Пино уже два часа стоял в доспехах, обливаясь потом, и прислушивался к каждому шороху, как гончая собака. Но он чувствовал, как с каждой минутой теряет силы. «Я буду здесь стоять и выжидать!» — уговаривал он себя, когда последние силы грозили изменить ему. Но это не помогло. Он даже не услышал, как Хирн прокрался по коридору в свою комнату, поспешно разделся и лег в постель. Но какое-то непонятное волнение заставило его вскочить на ноги. Он любовно посмотрел на дверь, за которой спала Орта. Тоска по Марии одержала победу над усталостью. Он нажал ручку ее двери. Раздался неприятный скрип, дверь была заперта.
В это время рыцарь открыл забрало и прислушался. Он только что ясно слышал, как в соседней комнате двигался человек. Осторожно он сошел со своего пьедестала, но несмазанные члены предательски заскрипели на весь дом. Хирн отпустил ручку двери. Она с шумом отскочила наверх. Рыцарь побежал к этой двери, но Хирн успел закрыть задвижку. В эту же минуту рыцарь застучал железным кулаком и закричал:
— Открывайте!
Хирн схватил кепку, выбежал в коридор и скрылся. Наверху рыцарь уже выламывал дверь мечом. Пино, вбежав в комнату, рассекал мечом воздух, сражаясь с воображаемым преступником. Однако комната была пуста, только дверь в коридор осталась предательски открытой. Прислуга в одном ночном белье сбежалась на шум, обнаружила рыцаря, повалила его на пол и начала избивать его. Только когда на пороге появилась фрау Орта, слуги отпустили свою жертву. Пино вытащили из помятых доспехов; раненого, оборванного сыщика уложили на диван, перевязали и начали утешать.
Между тем Хирн выбрался на улицу и скрылся в одной из близлежащих аллей Тиргартена. Он сделал несколько шагов, потом остановился и задумался. Бряцание рыцарских доспехов было хорошо знакомо Хирну, и он догадывался, чья железная рука стучала в дверь и добивалась, чтобы ее открыли. Очевидно, Пино влез в рыцарские доспехи, чтобы на месте преступления поймать вора, которого он подозревал в одном из лакеев. Хирн невольно расхохотался при этой мысли, но в этот момент вспомнил, что впопыхах не успел застелить постель. Он испугался: это могло возбудить подозрения против него. Надо во что бы то ни стало отвести подозрение от себя, пока сыщик не успел укрепиться в нем.
Хирн побежал на соседнюю улицу и купил носовой платок с инициалами М. Л. Блестящая мысль пришла ему в голову, когда он увидел эти буквы. Потом он вернулся в парк, вывалял платок в земле и положил в карман.
Тем временем Пино пришел в себя, приподнялся, осмотрелся в спальне доктора и заметил смятую постель. Он постучался к госпоже Орте и попросил ее выйти.
— Чья это кровать?
— Моего мужа.
— А кто спал в ней сегодня ночью?
— Я думала, что вы, — ответила она.
— Нет! — сказал Пино. — Расскажите, как привык спать ваш муж?
При этом он указал на верхнюю подушку. Один из концов ее был загнут, и на нем ясно выделялся отпечаток головы.
— Я никогда на это не обращала внимания, — сказала фрау Орта, — но я почти уверена, что это именно так.
Пино улыбнулся и указал на одеяло, отброшенное налево.
— Ваш супруг обычно встает с постели с правой стороны?
Фрау Орта опять на мгновение задумалась, потом кивнула и сказала:
— Да!
— Это очень странно, так как ночной столик стоит слева от кровати.
— Совершенно верно, — ответила Орта, — но я не совсем понимаю. Ведь вы не предполагаете, что…
Пино нагнулся и поднял окурок папиросы. Не меняя своего тона, сказал:
— Будьте так добры, принесите мне коробку с папиросами, которые обычно курит ваш супруг.
Фрау Орта машинально повиновалась. Она пошла в соседнюю комнату и вернулась обратно с коробкой. Между тем Пино с большим трудом разобрал по окурку фирму и название папирос.
— Что написано на крышке? — спросил он. — Может быть, «Абдуллах», «Леди Гамильтон»?
Госпожа Орта от испуга уронила коробку на пол, и Пино решил:
— Значит, так и есть.
— Ради бога! — воскликнула фрау Орта. — Надеюсь, вы не думаете, что мой муж совершил кражу со взломом в собственном доме?!
Пино пожал плечами, указал на подушку, одеяло и папиросы и сказал:
— По всем признакам это вполне вероятно!
— Да ведь это безумие! — воскликнула фрау Орта и приказала своей камеристке Фифи, которая все время подслушивала за дверью и потому тотчас же после звонка вошла в комнату, принести из столовой утреннюю почту.
В это время Пино обыскивал комнату. Он вынул из платяного шкафа шляпу Хирна, измерил ее величину, сравнил с оттиском на подушке и улыбнулся. Он был убежден, что уже выиграл пари.
Фифи принесла почту. Среди писем не было письма от Хирна, но сверху лежала телеграмма, которую фрау Орта поспешно распечатала. Содержание телеграммы было следующим:
«Копенгаген,1.11.17 г.7 часов 50 минут утра.Остановился Метрополь-отель, вернусь пятницу вечером 10 часов 32, Лэртский вокзал.
Сердечный привет.
