В трубке буднично ответили: «Алло». Я почему-то ожидал услышать слова, которые произнесут державным голосом, как у Левитана, каждое – весом с тонну: «Комитет. Государственной. Безопасности!» После этих слов у меня начнется заикание, а прежде никогда не было, или появится нервный тик. А тут: «Алло» – и все.
– Здравствуйте! – сказал я серьезным голосом идейного комсомольца. – Могу я услышать капитана Сергеева?
В трубке помолчали, потом поинтересовались:
– А кто его спрашивает?
– Сергеев Тимофей, – отчеканил я и только тут сообразил: «Подумают, родственник».
– А! Однофамилец! Ну, здравствуй. Слушаю тебя.
Несказанно обрадованный, я собрался коротко изложить суть про намечающуюся грязную сделку. Однако капитан на третьем слове перебил меня:
– Так, я понял. Давай не по телефону. Встретимся вот где…
«КГБ тоже прослушивают? – с удивлением подумал я по окончании разговора. – А кто? Или оно – само себя?»
Возле кафе «Мечта», расположенного рядом с нашим водным институтом, где мне назначил встречу капитан Сергеев, постоянно вились студенты, кто побогаче. В стройотряде денежками разжился или родители подбрасывают. В заведении можно было откушать повкуснее, чем в институтском буфете. Правда, накладно.
От арочных ворот старого корпуса, через которые я вышел, место встречи находилось в двух шагах, только дорогу перейти. Едва занял позицию у входа в кафе, возле бордюра затормозила черная «Волга» с затененными стеклами. Одновременно раскрылись двери, из машины вышли трое. Капитана Сергеева я узнал сразу. Еще – двое парней помоложе в кожаных куртках. Сергеев, как и в прошлый раз, был в костюме. По лицам я помощников капитана принял бы скорее за его клиентов, нежели за подчиненных. Рожи протокольные. У одного – шрам на щеке. «Внешность обманчива, – подумал. – Шрам, вероятно, получен при выполнении опасного задания… Вот люди живут! Не то что я. Случается, что и жизнью рискуют».
Кожаные куртки остались стоять возле машины, поглядывая по сторонам. Будто опасались, что на товарища капитана могут напасть. Сам же он двинулся ко мне.
В этот момент я физически почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Даже оглянулся. В кафе заходила стайка симпатичных студенток, одна краше другой, даже не знал бы, какую выбрать… для игры в ручеек. Басовитые старшекурсники загоготали, давясь табачным дымом. Проходившая мамочка с ребенком покосилась на них. Никто на меня не смотрел. Подошел капитан.
Глядя себе под ноги, франтовато заложив руки в карманы брюк, он покачивался с пятки на носок, пока я излагал суть своих страхов. Лишь пару раз глянул мне в глаза. Снова отметил, что у него тяжелый взгляд. «Может, их в КГБ и гипнозу учат?» – подумалось. Вероятно, капитан в жизни наслушался всяких историй в силу своей профессии. Он почти не задавал вопросов, будто все ловил на лету и даже знал наперед, что будет дальше.
– Ты, Тимофей, успокойся, – сказал, когда я закончил. – Пробью я твоего соседа, потом пообщаюсь с ним. О нашей встрече никому не говори, хорошо? Ну, бывай! – он протянул мне руку. Я пожал крепкую ладонь уверенного в себе мужчины. Стало спокойнее на душе. Но только вначале. Пока брел к «своим» арочным воротам, опять показалось, будто кто-то смотрит в спину. Оглянулся – никого… Почему капитан не задавал вопросов? Теперь меня это расстроило. Может, он не придал значения моим словам? Посчитал, глупость? Не его уровень?.. Или все-таки скажет одному из подчиненных, чтобы «пробил» соседа? Обещал ведь. Нагонит страху на лже-Земцова, заберет альбом. Потом свистнет, чтобы того сдуло, и дело с концом?.. Или сдаст в ментовку? А что будет с Гладыревым? В чем он виноват? А Земцов, если по-настоящему, в чем? В своем азарте филателиста? В готовности от этого азарта на многое, на авантюры? А его за это могут посадить? Черт! Я сам запутался, правильно сделал или нет, что привлек целого капитана КГБ!
В гараже на меня наехал Кирилюк. Куда, мол, делся?! «Да я отошел на десять минут. Вон, до кафе только», – сказал ему. «Хорошо живешь. Дуй срочно к кладовщице, у нее в подвале вода! Склад залило! Поможешь шланг раскрутить, воду откачать, там агрегат уже подкатили».
Я помчался, но сбоку вдруг услышал:
– Ти-има-а!
Затормозил, оглянулся: Маринка! Прячется за углом, бледная, глазищи шире лица!
– Привет! Ты чего?
– Они тебе ничего не сделали? Я так испугалась!
– Кто «они»?
– Эти, с которыми ты встречался. Возле «Мечты». Это ведь они меня похищали!
– ??? – Теперь у меня глаза сделались размером с тарелку, вероятно.
– Да! Те двое в машину затаскивали, бандиты! А мужик солидный, с которым ты разговаривал, ими командовал!
Я оперся рукой о стену.
– Та-а-ак! Вот так история с географией! Этот мужик, он же кагэбэшник!.. А тебя как в кафе занесло? То-то я чувствовал, кто-то в спину глядит!
– Ленка нас пирожными угощала. У нее день варенья, – оправдалась невеста.
– Ладно, дома поговорим. У нас тут пошла вода! В прямом смысле. Кладовщица тонет, бегу откачивать. То есть не ее, а воду.
