Бой закончился. Неприятель держался на почтительном расстоянии от эскадры. Бурланды явно не спешили продолжить сражение. Судя по всему, им досталось сильнее, чем валузам. Ничем другим осторожность адмирала Тропана не объяснить.
На «Королевском дубе» спешно устраняли повреждения. Люди работали как проклятые. Вымотавшиеся, смертельно уставшие матросы без понукания расчищали палубы от завалов, крепили переборки, заделывали пробоины, ремонтировали орудия. Офицеры и кондуктора сами, засучив рукава, впрягались в работу наравне с нижними чинами. То же самое творилось на других кораблях эскадры. Люди использовали каждую минуту, чтоб приготовиться к новому бою.
– Время идет, – проворчал Аранг Винг, бросив короткий взгляд искоса на медленно склоняющееся к горизонту солнце.
– У нас расход боекомплекта больше половины, – заметил начальник штаба.
– Вы хотите сказать, осталось по сорок снарядов на ствол?
– Под башнями. На семидюймовки по шестьдесят пять снарядов.
– Полагаю, у бурландов не больше, – улыбнулся адмирал.
Одним рывком вскочив с кресла, Аранг Винг выбежал на мостик. Командир броненосца и офицеры вытянулись при виде решительно надвигающегося на них командира эскадры. В этот день авторитет контр-адмирала на эскадре вырос до недосягаемых высот. Сведенный в ничью бой против превосходящего противника, горящие и тонущие корабли врага всегда повышают самооценку у моряков. И уж тем более способствуют любви и уважению к человеку, под знаменем которого они дрались.
– Бурланды, полагаю, утомились? Пора им добавить. Капитан первого ранга Иркан Урдо, распорядитесь готовить корабль к бою. Мы идем добивать Тропана.
– Слушаюсь, мой адмирал! – Иркан тан Урдо склонил голову в легком изящном поклоне.
Отступив чуть назад, командир броненосца набрал полную грудь воздуха.
– Боевая тревога! Все по местам! Сигнальщики на мостик! Передать в машинное, пусть поднимают пары. Где мой артиллерийский офицер? Что у нас с дальномером? Гальванеров на пост управления огнем! – когда было нужно, Иркан Урдо орал так, что на юте было слышно.
Контр-адмирал согласно кивнул. Время не ждет. Больше всего он боялся, что бурланды решатся на ночной бой. Защитить конвой в темноте нереально. Невозможно от слова вообще. Потери будут обязательно. А сейчас, когда уже началась война, ни одного судна терять нельзя. Особенно войсковые транспорты.
– Думаете, они откажутся от боя? – негромко проговорил Урин Корг.
– Я надеюсь на это, – с нажимом произнес контр-адмирал. – Я надеюсь, у них тоже кончаются снаряды, а повреждения не позволяют вести бой. Я надеюсь, Тропан окажется умнее меня и отвернет.
От последней фразы бровь кавторанга Корга приподнялась. Однако он вовремя прикусил язык. Сейчас не время уточнять: что именно начальник имел в виду?
– Распорядитесь запросить «Буйный». Пусть свяжутся с конвоем. Нам давненько не передавали искрограммы от Грона Варга. Непонятно, жив ли он еще.
Четверка броненосцев под флагом дракона медленно разогналась до двенадцати узлов и легла на курс сближения с противником. Броненосные крейсера шли параллельным курсом.
Контр-адмирал Винг решил обойтись без тактических ухищрений. Его план был прост, как кувалда, – броненосцы завязывают бой, а крейсера разгоняются и ложатся на курс охвата головы вражеской колонны. Несложное тактическое построение. Неприятель, разумеется, попытается парировать охват, но у него уже маловато крейсеров для того, чтобы связать Куттера боем.
Утро не дало избавления от ночных тревог. Флот и караван крейсировали у входа в Наветренный пролив. Поднявшееся над волнами солнце осветило обожженные огнем сражения корабли. Служба шла по-прежнему. Утренний торжественный подъем флага. Оркестры играли гимн. Лазурные знамена с черным драконом медленно торжественно поднимались на гафели и флагштоки кораблей.
Стихли последние звуки гимна. На огромный броненосец обрушилась тишина. Минута, другая. Капитан первого ранга Урдо дал команду «разойтись». Новый день начался.
Контр-адмирал Винг начал утро с обхода флагманского броненосца. В сопровождении старшего офицера и штабных он прошел весь корабль от бака до юта, от киля до клотика, побывал везде, где только мог. В принципе, доклады о полученных повреждениях «Королевского дуба» и других кораблей он получил, представление о боеспособности своей эскадры имел. Но читать – это одно, а видеть своими глазами совсем другое.
Был и еще один момент, о котором часто забывают молодые офицеры. Смертельно уставшие после боя люди работали без продыха всю ночь напролет. Их надо было поддержать. Контр-адмирал Винг не мог позволить бросить корабли без ремонта, с пустыми снарядными погребами и опустошенными угольными ямами, с затапливаемыми трюмами, сбитыми, покалеченными орудиями. Не в его силах это было. А если бы и захотел, все равно – не позволил бы. Каждая минута дорога. Впереди Наветренный пролив, залив Лайм и вражеские эскадры на пути к порту.
