Я припарковал машину перед детским садом, где Финн провел утро, и кивнул в знак приветствия женщинам, среди которых были жены моих бойцов. Но, к слову, некоторые из моих парней забирали детей сами. Берут пример с меня. Финн болтал с несколькими мальчиками своего возраста, когда я появился. Он помахал мне рукой, сияя от радости. Ему нравилось ходить в детский сад, и он завел двух достаточно близких друзей. Остальные, судя по его рассказам, по крайней мере вели себя уважительно. Его фамилия имела вес в этом районе и пока что защищала его, но я знал, что когда-нибудь ему придется сражаться в одиночку. Финн Девани. Мы оформили усыновление месяц назад. Нам с Балором удалось все быстро уладить.
Помахав на прощание своим друзьям, Финн подошел ко мне. Он взял меня за руку.
– Как прошел день, приятель?
Он усмехнулся.
– Сегодня мы посетили собачий приют.
– И теперь ты хочешь собаку.
Он с энтузиазмом кивнул.
– Но у них не было волкодавов.
– Они редко встречаются. Здесь их не увидишь. Им нужна сельская местность, чтобы они могли бегать так быстро, как только позволяют это делать их длинные ноги. – Финн кивнул, выглядя немного подавленным. – Мы вернемся в Ирландию через шесть недель, чтобы сыграть свадьбу. Тогда ты сможешь играть с гончими сколько захочешь.
Финн засиял.
– Я понесу кольца!
– Да, именно так.
Я подавил усмешку от того, как он был рад, что мы с Эйслинн поженимся в Ирландии, в кругу семьи. Финн рассказал недавно, как сильно расстроился, что первая свадьба Эйслинн прошла без него. В этот раз приглашены были практически все. Отец позаботился о том, чтобы созвать половину Кенмара и сдернуть с насиженных мест со всего мира всех представителей клана Девани. Поместье могло лопнуть по швам, но я не стал спорить. Планированием тоже занимался отец, но при деятельном участии моей тети Шивон.
– Ты голоден? – спросил я, направляя машину в сторону «Дерзкой особы».
Я всегда ухмылялся, когда видел надпись над этим пабом. На деревянной вывеске сияли золотые буквы, венчающие рыжие волосы, развевающиеся на ветру.
Я припарковался прямо перед зданием и помог Финну выйти из машины, после чего мы зашли внутрь паба. Раньше здесь воняло старым табачным дымом и прогорклым жиром, но теперь воздух наполнился аппетитным ароматом маслянистого картофеля, сладкой корочки пирога и медленно готовящегося мяса. Мы с Эйслинн с помощью нескольких моих ребят отремонтировали внутреннее помещение, выкрасили стены, полы и мебель в новый светлый цвет. Эйслинн выбрала для пола белый дуб, потому что он напоминал ей дрейфующую древесину; столы и стулья в деревенском стиле тоже были белыми. Это напомнило мне о маленьком магазинчике с фиш-энд-чипс неподалеку от Кенмара, куда я часто заходил в детстве и юности. Новая официантка помахала мне из-за барной стойки, а затем исчезла на кухне, вероятно, чтобы сообщить Эйслинн о нашем приходе. Вскоре появилась Эйслинн с волосами, собранными в пучок, лицом, блестящим от кухонного жара и усердной работы, но при этом счастливым, и, как обычно, в красном фартуке. Салфетки и скатерти тоже были красными. Она сияла, приближаясь к нашему столу. Каждый обед мы всегда выбирали один и тот же столик. Это был единственный свободный столик в ресторане. За два месяца «Дерзкая особа» уже успела стать популярной в ирландской общине и за ее пределами. Эйслинн наклонилась и поцеловала Финна в щеку, а затем и меня в губы.
– Что посоветуешь сегодня? – спросил я, как делал это каждый день.
– Черничный пудинг в слоеном тесте с чатни[14] из ревеня и кресс-салата. Рекомендую также нарезанные вручную чипсы двойной обжарки и восхитительного хека, запеченного в пиве, – ответила Эйслинн, подмигнув.
Финн почти всегда заказывал рыбу с картошкой, так что последнее блюдо было обязательным.
– Тогда я возьму блюда дня и яйцо по-шотландски с дополнительным маринованным луком.
Эйслинн прикусила губу и радостно кивнула, а затем развернулась и исчезла на кухне. Вскоре благодаря новой официантке передо мной появился сидр, а перед Финном – домашний холодный чай с ревенем.
Эйслинн присоединилась к нам за обедом через двадцать минут. Она ела только суп из корнеплодов.
– Как обычно нахваталась на кухне? – спросил я.
Эйслинн всегда пробовала то, что готовила. Это означало, что она редко хотела есть во время обеда, но все равно стремилась присоединиться к нам.
– И очень устала, – сказала она с улыбкой. – Но новая повариха хорошо готовит и охотно учится. Она нам очень помогает и будет готова взять на себя готовку через неделю или две.
До сих пор Эйслинн справлялась с приготовлением блюд в одиночку. Утром она отводила Финна в детский сад, затем отправлялась в ресторан и готовила как сумасшедшая несколько часов, пока мы с Финном не приходили на обед. Потом она обычно работала еще несколько часов, пока Финн общался с ней или смотрел свои любимые передачи, и закрывала ресторан около трех часов дня, пропуская вечернюю смену. Не то чтобы мы нуждались в деньгах, но наличие вечернего обслуживания было необходимо, чтобы исполнить мечту Эйслинн – превратить «Дерзкую особу» в популярный ирландский гастропаб в этом районе. Если бы она больше делегировала обязанности, все стало бы значительно проще.
