— Фоли. Особенно — Легранд и Руанд. А ещё Боллары, пожалуй.
— О Болларах в подробностях у меня информация разве что о Кайре есть. Дервин учится с ней на одном курсе. Кое-что есть о Бреуре. Это из живых. Впрочем, давай я тебе покажу, а ты уж сам решай, что именно тебе пригодится.
Тётя Моэра провела его в свой кабинет и указала на шкаф:
— А я ещё думала, брать свою сокровищницу с собой или нет. И оставлять жалко, и тащить сложно, а если понадобится какая-то информация, Десарчик наверняка согласится выписку прислать…
— Я тоже смогу помочь, когда буду в городе, — вызвался Кеммер, оглядывая огромный стеллаж, заставленный толстыми журналами в кожаных обложках.
На корешке каждого — тиснение с фамилией рода. Тридцать пять золотых, ещё пара сотен серебряных, остальные — белые. Он нашёл глазами Фолей и потянулся к журналу:
— Можно?
— Разумеется.
У него в руках оказалась полноценная книга, только с полупустыми страницами. На форзаце — фрагмент фамильного древа с помеченными крестиками именами умерших. А дальше — содержание, где каждому члену семьи отведено по собственному развороту. Одни практически пустые, другие заполнены на половину или треть. На некоторых страницах имеются примечания, когда и как умерли люди, которым они посвящены.
Кеммер поднял на тётю удивлённый взгляд.
— Это же целая картотека…
— Да, — горделиво улыбнулась она. — Всё началось с того, что муж вёл рабочий журнал о своих коллегах, деловых партнёрах и тех, с кем сталкивался по долгу службы. Записывал туда привычки, предпочтения, сплетни, информацию о родственниках и слабостях. Ну, знаешь, обычные дипломатические штучки. Я ему помогала. А потом увлеклась. Думаю, не стоит даже упоминать, что это большой секрет, ты и сам понимаешь. Но раз Десар счёл нужным тебе рассказать, то можешь воспользоваться любой информацией. Правило только одно: теперь ты обязан хотя бы раз в месяц вносить посильную лепту в пополнение этой картотеки. Под твоим началом служат многие представители знатных семей, так что буду ждать горяченьких подробностей.
— Тётя, я даже не знаю, восхищаться или ужасаться…
— Восхищайся, — насмешливо посоветовала Моэра Местр.
— А для Блайнеров такая книга есть?
— Есть. Но её я абы кому не показываю. Доступ к нашим семейным тайнам нужно ещё заслужить, — поддразнила она.
Кеммер раскрыл книгу, посвящённую Фолям, на странице с Леграндом. Пробежал глазами адреса, записи об учёбе и службе — всё это он и так знал. Далее — информация о том, что Легранд несколько раз упоминал список своих любовниц, которых у него якобы было больше двух сотен. В несколько столбиков — имена девушек, за которыми Легранд ухаживал, причём список довольно внушительный. Напротив нескольких десятков пометка — подтв. ИС. Ещё около сотни — с пометкой возм. ИС.
— Что такое «ИС»? — уточнил Кеммер.
— Интимная связь, — деловито пояснила тётя.
Он ещё раз посмотрел на длинный «послужной» список этого коллекционера. А ведь в нём присутствовали фамилии из почти всех знатных семей!
Ниже нашлось ещё кое-что интересное. Командор трижды перечитал несколько строчек: «Возм. связан с самоубийством Эллены Эмлаж (тр. супруги Карва Эмлажа). Слухи об измене, возм. ИС. Последние месяцы перед её смертью их регулярно видели вместе. Никаких обвинений не предъявлено. Карв Эмлаж измену жены отрицает». Рядом — небольшой столбец дат и мероприятий, на которых Легранд появлялся с Элленой.
Командор перечитал строки ещё раз и решил встретиться с Карвом Эмлажем.
— У тебя есть адрес этого Эмлажа?
— Сейчас найду, — проговорила тётя и принялась искать нужную книгу.
Пятнадцать минут спустя Кеммер записал рабочий и домашний адреса лардона Эмлажа и отправился прямиком к нему.
Первое майрэля. На рассвете
Кеммер
Эмлажи жили в одной из половин небольшого столичного дома. Вторая его часть была поделена на квартиры и сдавалась в аренду. Кеммер понимал, что визит в столь позднее время считается неприличным, но не в силах был отложить его до вечера. По следу его гнало мучительное чувство вины, и если для получения информации придётся рассыпаться в учтивостях и извинениях, так тому и быть.
Постучав в дверь, он дождался ответа. Ему открыла смуглая полноватая женщина в возрасте, пробежалась взглядом по расстёгнутому сюртуку и рубашке, затем посмотрела в лицо и спросила:
— Чего изволите?
— Мне необходимо срочно переговорить с лардоном Карвом Эмлажем касательно его покойной жены, Эллены. Это важно.
Глаза женщины удивлённо распахнулись, она кивнула и пробормотала:
— Одну секунду…
Несколько минут спустя у двери показался моложавый мужчина лет сорока пяти.
— Вы ко мне?
— Да. Командор Блайнер, — представился Кеммер. — Мы могли бы переговорить с глазу на глаз?
Карв Эмлаж молча впустил незваного гостя и провёл в небольшую гостиную, расположенную неподалёку от входа.
— Чем обязан?
— Лардон Эмлаж, я расследую возможное преступление нобларда Легранда Фоля и наткнулся на информацию о смерти вашей жены. Дело в том, что… ситуации могут быть похожи, и я хочу задать вам несколько вопросов. Пока что в частном порядке, но если в этом будет необходимость, я привлеку власти. Есть серьёзные основания полагать, что Легранд Фоль опоил приворотным одну девушку и таким образом пытался её обесчестить. На данный момент имеются лишь косвенные свидетельства, но я уверен, что так всё и было.
