— Представьте, что вы в осаде, миледи, — говорил я. — Особняк — крепость, которую нежелательно покидать.
— Почему меня пытались убить?.. — она смотрела прямо на меня, но не видела.
Мыслями она была невероятно далека от кабинета, в котором проходил разговор. Затем она моргнула и перевела на меня взгляд своих невозможных синих глаз. Она смотрела, требуя ответов, которые я не мог ей дать.
— Я не знаю. Пока мы не выясним — будет лучше, если вы не станете покидать особняк.
— Флигель, вы хотели сказать?
— Нет. Особняк. Как только вернется сэр Эдмунд, я поговорю с ним. Одно здание охранять проще, чем несколько.
— Охранять?.. — эхом откликнулась она. — Слишком много хлопот мы принесли в вашу жизнь, лорд Беркли.
Я отмахнулся.
— Не говорите глупостей, — и сразу же пожалел, потому что прозвучало грубо.
Эвелин не повела и бровью.
— Все началось, как только мы побывали у Кэтлин... — задумчиво покусывая губу, она принялась размышлять вслух.
Усилием воли я отвел взгляд от ее губ.
— Миледи, — одернул строго и твердо. — Вы должны отдыхать. Спать, восстанавливать силы.
— Вы тоже.
Я подавил усмешку. Я был мужчиной, а не хрупкой девушкой, которую ударили булыжником по затылку.
Я ощутил, что стиснул кулаки, стоило лишь подумать об этом. Я достану того ублюдка голыми руками из-под земли. И его, и того, который проник в спальню ночью.
— Я — это совершенно другое дело, — не располагающим к возражениям тоном отрезал я. — Сестра Агнета проследит, чтобы вы не утруждали себя сильнее, чем необходимо...
— Вы не понимаете, — горько обронила она. — Я знаю, вы видите во мне слабую, лишнюю девчонку, которая принесла одни проблемы, но... Я не могу закрыть глаза и притвориться, что ничего не произошло. Джеральдин похищена, и только бог знает что с ней случилось. Думаю, худшее — после всего, что случилось с нами... Как я останусь в стороне?
— Нет, — невпопад сказал я.
— Нет?.. — она удивленно захлопала длинными, пушистыми ресницами.
В груди сделалось тесно и горячо.
— Нет, я не думаю, что вы слабая и лишняя девчонка.
Ее синие глаза радостно сверкнули, и, клянусь, в тот миг сердце пропустило один удар.
Глава 16
Следующие два дня выдались удивительно тихими. Состоялся лишь один непростой разговор — с вернувшимся сэром Эдмундом. Объяснение вышло тяжелым. Сообщить деду, что его внучку пытались убить дважды за два дня было нелегко. Но он был стариком очень старой закалки. Он пережил смерть дочери, казнь зятя, разорение своего дела и падение семьи. И то, что я рассказал ему, он выслушал и принял с достоинством рыцаря из старинных баллад.
Не знаю, каковы были его подлинные мысли, но вслух он лишь согласился со мной. Что увозить Эвелин сейчас куда-либо слишком опасно и для них будет лучше пожить пока в особняке.
— Я расплачусь с вами, лорд Беркли, — серьезно пообещал он мне в конце беседы. — Я получил за продажу земли даже больше, чем рассчитывал. Когда все устаканится — я с вами обязательно расплачусь.
Я кивнул. Возразить ему означало унизить, отказать в достоинстве и гордости. И потому я этого не сделал.
Эвелин почти не выходила из комнаты, и это было к лучшему. Сестра Агнета приносила ей еду в спальню, и мы не сталкивались в столовой. Я ее не видел с того утра сразу после неудачной попытки похищения. Разминуться с кем-то в огромном особняке было несложно. За неделю, что прошла с моего участия в боях, откровенно-страшные синяки и ссадины успели затянуться. Я почти перестал хромать и прижимать к ребрам ладонь после каждого неловкого движения.
И решив, что достаточно оправился, чтобы вновь самому взяться за расследование, вместе с Мэтью я отправился поговорить с бывшей горничной Кэтлин. Теперь уже лично.
После того, что по его вине произошло с Эвелин, я намеревался выгнать его к черту. Но не так просто перечеркнуть столько лет верной службы. И она сама просила за него, чтобы я не наказывал. И в этом сложном деле мне требовалась вторая пара рук.
И я его оставил. Но если что-то даже близкое к случившемуся повторится, никакие годы верности ему не помогут.
Экипаж высадил нас в начале квартала, где жила горничная. Узкие улочки были покрыты слоем грязи, смешанной с лужами после утреннего дождя, а над крышами вился черный дым от фабричных труб. В воздухе ощутимо пахло гарью и рыбой. По обе стороны улицы тянулись кирпичные дома, облупленные и почерневшие от копоти. Дальше, за ними — беднейшие среди бедных, деревянные бараки.
Мы нашли нужный дом. Через силу я поднялся по лестнице на последний этаж. Мэтью шагал впереди и постоянно оглядывался, когда я останавливался, чтобы перевести сбившиеся дыхание и переждать очередную вспышку боли.
— Мисс Кэтлин? — он постучал в облезлую дверь. — Мисс Кэтлин, это мистер Мэтью Миллер, мы встречались с вами.
Ответом ему послужила тишина. Я прислушался: из комнатушки не доносилось ни звука.
— Ломай.
