С этими словами де Уоренн вышел из комнаты.
Едва открыв дверь спальни, Эмилиан понял, что попал в комнату Ариэллы. В воздухе витал слабый аромат жасмина и розы, а выдержанная в голубовато-бежевых тонах обстановка была такой простой и элегантной, что у него не осталось сомнений в верности своей догадки. Сердце его екнуло в груди, и он замер на пороге, рассматривая ее спальню.
Он покидает Роуз-Хилл. Худ уже ожидает его внизу в карете. Эмилиан с утра не видел Ариэллу и пребывал в полнейшей уверенности, что она не знает о его отъезде. Но не поэтому стоял он сейчас на пороге ее личных апартаментов.
Сделав шаг вперед, он закрыл за собой дверь и прислонился к ней. Именно в этой комнате Ариэлла ложится спать и просыпается утром, и именно здесь он занимался бы с ней любовью, если бы принял ее приглашение. Здесь она принимает ванну, одевается, расчесывает волосы. Это ее личный маленький храм.
Непреодолимая тяга узнать эту девушку затопила все его существо, и он не стал бы отрицать, что покидает этот дом с нежеланием.
На расположенном у дивана столике стояла ваза с белыми розами, несомненно срезанными в садах, а рядом лежала книга названием вниз. Взгляд Эмилиана переместился на кровать, покрывало на которой было такого же чистого голубого оттенка, что и глаза Ариэллы. На кровати лежала еще одна книга, которую девушка, похоже, недавно читала.
Эмилиан медленно осматривался, стараясь запечатлеть в памяти мельчайшие подробности обстановки: два сдержанно-элегантных вечерних платья, висящие на вешалке в углу комнаты, прекрасную раскрашенную вручную шкатулку для драгоценностей на туалетном столике и россыпь украшений, забытых подле нее, расческу, лежащую рядом, книгу на прикроватном столике, рядом с вазой, в которой красовалась одна желтая роза. Эмилиан заметил также книжный шкаф и очень удивился, так как ни у кого из его знакомых не было в спальне этого предмета мебели, а ее был битком забит книгами. Как странно. Или нет?
Он направился к каминной полке, над которой висел большой семейный портрет. Эмилиан сразу же узнал отца и мачеху Ариэллы. Возможно, они в ту пору только поженились. Лица их были молоды, а одежда такого фасона, который был в моде лет двадцать назад. Рядом с ними сидела маленькая златокудрая девочка с книгой в руках – это, несомненно, сама Ариэлла. Взгляд ее был напряженно-торжественный. Подле нее стоял ее брат, сжимающий в руках волкодава.
Ариэлле на портрете было не более шести-семи лет. Она улыбалась. Она выросла в сплоченной любящей семье, и Эмилиан испытывал пронзительное чувство радости за нее. Ей недоставало лишь принца-gadjo , которого отец, несомненно, подыщет для дочери.
Эмилиан подошел к прикроватному столику. На нем обнаружился ряд миниатюрных портретов, включая изображения ее брата и младшей сестры. Эмилиан и представить не мог, каково это – иметь такую семью.
Взгляд его помимо его воли обратился к постели. Несмотря на разговор с де Уоренном, сейчас ему сильнее, чем обычно, хотелось заняться с Ариэллой любовью. Он просто не мог покинуть Дербишир, не осуществив своего намерения. Это будет его способ сказать «спасибо» – и «до свидания».
Подняв лежащую на кровати книгу, он поразился. Оказывается, Ариэлла читает новейшую политическую программу радикала Френсиса Плейса.
«Я солгала тебе… я не читаю женские романы».
Эмилиан и сам прочел часть «Народной хартии», но счел ее скучной. Так чем же она привлекла Ариэллу?
Подойдя к книжному шкафу, Эмилиан с удивлением обнаружил там романы Бодлера и Флобера на языке оригинала – французском. Он увидел истории Египта и Китая, а также Османской, Австро-Венгерской и Российской империй. Последние два тома были изданы соответственно на немецком и русском языках. На полках стояли жизнеописания дюжин различных правителей самых разных стран: Сулеймана, Чингисхана, Кнута и Александра Македонского. Имелся здесь и трактат о происхождении аборигенов.
Сердце Эмилиана замедлило свой бег. Женщины не читают подобную литературу. Но Ариэлла же такая особенная…
Пододвинув кушетку к книжному шкафу, он присел, продолжая рассматривать книги на полках. Он не сомневался в том, что она все их изучила.
Эта девушка была не просто красивой, доброй и храброй, но и умной и образованной. Чтобы иметь подобную библиотеку, нужно обладать пытливым умом ученого из Оксфорда, каким обладал сам Эмилиан. Интересно, согласна ли Ариэлла с реформами Плейса? История какого государства привлекла ее больше других?
И как ему уйти от такой женщины?
Боль кольцом сжала ему грудь, но Эмилиан тут же отверг подобные чувства, сочтя их неподобающими. Он же цыган, а она заслуживает благородного англичанина и жизни в высшем свете, полной привилегий и роскоши.
Де Уоренн недвусмысленно дал ему понять, что он может ухаживать за Ариэллой.
Это невозможно. Эмилиан неверно его понял, или сам капитан сказал об этом, не подумав как следует. Опомнившись, он изменит решение.