Маринка вяло махнула рукой, мол, беги куда хочешь.
– А ты ступай учиться! – с напускной строгостью сказал ей. – Зря, что ли, мы тебя восстанавливали?
Она показала мне кулак…
Сойдясь с невестой за семейным ужином, согласились в двух вещах. Первая – у обоих отсутствует аппетит. Вторая – думали весь день примерно об одном и том же. Из-за чего и аппетит пропал. Страшновато!
– Что же получается? Шантажом видных людей занимается КГБ?! Со всеми вытекающими трагическими последствиями? – возопил я.
– И использует для этого каких-то уголовников, – вставила Маринка.
– Мне тоже показалось, что помощники у капитана выглядят не очень, – согласился с ней.
– Да что там выглядят? Ты бы их речь послушал! Кагэбэшники, они вежливые: «Ваши документы? Пройдемте!» А эти…
– Фильмов насмотрелась?
– Нет, нет, не спорь. Мужик, тот – да. А эти – натуральное жулье!
– Час от часу не легче, Марисик, – подумав, сказал я. – Уже не знаешь, что и делать. Куда ни кинь, везде клин! Сосед наш – какой-то мошенник. Живет под чужим именем… – Я рассказал невесте про свою поездку в деревню к Земцову. – Гладырев – карьерист от науки, который без записей дяди Яши ничего не стоит. Мне показалось, что Гладырев взбешен наглостью соседа. С учетом происходящих вокруг диких событий, я побоялся, что соседу может не поздоровиться. А с ним заодно и мне! Ну, и решил обратиться за помощью к капитану Сергееву. А он, оказывается, сам во всем замешан. Не зря, небось, в институт тогда приходил. Может, и меня проверял, не расколюсь ли про то, что со мной и с тобой было в деревне? Представляешь, что было бы, если бы пожаловался ему тогда? А ведь мог бы. Но я пытался говорить только про твоего брата. Отболтался, гад. Это дело ментов, дескать… Что теперь делать? У кого искать защиты? Что за кашу я заварил?
– Ты-то тут при чем? Может, нам… – Маринка не успела договорить, в дверь позвонили. Девушка моя побледнела. Я, вероятно, тоже.
– Не открывай! – прошептала она мне.
– Я только гляну, – ответил ей и на цыпочках подкрался к двери. Посмотрел в глазок – на площадке стоял сосед. Один. Это ничего не значило – я вспомнил, как он велел мне спрятаться, когда звонил к Солидолу. Тогда – уже покойному, как выяснилось минуту спустя.
Я все же рискнул и открыл дверь. Вопреки моему страху, никто не выскочил сбоку. Напротив, лже-Земцов сам попросился ко мне:
– Привет! Можно войти?
– Да, конечно.
– Тут вот какое дело, – заговорил он, притворив за собой поплотнее дверь. – Гладырев едет сюда. Не один. С человеком, который передал ему альбомы. Поторгуемся? Гладырев почему-то хочет, чтобы ты присутствовал.
«Не для того ли, чтобы нас обоих, разом, – того?!! – тут же прострелила мозг мысль. – Чего этот лже-Земцов такой смелый? Может, он просто глупый?»
Видя замешательство, отразившееся на моей физиономии, лже-Земцов сказал:
– Если не хочешь, то ладно. Один управлюсь с переговорным процессом.
Разве пацан признается, что он боится? Я поспешил возразить:
– Ну почему не хочу? Очень интересно. Они к тебе едут? Сейчас приду.
Сосед кивнул и ушел.
– Маринка, ты все слышала? – кинулся я к невесте. – Давай, мухой собирайся и дуй отсюда! Затаись в общаге и жди меня. Если за тобой не приеду, бей тревогу! Звони в милицию, в КГБ, в пожарную охрану, в газовую службу, в «Скорую помощь»…
– Хватит кривляться! Я никуда без тебя не уйду.
– Ты хочешь, чтобы нас обоих прикончили? Кто поквитается тогда?
– Не надо ни с кем квитаться. Давай вместе уйдем!
Я кинулся в комнату и принес Маринкин свитер.
– Надевай! – и ринулся в прихожую за туфлями с намерением лично обуть ее маленькие ножки, хотя гораздо больше мне понравилось бы их разувать. Но это потом. Если живы останемся…
Маринка уже знала, что маменькин сынок Тима Сергеев порой может быть очень решительным, на удивление самому себе. Как говорится, откуда что берется? Она подчинилась. Но, уже попрощавшись (с таким видом, будто навсегда!), тут же вернулась, едва я закрыл за ней дверь.
– Мы опоздали! – прошептала. – Там Гладырев к подъезду подходит. Я в окно увидела.
– Много людей с ним? – спросил, ожидая услышать: трое, четверо, пятеро.
– Один. Точнее – одна. Мне показалось, он с женщиной.
– С женщиной? Хм…
«Вряд ли Гладырев прихватил с собой бабу, чтобы расправиться с нами, – подумал я. – Конечно, есть женщины в русских селеньях…»
– Сиди тихо и никому не открывай! – велел я Маринке. – Станут ломиться, действуй. Прямо по списку: милиция, КГБ, пожарная охрана… Ну, ты знаешь.
Я приник к глазку, дожидаясь Гладырева. «Чтоб мне лопнуть! – пробормотал себе под нос, увидев, кто его спутница. – Нефертити!»
Когда я присоединился к любопытной компании, собравшейся в квартире дяди Яши, Нефертити не стала делать вид, будто мы не знакомы. Первой приветствовала меня:
– Здравствуй, Тима.