Лицо лардона Эмлажа мрачнело с каждой секундой, и к концу речи командора он ухватился за спинку стула и отвёл взгляд к висящему на стене пейзажу.
— Неужели?.. Всё-таки опоил?.. — выдохнул он. — Вы нашли приворотное?
— Выявили его ингредиенты и получили доказательства, что заказчик причастен к семье Фолей. Это сложносоставное зелье. Часть находилась в чае, часть в конфетах, часть в порошке…
Лицо Карва Эмлажа бледнело до тех пор, пока не обрело оттенок застиранных казарменных простыней.
— Эллена говорила, что чай… но я проверил его! Ничего в нём не было! — лардон Эмлаж остановившимся взглядом уставился в пространство. — Неужели она не лгала и… это всё он!..
— Если вы поделитесь подробностями, это существенно поможет расследованию, — тихо попросил командор.
Знал, что ничего приятного Эмлаж не расскажет, но всё равно хотел услышать правду.
— Да… да! Вы должны его остановить! Я… я буду свидетельствовать, если потребуется! — вдруг горячо заговорил Эмлаж, и его глаза заблестели лихорадочным огнём. — Эля была гораздо младше меня, почти на двадцать лет. Видите ли, это мой третий брак, так уж сложилось. Первый раз я овдовел почти сразу после свадьбы, жена утонула. Я долго горевал, но смирился и по настоянию отца женился во второй раз. Отношения со второй женой не сложились. Она практически всё время проживала у своих родителей под предлогом заботы о них. Она была поздним и единственным ребёнком. Забеременев нашим третьим сыном, она уехала к ним, в сельское имение. Сказала, что от города у неё болит голова… Там она и скончалась во время родов. Они начались внезапно, открылось кровотечение, целитель не успел вовремя…
Лардон Эмлаж заозирался. Сфокусировался взглядом на серванте, шагнул к нему, рванул дверцу так, что едва не опрокинул его на себя. Бокалы возмущённо звякнули внутри. Он выхватил с полки хрустальный стакан, плеснул в него рома, пролив несколько капель на светлый ковёр, а потом залпом выпил. И только несколько мгновений спустя опомнился и предложил гостю:
— Желаете?
— Нет, благодарю.
— Так вот. Сын выжил, а она — нет. Я остался с тремя мальчиками и честно думал, что больше никогда не женюсь. Для младшего нанял няню, молодую бездетную вдову, полуденницу. Постепенно между нами… возникли чувства. Она искренне заботилась о мальчиках, полюбила их, как собственных детей, и всегда была словно третьей луной в доме. В конце концов я понял, что дальше так продолжаться не может. Предложил ей брак. Она отказала. Её родственники никогда бы не поддержали брак с полуночником, но я проявил настойчивость, и через год она сдалась. В итоге все от неё отреклись, но мы планировали создать нашу собственную семью, поэтому тогда это не имело значения. В обществе нас поначалу не приняли. Эллена хоть и была добра и очаровательна, но по одному лишь взгляду на неё было понятно, что она полуденница. Её удручало, что в наши редкие выходы в свет с ней практически никто не разговаривал.
— Как же она познакомилась с Фолем?
— Вы не поверите, но я сам представил их друг другу. У меня были кое-какие дела с его отцом, а Легранд Фоль казался славным молодым ноблардом. В отличие от остальных, он вёл себя с женой вежливо и учтиво. Да я и не мог подумать ничего плохого — Эллена была старше его на десять лет, да к тому же замужем. Кроме того, тогда я не сомневался, что она меня любит…
Он снова плеснул себе рома и сделал несколько больших глотков, словно пил сок. Осушив бокал, продолжил рассказ:
— Они с Фолем подружились. Он несколько раз возил моего старшего сына показывать маголёты, Эллена ездила с ними. Она никогда не выказывала Фолю особых знаков внимания, но в какой-то момент между ними произошла ссора. На некоторое время Фоль исчез, а когда приехал в очередную увольнительную, то пришёл с извинениями. Ссора произошла из-за попытки Фоля поцеловать мою жену, но она пристыдила и отвергла его. Мне она ничего не рассказала, так как побоялась, что я сочту её виноватой. Видите ли… я был несколько ревнив. Молодая красивая жена — и благословение, и испытание. Самое страшное, что именно к Легранду я никогда не ревновал, воспринимал его скорее как ребёнка, он всего на пять лет старше моего первенца.
— Между Леграндом и вашей женой случилась близость?
— Да. Вскоре после ссоры Фоль пришёл к ней с извинениями, признал, что пересёк черту дозволенного, и обещал больше никогда ей не докучать. Принёс чай и конфеты. Эля говорила, что после чая всё было как в дурмане… — прошептал он и закашлялся. — Простите, я сбился с хронологии. Так вот, тем днём мой первенец маялся с животом и не мог уснуть. Меня не было дома, я на неделю уехал разбираться с наследством детей — отец второй жены скончался незадолго до этого и оставил им имение в деревне. Так, о чём я говорил? Ах да, сын хотел попросить у Эллены лекарство, но подойдя к спальне, услышал стоны. Он решил, что ей тоже стало плохо из-за какой-то еды. Собственно, он и застал Эллену с Фолем. Вернее, он не мог сказать, с кем именно её застал. Тот мужчина сбежал в окно. Но сын понял, что произошло, и сразу же рассказал другим детям. Когда я вернулся неделю спустя, дом напоминал Разлом. Грязный, тёмный, содрогающийся от скандалов. Эллена отпустила