Как только с едой было покончено, я взглянул на часы. Все знали, что в обеденный перерыв я отрываюсь на два часа, и я не мог позволить себе большего. Наш оружейный бизнес с русскими шел в гору. Сергей утверждал, что не знает, что случилось с Имоджен, а мои собственные расследования не дали никакой дополнительной информации о том, где она провела пять недель после ухода от Максима и прежде, чем полумертвой оказаться на берегу.
Я встал и поцеловал Эйслинн на прощание, а затем взъерошил волосы Финна. Потом я ушел. После обеда с Эйслинн и Финном я всегда чувствовал себя отдохнувшим. Это была традиция, которая позволяла нам проводить время вместе, не считая короткого ужина перед тем, как Финн ложился спать. Отец, когда мы были младше, тоже часто находил время для обеда, а потом, когда мы учились в школе, обязательно возвращался к ужину. Несмотря на его занятость, мама настаивала на том, чтобы мы проводили время всей семьей. Некоторые люди считали, что нельзя быть одновременно и любящим семьянином, и жестким лидером, но у них просто не было нужного стимула. Я знал, что все станет еще сложнее, когда у нас с Эйслинн появится ребенок. Симус все время был в раздрае из-за их маленького сына. Из-за недосыпа он даже не берет сейчас сложные заказы.
Вернувшись на склад, я обнаружил Симуса в моем кресле: грудью он лежал на столе, устроив голову на руках, и громко храпел. Я взял со стола свой ноутбук и вышел. Завтра должна была прибыть еще одна партия оружия, и нашему клану и русским нужно было убедиться, что мы сможем обеспечить его дистрибуцию.
Я как раз закончил разговор с Сергеем, когда позвонила Эйслинн. По первому же ее слову я понял, что что-то случилось.
– Лоркан, – сказала она, ее голос дрожал. Судя по фоновому шуму, она была в машине. – Я могу завести Финна к тебе?
– Конечно. Что случилось?
– Я расскажу тебе позже.
Она повесила трубку. Я пытался контролировать себя и не сходить с ума от беспокойства. Если бы ей угрожала опасность, она бы так и сказала. Через десять минут она подъехала к складу, ее щеки раскраснелись. Она выскочила из машины и бросилась ко мне, оставив Финна в детском кресле.
– Что случилось? – спросил я, когда она столкнулась со мной.
– Имоджен очнулась. Мне позвонили двадцать минут назад. Мне нужно ее увидеть, но я не хочу, чтобы Финн ехал со мной. Пока я не узнаю подробности о ее состоянии.
Я взглянул на Финна. Его голова была опущена, лицо выглядело сосредоточенным. Вероятно, он играл во что-тот на телефоне Эйслинн. Мы рассказали ему об Имоджен около месяца назад, когда он снова спросил о ней. Он воспринял новость довольно спокойно, возможно, потому, что ее нынешнее состояние ничего для него не изменило. Она по-прежнему не была заботливой матерью, как, впрочем, и всегда, а у него были мы. Мы были его семьей. Ничто этого не изменит, даже проснувшаяся Имоджен.
– Я отведу его в парк. Я возьму выходной, но на неделе буду сильно занят. Если ничего не получится, придется просить о помощи Мэйв.
– Ей нелегко с новорожденным. Миссис Бирн могла бы нас выручить, Финн любит ее.
Я взял Финна на руки, и Эйслинн поспешила прочь после короткого поцелуя.
Финн посмотрел на меня сверху вниз.
– С ней все в порядке?
– Да. Мэйв нужна ее помощь с ребенком, вот и все. Мы весело проведем время в парке. Как насчет того, чтобы покататься на лодке?
– Да!
– Только давай быстро разбудим старого доброго Симуса, чтобы он мог заняться делами, пока нас не будет.
Финн с энтузиазмом кивнул и улыбнулся. Мы с ним были хорошей командой.
Эйслинн вернулась домой поздно, уже после ужина, и мы с Финном успели съесть по сэндвичу «Рубен» в лучшем фудтраке города. Когда она вошла в квартиру, Финн уже спал. Я сидел на диване, перечитывая опись груза, который мы получили, когда Эйслинн опустилась на диван рядом со мной и, не говоря ни слова, положила голову мне на плечо. Она взволнованно вздохнула. Я прикоснулся к ее голове и позволил ей плакать, ожидая, когда она будет готова поговорить со мной.
– Она очнулась. Врачи вынули дыхательную трубку, но она не может говорить. Медицинский персонал утверждает, что она чувствует себя на удивление хорошо. Но я могу сказать, что она меня не помнит. Я сидела у ее кровати, она смотрела на меня, но явно не знала, почему я здесь. Я была для нее чужой. Врачи сказали, что я не должна перегружать ее информацией. Многих людей с травмами мозга и амнезией фрустрирует, если родственники пытаются заставить их что-то вспомнить, поэтому я не должна спешить. Она спала почти все время после того, как открыла глаза. – Она посмотрела на меня. – Я не могу представить, как можно забыть тебя, Финна или маму. Это кажется совершенно ужасным. Надеюсь, она скоро все вспомнит.