Мэтью вынес дряхлую дверь со второго толчка. Внутри царил хаос: немногочисленная мебель была перевернута, на полу валялась посуда, какая-то одежда — что-то шелковое и меховое, дорогое даже на вид. На кровати — распотрошенные подушки и матрас, из которого торчали пучки сена.
Не было ни горничной, ни следом крови.
— Она... она жива? — Мэтью остановился ровно посреди комнаты, оглядывая разгром.
— Возможно, — я отодвинул створку шкафа, которая и так висела на одной петле.
Внутри в куче валялись смятые вещи, но по правую руку было пустое пространство. Как раз подходящего размера для небольшой сумки.
— Она могла сбежать. После вашего разговора. И после того, что случилось с леди Эвелин.
Тот повел плечами, вжав в них голову, и сунул руки в карманы брюк. Взглянул на меня искоса, приготовившись оправдываться, но я не был настроен вновь касаться этой темы.
— Тогда почему в комнате все перевернуто? Собиралась в панике?
— Или кто-то пришел за ней сюда, но ей повезло ускользнуть, — я еще раз скользнул взглядом по беспорядку.
Нет, не похоже, что Кэтлин сама перевернула и стол, и стулья. Выглядело как поле битвы не на жизнь, а на смерть.
— Она была нашей последней зацепкой! — Мэтью ударил себя кулаком по раскрытой ладони. — Дьявол! Я должен был вернуться сюда, должен был подумать об этом раньше.
— Хватит, — я поморщился. — Лучше давай посмотрим, не оставила ли она что-то важное.
Мы обыскали комнату в попытке обнаружить зацепки: личные вещи, письма. Простучали стены, каркас кровати и сиротливую тумбочку, но не нашли ничего. Или Кэтлин все забрала, или их никогда не было. Или забрал кто-то, кто побывал тут до нас.
Как ни крути, Мэтью был прав. Кэтлин была последней зацепкой, которая вела к мисс Фоули. По сути, теперь нужно было начинать с самого начала...
— Милорд!
Сидевший на корточках возле перевернутого стола Мэтью окликнул меня и показал на что-то. Я наклонился, разглядывая находку. Серебряная запонка блеснула в тусклом свете, затерявшись среди пыли и грязи, скопившейся в щелях между прогнившими досками. Если стоять, найти ее было почти невозможно.
У Мэтью чуть подрагивали руки, когда он ее доставал. Я взял ее с его раскрытой ладони и поднес к единственному источнику света: небольшому окну под самым потолком.
— Дьявол! — выругался помощник, приглядевшись к ней вместе со мной.
Я же усмехнулся.
— Наш круг подозреваемых сузился.
Быть может, начинать с самого начала не придется, ведь на запонке была гравировка в виде буквы «Э».
Эзра.
Пока мы тряслись в экипаже, под монотонное поскрипывание реверсов я разглядывал запонку.
Эзра был еще тем франтом. Но надевать именную запонку, если намереваешься кого-то убить или похитить, глупо. Впрочем, я мог и переоценивать его умственные способности. Ему было вполне по силам нацепить безделушку с выгравированной первой буквой его имени и отправиться к Кэтлин.
К несчастью, наш единственный свидетель исчезла. А все ниточки, так или иначе, вели в клуб, где я участвовал в нелегальных боях. Джентльменский теневой клуб.
Оставался таинственный поклонник мисс Фоули. Но существовал ли он на самом деле? О нем известно лишь со слов Кэтлин, которым я не особо доверял.
Если допустить, что Эзра действительно был в той комнатушке — необязательно в последние дни, а раньше — следовательно, они знакомы. Что может связывать их двоих?.. Кэтлин знала о второй работе мисс Фоули. Она дала леди Эвелин адрес.
Но откуда она об этом знала?
Раньше я мог бы предположить, что она и мисс Фоули были добрыми подругами.
Теперь все выглядело чуть иначе.
Что, если Кэтлин была той, которая подыскали Джеральдин эту работу? Свела мисс Фоули и своего старого знакомого Эзру.
С какой-то целью.
С какой?
На ум приходили лишь нелегальные, запрещенные законом и нормами морали вещи.
А еще магические артефакты, заполонившие черный рынок. Две покушения на жизнь леди Эвелин. И слова Грея о том, что артефактами очень интересовался Эзра.
Казалось, круг замкнулся, но в нем не хватало стольких деталей, стольких логических связок, что это сводило с ума!
Я с силой стиснул запонку в кулаке. Сидящий напротив Мэтью бросил на меня беглый взгляд. Он любил поболтать, но в последние дни сделался очень молчалив и немногословен. С одной стороны, меня это устраивало. С другой — под шум его болтовни иногда неплохо думалось.
— Нужно вновь навестить матушку Джеральдин, — сказал я вслух.
Мэтью, для которого цепочка моих молчаливых размышлений была загадкой, моргнул.
— И поговорить с жандармами, которые опрашивали Кэтлин. Которым она сказала якобы о наличии у мисс Фоули поклонника.
А теперь он понятливо кивнул. Это хорошо. Значит, мы размышляли в одном направлении.
— Я тоже подумал, милорд, что мисс Кэтлин могла соврать. Слишком странная она особа.
— Но она рассказала леди Эвелин о второй работе мисс Фоули. И ее слова оказались правдой, — я с усилием растер ладонью глаза.