Однако Аранг Винг мог хотя бы показать людям, что они не одни, командование тоже не спит, работает как проклятые, все видит, все знает и не собирается бросать корабль и людей на произвол судьбы. Достаточно одного одобрительного взгляда, как бы случайно брошенного слова, разговора между делом, и настрой у нижних чинов идет в гору. Неоднократно проверено. Кроме того, контр-адмирал во время обхода наблюдал за людьми, нескольких нижних чинов он своим личным приказом снял с вахты и отправил кого в кубрик, а кого и в лазарет.
В целом, обход удовлетворил командующего эскадрой, не так все плохо, как казалось после боя, могло быть хуже. Корабль выглядит страшно, но драться может и тонуть не собирается. Все три башни старшего калибра готовы в любой момент открыть прицельный огонь. Кормовой дальномер уцелел. Из казематных орудий потеряны только три. В машинном отделении уверенно докладывают, что к вечеру смогут держать шестнадцать узлов. Пробоины заделывают. В трюмах набралось пятьсот тонн воды, это ерунда – откачают, когда дыры в бортах залатают. От искровой рубки остались только обгорелые обломки и рваное железо. Не страшно. На «Буйном» достаточно мощная искровая станция. До Порт-Маурта уверенно дотягивает. Нет, не так все плохо. Жить можно.
Поднявшись в рубку, Винг плюхнулся на диванчик и с наслаждением вытянул ноги. Через минуту рядом с ним вырос буфетчик с бокалами горячего благоухающего смородиной и лимонником отвара. Как будто специально ждал момента. А скорее всего, так и было.
– Лейтенант, найдите капитана второго ранга Корга и передайте ему: сегодня на три часа собирается совет эскадры. Быть всем командирам броненосцев и крейсеров. Начальнику штаба оповестить эскадру и быть готовым к разбору вчерашней драки.
Отослав лейтенанта, Винг откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Хоть четверть часа отдыха. Он это заслужил. Больше суток на ногах. Дикая усталость, глаза сами закрываются, хочется спать, и в то же время сон не идет. Перед глазами встают картины вчерашнего боя, вспоминаются ошибки и те минуты, когда надо было действовать иначе.
Самый сложный момент – бесшабашная атака с полупустыми погребами. Контр-адмирал Винг сам не верил своей удаче, но Тропан отвернул. Противник испугался. Вражеские броненосцы и крейсера дали полный ход и повернули на вест, разрывая дистанцию. Аранг Винг и не стремился догнать противника, дождался, когда тот исчезнет за горизонтом, и приказал повернуть к точке рандеву с конвоем.
Скупые строчки искрограмм сложились в одно целое, когда с мостика «Королевского дуба» увидели обгоревшие, покалеченные конвойные крейсера. Эскорт дрался до последнего, они лишь чудом не пропустили вражеских рейдеров к транспортам. Нет, не чудо, а самоотверженность, хладнокровие и готовность идти на смерть ради долга. Только так.
«Красный горец» затонул на глазах всей эскадры. С крейсера сняли команду. Избитый до неузнаваемости, потерявший ход корабль уже нельзя было спасти. «Горец» продержался ровно до отворота вражеских крейсеров. Этого было достаточно.
– Я удивлен, – негромко молвил Аранг Винг, обращаясь к начальнику штаба.
– Завтра будет легче. Тропан не осмелится рисковать своими последними кораблями.
– Не думаю. Завтра будет хуже, чем сегодня. Если дор Эстер не дурак и не трус, он постарается нас остановить. Иначе Вичите нечего будет предложить в обмен на мир.
– Разумно, – лицо Урина Корга накрыла тень.
Собрание эскадры проводили в адмиральском салоне. Кают-компания «Королевского дуба» в ближайшее время не готова к проведению каких-либо собраний. Вообще. Во время боя в помещении разорвался фугас. Кают-компания порядком выгорела, мебель превратилась в щепки, добавилась не предусмотренная проектом вентиляция в виде сквозных рваных отверстий в подволоке.
Благо адмиральские апартаменты не пострадали, и контр-адмирал Винг, разумеется, потеснился, предоставив салон своим офицерам. Отнекиваться никто не стал. А тот факт, что теперь полноправной хозяйкой новой кают-компании стала даура Винг, что характерно, не только не вызвал возражений, но был воспринят офицерами как должное. Вообще, авторитет обоих даур Винг, после того как они весь день напролет проработали в лазарете, вознесся до невообразимых высот.
Флот силен своими традициями. Корабельный лекарь – это офицерская должность и весьма уважаемая на флоте профессия. Человек, добровольно взваливший на себя работу лекаря, автоматически признавался офицерами равным. Наличие или отсутствие патента здесь роли не играло. Так же молча признавалось, что обе дауры Винг достойны своего мужа и отца.
– Хорошо. Хорошо, что мы живы. Жаль, не все, – молвил контр-адмирал, после того как командиры кораблей закончили доклады.
Аранг Винг задержал взгляд на капитане первого ранга Гроне Варге.
– Рад, что вы, даур, уцелели и готовы и дальше защищать наш обоз. Задача прежняя, довести транспорты до порта. А вот усиливать ваше соединение мне нечем, – тем самым контр-адмирал мимоходом утвердил Варга командиром крейсерского с