– Прошу прощения, – неловко произнес Джек. – Мы, вероятно, ошиблись в этой цыганской девке.
– Эта цыганская девка моя сестра !
Джек побледнел.
Эмилиан схватил его за горло, с силой сжимая пальцы. Джек стал задыхаться. Эмилиан же представлял, как эти мужчины тянутся грязными руками к его сестре, как она убегает от них. Смакуя наслаждение, он сильнее сжал шею противника.
– П-п-прекратите! – запинаясь, произнес Джек Толлман.
– Как ты посмел дотронуться до нее! Ты причинил ей боль! – прорычал Эмилиан, желая убить этого человека за содеянное им.
Завсегдатаи постоялого двора схватили его сзади, пытаясь оттащить от хозяина, но он не ослабил хватки, увлекая Толлмана за собой через барную стойку. Глаза Джека стали неестественно большими, и Эмилиан услышал, как ему кричат, призывая немедленно остановиться. Мужчины вцепились ему в руки, запястья, плечи, но он никак не хотел отпустить хозяина постоялого двора, хотя ему противостояли, кажется, все посетители заведения. Пусть только попытаются. Толлман заплатит за то, что пытался сотворить с его сестрой, и умирать он будет медленно и мучительно.
Эмилиан осознал, что стоит на пороге совершения преступления.
Эта мысль пронзила его разум подобно удару молнии, и глубоко в душе он ужаснулся.
Но тут ему вспомнились безжизненные глаза Райзы, лежащей на эдинбургской мостовой. Ее убили gadjos .
«Я люблю тебя, Эмилиан» , – раздалось в его голове страстное признание Ариэллы, и она возникла перед его мысленным взором, но в том виде, как он оставил ее: бледная и уязвленная, со слезами на глазах.
«Не делай этого, Эмилиан».
Голос Ариэллы прозвучал в его ушах столь отчетливо, словно девушка стояла рядом с ним.
Рука его дрогнула, ослабив хватку. Внезапно он получил удар сокрушительной силы в челюсть и выпустил Толлмана. Эмилиан кубарем полетел на пол, но тут же снова вскочил на ноги и заметил кашляющего Толлмана. Раздались крики:
– Он пытался удушить хозяина!
– Убьем цыганскую свинью!
Эмилиан выпрямился, понимая, что сейчас на него накинется толпа, жаждущая разорвать его на части. Он весь подобрался для решительного удара, мысленно поощряя кого-нибудь сказать ему хоть одно оскорбительное слово. Воцарилась зловещая тишина. Со всех сторон на него взирали враждебные взгляды, люди готовились к нападению.
– Не сметь трогать ее снова, – произнес Эмилиан, утирая кровь со рта, – или ответите передо мной. – Он развернулся и направился к двери.
За его спиной раздались сдавленные возгласы о цыганах и ворах. Он почувствовал, что толпа следует за ним по пятам, как стая волков, преследующая добычу.
Он знал, что, если станет убегать, они пустятся вдогонку, жаждя его крови. Он выбрался наружу, оттолкнув входящего джентльмена, и все мужчины пошли за ним.
– Что происходит? – властным голосом поинтересовался вновь пришедший.
Эмилиан, потрясенный собственными действиями, ос тановился у столба, к которому была привязана его лошадь. Никогда прежде не чувствовал он в себе столь сильную жажду убивать.
– Этот человек пытался удушить Джека, капитан де Уоренн, – раздался голос из толпы.
Эмилиан воззрился на джентльмена и, перехватив взгляд его голубых глаз, тут же догадался, что перед ним брат Ариэллы. Им овладела новая тревога.
– Все кончено, – объявил джентльмен. – Идите внутрь, – приказал он, и все с ворчаньем подчинились, лишь Джек Толлман остался у двери.
– Я сам буду сражаться в своих битвах, – сказал Эмилиан де Уоренну.
Тот воззрился на него как на умалишенного.
– В самом деле? Вас чуть не побили, и, принимая во внимание распределение сил, вы бы сейчас уже были мертвы, – спокойно произнес он. – Мое имя Алексей де Уоренн.
Эмилиан не испытывал ни малейшего желания представляться. Он не нуждался в помощи ни этого человека, ни кого бы то ни было еще.
– Он нанес мне оскорбление! – гневно воскликнул Толлман. – Я хочу, чтобы его посадили под замок и осудили за убийство!
Эмилиан почувствовал, что его жажда мести усилилась. Он сделал шаг вперед и улыбнулся:
– Отлично. Судите меня. Но и ты будешь осужден за попытку изнасиловать мою сестру.
Хозяин постоялого двора побледнел.
Алексей де Уоренн переводил взгляд с одного на другого, а Джек вскричал:
– Я понятия не имел, чья она сестра! Я не совершал никакой попытки изнасилования – она предсказывала судьбу по ладони, и все на этом!
Эмилиан тяжело дышал. Снова отерев кровь со рта, он произнес:
– Она убегала от тебя, а ты силой хотел принудить ее к близости. Это называется попыткой изнасилования .
– Неправда! – запротестовал Толлман. – Расскажите ему, что произошло, капитан!
Эмилиан напрягся.
– Я был там, – угрюмо пояснил Алексей, – и видел преследование. Но я положил ему конец раньше, чем девушке успели причинить вред.
– Вы помогли ей? – удивился Эмилиан.
