— Есть!
Я вытянула вверх руку, полностью игнорируя удивленные, а возможно, и неодобрительные взгляды соседей по столу. Да, я прекрасно понимала, что веду себя чрезмерно дерзко, что должна бы сидеть тише воды, ниже травы, особенно учитывая все, что уже сделала для меня Клэр. Но речь шла не обо мне, и молчать я была не вправе.
— Я вас слушаю.
В словах главы правительства раздражения или неприязни не было. Она на миг повернулась к своей ассистентке, давая негласные указания, и снова сконцентрировала внимание на мне.
— У меня три просьбы. — Понимаю, это ни в какие ворота не лезло, но именно сейчас была уверена в себе как никогда. — Все они связаны с тюрьмами.
— Мы готовы ознакомиться с вашими предложениями, — подбадривающе откликнулась женщина.
— Во-первых, я бы хотела попросить разрешения продолжить вести курсы для заключенных в рамках образовательной программы для тюрем, — выпалила я. — Теперь я не смогу делать это в рамках планетарной службы, но, вероятно, можно оформить эту работу как-нибудь иначе. Например, волонтерская служба, университетская практика или еще что-нибудь в этом роде.
— Хорошо, — кивнула Клэр, дала знак секретарю, чтобы та внесла информацию в ноутбук. — Далее?
— Я прошу… — Это слово показалось мне недостаточным, и, собравшись с духом, исправилась: — Я настаиваю, что тюремщик по фамилии Кортон, служащий в 34-й городской тюрьме, должен быть уволен за жестокое обращение с заключенными.
Делайте со мной что хотите, но я не допущу, чтобы, пусть даже по чистой случайности, Рэй снова оказался в руках у этого садиста. И неважно, что речь идет всего о двух месяцах. Тем более что в таком контексте два месяца превращаются в долгий срок.
Клэр всем своим видом показывала, что слушает дальше.
— Последняя просьба касается одного заключенного в этой же тюрьме. — Замешкалась, с трудом воспроизводя в памяти имя и фамилию высокого толстяка. — Мэтт Дорн. Он защищал свою жену, на которую напал грабитель. Случилось так, что преступник погиб, и Дорна посадили в тюрьму за непреднамеренное убийство. Я прошу, чтобы его дело было пересмотрено.
— Что ж… — Сверившись с компьютером помощницы, Джорджия Клэр подняла на меня заинтересованный взгляд. — Первую и последнюю ваши просьбы мы удовлетворим. Волонтеры в образовательных программах требуются всегда, и мы позаботимся о том, чтобы вас определили в ту же тюрьму, куда будет заключен господин Макнэлл. Я также обращусь в судебную комиссию с просьбой повторно рассмотреть дело названного вами человека. — Она бросила короткий взгляд на ноутбук, удостоверяясь, что его имя было внесено в протокол. — Что же касается второго вашего ходатайства, то тут пойти вам навстречу мы не сможем, поскольку тюремщик по фамилии Кортон был уволен без права восстановления вскоре после вашего побега. То есть я, конечно, хотела сказать после побега господина Макнэлла.
Она впервые позволила себе заговорщическую улыбку. Она промелькнула и погасла за долю секунды, а Клэр уже обращалась к доку:
— Господин Уолкс, может быть, у вас есть какие-то пожелания, касающиеся возобновления медицинской практики?
— Благодарю вас. — Брэн просиял с джентльменским видом, виртуозно ему удававшимся в присутствии представительниц прекрасного пола. Если у него возникало такое желание, конечно. — Я предпочел бы пару месяцев отдохнуть. Последние недели выдались нелегкими, а мне следует прийти в форму перед возвращением на военную службу. Некоторые основания позволяют надеяться, что новый капитан «Галалэнда» примет меня в свою команду.
Короткий обмен усмешками свидетельствовал о том, что надежды дока были небеспочвенными.
И.о. президента поднялась на ноги. Секретарь последовала ее примеру, начав движение лишь на долю секунды позже начальницы, что говорило о хорошей реакции и продолжительном опыте. Мы тоже встали. Охрана приблизилась все с той же впечатляющей синхронностью.
— Что ж, господа. Если у вас нет других просьб и комментариев, я вас оставлю. Желаю вам благополучия и успехов в дальнейшей карьере на Новой Земле или других планетах.
За этим церемонным напутствием последовала официальная улыбка, и Джорджия Клэр покинула зал, звонко стуча каблуками в такт деловой походке. За ней вышли ассистент и охранники.
Нас ненадолго оставили одних — почти сразу же в дверь заглянула служащая, что прежде проводила нас в зал. Она объявила о приходе представителей службы межпланетных контактов, намеревавшихся побеседовать с Тин-Роком и дуэллийцами, затем известила о чиновнике, которому требовалась подпись Рейера Макнэлла. Потом желающим были предложены напитки и легкие закуски в соседнем помещении, и вскоре зал опустел. Я подошла к панорамному окну почти от самого пола до потолка и прижалась лбом к небьющемуся герцианскому стеклу. Внизу поблескивали посадочные площадки на крышах многоэтажек. В небе медленно расползался белый след от недавно пролетевшего флаербуса.
— Ты как? — уже почти привычно прозвучал голос сзади.
— Ничего, — вздохнула, не отводя взгляда от вида, открывавшегося с двадцать второго этажа.
