Вдруг так и есть? Войны нет. На островах Кос все спокойно. Идет тихая размеренная провинциальная жизнь. На бирже выставляют сахарный тростник, нафту и каучук. Коммерсанты торгуются, ждут выгодный фрахт с бурландским тростником. Контрабандисты радуются грядущему повышению пошлин.
Броненосцы и крейсера вице-адмирала Сорга Урала дремлют у причалов и на бочках. На береговых батареях неспешно идет служба. Солдаты таскают в казармы ром, у кого срок службы выходит, задумываются о покупке куска земли на Прике. Привыкли люди к жизни в колонии, многие не собираются возвращаться в метрополию.
В городе офицеры, плантаторы и чиновники собираются по вечерам в уютном ресторанчике на улице Первопроходцев и ведут рассудительные беседы за бокалом рома. Капитаны каботажников травят морские байки, подкатывают к местным даурам и тщетно пытаются подпоить плантаторов, чтоб выпытать: стоит следующим рейсом привозить партию ахеронских рабов или не стоит?
Извечный вопрос – спрос и цена на кафров колеблются самым причудливым образом. Раз на раз не приходится. Можно разбогатеть за один рейс, а можно сдать товар за бесценок. Всяко бывает. Некоторым везет.
Тихая размеренная жизнь заморской колонии. Мир уже изменился, а кажется, что нет. Надеешься – придешь в Порт-Маурт и застанешь его таким, каким видел в последний раз лет десять назад. Жизнь на тропических островах течет медленно. Там десятилетиями ничего не меняется.
Это все мечты. Подлое подсознание пытается перерисовать мир под свои глубинные представления об этом самом проклятом мире. Это иллюзия. Стоит позволить ей завладеть душой, и ты уже будешь видеть, но не увидишь, будешь слышать, но не услышишь. Раз поддашься самообману, пойдешь на поводу внутреннего животного, и все, считай, благородный даур мертв.
Ближе к десяти часам туман развеялся. Аранг Винг поднялся на мачту до прожекторной площадки и невозмутимо обозревал бесформенную кучу, в которую превратилась эскадра. Расползлись. Овечья отара на горном склоне с живописным видом на пропасть. Даже страшно становится. Хотя нет, страшно было утром, сейчас же контр-адмирала гложет жуткое любопытство – как так вышло, что обошлось без приключений? Даже странно немного.
Вон – «Разрушитель» так и болтается по правой раковине. Решетчатые мачты «Неукротимого» выделяются на самом горизонте в сотне кабельтовых по левому борту. Крейсера «Искатель» и «Сапфир» вынесло далеко вперед, идут рядом с передовым дозором. Какой-то авизо вклинился между броненосными крейсерами, идет почти впритирку, и как только не раздавили беднягу! Повезло людям.
Еще час ушел на восстановление строя и перекличку. Морские демоны милостивы – даже удивительно, все транспорты на месте. Ни один морской баран не отбился от каравана. Чудеса бывают.
Эскадра неторопливо приближалась к Наветренному проливу. Контр-адмирал Винг согласился с предложением начальника штаба форсировать пролив ночью, идти по счислению, дождаться утра милях в двадцати от берега и только затем прорываться в порт. Была надежда, что утром к ним присоединятся корабли вице-адмирала Урала. В крайнем случае вышлют авизо с картой минных заграждений. План хорош, он не учитывал только одного – намерений адмирала Тропана.
Около одиннадцати часов над морем зазвучали частые выстрелы. Где-то прямо по курсу шел бой. Били из скорострелок. Характерный звук выстрела морской пятидюймовки. Передовой дозор явно напоролся на противника.
Аранг Винг вытер пот со лба. На его лице светилась тихая вымученная улыбка.
– Наконец-то, – прошептал он. А затем перегнулся через поручень мостика и проорал: – Боевая тревога!
Иркан Урдо метнулся в штурманскую рубку и ударил кулаком по тангетке.
– Боевая тревога! – донеслось с палубы.
Тревожно гудели колокола громкого боя. Нижние чины и офицеры побежали по боевым постам. На мачтах взвились флажные сигналы. Канониры выкручивали заглушки из стволов орудий. Носовая башня повернулась на два румба. Орудия шевельнулись и замерли. Из дымовых труб вырвались черные клубы. Кочегары кидали в топки уголь, поднимали давление в котлах. Вентиляторы с гулом всасывали в нутро корабля свежий воздух. Броненосец увеличивал ход.
– Даур контр-адмирал, – на мостик взлетел запыхавшийся мичман. – Искрограмма с «Озверелого». Сообщают: обнаружен вражеский крейсер. Ведут бой.
– Не слишком ли озверели на «Озверелом»? – ироничным тоном полюбопытствовал адмирал.
– Скорее всего, навалились толпой. У нас шесть авизо в дозоре. Если втроем полезут, то «собачке» будет тяжело, – заметил подошедший со спины Иркан Урдо.
Ожидание было недолгим. Вскоре впередсмотрящие заметили идущий полным ходом корабль. Быстроходный авизо приблизился к флагману, с его мостика замигал фонарь.
– Что пишут? – Аранг Винг довольно-таки плохо разбирал сигнальную азбуку. Сказывалось долгое отсутствие практики.