– Да. – Глаза Алексея потемнели от гнева. – Я никому не позволю обижать женщину. Я надеялся, что Джаэль поедет в Роуз-Хилл с моей сестрой, но она сбежала, не дав Ариэлле возможности позаботиться о ее ранах.
Эмилиан ушам своим не верил.
– Вы помогли моей сестре.
– Разумеется, помог. Я помог бы любой женщине, оказавшейся в затруднительном положении.
Эмилиан в ужасе отвернулся. Алексей де Уоренн спас Джаэль от ужасного унижения, а он в ответ погубил его сестру.
Ему стало очень плохо, голова закружилась. Схватившись за столб, Эмилиан подумал, что его сейчас стошнит. Он ненавидел самого себя.
Алексей повернулся к Толлману:
– Никто никого не будет судить… пока. Оставь цыган в покое, Толлман. И их женщин тоже. Не нужно нам разжигать в Дербишире пламя ненависти и вражды. Уверяю тебя, табор скоро уйдет из этих мест.
Тошнота прошла, сменившись другим неприятным ощущением. Отвернувшись от Алексея, Эмилиан направился к своей лошади. Он расценивал свое поведение как лежащее за пределами бесславия. Для budjo и мести ему бы следовало выбрать кого угодно, но только не Ариэллу.
Эмилиан почувствовал, что де Уоренн следует за ним. Призвав на помощь все свое самообладание, он повернулся к нему.
– Я сам буду сражаться в своих битвах, – повторил он, – но благодарю вас за то, что помогли моей сестре.
Алексей пожал плечами:
– Любой джентльмен на моем месте поступил бы так же. Хотите совет? Я не виню вас в вашей ярости – я и сам повел бы себя так же, защищая честь сестры, – но я не цыган. Поединок с Толлманом на его же постоялом дворе был очень глупым поступком с вашей стороны. Чего вы намеревались добиться? Если бы вы убили его, вас бы повесили.
Эмилиан смотрел на Алексея, но видел перед собой Ариэллу. Ее брат убил бы его, узнай он о случившемся, – и он имел на это полное право.
– Постараюсь запомнить ваши слова на будущее. – Он развернулся, чтобы уйти.
Де Уоренн сжал его руку:
– Я просто пытаюсь помочь.
– Не нужна мне ваша помощь, – резко ответил Эмилиан.
Некоторое время Алексей хранил молчание, затем твердо произнес:
– Вам нужно забирать своих людей и уходить из этих мест. Чем скорее, тем лучше. Жители злятся. Они полны подозрений, ненависти и страха. Так будет продолжаться до тех пор, пока вы не исчезнете из Дербишира.
– А вы разве не полны ненависти? – поинтересовался Эмилиан, пристально глядя в глаза собеседнику.
Алексей прищурился:
– Нет.
Какова сестра, таков и брат, подумал Эмилиан. Он вскочил на лошадь. Его терзало чувство вины, от которого некуда было скрыться.
Глава 9
– Ты провела ночь в цыганском таборе? – в изумлении переспросил Клифф де Уоренн.
Ариэлла стояла перед отцом, вытянувшись в струнку. Сердце ее трепетало в груди. Никогда еще она не чувствовала себя столь неуютно, никогда ей не было так страшно. Марджери не отходила от нее ни на шаг. Клифф обожал дочь и считал, что она никогда не станет совершать глупости, поэтому Ариэлла понимала, что он будет сокрушен, если узнает о том, что она натворила. Хуже того, он просто убьет Эмилиана.
– Одна из женщин пригласила меня, – слабо улыбнувшись, пояснила Ариэлла.
Отец взирал на нее с недоверием. На мгновение он лишился дара речи. Аманда, стоящая подле мужа, с беспокойством посмотрела на него.
– Ты зашла слишком далеко! – вскричал Клифф. – Как ты вообще туда попала? Погоди-ка – ты знала, что я никогда не позволю тебе ничего подобного, поэтому тайком сбежала из дома? Цыгане не приемлют чужаков, но одна из женщин все же пригласила тебя?
Ариэлла напряглась. Ее отец что-то подозревает. Их отношения всегда строились на полном доверии, и никогда прежде девушка не совершала ничего, чтобы подорвать его веру к ней.
– Да. – Она облизала губы. – Вчера мы с Алекси помогли Джаэли в деревне. Она оказалась в затруднительном положении, ее преследовали несколько мужчин. А еще я разговаривала с ней раньше, когда мы носили угощение для цыганских детишек. Мы подружились.
Клифф продолжал внимательно вглядываться в лицо дочери.
– Ты знаешь, что у меня есть довольно эксцентричные друзья в столице, – выдохнула Ариэлла, пытаясь выдавить из себя улыбку. Ей это не удалось.
Отец улыбнулся ей настолько угрожающе, что она сжалась.
– Что произошло, Ариэлла?
Аманда предупреждающе коснулась руки мужа, но он предпочел этого не замечать.
– Был вечер торжеств, – сказала девушка, чувствуя, как огнем пылают ее щеки. – Цыгане играли на гитаре и скрипке, мужчины и женщины танцевали и пели.
Клифф покачал головой.
– Вечер торжеств, значит, – произнес он.
Ариэлла не могла припомнить ни единого раза, когда отец был так зол на нее.
– Папа, я занималась исследовательской деятельностью. Я очень заинтересовалась цыганской культурой. Когда еще мне представится подобный случай?
Лицо отца стало напряженным.
– Кто-нибудь пытался вступить с тобой в контакт?