– Теперь мы узнаем правду, – торжествующе произнес он.
– Что вы имеете в виду? – спросила Мэй, дрожа всем телом.
– А вот что, – сказал ее опекун, сминая телеграмму в руке, – «Чайка» направляется в Англию.
Глава XVПоразительное открытие
Пожалуй, среди всех друзей у Майлза не было более горячего сторонника, чем Спенсер Эллерсби. Молодой человек, казалось, искренне сожалел, что его показания о встрече с Десмондом на Сент-Джеймс-стрит были использованы против него.
– Черт побери! – говорил он Мартону, когда они уселись в клубе. – Если бы я только знал, как это вывернут, я бы не сказал ни слова, но этот детектив каким‐то образом вытянул из меня сведения – скотина, знаете ли, он убил мою собаку, Пиклза.
– Ну, я слышал, что они не могут доказать, что убийца использовал кинжал, который был найден у Десмонда, – сказал Мартон. – Эх, бедняга Майлз…
– По-моему, все это вообще чушь собачья, – горячо поддержал его Эллерсби. – Какого черта Майлзу понадобилось убивать эту женщину? Она ничего для него не значила; скорее всего, Каллистон знает что‐нибудь об этом.
– Во всяком случае, его скоро спросят, – усмехнулся Мартон. – «Чайка» в Брайтоне.
– Что? – изумленно воскликнул Эллерсби. – А леди Бэлскомб?
– О, она тоже на борту, – ответил Мартон. – Сэр Руперт, как я слышал, уехал повидаться с женой. Ну и скандал будет! – и старый негодяй потер руки.
– Ну, одно можно сказать, – заметил Эллерсби, заказывая бренди с содовой, – Каллистон не может жениться на мисс Пенфолд сейчас.
– Тем лучше для Десмонда, дорогой мальчик, а?
– Я этого не нахожу, – холодно возразил Эллерсби. – Даже если Десмонда оправдают, на его репутации останется пятно. Она не пойдет за него замуж.
– Эй! – воскликнул Городской Глашатай, почуяв свежую новость. – Что вы имеете в виду?
– А вот что: я сам собираюсь претендовать на наследницу.
– Какая чушь!
– Вообще‐то матримониальные ставки открыты для всех, и я не вижу причин, почему бы мисс Пенфолд не выйти за меня замуж.
– Она могла бы, если бы Десмонд не стоял у вас на пути, но пока…
– А вот посмотрим, – возразил Эллерсби, закуривая сигарету. – Я влюбился в нее и собираюсь просить ее стать моей женой.
– Ставлю сто к одному, что у вас никаких шансов, – сказал Мартон, доставая свой бумажник.
– Вызов принят! – и пари тут же было заключено.
– Черт возьми, – сказал Мартон, когда эта маленькая сделка была завершена, – вы не годитесь для женитьбы… Вы пьете, милый мальчик… это очень плохо…
– О, я легко откажусь от всего этого, когда женюсь, – небрежно отмахнулся Эллерсби.
– Тогда вам придется отказаться от половины своей жизни, – грубо возразил его друг, – потому что вы, кажется, все время тянетесь к бутылке бренди.
Эллерсби рассмеялся, на этот раз обиженно.
– Если бы у вас было столько потрясений и неприятностей, сколько у меня, вы бы тоже тянулись к бренди; но не бойтесь: когда женюсь, клянусь, я покончу с этим. Кстати, хотите взглянуть на мою новую квартиру? Она уже полностью обставлена.
– Хорошо, дорогой мальчик, хорошо! – согласился Мартон, и оба джентльмена вышли из клуба, болтая об убийстве на Пикадилли и его возможных последствиях.
Пока шла эта занимательная беседа, сэр Руперт, Даукер и Норвуд ехали в вагоне первого класса в Брайтон. Как и говорил Мартон Эллерсби, «Чайка» вернулась в Англию накануне, и теперь трое мужчин отправились туда, чтобы узнать, не сможет ли леди Бэлскомб дать им какую‐нибудь информацию, которая могла бы помочь раскрыть тайну убийства Лены Саршайн. Сэр Руперт, конечно, полностью признавал истинность пословицы «Каждый сам за себя», но теперь преступная страсть его жены казалась менее важной, чем возможность спасти невинного человека от позорной смерти.
По дороге вниз Норвуд рассказал Даукеру о своем открытии, сделанном им по поводу кинжала, и детектив был крайне удивлен.
– Если, как вы говорите, – заметил он, – служанка может доказать, что сломанный кинжал находился в доме все это время, то он, конечно, не может быть орудием преступления, и все же он во всех отношениях совпадает с другим, который я взял на вилле «Клеопатра». Я вполне понимаю, что мисс Саршайн могла взять кинжал и он мог оказаться у Десмонда, но если это не орудие убийства, то где же оно тогда?
– Такие кинжалы не редкость, – сказал Норвуд.
– Конечно, но в данном случае совпадение заключается в том, что кинжалы, найденные в комнате мистера Десмонда и в доме убитой женщины, были отравлены, а Лену Саршайн убили отравленным орудием.
– Других кинжалов в доме, я полагаю, не имелось? – спросил Норвуд.
– Насколько мне известно, нет, – произнес детектив, – но я убежден, что вся тайна этого преступления кроется в разговоре между мистером Десмондом и леди Бэлскомб.
– Вы же не станете утверждать, что моя жена виновна в этом убийстве? – возмутился сэр Руперт.
– Я ничего не стану утверждать, – уклончиво отозвался Даукер, – пока не увижу леди Бэлскомб.
