— Пал Сергеевич! Я отказываюсь уходить! — я подхватилась с места и подошла к начальнику. — Иначе мы потеряем шанс поймать убийцу! Подумайте сами, если я сейчас уйду, то он, возможно, захочет убить кого-то другого. Только прочие девушки не знают того, что знаю я! Так пусть же я еще побуду приманкой и выманю Теда из его укрытия! Брендон! — теперь я повернулась к Калему. — Наш уговор останется прежним! Я буду почти все время рядом с тобой, а в минуты без тебя — очень осторожной. Опять же, ко мне теперь будет повышенное внимание и со стороны ГРУМа, правильно, Пал Сергеевич?
— Ну… — растеряно протянул тот, явно, пока не понимая, что за сцена перед ним разыгрывается.
— Мы уже столько прошли… — мой голос все-таки дрогнул. — И я сама столько пережила. Неужели вы считаете, что я смогу вот так просто все бросить? Смогу спокойно отсиживаться в своей квартирке и не думать о тех девушках, что остались во дворце?
— Мы просто снова остановим Отбор, — Брендон вновь не хотел уступать.
— И начнете все сначала? — грустно усмехнулась я. — А вдруг Теда все-таки нет во дворце? Ведь никогда ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Вдруг ему все-таки удалось сбежать? Или удастся это сделать в скором времени? И тогда все наши усилия окажутся впустую. И смерть Ниреты тоже. И Карлы… И невест из прошлых Отборов. А пока же… Убийцу интересую я, иначе он бы не отправлял два последних послания мне. Вы ведь не будете это отрицать? И этим нужно воспользоваться…
— Стася права, — вдруг поддержал меня Пал Сергеевич. — И как бы мы ни волновались, но без ее участия не справимся.
Брендон тяжело и протяжно выдохнул, после чего нехотя сказал:
— Я понял.
— Тогда, Стасенька, держи свой пистолет, — Пал Сергеевич положил передо мной оружие. — Он снова полностью заряжен.
— Спасибо. А можно еще кое о чем у вас попросить?
— Конечно, — улыбнулся он.
— Вы не могли бы принести мне мою зимнюю куртку? — я вновь направилась к своему столу и в одном из ящиков нашла припрятанные некогда запасные ключи от дома. — И еще. Купите, пожалуйста, контактные линзы. Сейчас напишу, какие именно… Деньги непременно верну.
— Последнее совсем необязательно, — Пал Сергеевич забрал у меня ключи и листочек с пометкой. — Не думаю, что разорюсь на линзах…
— И все-таки я все отдам. Вы же знаете, что я не люблю быть никому должна.
— Знаю, — Пал Сергеевич ласково похлопал меня по плечу и обратился уже к Брендону: — Ну что? Тогда сегодня устраиваешь внеочередную церемонию прощания?
— Церемонию? — не поняла я. — Но ведь по правилам ее не должно быть, поскольку Нирета…
— Я же сказал «внеочередную», — усмехнулся Пал Сергеевич.
— Эбби захотела уйти домой, — объяснил уже Брендон. — Еще вчера.
— Но почему? — я искренне удивилась этой новости. — Ведь она так стремилась дойти до конца.
— Не знаю, — Калем пожал плечами. — Возможно, перегорела. Вчера, когда она это говорила, выглядела очень уставшей…
— А как же ваши подозрения на ее счет? Ведь еще недавно вы предполагали, что она может быть замешана в убийствах, — напомнила я.
— В свете последних событий, думаю, со свэлы Бирк вполне можно снять подозрения, — ответил Пал Сергеевич.
— Мы пристально наблюдем за ней со вчерашнего вечера и ничего настораживающего в ее поведении не находим. Эбби действительно расстроена смертью Ниреты и выглядит очень поникшей, даже когда остается наедине сама с собой. Но это не значит, что мы ее так просто отпустим, Стася, — добавил он потом. — Приставим к ней нашего человека, который будет следить за ней какое-то время после того, как она покинет Валери.
Это меня хоть немного, но успокоило. Видимо, я тоже становлюсь маниакально подозрительной, даже с трудом доверяю чутью профессионалов.
Церемония прощания прошла очень скромно и тихо. Никто, как прежде, не шутил и не вел разговор на тему, кто должен уйти или остаться. Никого даже не удивило, что это мероприятие решили провести раньше, нарушив правила. Все пребывали в неком задумчиво-угнетенном состоянии, а у Калеоппы и вовсе глаза были опухшими и красными от слез. Когда же Калем, перед тем как объявить ту, что сегодня уйдет, предложил вспомнить Нирету и почтить ее память, зашмыгали носом уже все, включая меня. Сама я и вовсе со вчерашнего вечера сидела на успокоительном чае королевского лекаря, но сердце все равно время от времени заходилось от боли.
Эбби, прощаясь, произнесла на удивление проникновенные и добрые слова, но на душе от этого стало почему- то еще тяжелее.
— Как-то невесело все, — мрачно проговорила Калеоппа, когда Брендон ушел провожать Эбби. — Скорей бы уже конец всем этому Отбору.
Потом она окинула меня и Памеллу взглядом и добавила с унылой усмешкой:
— Даже не думала, что последняя тройка невест будет такой… И что я тоже окажусь в ней, — после этого поднялась и первая вышла из гостиной.
Мы с Памеллой тоже не стали засиживаться и покинули зал вместе.
— Спокойного вечера, — сказала она, когда мы поравнялись с дверью ее комнаты.
— И тебе того же, — отозвалась я и направилась к себе.
