— Это инвалёт, что ли? — растерянно спросил интендант Лейн, потирая конопатую переносицу. — Эвона как…
По эскадрилье пронёсся гул взбудораженных голосов, в затем всё стихло. Двигатель М-61 взревел, и маголёт покатился по полосе руления на полных оборотах, а затем нос биплана вскинулся вверх, и тот резко поднялся в воздух.
— Слышите, как нехорошо гудит? — задумчиво спросил главмех. — А Фоль ещё и наваливает...
Маголёт ревел, словно лунный лось в брачный сезон. И этот рёв всё нарастал и нарастал, пока не достиг критической точки, внезапно перейдя в свет. Гул двигателя захлебнулся, металлический корпус охватило сияние, в котором сплелись последние лучи Гесты и Танаты, а затем он вспыхнул и разлетелся на куски. Кеммер резким движением прижал к себе Адель, закрыв ей уши ладонями, и мгновение спустя плац накрыло грохотом взрыва.
— Эвона как... Даже выстрелить не успели… — снова протянул интендант Лейн. — Ну что ж, навсегда в небе не остаётся никто.
Сотни глаз обратились к командору, и ему пришлось выпустить гарцеля из рук...
— Отменить боевую тревогу, вернуть бойцов по местам, — скомандовал Блайнер. — К завтрашнему утру я жду рапорты от всех присутствующих. Особенно прошу отразить в них прошлые поступки или слова капрала Фоля, которые теперь предстают в ином свете. В связи с принадлежностью Фоля к одному из высших аристократических родов, данный случай будут разбирать с особой тщательностью. Нужно обеспечить дознавателей достойным материалом для разбора, — зло хмыкнул он, и его офицеры понимающе ухмыльнулись в ответ. — А пока на повестке другой вопрос, — командор повернулся к жрецу: — Ваша праведность, гарцель Боллар... то есть Фоль... хотела бы аннулировать свой брак.
Ошарашенная гарцель широко распахнула глаза, сама удивившись тому, что, оказывается, хотела бы аннулировать брак, но на всякий случай кивнула.
— А основания? — насмешливо проскрипел старый жрец.
— Оснований масса, — с серьёзным видом заверил командор Блайнер. — Юридические: брак не был консуммирован, и засвидетельствовать это может целая эскадрилья, а также он был заключён без разрешения семьи Боллар. Кроме того, экономические: гарцель отказывается нести финансовую ответственность за угон и уничтожение маголёта, а также не претендует на наследство капрала Фоля. И причины личного порядка: гарцель осознала, что ошиблась в выборе супруга. Столь вопиющее несоблюдение Фолем приказа вышестоящего офицера открыло ей глаза на то, какой непорядочный человек её муж, — весело закончил командор.
Гарцель только тихо добавила:
— Несостоявшийся бывший муж. А так — да, осознала и хотела бы аннулировать брак. По всем вышеуказанным причинам, — кивнула она и с мольбой посмотрела на старого жреца: — Пожалуйста.
— Я, конечно, могу аннулировать брак, — довольно кхекнул он и хитро посмотрел на взволнованную Адель. — Вот только один брак можно аннулировать лишь в пользу другого, иначе височный узор не изменится...
— Вы правы, — расплылся в удовлетворённой улыбке командор Блайнер. — Именно поэтому я бы хотел попросить вас сочетать нас с Аделиной браком.
— Да неужели? Какой неожиданный поворот! — насмешливо вскинул седые брови жрец. — Надо думать, вы, командор Блайнер, столь близко к сердцу принимаете интересы эскадрильи, что готовы жениться на гарцеле, лишь бы она нас не покинула.
— Отнюдь. Мотивы для женитьбы у меня исключительно эгоистические. Я не хочу, чтобы гарцель покинула лично меня. Адель, ты даёшь своё согласие на брак со мной?
— Д-даю… Конечно, даю!
Она вцепилась в локоть Кеммера и смотрела на него огромными глазами.
— Тогда поторопимся, пока сияние Гесты ещё не погасло. Возможно, у вас-то, командор Блайнер, имеется разрешение на брак от Болларов? — ехидно уточнил старик, почесав кончик рыхлого носа, из которого торчали седые волосы.
— К сожалению, нет, — честно признал Кеммер.
— В таком случае обязан предупредить, что Боллары могут попытаться оспорить заключённый брак.
— Пусть попытаются, — оскалился Кеммер.
— Раз так, то задам другой вопрос. Дети Гесты, вы готовы принести ваши клятвы? — вкрадчиво спросил жрец.
— Да, — ответил командор за двоих.
— Готов ли ты Кеммер Блайнер, сын Гесты, перед лицом своей богини взять на себя обязательства за дочь её, Аделину Боллар, хранить ей верность до конца своей или её жизни, холить и лелеять, служить ей опорой и поддержкой?
— Да, ваша праведность, — счастливо выдохнул он.
— Готова ли ты, Аделина Боллар, дочь Гесты, перед лицом своей богини взять на себя заботу о сыне её, Кеммере Блайнере, хранить ему верность до конца своей или его жизни, холить и лелеять, служить ему утешением в поражении и вдохновением в победе?
— Да, готова! — звонко воскликнула Адель, словно боялась, что иначе старик не услышит.
Жрец едва слышно пробормотал слова брачного заклинания, и тонкие нити казавшейся выцветшей магии опутали две фигуры.