— То, что они решили насчет Рэя, несправедливо, — убежденно произнес Кен.
— Несправедливо, — согласилась с грустью, — но мы и не рассчитывали на справедливость со стороны властей Новой Земли. В конце концов, все могло бы сложиться значительно хуже.
— Могло бы, — признал Кен. И после короткой паузы спросил: — Будешь его ждать?
Я покачала головой.
— Нет. Я не собираюсь ждать два месяца. Я собираюсь быть рядом. Не знаю, что из этого выйдет, но такова цель.
— Значит, у тебя все получится. Ты очень целеустремленная девушка, Сэм.
Я хмыкнула, продолжая глядеть в окно. Целеустремленная? Раньше у меня вообще не было целей. Сейчас жизнь стала меняться. Будущее оставалось пока размытым, размазанным, как след от флаербуса, но его контуры постепенно вырисовывались.
— Ты мне очень нравишься, Сэм. С самого начала. Думаю, ты хорошо это знаешь. Время от времени это заставляет меня злиться на Макнэлла. Но если смотреть в корень, я понимаю, что все справедливо. Я увел у него жену, вернее, она сама ушла, но я все равно сильно напортачил. А его выбрала девушка, которая очень понравилась мне.
Я застыла на месте, словно замороженная, силясь понять, как себя вести в такой ситуации. Надо было сказать что-то очень правильное, но я представления не имела, что именно. Пока я лихорадочно соображала, Кен мягко поцеловал меня в щеку.
— Прощай, — сказал он и отступил.
— Мы больше не увидимся? — слетело с моих уст.
Такая перспектива меня не устраивала. Общество Кена всегда было мне приятно, хотя и не так, как он бы того хотел. И я надеялась, что наша компания — странная, разношерстная и образовавшаяся, казалось бы, случайно — не распадется окончательно, и мы хотя бы иногда сможем встречаться все вместе.
— Увидимся, конечно, — развеял мои опасения Кен. — Это я не тебе. Так… своим надеждам.
Я снова не знала, что сказать. Пальцы потянулись к нагрудному карману, но доставать сигарету в зале совещаний правительственного здания было бессмысленно. Наверняка здесь все усеяно датчиками дыма. Рэй вообще настаивал на том, чтобы бросала курить, но я пока не сдавалась: обстоятельства не благоприятствовали. Слишком нервной была обстановка в ожидании решений по нашему вопросу. И я, пожалуй, права: в ближайшие два месяца сигареты мне пригодятся. А вот дальше — посмотрим.
Неловкость ситуации сгладила ворвавшаяся в помещение Гайка.
— О, ну хоть кто-то здесь! — Она всплеснула руками. — Народ, вы вообще понимаете, что пропуск в это здание у нас в первый и, может быть, последний раз в жизни? Знаете, какое здесь кафе на двадцать восьмом этаже? Простым смертным и не снилось! Кто составит мне компанию? — Она уперла руки в бока. — Хендрейк, я в первую очередь к тебе обращаюсь! Ты джентльмен или кто? Может, сводишь уже голодную девушку на кофе с тортиком?
Кен рассмеялся.
— Конечно, леди!
Он подошел к Гайке и подал ей руку.
— Время свидания заканчивается, — бесстрастно сообщил Раджер, с отстраненным видом прислонившийся спиной к двери.
Со времени моего предыдущего появления в тюрьме здесь произошло немало кадровых перестановок. Исчез не только Кортон, но и принимавший меня на работу заместитель, равно как и бывший директор, с которым мне так и не довелось познакомиться. Зато Раджер оставался бессменным, его даже повысили в должности.
Я посмотрела в глаза сидевшему напротив Рэю, не представляя, что говорить. Ну разве ж это не нелепо? Когда знаешь, что у тебя осталась ровно одна минута, наступает время отринуть мелочи, отвлекающие факторы и условности и озвучить самое главное, необходимое, судьбоносное. Но отчего-то в этот момент голова заполняется пустотой, как пробитый звездолет — вакуумом, и ее не посещает ни одна мало-мальски стоящая мысль. И я молчала, сжав руку Рэя, а он опустил сверху свою вторую ладонь, успокаивая и обещая, что все будет хорошо.
— Как часто здесь дозволяются свидания? — спросила я у Раджера.
По выражению его лица сразу поняла, что ничего приятного не услышу.
— Для близких родственников при благоприятных обстоятельствах можно добиться раз в неделю, — сообщил он. Смущенно кашлянув, пояснил: — Близкие родственники — это родители, дети, братья и сестры, а также супруги. Остальные могут получить не больше одной встречи за весь срок.
Я стиснула зубы. Вот ведь напасть! Нет, я, конечно, собиралась добиться права вести курс по теоретической астрономии для группы, в которую сможет вступить Рэй. К счастью, условия его содержания это позволяли. Но во время лекции не поговоришь по душам, не сожмешь, как сейчас, теплую руку, даже передачу на занятия не принесешь!
— Раджер! — Я резко повернулась к тюремщику. — У вас здесь регистрации брака устраивают? Так, чтобы быстро, без проволочек?
— Ну… в общем, да. Есть один дом бракосочетаний, с которым мы сотрудничаем.
— Отлично. — Теперь я обратилась к Рэю: — Как тебе идея на мне жениться?