Глава 22 Я тебе еще отомщу
За окном авто темень непроглядная. В какой именно деревне меня нашел Валех осталось загадкой.
На мой вопрос он не ответил, лишь приложил палец к губам, призывая к тишине. А я теряюсь в догадках, почему так и куда едем. Потому как огни города маячат впереди, а машина к ним не приближается.
Ройс сворачивает в другую сторону, а мне стремно становится. Опять. Я из огня да в полымя. От одного бандюгана к другому. И когда это закончится?
А подходить не надо было! Спорить с девчонками на поцелуй с Валехом.
Но с другой стороны, как успел сказать Марлен: Кайсаров сам на меня спорил и рано или поздно я все равно была бы с ним.
Попала по полной, дуреха! А тут еще и в перестрелку угодила, а потом чуть не изнасиловали, а потом, как жертва обстоятельств, стала причиной смерти Мара. Лежит сейчас в багажнике машины Кайсарова, а я…
Кусаю губы. В окно пялюсь. Рассмотреть пытаюсь, куда едем. Я не настолько хорошо знаю окрестности города, тем более в ночное время. Но хоть какой-то бы знак указательный!
Косо поглядываю на Валеха. Он рядом сидит, на заднем сиденье. Впереди за рулем Ройс и на пассажирском незнакомый парень. Никто тишину не нарушает. Ситуацию не обсуждает. Словно, в принципе, все нормально. Привычное для них дело.
Меня передергивает от напряжения и потрясения. Слишком много для меня за последние сутки произошло.
Собираюсь уже прервать молчание, когда под колесами авто зашуршал гравий. Ройс сбросил скорость и подкатил к одинокой постройке за высоким забором посреди пустоши. Во дворе фонарь отбрасывает скудный свет. Но разобрать, куда мы прибыли, не представляется возможным. По крайней мере, для меня.
— Посидишь в машине? — Валех ко мне обращается.
— Нет, я с тобой! Я боюсь, — признаюсь честно.
Оставаться в одиночестве непонятно где — перспектива малоприятная. Каким бы опасным ни был сам Кайсаров, но с ним спокойнее.
Только тот факт, что он рванул на мои поиски, успел, освободил и до сих пор пальцем не тронул — вселяет уверенность.
Ах да, не тронул только потому, что спорил на это! Ну, ничего, Валех, я тебе еще отомщу! Но только, когда все закончится, и я домой вернусь.
Как именно, я еще не придумала. Но спорить на меня тоже недопустимо. Вот так вот!
— Хорошо, Матильда, — он из машины выходит, я следом.
Осматриваюсь. Мы на окраине города. Рукой подать. Пешком дойти. Примерно угадываю, в каком районе. Потому как в воздухе ощущается аромат копчения.
Никогда тут не была, но слышала про частное предприятие, куда съезжались желающие за копченым мясом и рыбой.
И задаюсь вопросом: Валех с парнями проголодались? Но тут же одна мысль сменяется другой: а зачем мы сюда мертвенького Марлена привезли? Неужто они… Но ему куда уже комфортнее на кладбище будет!
— Валех, — шепчу я, но тот цокает языком, не позволяя говорить.
Стоит возле машины со стороны багажника. Ждет. Я рядом замерла. А Ройс в ворота стучит, зовет кого-то. Парень незнакомый рядом переминается.
Со двора собачий лай не умолкает. Охраняют объект. Но из домика человек выходит. По голосу только слышно. Команду псам отдает, те мигом затихают.
— Иду, — бурчит и ворота железные с грохотом открывает. — Царь, ну ты шороху навел! Весь город шумит.
— Не ворчи, палач. Тело принимай, — так спокойно, буднично Валех отвечает, а у меня мурашки по спине табунами пробегают.
Палач? Ой, мамочки, это что же они творить собираются?
А Ройс уже багажник открывает. Я напрягаюсь вся. А к горлу опять тошнота подкатывает. Рот ладошкой зажимаю, а глаза не отвожу. Смотрю, хоть и колени дрожат от страха. Даже не замечаю, как в босые ступни колючки вонзаются. Не до того мне сейчас!
— Валех, да что же это…
— Тсс, не мешай!
А Ройс за шкирку тело Мансура поднимает, из багажника вываливает. Тот с глухим ударом с землей встречается. И матерной бранью всех кроет.
— Так, он живой? — восклицаю. — Валех, правда, живой?
— А когда я говорил, что мертвый, Матильда? Ты вопрос задавала, но я не подтвердил.
— Но и не опроверг!
— Забавно было за твоей реакцией наблюдать, девочка, — усмехается, а мне так врезать ему хочется, но мысленно, конечно.
Я еще в своем уме, чтобы против Кайсарова идти. Но выдыхаю с облегчением: никого не убили. По крайней мере, пока.
Ройс заставляет Мара на ноги подняться. Тот стоит, покачиваясь. Руки за спиной связаны. Тело чуть наклонено. Все-таки, ранение есть. Лужа крови изрядная в доме, где меня держал, натекла.
— Обложался ты, Мар! По-крупному. А я ведь братом тебя называл. А теперь в размен пойдешь. Все равно при любом раскладе тебя замочат. Не я, так те, кому крысятничал.
— Вал, я…
— Закрой хайло и слушай сюда, гнида! Ты не только на лоха меня кинуть пытался, но девочку мою тронул.
— Я не…
Но Мар не успел договорить. Глухой удар в живот заставил его согнуться пополам. Он охнул. Закашлялся.