Последние, тающие в утреннем свете лучи Гесты коснулись двух обращённых к ней лиц, и височные узоры на них переплелись, образуя новый. Адель зажмурилась, и по её щекам потекли крупные слёзы. Кеммер привлёк к себе жену и обнял:
— Никогда не слышал, чтобы богиня благословила женщину браком дважды за одну ночь. Видимо, она заждалась шанса выдать тебя замуж, Адель.
Гарцель нетерпеливо обхватила шею мужа руками, и уткнулась ему в грудь, рыдая, а довольные офицеры принялись поздравлять командора, мысленно обещая себе не переходить ему дорогу.
Жрец удовлетворённо продребезжал:
— Что ж, теперь и помирать не страшно. Никто не может похвастаться тем, что одну девицу дважды за ночь замуж выдал. Никто!
Покрытая пигментными пятнами сухая рука вывела две записи в старинном фолианте, а затем с чувством зачеркнула одну. Осталось две последние строчки, но Валентайн и не рассчитывал её заполнить — откуда в части взяться ещё двум невестам? Из конверта, приклеенного к форзацу, он достал два пустых бланка свидетельства о браке и крупным, старческим почерком вывел на них имена, а потом заверил личной печатью и подписью.
Растворяющаяся в утренней дымке Геста коснулась плаца ласковыми голубоватыми лучами и осветила радостные, улыбающиеся лица.
Командор подхватил свою жену за талию и радостно закружил. Она смеялась, громко всхлипывая, и крепко обнимала его за шею.
Никому и в голову не пришло, что Фоль оставил прощальный подарок…
Шестое майрэля. На рассвете
Адель
С улыбкой кивая на поздравления, Ким потащил меня от плаца в сторону ангаров. Я безропотно шла следом, утирая слёзы с лица. Не верила. Просто не верила, что всё получилось. Не верила, что проклятие наконец позади, мой командор жив, а дети уютными искорками греют изнутри, и мне ни от чего не нужно отказываться! Попыталась остановить Кеммера, чтобы обнять, но он тянул меня вперёд огромным, довольным локомотивом. И я поддалась — да пусть ведёт куда хочет, хоть в Разлом. На всё согласна, лишь бы с ним!
Когда он затащил меня в ангар и приказал техникам открыть ворота, послушно взошла на борт незнакомого маголёта, краем сознания отмечая, что он совсем иной. Внутри мало свободного места, почти всё пространство занимают удобные диваны-сиденья со столами, словно это не маголёт, а... небольшой кабинет с крыльями и круглыми окнами-иллюминаторами!
— Встречного на взлёте, попутного в полёте! — пожелал механик, открывающий огромные ворота ангара перед нами.
Ким провёл меня в кабину и усадил у штурвала ровно перед собой, широко раздвинув ноги, чтобы нам обоим хватило места в глубоком кресле пилота.
Прижалась к мужу спиной и остро ощущала его близость, чувствовала, как он наклоняется к шее и втягивает запах моей кожи, отчего по телу бегут мурашки.
— Куда мы летим? — тихо спросила я.
— Не куда, а откуда. Мне просто хочется остаться с тобой наедине. Так, чтобы никто не посмел нас побеспокоить, — хрипло ответил он. — Хочешь, покажу как взлетать?
Если Ким думал, что я сейчас в состоянии хоть что-то понять и запомнить, то очень сильно заблуждался. Меня лихорадило от пережитых эмоций — сначала дикого страха за Кеммера, потом не менее дикого отвращения, когда пришлось принести брачную клятву Фолю, и наконец дичайшего восторга, когда всё наконец разрешилось благополучно.
Сердце до сих пор стучало бешеным барабаном, и не только моё. Когда маголёт вырулил на взлётно-посадочную полосу, а после с рёвом поднялся в воздух и набрал высоту, Ким откинулся на сиденье, и я отчётливо почувствовала, что его бьёт крупная дрожь. Он казался таким спокойным и собранным, а сам волновался не меньше меня!
— Можно я к тебе повернусь? — тихо спросила я.
— Погоди секунду. Сейчас заблокирую штурвал, чтобы держать эшелон.
— Эшелон?.. это не специальный поезд?
— Нет, в авиации так называется определённая высота. У гражданских и военных маголётов разные эшелоны, чтобы не мешать друг другу.
Пару минут спустя он стабилизировал полёт, отпустил штурвал и обнял меня обеими руками.
— Мы не упадём?
— Нет, будем просто лететь прямо на одной высоте, пока хватит энергии в двигателе.
Я развернулась к Киму лицом и бесстыдным образом оседлала, чтобы смотреть ему в глаза.
— Мой муж... — с нежностью провела пальцами по гладко выбритой щеке, а потом сказала: — Кстати, есть ещё одна клятва, которую я бы хотела принести. Клянусь, что никогда не предам тебя.
Небольшая магическая вспышка озарила кабину и растворилась в сочных рассветных лучах. Мы летели ровно на восток, откуда вставало рдеющее солнце, щедро расплёскивавшее по небу алые всполохи огня. Край горизонта полыхал рассветом, особенно ярким и запоминающимся. Словно в небе вспыхнули и горели мои собственные чувства.
Ким крепко обнял меня и уткнулся в шею, замерев. Смешной. Я бы всё равно никогда не предала, клятва ничего не меняет, но раз она нужна ему, то пусть будет. Неимоверное напряжение с дрожью выходило из его сильного, уставшего тела. Он вцепился в меня так, словно в воздухе на безумной высоте держала его я, а не купающиеся в утреннем буйстве красок крылья биплана.