Памелла между тем открыла спальню и ступила внутрь. Затем раздался ее короткий вскрик — и тут же все стихло.
Только излишне резко и торопливо захлопнулась дверь…
Глава 31
Внутри меня все замерло, а в голову полезли тревожные мысли. Рассказать Брендону или не стоит? А вдруг там ничего страшного, и я только воду взбаламучу? Памелла могла всего-то оступиться или удариться, вот и вскрикнула… Может просто постучать и спросить, все ли в порядке?
Я медленно направилась обратно к спальне Памеллы. Нерешительно ударила несколько раз костяшкой пальца по двери и позвала:
— Памелла? У тебя все хорошо?
Ответа не последовало.
— Памелла, можно я войду?
Снова тишина.
Я заколебалась, принимая решение. Пистолет, который успел вернуться на свое прежнее место, так и жег голень, призывая использовать его для защиты. После некоторой борьбы с самой собой, я сдалась, и в следующую минуту уже сжимала оружие в руках. Затем взялась за дверную ручку и, сделав глубокий вдох, надавила на нее.
Не успела я переступить порог комнаты, как сразу же увидела кондитера, который прижимал к себе бледную Памеллу, удерживая у ее шеи огромный кухонный нож. Я тут же вскинула пистолет и встретилась с насмешливым взглядом Теда. Вернее, того, кто преступным путем присвоил себе это имя.
— Ваше Высочество, добро пожаловать, — протянул человек, который теперь лишь отдаленно напоминал веселого и обаятельного парня, творившего для меня вкуснейшие десерты.
— Отпусти ее, — прошептала, сжав зубы.
— О, вижу вы наконец решили воспользоваться своей игрушкой, Ваше Высочество, — ухмыльнулся «Тед».
— Отпусти, — повторила я.
— А иначе что? Выстрелите?
— Выстрелю, — твердо отозвалась я, хотя руки против вопи тряслись мелкой дрожью, и пистолет вместе с ними.
— Стэйси, не надо, — прошептала Памелла. — Не надо, ты только хуже сделаешь…
— Зачем тебе все это, Вигорд Баррел? — настоящее имя кондитера всплыло само собой, и доли секунды я могла любоваться удивлением на его лице.
— О, меня уже рассекретили, — хохотнул он потом. — Ну что ж. Тогда, может, и вы, Ваше Высочество, откроете свое настоящее имя? Вы ведь такая же шарлатанка, как и я…
Памелла при этих словах побледнела еще больше, я же едва сдерживала дрожь во всем теле.
— Зачем ты это делаешь? — проигнорировав его выпад, повторила я свой вопрос.
— Что именно вас интересует, свэла? — «Тед» продолжал насмехаться надо мной.
— Хватит! — выкрикнула я. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Зачем ты убиваешь невест на Отборах?
— А их убиваю я? — он вздернул иронично бровь, но, наткнувшись на мой гневный взгляд, продолжил с напускным смирением: — Ну, хорошо, Ваше Высочество. Раз вы так говорите, значит, так и есть… Не буду спорить.
Что за ответ? Нет, этот человек точно какой-то сумасшедший… И как я раньше не замечала, что он не в себе?
— Хочешь сделать Памеллу очередной жертвой? — хрипло спросила я. — Но я тебе не позволю…
— Памеллу? — кондитер словно впервые услышал это имя. — Нет, не собираюсь, — его тон стал излишне будничным. — Во всяком случае, пока. Сейчас мне нужно кое-что другое.
— Что именно? Покинуть дворец? — догадалась я.
— Да, это было бы неплохо, — рот кондитера вновь растянулся в ухмылке. — Вы мне поможете, Ваше Высочество? В благодарность за все сладости, что я для вас делал. От всего сердца, между прочим…
— Боюсь, ничего не выйдет, Баррел, — процедила я. — Тебе ведь известно, что по всему дворцу установлены камеры. И в этой комнате тоже. А совсем скоро, думаю, с минуты на минуту, здесь будет полиция.
Сама я не было уверена в последнем, хотя и надеялась на такой исход. В конце концов, должны же в ГРУМе увидеть, что творится в этой комнате!
— Вот как… — «Тед» безошибочно нашел глазами место, где висела камера, и усмехнулся каким-то своим мыслям, а затем неожиданно обратился к Памелле: — А ты знала, что за тобой следят? — острие ножа почти врезалось ей в шею, и девушка отчаянно замотала головой.
— Что ж… — он притворно вздохнул, глядя снова на меня. — Если вы, Ваше Высочество, не желаете мне помочь просто от сердца, то я уйду сам, только прихвачу ее с собой… — острый кончик ножа еще больше врезался в шею Памеллы, и по нежной белой коже потекла алая струйка крови.
— Отпусти ее, Баррел! — крикнула я в отчаянии. — Или я стреляю…
— Не выстрелишь, — тот с кривой улыбкой покачал головой. — Тот, кто действительно собирается стрелять, не предупреждает об этом.
— Зря ты это сказал, — прошептала я и нажала на курок.
Одновременно с выстрелом распахнулась дверь, и комнату стали заполнять люди. У меня же все плыло перед глазами, и я попросту перестала соображать, что происходит. Реальность воспринималась какими-то разрозненными кадрами-картинками. Баррел, с красным пятном на рубашке, падает на колени… Памелла, ставшая еще бледнее, зажимает свое плечо ладонью, и рукав ее светлого платья тоже окрашивается в алый… Брендон трясет меня за плечи и, кажется, что-то спрашивает…