Она передала сыщику телеграмму и сказала с язвительной иронией:
— Судя по этому, вы вряд ли напали на настоящий след, господин Пино.
Тот изумился, внимательно осмотрел телеграмму и убедился в ее подлинности.
— Совершенно непонятно, — пробормотал он.
— Как вы это объясните? — спросила госпожа Орта.
У Пино был довольно глупый вид, когда он сказал:
— Сейчас не могу всего объяснить, но постараюсь найти разгадку.
Когда Пино очутился на улице, до его слуха донесся громкий свист. Он обернулся и увидел Хирна, который прятался за деревом и подавал ему какие-то таинственные знаки. Пино подошел к Хирну.
— Полчаса назад какой-то незнакомец перелез через забор. Я последовал за ним, но он вскочил в трамвай, который шел по направлению к Тегелю.
— Как он выглядит? — взволнованно спросил Пино.
И Хирн описал наружность незнакомца, стараясь изобразить его совершенно непохожим на себя.
— Он среднего роста, стройный и худой? — спросил Пино, и Хирн ответил:
— Напротив, он маленький, толстенький, кругленький.
— Бритый?
— Нет, у него борода такая, как у меня, и темные очки. Но это, вероятно, уловка и обман. Я не могу ручаться, что борода не фальшивая.
Мысли Пино совсем спутались.
— Вы видели, как он вышел из дома? Был ли у него ключ? Запер ли он входную дверь за собой?
— Он вылез из окна нижнего этажа, а затем, — Хирн протянул ему носовой платок, — потерял эту тряпицу, когда вскочил в трамвай.
Пино жадно схватил платочек.
— Да тут есть монограмма! — сказал он.
— Может быть, это наведет нас на его след, — предположил Хирн.
«Да, если метка окажется „В. X.!“» — подумал Пино и совсем тихо произнес: «Вольдемар Хирн», но в эту же минуту убедился, что в углу платочка стоят буквы «М. Л.».
— Знаете ли вы человека с подобным именем?
Хирн сделал вид, что припоминает что-то, затем неожиданно воскликнул:
— Мартин Люкс.
— Кто это?
— Укротитель зверей из цирка Саррасани. Этот тип, обладает феноменальной силой.
— Может быть, это был он?
Хирн сделал вид, что размышляет.
— Вряд ли. Он шел сгорбившись, а Люкс всегда ходит прямо.
— Может быть, он только делал вид, что горбится?
— Возможно. Но Люкс совершенно лысый и не носит очков. А мне бросилось в глаза, что у того человека были удивительно длинные волосы.
— Это мог быть и парик, а очки он мог надеть для того, чтобы его не узнали.
Хирн кивнул головой и сказал:
— Я преклоняюсь перед вашей проницательностью.
Пино самодовольно улыбнулся. Потом он спросил:
— Как разыскать этого человека?
— Нет, это, Наверно, не он! — сказал вдруг уверенно Хирн.
— Да почему же?
— Потому что Саррасани переехал со своим цирком уже больше недели в Грейфсвальд.
— А трамвай, которым он уехал, шел на Тегель?
— Да.
— Значит, он проходит мимо Штеттинского вокзала?
— Как будто.
— А оттуда поезд отходит на Грейфсвальд.
Хирн сделал изумленное лицо:
— А ведь и в самом деле!
— Он успеет вернуться туда к началу представления.
— Вы совершенно правы.
Пино вынул из кармана расписание поездов и прочел, что следующий поезд на Грейфсвальд уходит через час. Он сел в автомобиль и крикнул Хирну:
— Ну, скорее!
Хирн тоже вскочил в автомобиль.
— На Штеттинский вокзал! — крикнул Пино шоферу.
По дороге он отдал нужные указания:
— Вы незаметно пройдете взад-вперед по перрону, а я буду следовать за вами на некотором расстоянии.
Как только увидите этого человека, подойдете к нему и попросите у него огня. После этого вы свободны.
— А если его не будет на перроне?
— Тогда вы обыщете поезд. А я все время буду следовать за вами по пятам. Кроме того, вы убедитесь, не заперт ли какой-нибудь туалет в поезде.
— У вас можно многому научиться, — сказал Хирн.
— Это не входит в мои намерения, — сухо возразил Пино.
— А я все-таки постараюсь оказаться достойным учеником.
— Вы бы лучше переменили свой образ жизни.
— Обещаю, что снова начну вести честный образ жизни в тот день, когда разъяснится история этого ограбления и я получу обещанное вознаграждение.
— Лучше всего было бы, если бы вы воспользовались познаниями в этой области и поступили ко мне на службу.
— Благодарю вас. Но я не хочу останавливаться на полдороге. Я хочу избрать себе такую профессию, где мне придется сталкиваться только с приличными людьми.
Хирн обошел весь перрон. Он так внимательно осматривался по сторонам, что все вокзальные чиновники стали обращать на него внимание. Хирн при этом несколько раз смотрел на часы. До отхода поезда оставалось пять минут. Пино, который следовал за ним на некотором расстоянии и заручился поддержкой нескольких полицейских, начал уже терять терпение. Он ждал, пока Хирн обыщет поезд. Но тот, казалось, совершенно забыл об этом и так ловко избегал Пино, что тот не мог даже подать ему никакого знака. Только за две минуты до отхода поезда он вошел в передние вагоны. Пино последовал за ним. В тот момент, когда начальник станции подал знак машинисту, что наступило время отхода поезда, Хирн бросился к изумленному Пино.