— Я уже не могу таскать его, как раньше. Вот он и рад, если кто его приласкает. Да, Вань?
Он только смущённо спрятал свою голову у меня на плече, отчего у меня в душе пронеслись такие чувства и эмоции, что я готова была от всего этого разреветься.
— Ну, ну. Лика, что с тобой? Давай, проходи в комнату.
Я с Ваней на руках прошла в гостиную. Здесь почти ничего не изменилось. Только повсюду были разбросаны игрушки.
— Сейчас поболтаем немного, а потом пойдём чай пить.
— Чай и толт, — Ваня оживился.
— И торт, — Алина потрепала сына по голове. — Ну, давай, подруга, рассказывай. Всё с самого начала. Со всеми подробностями, ничего не утаивая.
И пришлось мне второй раз за последнюю неделю повторить мой рассказ, после которого мы с Алиной обе плакали так, что маленький Ванюшка уже испуганно смотрел на нас и готов был также поддержать нашу компанию в этом деле.
— Ванечка, миленький, иди сюда, — я не выдержала и опять взяла его на руки. — Ой, я совсем забыла. Я же тебе конструктор принесла. Пошли, посмотрим.
Через пять минут Ваня увлечённо что-то собирал, а мы с Алиной сидели, обнявшись, и снова, перебивая друг друга, спрашивали, отвечали и делились сокровенным.
— Ты знаешь, а мне Клим так ничего и не рассказал про аварию. Всё обещал — завтра, завтра. Так я ничего и не знаю.
— А что тут рассказывать… В тот злополучный вечер он поехал тебя искать. Естественно сел выпившим за руль.
Я закрыла своё лицо руками.
— Ему повезло, что он врезался в машину Никитенко. А тот вошёл в положение. Даже нас разыскал с Вадиком. Мы ему всё в подробностях изложили — и про тебя, и про вашу любовь, и про заграницу, и про работу. А потом, как выяснилось, он поехал в больницу к Климу. Выслушал его версию. И предложил ему работу. Сказал, зачем тебе эта Америка. Ты же Родину любишь. А теперь снова уже вам двоим помог. Во всём разобрался.
— Да, я даже не знаю, как его благодарить.
— А для него лучшая благодарность, я так поняла, доброе отношение, верность и радость в глазах у чужих людей. У меня вообще создалось впечатление, что Юрий Николаевич делает свой капитал, помогая людям. Чем больше помог — тем выше рост его бизнеса, — засмеялась Алина.
— Что удовольствие он получает от этого, то это совершенно точно, — я повернулась к Алине и посмотрела ей в глаза. — А как дела у Кольки?
— У Кольки всё хорошо. Он женился два года назад. Кстати, женился на дочке соседки Клима. Она недавно приехала из Англии. Забыла, как её зовут, соседку эту. Архиповна, Архиповна…
— Ольга Архиповна? — я подскочила на месте.
— Да. Точно. И них три месяца назад дочь родилась. Так что всё хорошо.
— Надо же. И мне Клим ничего не сказал…
— Я так понимаю, что вам совсем не до разговоров было, — засмеялась моя подружка.
— Ну, да.
Я снова нахмурилась.
— Ты про Арину сейчас подумала? Про неё, я так понимаю, тебе Клим тоже ничего не рассказал?
Я замотала головой.
— В общем, мы тут общими усилиями замяли это дело. И мой папа помог, и Клим просил, после того как выписался из больницы. И Герман Леонидович вступился. Она пришла ко мне буквально на следующий день после того, как ты пропала. Мы с ней очень долго говорили. Плакали. Она сказала тогда, что сделала огромную ошибку. И никогда себе это не простит. Сказала, что ей Господь послал нас, таких замечательных подруг. И папу моего, и Германа, и даже Колю. Но она всё испортила. Испортила всем жизнь, и себе тоже. Ты извини, но мне тогда, в тот день даже очень жаль её стало. Душа рвалась на части. И ты неизвестно где, а она тут. И такая несчастная. Хоть и во всём сама виновата.
— Но почему они расстались? Я понимаю, Коля никогда не был в неё влюблён. Но всё же… В тот момент он бы её не оставил…
— И не оставил. Арина забеременела. И скорая её забрала из моей квартиры, когда она в очередной раз пришла извиняться. Она мне рассказала, что ждёт девочку. И что счастлива, что забеременела. Но неважно себя чувствует. Постоянные боли в животе. Я просила её поберечься. Она обещала. Её положили на сохранение. Целый месяц была она в больнице. Потом они даже свадьбу начали планировать. И произошло самое ужасное, что только могло произойти. У неё случился поздний выкидыш. С самыми нехорошими последствиями. Скорее всего, детей у неё уже не будет.
— Какой ужас, — я закрыла лицо и заплакала.
Алина обняла меня.
— Лика, ну хватит. Ваньку снова испугаешь. Он запомнит тебя вечно плачущей тётей.
— Я понимаю, вроде она сама во всём виновата. Но мне так жаль, что так всё произошло.
— Да. Она до сих пор ни с кем не встречается. Замкнулась в себе. Правда её здорово поддерживает Герман.
— Он оставил её у себя? — у меня от удивления глаза на лоб полезли.
— Да, также приехал за ней в больницу. Как и Юрий к Климу. Сильные люди они такие. Умеют прощать. У неё даже неплохой карьерный рост намечается. Она возглавляет свой отдел менеджмента качества. И неплохо справляется.
— Да, дела. Герман большой молодец.
