- Какая трогательная картина, - в горестное бдение вторгся насмешливый мужской голос.
- Кто ты? – очнулся от грусти Туман и, вскочив с земляного пола, на котором стоял на коленях, приготовился дорого продать жизнь.
- Какие времена настали! – патетически возвел очи горе Бог Любви. – Дожили, уже не узнают!
- Кто ты? – переспросил торн.
Выглядел он так, будто мучительно пытался вспомнить нечто очень важное.
Зейран не стал отвечать, просто подошел к девушке и коснулся указательным пальцем цветка амии, который выглядел сейчас очень блекло. Прекрасное растение, то ли из-за болезни девушки, то ли по каким-то другим причинам выцвело. Ярко-красный, как кровь, парадный цвет, покрылся сероватым налетом и оттого выглядел неприятно-мертвым. Но, после прикосновения Бога, цветок словно ожил и снова заиграл ярким огнем в черных волосах. Он смотрелся нелепой кляксой, смертельной раной на фоне мертвенно-бледного лица и казался насмешкой над состоянием девушки.
- Зейран! – воскликнул Туман, он, наконец, вспомнил, кто мог подарить амии.
Культы беспечных и злых Богов, уже давно не пользовались у торнов популярностью, поэтому не удивительно, что молодому человеку пришлось напрячь память, чтобы связать все воедино. Да и тех девушек и молодых людей, кому выпадала честь носить подобное украшение, ему видеть никогда не доводилось.
- Тугодум, - фыркнул Бог и сердито добавил. – Кто посмел? – коснулся рукой бледного лба. - Не отвечай, уже знаю. Вы были обязаны оставить его мне.
- Правда? – скептически прищурился Туман.
Бог Любви смерил сомневающегося недобрым взглядом и вернулся к рассматриванию бледного личика Ариадны.
- Я не буду тебя наказывать, - тихо сказал он, нарушив молчание. - Я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Надеюсь у тебя и в мыслях не было покуситься на мое? - обернулся он к торну и насмешливо улыбнулся. - Не отвечай, вижу было.
- И что? - гордо вздернул подбородок Туман.
- Мучительная смерть и любовь на одной чаше весов, - помолчал. - Победа в безнадежном предприятии на другой. Выбирай.
- Что ты хочешь этим сказать? - голос сорвался и сероглазый брюнет задал вопрос шепотом.
- Я могу помочь. Вы проиграете, если не вмешается кто-то из Богов. Страну ждет голод, если вы быстро не завершите ваше предприятие. А голодные люди не станут воевать, не до того им будет.
- Чем ты сможешь помочь? Ты Бог любви, а не войны. И какой тебе в этом интерес?
- Никакого почтения к божеству, - ехидно заметил Бог. - У меня есть братик и сестричка, которые имеют необходимую квалификацию. А мои мотивы. Тебе не зачем о них знать. Такой ответ тебя устроит?
- Какую плату ты возьмешь?
- Никакой, - Зейран смотрел прямо, не отводя взора синих глаз от напряженного торна. - Кроме храма в мою честь. Считай это моей прихотью. И условие, отказаться от нее, - махнул рукой в сторону ложа.
На лице Тумана отразилась мука, настолько болезненно и мучительно рвалась душа на две части. Наконец, с тоской взглянув на прекрасную девушку, решился:
- Я согласен! Свобода моего народа окупит мою боль от расставания с ней. Это две несоизмеримые величины.
- Умный мальчик, - засмеялся Бог. - Я сдержу слово. Зикор или Зитера выступят на вашей стороне, - отвернулся от собеседника, разом потеряв к нему интерес. - Открывай глаза, хватит притворяться, что еще не в себе, - коснулся пальцами век Ариадны.
Серые глаза открылись, сережки были сняты давно, пока девушка металась в бреду, Туман боялся, что они могут оцарапать нежную кожу или причинить еще какой вред. Торн судорожно вздохнул и отвернулся, чтобы не видеть грусти во взгляде девушки. Он уже сделал выбор.
- Ты заберешь ее с собой? - все, что спросил.
- Э нет, так будет не интересно. Ей нечего делать в Светлых чертогах и есть другие причины..., - Бог резко оборвал предложение и перевел тему. - Она останется пока у тебя, присмотришь, чтобы кто-нибудь еще не попытался сломать мою игрушку. Счастливо оставаться, - и испарился, словно его и не было.
Богам нет дела до людских слез и желаний
В уютной лощинке было тихо, безветренно. Только дождь, первый за несколько дней, тихо шелестел по камням, по траве.
Урбан стоял, задумавшись и мысли были невеселыми.
- Ты звал меня? – мужчина в белом плаще появился за спиной великана.
- Да, звал! – повернулся лицом к Богу Урбан. – Ситуация критическая.
- Не паникуй раньше времени, сын, - ответил Зорет и вздохнул.
- Не паниковать? А что нам делать? Восстание надо глушить на корню. Каждая жизнь мага на счету. А бойня унесет этих жизней слишком много. Мы не можем позволить торнам и аллэрнам такой роскоши. – Тот Чье Имя Под Запретом, сжал кулаки, пытаясь сдержать гнев. – А ты все ждешь чего-то. Чего? Прорыва?
- Нам нужно еще немного времени. Дети не готовы к отлучению, - Бог скинул капюшон. Черные глаза смотрели устало и печально.