А я морщусь, как от собственной боли. К машине прижимаюсь. Себя руками обхватываю. Так и стою, внимание к себе не привлекая. А что я сделаю? Ничего…
— Палач, забирай тело. Утром решим его судьбу.
— Вал… Брат… Прости… Попутал я… — причитает Мар, но получает вдогонку от палача и затихает.
А я глаза закрываю, губу до боли кусаю. Страшно до усрачки! Вот и посмотрела изнутри, как оно в их жизни бывает…
— Ну что, Матильда, — голос Валеха в непосредственной близости раздается.
Я глаза открываю. Он прямо передо мной стоит. А запах крови наконец-то сменяется его ароматом, с тонкой ноткой перчинки.
Только теперь понимаю, что остроту этого перца мне предстоит узнать в самом ближайшем будущем…
Глава 23 А ты проверь
Честно сказать, я от усталости ног не чувствую. И теряюсь в догадках, который сейчас час.
Валех заехал за мной в шесть вечера. Пока мы в клуб вошли, там посидели, еще время прошло. А потом события волчком закрутились, и я потерялась во времени и в пространстве.
Сейчас мокну под душем, смывая с тебя не только грязь с тела, но и с души.
Валех настоял на этом, едва мы перешагнули порог его дома. Спорить не стала, хоть и хотелось отпроситься домой. Но сдвинутые брови красноречиво говорили: не делай этого. Словно мысли читал.
Намыливаю тело ароматным гелем и снова стою, смывая пену. А в голове весь день проносится, в ускоренном режиме.
Я реально испугалась сегодня. Была на волоске от смерти, не уйди мы с Валехом за угол в клубе. Меня едва не изнасиловал Мар, удерживая силой. А его мнимая кончина и нежданное воскрешение добили окончательно.
Всю дорогу назад, к дому Валеха, меня колотил мелкий мандраж. Последствия душещипательного вечера. А как выразился Валех: словила отходняк.
Не совсем понятное для меня выражение, как и многие слова, которые услышала за вечер.
Среди своей банды Кайсаров тоже позволял себе отпускать жаргонные словечки. Но я приятно удивлена, что со мной он говорит на чистейшем русском языке. И даже без акцента. Не строит из себя крутого перца, хоть таковым и является.
А может, это его стратегия? Создал образ обаятельного парня, чтобы вскружить голову девчонке и уложить в постель.
Но тогда эта теория разнится со спором, в котором участвовал Валех: провести со мной неделю, не вступая в интимные отношения. Когда успел поспорить на меня? И, главное, зачем? Чтобы сорвать бутон и выбросить?
Выключаю вентили и выхожу из кабинки. Махровое полотенце висит на вешалке. И больше ничего. Ни халата банного, ни чистой одежды.
Я на автопилоте отправилась в душевую, не подумав о сменной одежде. Откуда она у меня в доме Кайсарова?
— Черт! Приехали.
Волосы просушиваю полотенцем и оставляю влажными прядями свисать по спине. Оборачиваю полотенце вокруг тела, фиксируя на груди.
Вдох-выдох. Вроде держится и не падает. Светкино платье аккуратно сворачиваю. Потом постираю и отдам. Туда же белье засовываю. Не одевать же его, грязное.
Подхватываю одежду и выхожу из ванной комнаты. Все та же, на первом этаже. Длинный коридор. Помню, что гостиная напротив входа.
А мне то куда, собственно, идти? Не разгуливать же в одном полотенце по дому Кайсарова, где в любой момент один из джигитов может появиться.
Довольно острая ситуация. Я бы сказала, пикантная. Вот только этого мне не хватает для полноты ощущений.
Мандраж возвращается, когда я мелкими шажочками по коридору продвигаюсь. Глаза снова красный глазок видеокамеры улавливают.
Милую сцену, наверное, охрана наблюдает в монитор: деваха полуголая разгуливает по дому. Наверное, сидят и пари устраивают: упадет у нее полотенце или нет.
На всякий случай, поправляю его на груди. Неслышно ступая, продвигаюсь дальше. А саму передергивает то ли от страха, то ли от прохлады. По оголенным плечам капли воды стекают с волос.
А в доме тишина такая, словно вымерли все. Во дворе-то джигиты ходили, я видела. Но вот дом, буквально, в полумраке утопает. Прямо живописный кадр из фильма ужасов.
Судорожно дыхание перевожу и в гостиную заглядываю. На столе обеденном свечи горят. Бутылка вина и бокалы.
Глазами комнату осматриваю. Но она просторная. Часть гостиной во мраке теряется.
Облизываю пересохшие губы и тихо зову. Собственного дребезжащего голоса пугаюсь.
— Валех…
— Я здесь, — раздается за спиной.
Вздрагиваю. На месте подскакиваю от испуга. За сердце хватаюсь. Ладошкой грудь под полотенцем прикрывая. На Валеха смотрю.
А он на меня. Чудится что ли, что глаза его сверкнули или это отблеск от свечей.
Медленно взгляд на грудь опускает. Облизывается.
Я на шаг отступаю. Головой качаю. Тихо про себя шепчу: нет, не надо, пожалуйста…
Но Валех стремительно вперед шагает.
Я руку вскидываю, прикрываясь. Он перехватывает. На себя дергает.
Охаю от неожиданности. Куль с одеждой из рук выпускаю. Ладонь интуитивно перед собой выставляю. В грудь Вала упираюсь.