Возможно, до убийства Райзы Эмилиан и мог бы обеспечить Ариэлле ту жизнь, которую она заслуживает. Он мог бы дарить ей красивые платья и драгоценности, они жили бы в прекрасном имении, но, всякий раз выходя в свет, Ариэлла слышала бы презрительный шепот за спиной. Ее друзья отвернулись бы от нее, и в жизни ее навсегда воцарилось бы притворство.
Открылась дверь, и в комнату вошла Ариэлла. Эмилиан даже не пошевелился.
Воззрившись на него широко раскрытыми глазами, она закрыла дверь.
– Что ты здесь делаешь?
– Смотрю на твои книги.
– Это я уже поняла.
Девушка знала, что он не может уехать, не попрощавшись с ней должным образом, так чтобы их прощание запомнилось ей надолго.
– Не боишься, что нас обнаружат и обвинят в любовной связи? – поинтересовался он, поднимаясь на ноги.
Дыхание девушки участилось.
– Я боюсь, что нас обнаружат и тебя обвинят в том, что ты самый отъявленный негодяй, покушающийся на мою невинность. – Ариэлла продолжала стоять у двери, не шевелясь.
– Я и есть отъявленный негодяй, и я уже лишил тебя невинности, – согласился Эмилиан, пристально глядя на девушку.
Она затрепетала всем телом.
– А ты полностью поправился, как я вижу.
– Так и есть. – Он не сдвинулся с места. – Почему ты не сказала мне о своей начитанности и интеллектуальности?
Ариэлла покраснела.
– Это немодно. Умных женщин презирают.
– Лично я презираю глупых женщин, – ответил он. – Я впечатлен.
Она удивленно округлила глаза:
– В самом деле?
– Какая из биографий нравится тебе больше всех?
Девушка на мгновение задумалась.
– Короля Кнута и Чингисхана. – Она потупилась. – По крайней мере, так было до недавнего времени.
– «До недавнего времени», – эхом повторил он. – И ты смеешь заигрывать со мной?
Она кивнула:
– Сейчас больше, чем когда-либо.
Эмилиан сдался. Обстановка в комнате накалилась до предела. Он убрал с лица девушки прядь волос.
– А теперь?
– Теперь меня интересует жизнеописание цыганского принца, – чуть слышно произнесла она.
Эмилиан разделял этот интерес. Он чувствовал странное воодушевление, хотя и понимал, что это прелюдия прощания.
– Ну, ты точно не найдешь биографии ни одного цыгана. Мне ужасно не хочется разочаровывать тебя, но я полукровка, и у нас нет ни королей, ни принцев.
– Мне не нужно читать о своем цыганском принце, не так ли? – сказала Ариэлла, искоса глядя на него.
Эмилиан ее цыганский принц. Они оба ощутили всплеск желания, смешанного с чем-то более мощным, бездонным, чем-то не поддающимся узнаванию и описанию. Он прижался к ней бедрами, демонстрируя силу своего возбуждения. Упершись ладонями в дверь над плечами Ариэллы, он поцеловал ее жадным поцелуем. Без сомнения, она была самой удивительной женщиной из всех, кого он встретил за всю жизнь.
Она с энтузиазмом отвечала на поцелуй, сжимая ладонями его ягодицы.
Эмилиан подумал о том, в каком именно месте он хотел бы почувствовать ее прикосновение, и, просунув ногу между ее бедрами, произнес, оторвавшись от столь притягательных губ:
– Я хочу заняться с тобой любовью, Ариэлла.
– Да, – кивнула она, крепче вцепляясь в него.
С большой неохотой, потому что тело его кричало, желая получить удовлетворение, Эмилиан отстранился от девушки.
– Я возвращаюсь в Вудленд.
Она побледнела.
– Так скоро?
– Я уже выздоровел – это очевидно, – с усмешкой произнес он.
Ариэлла облизала губы. Дыхание давалось ей с трудом.
– Я рада, что ты поправился. – Покраснев, она добавила: – И вовсе не из эгоистических побуждений.
Он снова улыбнулся и прикоснулся к ее щеке.
– Тебе вообще неизвестно слово «эгоизм».
Ариэлла сжала его руку:
– Мне заехать к тебе сегодня или завтра?
Эмилиан понял, что пришло время говорить предельно откровенно. Он совсем не хотел, чтобы связь их была раскрыта и Ариэлла пострадала, но не мог придумать легкого способа уединиться с ней. Ему пришлось бы или попрать гостеприимство хозяина дома, прокравшись в Роуз-Хилл глубокой ночью, чтобы заняться любовью с Ариэллой, или пригласить ее в Вудленд во второй половине дня. Эта девушка заслуживает долгих ночей любви и ласки и еще более долгих часов по утрам. Она заслуживает шампанского в полночь и клубники со сливками после пробуждения. Но она ведь не жена ему и не невеста, поэтому он не может предложить ей ничего иного, кроме часа-другого страсти.
Любовное свидание в Роуз-Хилл представлялось ему несколько менее непристойным вариантом, чем в Вудленде, но оно было куда более опасным. Эмилиан окреп настолько, что мог пуститься в путь, и kumpa’nia , возможно, уйдет завтра на рассвете.
– Приезжай ко мне сегодня, – сказал он и добавил: – Дай слово.
– Обещаю, – с улыбкой ответила Ариэлла.
Глава 15
Их отношения разительным образом переменились.
Ариэлла медленно спускалась по лестнице. Эмилиан уехал около часа назад. Ужасная трагеди