- Братцы и сестрицы, - прорычал Урбан. – Избалованные, жадные. Тебе все еще жаль их?
- Они мои дети и их поведение результат моего воспитания, - сожаление звучало в голосе Зорета.
- Скорее результат развращения, - усмехнулся Урбан. – Развращения Силой и вседозволенностью.
- Я виноват, я знаю, - Бог подошел к сыну и положил руку ему на плечо. – Все это давно обговорено, не стоит обсуждать еще раз. Потерпи еще чуть-чуть.
- Терпеть нет времени, - после прикосновении отца, великан чуточку успокоился и взял себя в руки. – Ситуация выходит из-под контроля. Дети вмешались в игру. Зейран взялся помогать восставшим. А девушка не согласится, я думаю. Кто пойдет вместо нее, если она так и не проникнется нашим отчаянным положением?
- Мы не скажем ей все правды, - успокоил сына Зорет. – Ей не зачем знать все. Просьбу, ради возможности вернуться домой, она выполнит.
- В ней нет стремления жертвовать собой ради других. Она не подойдет, - уныло ответил Урбан.
- Ты думаешь, у меня оно было? – иронично осведомился глава всех богов. – А на Зейрана я найду управу. Зикор с удовольствием помешает. Нам все удастся.
- Мне бы твою веру, - гигант выглядел несчастным.
- Ты слишком нетерпелив. И твое нетерпение тем больше, чем ближе урочный час.
- Сохрани жизни аллэрнам, отец, - ответил Урбан. – Они слишком драгоценны для нас.
- Чем-то придется жертвовать. Или кем-то. Но мы постараемся обойтись без лишних жертв. Даже Туман нам с тобой нужен живым. Поэтому мы разыграем игру по-своему, так чтобы использовать силу всех магов, что останутся целы после заварушки.
Зэйран топтался у горного кряжа, о который разбивались буйные морские волны. Зитера не спешила впускать братца в свои владения. Но, вот, скала дрогнула, сдвигаясь с места и открывая темный проход в пещеру.
Бог Любви всегда был равнодушен к горам, поэтому брезгливо поморщившись, шагнул в неосвещенную прихожую. Впрочем Богу не нужен был свет, он видел всю мрачную обстановку, в которой преобладали черный и красные цвета, и так.
- Ну? - раздался женский голос.
- Что ну? - насмешливо отозвался Зэйран.
- Зачем пришел? - невежливо разъяснила сестричка таинственное «ну».
- Разговор есть. Не было бы, не пришел бы, - ответил синеглазый юноша.
- Тогда чего ждешь? Начинай, - сказала Зитера.
- Мне не нравится говорить в пустоту, - Бог Любви сделал недовольное выражение лица.
- Какие мы нежные! - ехидно проворковала Богиня Войны. - Говори, давай, или проваливай!
- Не вежливая ты, - с укоризной произнес Зэйран. - Хоть стул выдели, что ли, скряга.
- Мое терпение на исходе, - предупредила Зитера.
- Хорошо, перехожу к сути, - поняв, что сестричка с ним церемонится не собирается, парень заложил руки за спину, закрыл глаза и сказал спокойным, нудным голосом. - У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Ты никогда не думала, почему Силы и Веры стало так мало? Так вот, я нашел причину.
- Какой ты умный! - притворно восхитилась Зитера. - Я плачу от умиления и восхищения.
- Не ерничай, тебе это не идет, - равнодушно заметил Зэйран, даже не думая обижаться. - Если тебя не интересует мое предложение, тогда поговорю с Зикором. Как бы сильно он не любил меня, от возможности возвеличить себя и пить Силу реками он не откажется никогда.
- Испугал, - фыркнула Богиня.
- Как знаешь, - пожал плечами молодой человек и развернулся лицом к выходу. - Выпусти меня.
- Э нет! Сначала ты расскажешь зачем же все-таки ты пришел сюда, - девушка с красными глазами появилась на пути Бога любви. - Я так просто не выпущу тебя!
- Значит тебе все-таки интересно? - Бог любви сделал шаг вперед и в упор посмотрел на Богиню Войны.
- Говори, пока не передумала, - буркнула Богиня.
- Хорошо, слушай, - и добавил без перехода. - А стул будет?
- Целое ложе, если твои мысли будут стоить того.
- Я предпочту стул и прямо сейчас, - хмыкнул Бог.
- Старость не радость? - язвительно отозвалась Зитера, но стул перед нахальным братом проявила.
- Нет, я просто не хочу баловаться инцестом. Предпочитаю умереть скромником и девственником, - не менее язвительно ответил Зэйран.
- Хватит заговаривать мне зубы, - фыркнула Богиня, устраиваясь прямо на полу. - Я хочу знать что именно ты задумал.
- Хочешь знать? Хорошо, теперь, когда нормы вежливости тобой соблюдены, хоть какие-то, можно и поговорить, - синеглазый юноша сел на стул, закинул ногу на ногу, откинулся на спинку и задумался, подбирая слова. - Наши беды начались тогда, когда появились в этом мире аллэрны. До их появления торны нас почитали и Сила текла рекой. Аллэрны хоть и не стали насаждать культы своих богов, которых у них и нет, но и не стали поддержкой тем культам, которые уже были на планете. Они не мешали, они даже приняли веру торнов как свою. Но, именно тогда и начался наш упадок.
- Слишком заумно. Что ты хочешь этим всем сказать? - нетерпеливо перебила Бога Зитера.