумал, что нет. И затем ему в голову пришла неприятная мысль. Они пахли так же, как пахнет мумия сразу после того, как тот, кто обнаружил ее, открыл гроб: пыль и горькая дубильная кислота.
Билл добрался до разбитого окна подвала и посмотрел внутрь. К нему подползла Беверли.
— Ты что-нибудь видишь?
Билл покачал головой.
— Но это нничего не ооозначает. Ппосмотри, ввон угольная куча, по которой я и Ричи тогда вылезали, Бен, стоявший между ними, увидел ее. Он был теперь возбужден и испуган и радовался этому возбуждению. Видеть эту кучу — было словно видеть какой-то памятник, о котором раньше только читал.
Билл изловчился и пролез через окно. Беверли дала Бену рогатку, свернув резинку и кожу в ней.
— Дай мне ее в ту же секунду, как я спущусь, — сказала она. — В ту же секунду.
— Понятно.
Она проскользнула легко и быстро. Было — для Бена, по крайней мере, — одно мгновение, когда сердце замерло — когда ее блузка вылезла из джинсов, и он увидел ее плоский белый живот. Затем он почувствовал дрожь ее рук, когда вручал ей рогатку.
— О'кей, она у меня. Пошли.
Бен повернулся и начал пролезать через окно. Он, вероятно, предвидел, что случится потом, это было действительно неизбежно. Он застрял. Его зад словно привязали к прямоугольному окну подвала, и он не мог двинуться дальше. Он начал выбираться назад и понял, ужаснувшись, что не может этого сделать, он порвет штаны и, возможно, трусы — до колен. И тогда свалится с голой (и очень большой) задницей своей прямо под ноги своей любимой.
— Поторопись! — сказал Эдди.
Бен обреченно оттолкнулся обеими руками. Какое-то мгновение он все еще не мог двигаться, а затем его зад показался из оконного проема. Джинсы больно сдавили пах. Верхняя часть окна разорвала его рубашку до лопаток. Теперь застряло его пузо.
— Втяни живот, Соломенная Голова, — сказал Ричи, истерически хихикая. — Лучше втяни, а то придется отправить Майка за отцовской цепью, чтобы вытащить тебя.
— Би-би, — пропыхтел Бен, сжав зубы. Он втянул свой живот настолько, насколько мог. Еще немного продвинулся, затем снова застрял.
Он повернул голову, борясь с паникой и клаустрофобией. Его лицо стало ярко-красным, потным. Кислый запах листьев тяжело, до одурения ударял в его ноздри.
— Билл! Вытащите меня!
Он почувствовал, как Билл схватил его за одну лодыжку, а Беверли — за другую. Он снова втянул живот и через минуту свалился в окно. Билл подхватил его, и они оба чуть не упали. Бен не мог смотреть на Бев. Он никогда раньше в своей жизни не был так смущен, как в этот момент.
— У тттебя все в порядке, ссстарина?
— Да.
Билл рассмеялся. К нему присоединилась Беверли, а затем и Бен тоже смог улыбнуться, хотя лишь спустя годы он сможет увидеть что-то забавное в происшедшем.
— Эй! — позвал сверху Ричи. — Помогите Эдди!
— Ссейчас! — Билл и Бен заняли позицию под окном. Эдди полз вниз спиной. Билл схватил его за ноги прямо над коленями.
— Смотри, что ты делаешь, — сказал Эдди недовольным голосом. — Я боюсь щекотки.
— Рамона очень боится щекотки, синьор, — раздался голос Ричи. Бен взял Эдди за талию, пытаясь не повредить ему руку. Он и Билл на руках перетащили Эдди через окно подвала, как покойника. Эдци один раз вскрикнул, но это было все.
— Эддди?
— Да, — сказал Эдди. — Все в порядке. — Но большие капли пота выступили у него на лбу, и он прерывисто дышал. Глаза его блуждали по подвалу.
Билл снова отступил назад. Беверли стояла около него, держа рогатку за рукоятку, готовая выстрелить, если понадобится. Ее глаза не выпускали из виду подвал. Следующим влез Ричи, за ним Стэн и Майк; все они передвигались с плавной грацией, которой Бен глубоко завидовал. И вот они все были внизу, в подвале, где Билл и Ричи видели Оно всего лишь месяц назад.
Помещение было плохо освещенным, но не совсем темным. Тусклый свет проникал через окна и расползался по грязному полу. Бену подвал показался очень большим, даже слишком большим, как будто это какая-то оптическая иллюзия. Пыльные стропила нависали над головой, печные трубы заржавели, какая-то белая пыльная бахрома свисала с водосточных труб грязными веревками и полосами. И запах здесь тоже был. Отвратительный запах гнили. Бен подумал: Оно здесь, точно, наверняка.
Билл направился к лестнице. Другие двинулись за ним. Он задержался у основания лестницы и внимательно посмотрел вниз. Потом сунул ногу вниз и что-то выбросил. Без слов они посмотрели на эту штуковину. Это была белая перчатка клоуна, теперь запачканная пылью и грязью.
— Наверх, — сказал он.
Они пошли наверх и попали в грязную кухню. Один стул выделялся темно-бордовым пятном в центре вздутого, с буграми линолеума. Больше мебели не было. В углу валялись пустые бутылки. В кладовке Бен увидел еще одну кучу бутылок. Он чувствовал запах попойки — вина и старых вонючих сигарет. Эти запахи преследовали, но тот, другой, запах тоже был здесь. Он все время усиливался.
Беверли подошла к буфету и открыла одну из секций. Она пронзительно вскрикнула, когда черно-коричневая норвежская крыса свалилась ей почти прямо в лицо. Крыса шмякнулась на стойку и оглядела их черными глазками. Все еще крича, Беверли подняла рогатку и натянула резинку.
— Нет, — заорал Билл.
Она повернулась к нему, бледная и испуганная. Затем она кивнула и расслабила руку, серебряный шарик упал без выстрела, но Бен подумал, что она была очень-очень близка к тому, чтобы выстрелить. Она медленно расслабилась, подошла к Бену и оперлась на него. Он твердо обнял ее за плечи.
Крыса прошмыгнула по стойке, свалилась на пол, оттуда метнулась в кладовку, и была такова.
— Оно хотело, чтобы я выстрелила в него, — сказала Беверли слабым голосом. — И истратила на нее половину наших боеприпасов.