– Перехвачен крейсер типа «Цука». С «Озверелого» дали сигнал лечь в дрейф. В ответ бурланды открыли огонь. «Озверелый» и «Веселый» ответили, добились попаданий. Противник уходит на норд-вест.
Начальник штаба еле сдерживался, чтоб не расхохотаться. Молодцы! Дерзость и бесшабашность командиров дозорных авизо просто восхитительны. Приказ лечь в дрейф всегда воспринимается не иначе как хамство. Тем более если он адресован военному кораблю.
– Капитан-лейтенант Сорт соответствует своему кораблю, звереет моментально, вы не находите, даур Корг? – Аранг Винг явно находился в хорошем расположении духа. – Зато теперь мы знаем, что война на самом деле началась.
– Мой адмирал, у нас есть не меньше часа, – командир броненосца приблизился к Вингу и негромко предложил: – Я могу распорядиться перевезти вашу семью на транспорт?
– Нет. Мои дети не имеют права бежать от опасности. Они хотели увидеть сражение – пусть видят.
Получилось несколько старомодно, как в рыцарском романе. Однако Иркан Урдо даже не удивился. Признаться, он сразу надеялся, что контр-адмирал ответит отказом. Есть вещи, которые не осуждаются, к ним относятся с пониманием, но и не одобряют.
Каперанг Урдо только молча кивнул. В его глазах читалось одобрение поступка командующего. С точки зрения настоящего военного моряка, на броненосце гораздо безопаснее, чем на безоружном транспорте. Он знал свой корабль, чувствовал и любил его. Урдо искренне верил, что командует одним из лучших кораблей королевского флота. Иначе и быть не могло. Может, это покажется наивным, но даур Иркан тан Урдо верил, что «Королевский дуб» не погибнет в бою, не погибнет, и все тут. Молодости свойственно верить в свое бессмертие. Это нормально.
Между тем Винг подозвал вестового.
– Братец, бегом в салон. Передай дауре Винг и моему дворецкому Барко Лурку, чтоб немедленно спускались вниз. Барко знает.
Эскадра перестроилась. В левой колонне дымили шесть броненосцев. Возглавлял строй «Королевский скипетр». За ним шел «Королевский дуб». Замыкал линию «Неукротимый». Справа от линкоров вспарывали волны крейсера. В голове крейсерской колонны шли бронепалубники «Истребитель» и «Ночной охотник». За ними вытянулись линией пять броненосных крейсеров.
Бронепалубные «Кварц» и «Кремень» держались особняком. Эти корабли с характерным профилем с пятью трубами предназначались на роль спасательной команды. Быстроходные и вооруженные только мощными семидюймовыми орудиями крейсера должны бросаться в бой в переломный момент. Возлагался на них и перехват отбившихся от старших братьев вражеских крейсеров. Добивание калек само собой разумеется.
Караван транспортов оберегали броненосный «Красный горец» и четверка бронепалубных крейсеров первого ранга. По первоначальному плану их должно было быть меньше, но командующий эскадрой после долгих раздумий усилил отряд «Сапфир», «Гранит» и «Аквамарин» еще и «Искателем». Все четверо типичные «семитысячники». Только на «камнях» размещалось по десять семидюймовок, а на «Искателе», равно как и на его собратьях во главе крейсерского отряда, стояли мощные девятидюймовые орудия в концевых башнях и по десять шестидюймовок в бортовых спонсонах.
«Мурена» и «Палтус» шли с купцами. Оба минзага под завязку забиты минами. Вступать в бой на этих кораблях – это даже не риск, а самоубийство. Одного осколка хватит, чтоб разнести минзаг на заклепки. Все свои двенадцать авизо контр-адмирал Винг равномерно распределил между отрядами. Пока они несли передовой и фланговый дозор, после начала боя оттянутся к броненосцам и крейсерам.
Глава 14
Искровая станция флагмана уловила в эфире переговоры бурландов. Не дожидаясь подтверждения с мостика, мичман Строг заглушил передачу помехами. Буря приближалась. На флагмане были уверены, что тот самый бурландский крейсер уже давно передал своим координаты точки стычки с валузскими авизо. Сейчас на пути эскадры собирался флот адмирала Тропана. Бурландский командующий не дурак, он обязан поймать эскадру Винга на переходе.
Разорвав дистанцию до каравана, контр-адмирал Винг опять снизил эскадренную скорость до десяти узлов. Именно столько могли держать транспорты, не насилуя свои машины. Нельзя идти слишком близко к транспортам, но и отрываться от них тоже не следует.
– Сколько они соберут? – Капитан второго ранга Корг опустил бинокль.
– Трудно сказать. Наши силы Тропан знает. Постарается создать перевес. Что мы не можем бросить транспорты, он тоже знает. Восемь-десять броненосцев он обязан собрать.
– На что мы надеемся, мой адмирал?
– Я надеюсь на моих людей, – пожал плечами Винг.
Он собирался еще что-то добавить, но тут на мостик взбежал посыльный из искровой рубки. Новая искрограмма из Порт-Маурта. Новости неутешительны. Бурланды высадили десанты на острове Малый Кос и на Прике близ городка Лирото.
– Кто высадку поддерживал? Пишут, нет?
– Не пишут, – задумчиво протянул Аранг Винг, почесывая в затылке.
Бровь каперанга Урдо поползла вверх, при нем контр-адмирал никогда так не делал. Впрочем, все можно списать на нервное напряжение.