Одна темная бровь вопросительно приподнялась, но предвкушающий блеск в его глазах подсказал мне, что я на правильном пути. Это была услуга за услугу.
Лоркан схватился за горловину майки и разорвал ее так, что лоскуты ткани полетели на пол.
Я ошеломленно рассмеялась.
– Я думала, ты не любишь тратить деньги впустую. Разрывать на части свою одежду – это воплощение расточительности.
– Этот ротик занят не тем, чем нужно. Никаких комментариев – только мой член.
Я прижала ладони к его широкой груди и впилась зубами в нижнюю губу. Он был горячим и сильным. Этот мужчина мог быть создан по мотивам моих самых темных фантазий, хотя я никогда не мечтала о кровожадных убийцах с железными цепями.
Я провела пальцами по его груди, шести кубикам и лобковой кости; его шипение, когда я задела ногтями его член, доставляло наслаждение.
Я опустилась на колени, обхватила рукой основание его члена и втянула головку в рот. Я расслабила челюсти, как велел Лоркан, и смогла взять чуть больше половины.
– Быстро и охотно учишься, такое я ценю.
Лоркан держал меня за волосы, пока я устанавливала медленный ритм. Вскоре мое тело переполнила страсть, но я не останавливалась. Я хотела показать Лоркану, что я могу контролировать свое и его тело. Естественно, ему такое не понравилось. Он схватил меня за шею и медленно вытащил свой член из моего рта.
– Пора остановиться.
Он отпустил мое горло и обхватил меня за талию, поднимая с пола и усаживая на столешницу. Небрежным движением смахнул ножи, ложку и разделочную доску на пол.
Таймер для яиц пискнул, и Лоркан швырнул его в стену, заставив замолчать.
– Хлеб, – сказала я, слегка задыхаясь, когда Лоркан встал между моих ног.
Он выключил духовку, не глядя на нее, его глаза были устремлены только на меня.
Толстый кончик его члена раздвинул губы моей киски и сразу же начал дразнить клитор. Я задыхалась, мое тело дрожало от вожделения, но еще и от страха перед тем, что мне придется снова приспосабливаться к его размерам.
– Приподними немного свою симпатичную попку, – приказал он.
Я так и сделала. Лоркан погладил меня по складочкам, чтобы усилить мое возбуждение, а затем протиснулся между них. Кончик его пениса коснулся моего входа. Давление усилилось, и я напряглась еще больше. Вид его огромного члена на фоне моей киски только усилил мое волнение. Большая часть испытываемого мною удовольствия испарилась после воспоминаний о прежней боли.
Лоркан погладил меня по шее.
– Расслабься.
Я хотела, но мое тело сопротивлялось его размерам.
– Ты слишком большой.
Его пальцы сжались на моем горле.
– Твое тело уже приняло меня однажды. Ты сделаешь это снова. В тебя войдет все до дюйма, милая Эйслинн, и ты будешь наслаждаться этим. Маленький член полезен только в первый раз. Затем это пустая трата времени.
Я фыркнула, мои брови поднялись от удивления из-за его проницательного комментария. Его хватка на моем горле слегка ослабла, и он наклонился вперед, его губы впились в мои в медленном поцелуе. Одной рукой он обхватил меня, прижав ладонь к моей попе, и удерживал меня, двигая бедрами, ввел в меня свой член, пока что не полностью.
Я резко выдохнула, но он лишь углубил наш поцелуй. Его рука оставила мое горло и обхватила грудь, щипая, сжимая и поглаживая ее, пока сильное давление между бедер не переросло в пульсацию. Лоркан начал входить и выходить из моей киски, но не загонял член до конца. Он убрал руку от груди и собрал пальцами мою смазку. Потеребил клитор. Вскоре ощущения от его неглубоких толчков и круговых движений большого пальца приблизили меня к разрядке. Мои веки дрогнули, и я начала задыхаться. Лоркан толкнул меня назад так, что я легла на столешницу. Он склонился, его губы захватили мой сосок. Он не переставал дразнить мой клитор, пока я не оказалась на грани оргазма. Тогда, несмотря на мой протест, он остановился и ввел член глубже. Мои губы разомкнулись, тело дрожало от боли и удовольствия.
Его губы коснулись моего уха.
– Приготовься, – предупредил он, ущипнув мой клитор.
Мое тело пронзило судорогами, и Лоркан вошел в меня до упора. Я закричала. На мгновение я была уверена, что потеряю сознание, но затем меня пронзила смесь боли и нарастающего наслаждения. Я снова закричала, зажмурив глаза от ощущения заполненности. Я покачала головой, не уверенная, что выдержу еще секунду, но в то же время отчаянно желая большего. Его головка прижалась к тому месту внутри меня, которое заставило мои пальцы поджаться от удовольствия.
– Милая Эйслинн, не дари мне свои оргазмы так быстро. Мое эго не нуждается в подпитке, – хрипло произнес Лоркан, его губы нежно скользнули по моему горлу, а затем стали посасывать мой сосок.
Он начал двигаться назад и вперед. Мои ноги безвольно свисали с края столешницы. Я наблюдала за Лорканом полуприкрытыми глазами. Он обхватил мои лодыжки, чтобы шире раздвинуть ноги, и мои пятки уперлись в его бицепсы.