Когда троица прибыла в Брайтон, было уже поздно, поэтому они отправились в гостиницу «Корабль» и немного поели. Узнав от официанта, что «Чайка» стоит недалеко от пирса, они наняли лодку и поплыли к яхте. Когда они поднялись на палубу, к ним подошел один из офицеров, который хотел узнать, что у них за дело.
– Мы хотим видеть лорда Каллистона, – тихо сказал Бэлскомб.
– Боюсь, что это невозможно, – ответил офицер, – так как он сегодня уехал в город по делам.
– Разве леди не на борту? – спросил Норвуд.
– Да… вы хотите сказать…
– Мы не станем говорить, как ее зовут, – поспешно ответил Бэлскомб, чувствуя ужас при упоминании имени жены. – Мы можем ее увидеть?
– Я спрошу, – ответил офицер и спустился в каюту, откуда вскоре вернулся с известием, что они могут войти.
Даукер пошел первым, за ним Норвуд и сэр Руперт, все в странном возбуждении в предвкушении предстоящей беседы.
Каюта была маленькой, но роскошно обитой бледно-голубым шелком, стены обшиты дубовыми панелями и украшены маленькими медальонами с морскими пейзажами. Лампа, свисавшая с потолка, заливала все мягким светом, а на столе внизу стояла рабочая корзинка и лежало что‐то для вышивания.
– Она, как я вижу, работала, – с усмешкой прошептал Бэлскомб, когда они вошли в каюту. Там никого не оказалось, но вдруг послышался шорох платья, и занавес в дальнем конце каюты раздвинулся, впуская женщину – высокую, светлолицую, с блестящими золотистыми волосами.
Норвуд и Даукер повернулись к сэру Руперту, чтобы посмотреть, какое впечатление произвело на него появление его жены, когда увидели, что он, бледный как смерть, сделал шаг вперед.
– Вы хотите видеть меня? – спросила дама, подходя к группе.
– Вы… вы… – воскликнул сэр Руперт сдавленным голосом. – Вы не леди Бэлскомб.
– Я? – удивилась женщина. – Нет, я не леди Бэлскомб.
Даукер и Норвуд резко обернулись.
– А кто вы?
– Лена Саршайн!
Глава XVIНовая пища для размышлений
Если и были когда‐нибудь три человека, застигнутые врасплох, то они, несомненно, находились в каюте «Чайки». Что же касается мисс Саршайн, то она смотрела на них с выражением спокойного удивления.
– Не будете ли вы так добры объяснить, чего вы хотите? – тихо спросила она. – Вам нужен лорд Каллистон?
– Нет, – ответил Даукер, немного придя в себя, – мы хотели видеть вас.
– Видеть меня? – озадаченно спросила она.
– Или, по крайней мере, леди Бэлскомб.
Мисс Саршайн презрительно улыбнулась.
– А, я понимаю, что вы имеете в виду, – бесстрастно произнесла она. – Вы думали, что лорд Каллистон сбежал с леди Бэлскомб – он так и собирался сделать, но я изменила его планы и сбежала с ним вместо нее.
– А где вы оставили леди Бэлскомб в тот вечер, когда навестили ее? – поинтересовался Норвуд.
– Я не отвечу на этот вопрос, пока не узнаю, кто вы, – нахмурилась она.
– Я объясню вам, – сказал сэр Руперт, до сих пор хранивший молчание. – Этот джентльмен – мистер Норвуд, адвокат, это – мистер Даукер из Скотленд-Ярда, а я – сэр Руперт Бэлскомб.
– Вы… вы сэр Руперт Бэлскомб? – быстро спросила она.
– Муж вашей сестры.
– Откуда вы знаете, что леди Бэлскомб была моей сестрой?
– Я узнал об этом, – вмешался Даукер, – от вашего отца, капитана Диксфола.
– Мой отец, – прошептала она, побледнев, – вы его видели?
– Да.
– Итак, – холодно сказала она, – теперь, когда вы узнали о моем родстве с леди Бэлскомб, чем я могу быть еще полезна?
– Мы пришли по поводу ее убийства, – произнес Даукер.
Она подалась вперед с внезапным криком.
– Ее убийстве… ее… что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что жертвой убийства на Джермин-стрит, которую мы приняли за вас, оказалась леди Бэлскомб.
– Моя жена! – простонал сэр Руперт, закрыв лицо руками.
– Боже! Это ужасно, – воскликнула Лена и опустилась в кресло. – Амелия мертва… убита… кем?
– Именно это мы и хотим выяснить, – сухо сказал Норвуд.
– Но у нее не было врагов, – пробормотала мисс Саршайн вполголоса. – Ни одного, кто желал бы ей смерти, я не могу припомнить. Я не могу… – и вдруг, пораженная мыслью, она спросила: – А почему вы решили, что мертвая женщина – это я?
– Потому что она была одета в вашу одежду.
– Да! да! – подтвердила она лихорадочно. – Теперь я понимаю… Я понимаю.
– Где вы видели ее в последний раз? – задал ей вопрос Норвуд.
– В ее собственном доме на Парк-лейн.
– Вы оставили ее там?
– Нет! Она меня оставила.
– О! – воскликнул Даукер, и его лицо озарилось догадкой. – Теперь я понимаю – вы переоделись там, и она первой вышла из дома.
– Да, она так и сделала – отправилась к Каллистону.
– Я так и думал! – торжествующе вскричал Норвуд. – Десмонд видел леди Бэлскомб.
– Десмонд! Десмонд! – эхом отозвалась она. – Какое отношение он имеет ко всему этому?