— И я поддерживаю Арину в этом. Молодец, что двигается вперёд. И вообще, как это так. Сидела и только завидовала нам всем. А сама учиться и двигаться никуда не хотела. Это, конечно, проще. Пришёл на работу, ушёл. И хоть потоп после тебя. Ну, я понимаю, когда много детей. Или хозяйство большое. А так… Сидят девчонки и мечтают. Сейчас придёт принц. Меня возьмёт замуж и всё будет в шоколаде. Да чтобы крутой принц ещё был, надо обязательно с квартирой и огромным счётом в банке. Да чтобы всё при нём. А о чём он говорить будет с тобой? Какие интересы будут у вас общие? Об этом никто и не думает. Зато, вот там, у кого-то такой мужик есть. И как ей повезло. А то, что девочка у того мужика училась, пока другие отлынивали, старалась новое узнать, и вместо баров да пустых посиделок язык второй выучила да и… Ой, да что говорить. Ты и сама знаешь, каким трудом это всё даётся. И в замужестве мужа поддержать надо, и поговорить, и накормить, в конце концов. Он взаимностью и ответит. Всегда. Если это твой мужчина был. Всё, пойдём чай пить.
— Ванюша, пошли торт кушать, — он снова с радостью взобрался ко мне на колени и даже вытер мне щеку. — А ты помнишь, на нашем курсе девочка была? Она замуж вышла за какого-то мужчину, который ещё высокую должность занимал в Газпроме. И у неё тоже такая беда приключилась, как у Арины. Но потом я её как-то встретила уже с коляской. Может и у Арины ещё получится.
— Хочется верить в это. А помнишь, как Арина ей завидовала. Все уши нам прожужжала, что одним всё на блюдечке, а вторые всю жизнь как белка в колесе. Видишь, как всё обернулось. Нельзя жаловаться впустую. Надо ценить то, что есть у тебя. А остальное обязательно приложится. Говорят, что когда завидуешь кому-то, то иногда получаешь то, что есть у этого человека. Но в нагрузку получаешь и плохое. Это внешне кажется, что у успешных людей всё очень всегда хорошо. Но это не так. Совсем не так. Всегда есть трудности и у них, всегда есть скрытые проблемы. Просто сильные люди никогда не делятся своими бедами, они преодолевают препятствия самостоятельно. По крайней мере, с малознакомыми людьми откровенничать уж точно не будут. А что и как у них происходит — никому не известно. Так что зависть убивает того, кто завидует.
— Полностью согласна.
Я встала с дивана, прижав к себе Ванюшу. И в это время кто-то позвонил в дверь.
— Так, интересно, кто это может быть? — Алина пошла открывать дверь тому, кто пожаловал к ней в гости.
Глава 32
— Проходи, она в гостиной, — услышала я голос Алины.
Я стояла посреди комнаты и гладила Ванюшку, который снова положил свою маленькую голову ко мне на плечо. В дверном проёме появилась Арина.
Мы стояли молча и смотрели друг другу в глаза. В это время, казалось, мимо мелькали прошедшие годы, которые уже никогда не вернуть. А от этой мысли появлялась уже знакомая тоска. Тяжёлая кручина в сердце. Она затмевала тот добрый порыв человеческой души, что пытался пробиться сквозь это уже знакомое чувство отчаяния. А мы вдвоём стояли и хотели дать шанс этому светлому лучику.
Алина прошла в комнату и нарушила тишину:
— Давайте на кухню, там и поговорим.
Я первая с Ванюшей на руках сдвинулась с места, за мной Алина, а затем я услышала неуверенные шаги Арины.
— Так, девочки, или мы сейчас разбегаемся все по своим норкам, или…
— Или, — твёрдо ответила я. — Ну, здравствуй, Арина.
— Здравствуй, Лика, — в её голосе я услышала горечь. — Я сожалею, что не смогла с тобой связаться раньше…
— Не надо. Не надо никаких объяснений. Не надо извинений. Что было, то прошло. Мне про тебя рассказали. Ты, наверняка, обо мне тоже наслышана. Так что ни к чему лишние слова… Жизнь продолжается. И если мы собираемся общаться дальше…
Тут я замолчала. Конечно, я не питала сейчас каких-то тёплых чувств к ней. Не скажу, что она меня злила, нет. Просто я стала равнодушно к ней относиться. Мне даже жаль стало её. В конце концов, она заплатила сполна за всё. И даже больше. Но ненависти или злости у меня к ней совсем не было. Поэтому я не смогла сказать — если мы станем снова дружить. Это неуместно. Общаться здесь подходит больше.
— В общем, если мы собираемся общаться с тобой, — я продолжила, — то, я думаю, ты сможешь такое же встречное желание подтвердить своими действиями. Я совсем не против.
— Я тоже. Я буду очень рада общению с тобой.
— Вот и замечательно. Девочки, помогите накрыть на стол, — попросила Алина.
Мы засуетились, как когда-то раньше, очень давно, когда собирались вместе посидеть за чашкой чая и немного посплетничать о жизни.
— А откуда ты узнала, что я у Алины?
— Так Клим приезжал сегодня к Герману. Я слышала их разговор. И отпросилась уйти пораньше с работы. Клим просил передать тебе, чтобы ты его дождалась. Он сам заедет за тобой.
— Спасибо.
На удивление наш разговор принял лёгкую форму, и мы, как и много лет назад, обсудили дальнейшие свои планы, поговорили о том, стоит ли Ванюшу отдавать так рано в детский сад. В общем, провели время за обычными женскими разговорами, лишь иногда обходя скользкие темы, касающиеся мужчин и отношений.