Я сузила глаза, готовая к остроумному комментарию, но Лоркан с силой толкнул себя вперед, вгоняя свой член еще глубже. Я вскрикнула, едва не кончив, даже с учетом того, что мое тело испытывало болезненные ощущения от размеров Лоркана.
Мускулистые бедра Лоркана напрягались с каждым толчком. Его член словно разделял меня на две части, но мое тело молило о большем, и Лоркан дал мне это. Он задвигал бедрами быстрее, глубже вгоняя свой член. А потом… Он рухнул на меня сверху с гортанным стоном, кончив прямо внутрь. Мое дыхание участилось, и я обхватила его ногами за талию.
Я закрыла глаза, прислушиваясь к биению сердца Лоркана, а может, и чувствуя его. Находясь так близко друг к другу, мы уже не заботились о границах своих тел. Я чувствовала себя связанной с Лорканом на глубоком уровне. И еще невесомой и смертельно уставшей. Полусонная, я гладила шею Лоркана.
Дыхание Эйслинн замедлилось, стало неглубоким и мягким. Ее пальцы поглаживали мою шею, вызывая мурашки на коже. Я закрыл глаза, упираясь лбом в столешницу. Мне не хотелось вставать, не хотелось отстраняться от Эйслинн. Быть внутри нее напоминало возвращение домой или воскрешение. Я не был уверен, что именно в Эйслинн опьяняло меня похотью и заставляло неистово требовать большего. Я прижался поцелуем к впадинке у ключицы, но она никак не отреагировала. Ее пальцы свободно лежали на моей шее. Я поднял голову и обнаружил, что она крепко спит подо мной.
Я покачал головой, проводя большим пальцем по ее щеке. Она была настоящей красавицей. Не знаю, делала ли она макияж, но если делала, то неброский. Эйслинн была пылкой и застенчивой, невинной и распутной. Она сводила меня с ума.
Отец был уверен, что она сбежит, как только представится возможность. Я знал, что Эйслинн будет ждать, пока не найдет Имоджен. Я никогда не гонялся за женщинами, но я беспокоился, что из-за Эйслинн придется начать.
Я выпрямился и медленно вышел из нее. Мой член снова оказался окрашенным в розовый цвет. Я приостановился, размышляя, намеренно ли не надел презерватив. Не был уверен. Я хотел детей. Но я хотел, чтобы они росли в хорошей семье. Если мы трахались друг с другом, как озабоченные подростки, это еще не означало, что мы подходим на роль родителей.
Я провел рукой по своим волосам. Для нас еще слишком рано, но вдруг дальше наши отношения просто не зайдут. Я покачал головой, раздосадованный своими грустными мыслями. Я отступил назад и подумал о том, что нельзя позволить Эйслинн спать на столе с раздвинутыми ногами. Когда она проснется, это приведет ее в полный ужас и ярость.
Я решил не обострять ситуацию и поднял Эйслинн на руки. Она прижалась ко мне, когда я нес ее в спальню. Это был первый раз, когда она оказалась в моей постели. Я положил Эйслинн в кровать и посмотрел на нее. Мне очень не нравилась мысль о том, что она попытается убежать от меня.
Я вернулся на кухню. Усталости не было. За долгие годы мое тело привыкло к минимальному количеству сна. Но я умирал от голода. Рагу все еще слегка побулькивало на плите. Я поднял стеклянную крышку и глубоко вздохнул. Глаза закрылись, и меня перенесло в прошлое, на кухню моей бабушки. Тушеное мясо, которое она готовила для меня и моих братьев, пахло именно так. Я открыл глаза, взял ложку из ящика и зачерпнул немного рагу. Я поднес ложку к губам, приготовившись к разочарованию. Еще никому не удалось приготовить такое вкусное рагу, как у моей бабушки. Рагу, которое подавали в нью-йоркских пабах, было позором. Но я все равно ел его. Потому что даже плохое рагу напоминало мне о доме.
Как только я попробовал рагу Эйслинн, мои губы растянулись в ностальгической улыбке. Я съел еще одну ложку, даже не потрудившись открыть глаза. Я обжог язык, но это не имело значения.
От послышавшегося шума мои глаза распахнулись, а рука метнулась к пистолету.
Эйслинн поприветствовала меня взмахами рук. Она была одета в одну из моих футболок.
– Тебе стоит поспать, – пробурчал я, раздраженный тем, что она наблюдает за мной.
– А тебе не стоит есть хорошее рагу прямо из кастрюли. Его нужно смаковать вместе с куском бездрожжевого хлеба.
– Это рагу нельзя назвать хорошим. – Эйслинн покраснела, на ее лице мелькнула обида. Я был удивлен. Я много дразнил и подкалывал ее с тех пор, как мы впервые встретились, но она никогда не выказывала обиду в ответ на мои замечания. – Это как Ирландия на ложке. Просто восхитительно.
Она прикусила нижнюю губу, ее щеки покраснели. Она подошла ко мне, босиком, с растущей улыбкой на лице.
– Сразу видно дурное американское влияние.
Мои брови нахмурились.
– «Просто восхитительно», – повторила она со смешком и легонько подтолкнула меня бедром. – Подвинься и сядь. Я наполню для тебя тарелку.
Я отошел и опустился на барный стул, наблюдая, как Эйслинн накладывает рагу. Затем она наклонилась и достала хлеб. Она отрезала большой кусок и подала его мне вместе с наполненной тарелкой. Я принялся за еду, и каждая съеденная ложка словно приближала меня к дому.